Мелиан: история Дикой Кошки (общий файл)

-Внешний вид легко может напугать непосвященного, но бояться тут совершенно нечего. Это Нбогу Ферр, хранитель дома и защитник от злых духов.

Двумя скрещенными пальцами — указательным и безымянным, Донован коснулся лба статуи, а я продолжала загипнотизированно разглядывать ее.

Напугать — слишком сильно сказано, скорее, внушить отвращение. Любое уродство притягивает, а Нбогу Ферр был на редкость уродлив. Мне даже мельком подумалось, что случайный злой дух, рискнувший сунуться в этот дом и напоровшийся на "хранителя", от неожиданности и страха мигом самоустранится.

Два огромных глаза, покоящиеся на раздутых, будто от укуса осы, щеках. Оттопыренные уши с отвисшими мочками. Карикатурно маленькое, по сравнению с огромной головой, тело — при мысли о том, что по соседству с эдаким чудищем можно спокойно жить, меня пробирала нервная дрожь.

Карлик покачал головой и вновь накинул на Нбогу Ферра покрывало. Я перевела дух, а северянин от души выругался и мрачно сказал:

-Что-то я не припомню поклонников таких уродцев на этом континенте.

Картограф смерил его холодным взглядом и спокойно парировал:

-Ничего удивительного. Я уроженец второго континента.

Мгновенно позабыв о непривлекательной статуе, я уставилась на Донована, ощущая прилив почти детского любопытства. До сих пор я не сталкивалась с жителями стран, что лежали за Вторым Океаном. Конечно, на Аэдагге не было пирата, не имевшего в арсенале баек о своих путешествиях туда, на второй и третий континент, но я сильно подозревала, что все рассказы об этом ограничивались лишь фантазией рассказчика. И все же меня исподволь мучили размышления: может, в этих баснях и есть крупица истины? Может быть, там, за горизонтом, действительно лежат земли людоедов, гигантов, возводящих алтари из свежих человnbsp; Донован пристально посмотрел на меня, и медленно покачал головой:

еческих костей своим жестоким богам? Бродят ли там невиданные звери, покрытые чешуей с ног до макушек двух или трех голов?

Карлик, стоящий передо мной, портил аэдаггским сказочникам всю картину. Он не походил ни на людоеда, ни на зверя, и был вполне учтив и образован. Лишь загадочный Нбогу, безмолвно возвышающийся под покрывалом, вносил оттенок тайны в образ картографа.

Прилив любопытства смешался с сильным приступом досады: времени было в обрез и расспросить Донована обо всем я бы точно не успела.

-Я слышал здешние разговоры о моей родине, госпожа, — вежливо произнес карлик, верно угадав мои мысли, — второй континент велик, много больше этого, а страна, откуда я родом, отнюдь не огромная. Всех тайн тех мест я тоже не знаю, однако за свои края могу поручиться — там нет и десятой доли тех ужасов, о которых толкуют здесь.

Я промолчала. Мириады вопросов, готовых слететь с языка, куда-то мигом испарились. Однако Коннар заговорил вместо меня.

-Говоришь, нет ужасов, а поклоняетесь таким вот чучелам, — с усмешкой кивнул он на Нбогу. В глазах Донована зажглась холодная ярость, и я попыталась сгладить ситуацию.

-Уж кто бы говорил, — зашипела я, — сам недавно расписывал мне, что бог должен внушать страх!

Коннар снисходительно взглянул на меня.

-Священный страх, — поправил он, — а не омерзение. Подобных тварей я навидался в Ильдарских трясинах*, только с божком их роднила одна внешность, — он брезгливо скривился и мстительным голосом добавил, — с их клыков сочится ядовитая слюна, которая обжигает кожу и разъедает глаза, а единственный способ справиться с ними...

