Игра в чужую жизнь

Широкое лезвие легко рассекло щупальце, нога в знакомом кожаном ботинке брезгливо столкнула извивавшиеся половинки в воду. В Купели что-то забурлило.

Лин не успела обернуться к своему спасителю.

— Задержи дыхание! — услышала она голос метаморфа, а затем начался стремительный полет, окончившийся бултыхом в реку.

Руки, державшие ее, окаменели, за спиной тоже ощущалась каменная стена. Естественно, плаванье закончилось на дне. Толща воды давила неимоверно, быстрое течение старалось утащить попавшие в него посторонние предметы к морю, но Кари оставался неподвижен. Девушка почувствовала себя в ловушке. Почему же он не двигается, почему застыл, как статуя? Проклятье, слишком не вовремя эта окаменелость...

Метаморф сдвинулся с места. Колеблющийся шаг, еще один, и еще... Лин захотелось вдохнуть новую порцию воздуха, однако светлое пятно вверху приближалось чересчур медленно. "Не дышать" — повторяла она про себя, как заведенная. "Я все равно человек" — навязчиво крутилось в голове. Потом вдруг накатил сон...

— Ли-и-ин! — доносилось откуда-то издали.

Девушка встрепенулась. Песчаный, а не каменистый берег, кривые деревца. Солнце клонилось к закату, на небе ни тучки, хоть она почему-то в тени.

— Кари! Спасибо...

"Тень" немного смутилась.

— Я плавать не умею, — зачем-то начал оправдываться метаморф. — Ну, по-настоящему не умею. Пришлось по дну, наполовину в камне, чтобы течение не унесло. У тебя синяков будет уйма... Мне казалось, ты ушла.

— И я думала, что все меня бросили, — с грустью призналась она.

* * *

— Ты выжила. Я рад, — сдержанно поприветствовал Лин император, лично навестив ее перед отъездом из Храма Воды.

— Вы тоже. Не сказала бы, что мне это нравится, — столь же спокойно заметила девушка, с трудом сдерживая "добрые" слова, готовые сорваться с языка.

— Что ты себе позволяешь, безродная девка?!! — вспылил правитель.

— Из ума выжили, папа!!! Это что были за фокусы? Вы же вроде как император, верно? А император должен заботиться обо всем. Если своей головы нет, можно хоть приказ отдать и потребовать отчет об исполнении! Я не нанималась работать подопытной крысой в ваших недосмотрах! Вам же плевать на обряды, и Геданиоту тоже, и ваших людей гораздо больше, чем жрецов, так почему не прислали лодку, когда еще было возможно?!!

Малдраб Четвертый внезапно покраснел до кончиков ушей. Наверное, он не испытывал такого стыда с тех чудесных времен, когда встречался с Искрой в образе принцессы Гашамы. Все объяснялось просто. Его Величество не был дураком и то, о чем толковала Лин, он прекрасно осознавал тогда, на берегу. Но, помимо этого, император понял одну незамысловатую истину — если "дочь" героически (или мученически, как уж выйдет) погибнет во время прохождения Пути Всех Святынь, Маргалинайя станет свободной.

Принц слишком непредсказуем, чтобы корректировать его действия с помощью брака, да и, в отличие от отца, в ближайшее время он не будет стремиться захватывать новые территории. Геданиот получил свою игрушку — Гартон, и она нескоро ему надоест. К тому же неуправляемый двойник в качестве королевы соседнего государства уже не казался Малдрабу выходом из положения. Вот только отдать приказ доверенным лицам о ее ликвидации правитель не мог. Совесть не позволяла. Или какие-то иные чувства...

Ответа на свой вопрос Лин так и не дождалась.

* * *

Девушка стояла на берегу Тролорки. Этот пологий, заросший травой склон находился гораздо выше по течению, чем Купель. На земле давно властвовала ночь, заставившая утихнуть лагерь паломников. Зато разная живность чувствовала себя в темноте вполне комфортно. Как и Лин... Она грустно улыбнулась про себя — Кари наверняка глаз не смыкает под ее дверью, даже не предполагая, что "принцесса" легко может сигануть в окно второго этажа... В облике светловолосой красавицы, разумеется, хотя какая уж теперь разница...

Полная луна купалась в бурных водах реки, ожидая свою мелкую подружку, звезды мерцали, складываясь в непривычные созвездия, звонко трещали кузнечики, пробовали голос приободрившиеся от ночной прохлады лягушки, совсем рядом копошились белые кролики, не пугаясь неожиданного соседства. Они-то не считали ее чужой!

Лин поежилась. Ветерок, дувший со стороны реки, становился все прохладнее, а теплых вещей у "императорской дочки" не было. Хм, король Грайт наверняка заподозрил бы неладное лишь из-за этого. Вовремя он умер... наверно... Она подумала, что от холода неплохо защищает второй облик, однако принимать его совсем не хотелось.

Тихих шагов за спиной девушка не расслышала, да и кто мог бы похвастаться, что заметил мага раньше, чем тот позволил?

Ванис остановился поодаль, наблюдая за ней. Его кровь? Нет, младший брат ошибся! В ней чувствовалась неуловимая чуждость этому миру, некая отрешенность, позволявшая окружающему не обращать на нее ни малейшего внимания. Разве что?.. Бред, быть того не может! Девчонка наверняка человек. Или полукровка? Но магии в ней точно нет ни капли — ни человеческой, ни не-людской. Впрочем, какая разница? Когда встретятся Рун и Рунна, чужая умрет. На этот раз окончательно! А как только они начнут разбегаться, не-люди лишатся своего главного сокровища — леса. Последний штрих, крохотное заклинание, завершающее неделю кропотливой подготовки, заставит с таким трудом согнанные на восток тучи упасть смертоносным дождем, превратив в пыль все живое, что не успеет спрятаться. Все!

Рунна стремительно приближалась к зениту. Ванис с напряженной ухмылкой смотрел на нее. Он любил театральность, даже если оказывался единственным зрителем собственных спектаклей.

— Посмотри вверх!

Лин вздрогнула от неожиданности.

— Пусть их встреча станет последним, что ты видишь!

Вопреки здравому смыслу, вопившему о необходимости прыгать в реку после такого вступления, она обернулась.

Беловолосый маг, тот, которого Вим охарактеризовал как своего знакомого, криво улыбался и глядел поверх ее головы.

— Вверх! — снова услышала Лин повелительный голос и без раздумий упала спиной в поток.

Пульсирующий сгусток пронесся прямо над ней и ухнул в глубину. Вода мгновенно нагрелась, над рекой поднялся густой туман. Девушка отчаянно забарахталась на мелководье, с ужасом понимая — нырнуть не успеет. Да и как нырять, не умея?

Враг подошел ближе, старательно смотря под ноги, чтобы, не приведи боги, не запачкаться, и с пафосом провозгласил:

— У тебя была возможность умереть красиво. Теперь же... подыхай в грязи!!!

С его рук сорвались молнии, ударили ей в грудь...

Река вскипела, в волнах то и дело проскальзывала лежавшая кверху брюхом рыба, мелькнули несколько русалок... Лин словно разделилась на две части. Одна из них жадно тянулась навстречу молниям, поглощая их силу, насыщаясь, и не в силах насытится, а вторая корчилась в страшных судорогах, медленно умирая.

Ванис не мог понять, почему она еще дышит. Столько сил потрачено впустую? Вернее, не впустую, а слишком медленно. Будто магия куда-то утекает... вот оно! Река! Здесь живет какой-то бог и наверняка часть силы пропадает из-за близости его мира.

Сильный рывок выбросил чужую из воды, распластал сломанной куклой на сочной траве. И пытка продолжилась...

Лин казалось, она наблюдает за кем-то со стороны. Девушка понимала, что боль должна быть адской, но не чувствовала ничего. Даже своего тела. Обычного тела, продолжающего жить... жадно пьющего магию и извивающегося от невыносимого страдания. Откуда-то она знала — когда умрет одна из ее частей, наступит конец.

— Почему ты не позовешь на помощь? — внезапно услышала Лин тонкий голос, преисполненный любопытства. — Здесь же есть твои подданные, только позови!