-Госпожа Кассандра, боюсь, наш разговор исчерпал сам себя! — повысил голос карлик, с трудом перекричав северянина. Лицо Донована сделалось белым, как сахар, а губы запрыгали. Обстановка накалилась и буквально кипела от их взаимной неприязни, и я поняла, что еще чуть-чуть — и эти двое вцепятся друг другу в глотки.

Хэллев Коннар! А ведь все так мирно начиналось...

-Хватит! — рявкнула я. Оба слегка приумолкли; северянин с видом победителя переводил глаза с Донована на меня.

-Сердечно благодарю вас за помощь, уважаемый Донован, — дрожащим от ярости голосом сказала я, отступая к выходу. Слова шли на язык с огромным трудом, — очень надеюсь, что это не последняя наша встреча, и нам удастся пообщаться в более спокойной обстановке.

Карлик холодно поклонился мне и молча захлопнул за нами дверь.

* * *

Мы шли по извилистым улицам Корниэлля по направлению к "Зеленому лесу". Коннар вышагивал рядом со мной, время от времени меряя меня непонятным взглядом; я угрюмо молчала, поглаживая шероховатые бока свернутой карты. Это немного успокаивало и остужало разгоряченные чувства, однако северянину по-прежнему хотелось выцарапать глаза.

Будто чувствуя мое состояние, наемник держал язык за зубами. Он заговорил только тогда, когда перед нами выросли двери "Зеленого леса".

-Нет, — лаконично сказал он. Я замерла, уже взявшись за дверную ручку, и медленно повернула к нему голову.

-Что, прости? — вкрадчиво переспросила я.

Коннар осклабился, будто ждал этого момента целый день.

-Я успел достаточно хорошо изучить тебя, Кошка. Когда ты так прищуриваешь глаза и улыбаешься, кажется, будто под твоим обличьем прячется целое скопище орбурдов

* * *

* * *

. Этот недоросток — полный простофиля, раз поверил тебе!

-Что ты хочешь сказать? — утробным голосом произнесла я, стискивая ручку.

Наемник с гулким стуком ударил в дверь кулаком, заставив меня отпрянуть.

-Мы не пойдем по той дороге, — четко разделяя слова, выговорил он, — ты слышала, что говорил о ней недоросток, а мне дорога моя шкура, чтобы расставаться с ней из-за прихоти глупой бабы! Будь ты хоть четырежды ведьма — а в этом я уверен, иначе не узнала бы о моем участии в Альтаурских стычках — туда я не пойду. И тебя не пущу!

Он вновь саданул по двери, отозвавшейся жалобным стоном, и умолк, глядя на меня и ожидая ответа. Его темные глаза угрожающе сверкали из-под черных косм, упавших на лоб, но я уже не испугалась.

Я ведь тоже успела изучить его.

-Чудесно, — промурлыкала я, скрещивая руки перед собой, — а теперь позволь и мне сказать тебе кое-что.

Северянин покровительственно усмехнулся и сделал приглашающий жест рукой: давай, мол.

-С каждой минутой, проведенной рядом с тобой, я чувствую себя так, будто бы взвалила на плечи тяжелый груз. Ты вызвался защищать меня — спасибо! — но до сих пор мне кажется, что с твоим появлением опасностей вокруг меня стало только больше! Будто бы нарочно! Забавно, правда? Вдобавок, — я ткнула в его сторону пальцем и повысила голос, — мне надоела твоя грубость и неотесанность! Из-за нее чуть было не сорвалась важная для меня встреча с...

-Недоростком? — насмешливо подсказал наемник.

-С картографом, — презрительно перебила я его, — а еще ты смеешь дерзить мне и указывать, что делать, а что — нет. Все, хватит! Мое терпение лопнуло! Я разрываю наш с тобой договор и возвращаю тебе твою клятву.

Я шумно выдохнула и замолчала, в упор глядя на Коннара.

На лице северянина не дрогнуло ни единой жилки, лишь глаза будто бы стали еще темнее.

-Прекрасно, — выплюнул он, — кажется, я даже ждал этого.