Вим? Он-то откуда взялся? Прибежал следом за полоумным опекуном? И где он?

— Ты хочешь умереть?! — в тоне парнишки был искренний испуг, и Лин отрешенно подумала, что это, пожалуй, действительно финал.

"Помогите... — мысленно прошептала она, проваливаясь в никуда. — Подданные мои... мои подданные... если бы вы существовали... Кари!".

Ванис удовлетворенно потер руки. Наконец-то! Ему уже стало казаться, что чужая издевается. Стойкая! На нее ушло столько магической силы, что проще было бы создать еще одно Кровавое озеро. Впрочем, судя по обилию мертвой плоти в волнах реки, Троллорка скоро сменит название!

Первый маг устал, но это была приятная усталость. "Ну-ка, посмотрим, как тебя покорежило... Ничего себе! Неужели Ангас не ошибся? В тебе есть какая-никакая магия? Наша магия?! Жаль... Ты бы мне пригодилась, чужачка", — он подошел ближе, рассматривая тускло блестевшие светлые волосы. Потянул из ножен клинок, решив: столь прекрасную трофейную голову не стыдно будет поставить в гостевой своих будущих владений.

Время будто остановилось.

Легкий замах — и лезвие вонзается в мягкую плоть, словно в масло... И застывает. А затем стремительно рвется вверх, повинуясь широкой ладони, из которой щедро капает кровь на землю.

— Покусившемуся на Владычицу — смерть! — провозглашает тот, кто защитил чужую.

Ванис оглядывается. Вокруг него — несколько десятков обнаженных фигур. Мужчины, женщины, дети — все они подходят ближе, излучая молчаливую угрозу. Магу становится смешно. Пусть он устал, но сил еще хватит и на людей, и на не-людей. Сверкающая сфера оградит его от нападающих, а...

Когтистая лапа легко проходит сквозь защитный кокон, однажды выдержавший совместный удар двух братьев, и впивается в шею Первого мага, кроша позвонки и разрывая горло. Однако Ванис не чувствует отчаяния. С его руки срывается последнее заклинание, и он успевает увидеть зарево на востоке...

* * *

— Она не могла умереть! — наверно, в сотый раз проговорил Кари, не обращаясь ни к кому конкретно.

Лин казалось, будто она спит и видит чудный сон. Вернее, слышит — перед ее глазами плавали разноцветные круги, но звуки доносились четко и без искажений. Метаморф в этом сновидении играл не последнюю роль — он постоянно перетаскивал девушку с места на место, порывался куда-то отнести, кого-то позвать и вообще — делал все, чтобы помешать ей уснуть покрепче.

— Каждый может умереть. Даже те, кого вы называете богами, изначально мертвы, — густой незнакомый голос звучал успокаивающе, хотя на Кари совершенно не действовал.

— Только не она! Рейг, ты же сам называл ее Владычицей!

Лин насторожилась. Так-так, похоже, сейчас она узнает что-то новое. А этот неизвестный Рейг благодушно возразил:

— Владычицей свою подругу сделал ты, мой мальчик. Позволь тебе кое-что пояснить. Знаешь, почему наш народ называют Изначальными? Когда-то в этом мире не было ни людей, ни не-людей, ни старых, теперь позабытых всеми богов. Тогда здесь властвовал великий Разум, способный принимать любую форму. Чистая энергия! Понимаешь? Давным-давно мы, теперешние метаморфы, были одним целым. И мы скучали ... А затем в наш мир пришли те, кого сейчас принято называть не-людьми. Всего несколько рас, но каким развлечением они стали! Частички нас, приняв их вид, влились в ряды новых существ. Разум не мог контролировать одновременно всех своих посланцев, поэтому они получили некую автономию. Многие из тех, кого возвратила твоя подруга, помнят те благодатные времена... Несколько сотен тысяч лет спустя из пещер где-то в центре континента появились полудикие существа, называвшие себя людьми. Они боялись всего, даже огня, не понимали магию не-людей, а уж нас так и вовсе величали злобными демонами. Никто не воспринимал всерьез существ, которых могло убить время... А зря! Довольно скоро люди объявили нам войну. Начался хаос. Часть не-людей поддержала нас, часть — людей. Разум не был готов участвовать в кровопролитии, цели которого он не принимал. Да и не понимал до конца... Наверно, здесь до сих пор уверены, что метаморфа убить очень трудно? Неправда, метаморфа убить невозможно! Только вынудить уйти. Болью, страданиями или же хитростью... А ведь у нас к тому времени появились собственные дети! Великий Разум решил поискать себе мир поприветливее, однако часть тех, кто столько времени жил как человек или не-людь, отказалась возвращаться. Они остались, но вынуждены были уходить... не в силах заставить себя стереть врагов с лица земли... помня заветы своего создателя... зная — они вернутся, когда мир успокоится настолько, что их позовут добровольно. Позовет человек или не человек, имеющий на это право. И не важно, кого именно — мы же были когда-то единством. Тогда, среди ненависти и боли, нам казалось, что показателем мира должна стать любовь. Полагаю, мой мальчик, остальное ты знаешь лучше меня. И, прошу тебя, перестань мучить бедняжку. Ей и так досталось, а ты если не придушишь, то синяков точно наставишь. Запомни, Кариман, если учитель забыл тебе объяснить, пульс важен лишь для чистокровных людей.

Кари, словно прочитав мысли Лин, шею которой он нещадно тискал, ища признаки жизни, схватился за последнюю фразу.

— Чистокровных? А она?..

— Хм... Сходу трудно сказать... Человеческого в ней мало, точно говорю, да и нечеловеческая сторона мне не знакома. Я только могу предположить... заметь, мой мальчик, я ничего не утверждаю... возможно, один из родителей этой девушки — не-людь новой расы, появившейся после моего ухода. А второй — полукровка, наверняка сильный маг. Я так полагаю, о своем происхождении твоя подруга ничего не знает?

— Не знает... Но в одном ты ошибаешься. Полукровок не существует. Люди и не-люди не могут иметь общего потомства.

Рейг расхохотался.

— Кто тебе такое сказал? Наверно, сами люди придумали легенду, чтобы не возникло соблазна... Разумеется, могут. Такое случается нечасто, конечно... Не переживай, у вас все обязательно получится, — он подмигнул.

— Нет, — начал было Кари, — мы не...

— Смотри, подруга твоя приходит в себя, — перебил его собеседник. — Видишь, покраснела? Дальше вы уж сами разбирайтесь, а мне еще собирать полчища народу, большая часть которых не понимает, зачем вернулась в этот мир! Эх, хорошо, что река такая быстрая — отнесет трупы в море... Болтай поменьше, мой мальчик, ведь виноватым всегда остается тот, кто хочет помочь.

ГЛАВА 28. О силе и сожалениях

К сожалению, на этом свете каждый имеет свою точку зрения, мешающую ему видеть точку зрения другого.

Александр Дюма

— Крезин, ты спишь? — тихо постучался к советнику император.

— Нет, Ваше Величество, — столь же негромко прозвучало из-за двери.

— Почему? — требовательно продолжил допрос Малдраб Четвертый.

Ответа не было довольно долго.

— Э-э-э, бессонница, Ваше Величество, — слегка запинаясь, выдал, наконец, Крезин.

— Так я войду?

— Входите, — донеслось удивленное разрешение — раньше в подобной деликатности правитель замечен не был.

Император едва приоткрыл дверь, протиснулся в образовавшуюся щель, внимательно осмотрелся и, словно опытный заговорщик, поинтересовался:

— Здесь можно говорить?

Ничего не понимающий советник утвердительно кивнул.

— Я отправляюсь в столицу, — сухо проинформировал его Малдраб. — Через полчаса сюда придет придворный маг, чтобы создать портал. Все должно проходить в строжайшей тайне. Если я не вернусь до утра, ты остаешься за главного. Полагаю, в твоих полномочиях никто не будет сомневаться, но все же держи, — он протянул собеседнику несколько листов пергамента. — Осторожно, там еще печати не совсем просохли.