Он опустился на одно колено и ударил себя правой ладонью в грудь, после чего выбросил руку в мою сторону.

-По уставу наемников полагается пожать руку нанимателю, — ядовито сказал он, — но, я думаю, в нашем случае без этого можно обойтись. Прощай, Кошка.

Он легко вскочил на ноги и размашистым шагом пошел прочь, бросив на ходу:

-Передай хозяину "Леса", что я заберу свое барахло позже. Когда ты уедешь.

Я не проронила ни слова, задумчиво наблюдая за тем, как удаляется его широкая спина.

Правильно ли я сделала? На душе заметно полегчало, но глубоко внутри все еще сидела червоточина сомнения.

Не придется ли мне пожалеть о принятом решении?

Я упрямо прикусила губу и толкнула дверь.

Может быть, и придется. Но сейчас у меня есть куда более важные заботы.

* * *

Я торопливо собирала сумку. Карта, составленная Донованом, была надежно спрятана в потайном кармане; рядом улегся Шар.

Машинально погладив его прохладные бока, я досадливо взглянула в окно: солнце уже перевалило зенит, а это значит, что до вечера было рукой подать. Судоходство на Айласе было достаточно оживленным, и айолы отправлялись едва ли не каждые два часа. Я же рассчитывала уже утром быть в порту Миртона. Ну, а там — прямой путь на дракониде (с двуколками я связываться не хотела — меня в них слегка укачивало) до Олама и долине реки Гаас.

В ушах отчетливо прозвучало предостережение Донована, но я только отмахнулась от него. В историю с шахтерами, "откопавшими" нечто, не очень-то и верилось: я опять вспомнила аэдаггских пиратов, вдохновенно приукрашающих свои небылицы, и пришла к выводу, что шахтеры решили попросту покинуть свой разрушенный поселок, а все остальное сочинили местные жители.

Расправив и встряхнув мужской костюм, я вновь аккуратно сложила его в сумку. Сверху лег длинный отрез плотной ткани, купленный в ближайшей лавке, на него я положила гребень и ворох заколок, незаслуженно забытый агатовый амулет-листик Акиры (к нему все никак не удавалось приобрести цепочку) и флакон мирисэлли, после чего принялась тщательно завязывать тесемки.

"А как же драконица?" — внезапно подумалось мне, и между лопаток прыснула струя холодных мурашек, — "та, что умерла через два дня после возвращения из долины?"

Я прижала ладони к щекам, с неудовольствием отметив, что они дрожат, и строго сказала сама себе:

-Не было там никакой драконицы. Или была, но благополучно здравствует по сей день. Все остальное — сказки. К тому же, прошло семь лет, и никаких происшествий больше не было, так что бояться нечего!

Тревожные мысли исчезли, но в глубине сердца ворочалось смутное предчувствие плохого. К тому же, я с изумлением поняла, что успела если не привязаться, то хотя бы привыкнуть к присутствию наемника рядом с собой. Угрюмый и несносный на язык, он все же приносил ощущение могучего плеча рядом, да и после перепалок с ним становилось веселее на душе.

-Вот Хэлль... — задумчиво произнесла я, опустившись на кровать.

Неужели я все-таки простила его за ту страшную ночь на Аэдагге? Я тряхнула волосами и прислушалась к себе. Не похоже, однако воспоминания об этом как будто бы померкли, подернувшись белесой дымкой, и уже не отзывались холодной яростью, режущей сердце.

Так, может быть, я все-таки поторопилась?

Я встала и подошла к небольшому овальному зеркальцу, повешенному над кроватью, вглядываясь в свое отражение.

-Ты становишься слишком сентиментальной, Мелиан, — тихо произнесла я, дотрагиваясь пальцем до стеклянной поверхности, — разве ты забыла о том, что нельзя верить никому? Нельзя ни о чем жалеть? Все, что бы ты не сделала — единственно правильно и принесет тебе только удачу?

Это окончательно прогнало тучи с моей души и настроило на более умиротворенный лад.

Пора было отправляться в дорогу.

Окинув последний раз взглядом комнату, я вышла за порог и аккуратно прикрыла за собой дверь.

В следующее мгновение до моего слуха донесся горький плач, исходящий из-за приоткрытой двери напротив.

*златозубки — вид мелких жучкой с золотыми пятнышками на голове.

Орбурды — мифические существа в космогонии жителей Северных окраин; представляются в виде маленьких человечков с козлиными головами и кошачьими лапами; строят мелкие козни против людей.

Глава 15.

* * *

Плач повторился. Он был надрывный, с частыми всхрипами, словно плачущему не хватало воздуха, и временами переходил в утробный вой.

Я остановилась на полпути к лестнице, в нерешительности сжимая сумку. Нужно было идти, но что-то останавливало меня, сжимая сердце ледяной рукой. Я кожей чувствовала чужое горе, волнами изливающееся из-за двери напротив, и попросту не могла сдвинуться с места, не предложив своей помощи.

Поколебавшись, я решительно развернулась и постучала в дверь, тут же толкнувшуюся под рукой.

Плач моментально стих, сменившись тяжелым прерывистым дыханием. Я тактично кашлянула и негромко сказала:

-Прошу прощения за вторжение и за то, что, возможно, лезу не в свое дело. Я случайно услышала ваш плач и решила спросить, не требуется ли вам помощь...

-Нет-нет, все в порядке, не стоит беспокоиться! — перебил меня тоненький девичий голос, в котором ясно угадывались недавние слезы. — Мне... мне не нужна никакая помощь, уверяю вас!

Постояв у двери несколько мгновений, я пожала плечами и направилась к лестнице, ощущая нешуточное напряжение, с которым невидимая плакальщица ожидала моего ухода.

Однако стоило мне ступить на первую ступеньку, в спину долетел порыв воздуха и все тот же голос окликнул:

-Подождите...пожалуйста!

Я резко обернулась.

В дверном проеме стояла, нервно цепляясь за косяк и покусывая тонкие губы, белокурая девушка, в которой я без труда узнала незнакомку, встреченную мной вчера у выхода из "Зеленого леса". Ее миловидное лицо было припухшим и покрасневшим от слез, а лихорадочно блестевшие глаза без слов говорили об ее состоянии.

Поймав мой взгляд, девушка явно смутилась и, потупив голову, едва слышно пролепетала:

-Это правда...ну, то, что вы говорили о помощи?

Я ободряюще улыбнулась ей и мягко произнесла:

-Я никогда не даю пустых обещаний и ложных надежд. Выходит, вы все-таки передумали?

Девушка отчаянно затрясла головой, и ее волосы заметались по плечам, как щупальца медузы, колышущейся у поверхности воды.

-Я не знаю, что и думать! — запинаясь, истерически выкрикнула она и, с опаской оглядевшись по сторонам, уже тише произнесла:

-Я ужасно боюсь, понимаете? Я запуталась, ужасно запуталась, и не вижу выхода из того капкана, в который сама себя и загнала...

Ее губы задрожали, и она стала всхлипывать и прерывисто дышать, будто пытаясь подавить рыдания, рвущиеся наружу.

Мне стало ужасно жаль ее. В этой девушке я внезапно увидела что-то смутно знакомое; что-то, напомнившее меня саму тогда, в ту ужасную ночь два года тому назад. Я тоже была в ловушке, но рядом оказался Одноглазый Том, протянувший мне руку. У белокурой незнакомки же рядом никого не было.

Кроме меня.

Так неужели я не поступлю так же?

* * *

-Меня зовут Руанна.

Девушка мяла в руках тонкий батистовый платочек, от слез превратившийся в жалкий комок. Я кивнула, отчего-то почувствовав во рту привкус хайяньского шоколада, и представилась: