-Ash vert item deiani. Es virtue retycenta...
Хищница дернулась. Он всё-таки напал на неё! Она чувствовала, что слабеет, что взор заволакивает темнота. Чем он атаковал её? Когтями, зубами, ядовитым жалом?
Пантера всё больше погружалась в черноту, в то время как в глубине её сознания просыпалась совсем другая...
Возвращение было медленным и болезненным. Ныла каждая клеточка тела, саднили и неприятно тянули мелкие раны (все крупные регенерировали при переходе)...
Когда мое зрение полностью восстановилось, я огляделась. Я сидела на той поляне, на которой потеряла сознание: все та же трава, деревья, разрушенное гнездо лесных ящеров. Вот только самих хозяев больше не было. Непонятные искореженные кровавые ошметки были разбросаны по всему периметру прогалины, над землей витал едва заметный дымок, поднимающийся от изуродованных тел...
А посреди всего этого, вся перепачканная в крови, оказалась я.
Осознание произошедшего накатило удушающей тошнотворной волной, и меня вывернула прямо на месте. Это было ужасно! Кровь, везде кровь: на одежде, волосах, руках, лице и даже во рту ощущался её противный вкус!
Не замечая ничего вокруг, я ринулась прочь к спасительному источнику, который я чувствовала совсем недалеко. Скорей. Скорей. Смыть всё это. Избавиться.
Протекающий в пышных зарослях ручеек был до безобразия мал, но это меня не остановило. Призвав свою силу, я заставила взмыть его вверх и направила эту волну на себя. Холодный, практически ледяной поток принес облегчение. Я продолжала тянуть из-под земли водную жилу, пока кончики пальцев не занемели, а зубы начали недвусмысленно стучать.
Отфыркиваясь и отряхиваясь, я применила на этот раз бытовое заклинание сушки и только после этого позволила первой связной не панической мысли посетить мою голову.
"Я убила двенадцать взрослых ящеров"
Нет, не я, а черная пантера — хищник, ставший на некоторое время полностью самостоятельным.
От понимания произошедшего я схватилась за голову и застонала. Узнал бы об этом Учитель, то не пожалел бы и отходил хворостиной по одному месту. Как я могла?
От самобичевания меня отвлек шорох и, подняв голову, я увидела направляющегося ко мне демона. Из груди вырвалось низкое угрожающее рычание и, не сознавая что делаю, я подлетела к нему, замахнулась и ударила. Сила пощечины была такова, что на лице Рейна явственно проступил красный след, а моя ладонь отозвалась горячей болью и даже слегка онемела.
Тот застыл на месте, не двигаясь и ничего не говоря. Лишь сверкая на меня своими глазами.
-Ты... ты... — зашипела я, не замечая, как меня трясет, — как ты мог со мной так поступить!? Ты обманул меня! Я тебе поверила, я пошла за тобой, потому что думала, думала... — с каждым бессвязным словом мой голос становился всё выше — меня явно накрывала истерика. Случившееся не укладывалось в голове. — Демон, ты подлый демон. Ты просил меня о доверии, о понимании. Но таким, как ты нельзя доверять. Ты был прав, когда говорил, что это непозволительная роскошь. Теперь я поняла, и никогда уже не забуду. Спасибо, что...
Я перевела дух и поняла, что еще слово, и я банально разрыдаюсь, что случается со мной в последнее время с завидным постоянством. На плечи навалилась запоздавшая усталость. Однако цепкая хватка князя и последовавшая за этих хорошая встряска, быстро привели меня в чувство.
-Замолчи! — рявкнул на меня он. По-моему, у меня просто талант выводить из себя обычно невозмутимого инферна. — Ты разве не слышишь, какую чушь несешь? Я не предавал тебя!
-Ах, не предавал! — взвилась я, тщетно пытаясь вырваться. — Ты привел меня к гнезду ящеров и заставил драться с ними. Оставил одну. Как это, по-твоему, называется демон?
-Да, я это сделал. И повторил бы еще раз, будь в этом необходимость, черт тебя побери, — меня продолжали трясти как тряпичную куклу. Мелькнула дурацкая мысль, что для полного комплекта мне не хватает только прикусанного языка. — Я три ночи искал их гнездо, чтоб привести тебя, чтоб помочь.
-Помочь? Рейн ты надо мной издеваешься?
-Господи, Дейника ты разве не понимаешь, что с тобой происходило? — он приблизил свое лицо к моему и внимательно взглянул в глаза. — Ты ведь сгорала изнутри. Твоя душа умирала. Я видел в твоих глазах лишь одно желание убивать. Разве я не дал тебе то, чего ты хотела?
-Нет! — отчаянно закричала я. — Ты всё испортил. Ты заставил меня сражаться, отдать силы. А я должна была отомстить...
Внезапно князь притянул меня к себе и крепко обнял. И держал меня так до тех пор, пока я не перестала вырываться и затихла, лишь изредка всхлипывая и усердно орошая его рубашку.
-Я должен был это сделать, пойми, — тихо прошептал он мне на ухо.
Да я и так уже понимала, что снова оказалась неправа, но признавать это не собиралась. Пока. Ведь я уже говорила, что упрямство у меня ослиное.
Инферн чуть отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Голос его был искренним и мягким.
-Ника ты же знаешь, как меня воспитывали. Жажда убивать, нести смерть была моим постоянным спутником, той аксиомой, которую в меня всю жизнь вбивали. И я знаю, что оно творит с душой. Это было одной из причин, по которой я превратил свою в клетку. Ты её уже видела, и ты меня из неё вытащила. Пойми, я не хочу, чтоб и с тобой произошло подобное. И мне пришлось показать тебе, что несет в себе слепое желание крови. Думаю, ты в первый раз в своей жизни потеряла контроль над своей второй ипостасью. И ведь рядом были простые ящеры...
Я вздрогнула, понимая, к чему клонит Рейн. То, что я пережила, было ужасно. Сознание хищника действительно заполнило собой всё, не оставив ничего от зеленоволосой девушки по имени Дейника. Я как будто исчезла на некоторое время, растворилась в Ничто, меня не было ни среди живых, ни среди мертвых. МЕНЯ ВООБЩЕ НЕ БЫЛО!!! И от понимания этого внутри всё замирало и леденело от безумного страха. А еще в следующий раз рядом действительно могут оказаться не обитатели леса, а живые люди, даже мои друзья, которых я не узнаю. Ведь я даже Рейна не вспомнила, пока он не произнес заклинание возврата. Разве есть гарантии, что убив нападавшего на Мартина, я остановлюсь, и хищнику внутри меня не захочется еще крови. Нет, следующего раза не будет! Я усвоила преподанный инферном урок. Жестокий, но необходимый. Он беспокоился за меня и решил проблему так, как мог в силу своей природы. Я знала на что иду, связывая себя с ним.
Боже, а я ему такого наговорила! Если б меня уже и так хорошо не отдубасили ящеры, то я сама себя сейчас побила бы.
Взгляд скользнул по щеке, где алел след от моего удара. Тихо всхлипнув, я прижалась к демону и со всем имевшимся пылом и раскаянием поцеловала.
-Женщина, я тебя не понимаю, — усмехнулся князь, когда я его отпустила. — И что же это было?
-Это я подлизываюсь, — отводя в сторону глаза, пролепетала я.
-А, — протянул тот, и в янтаре его глаза вспыхнули так любимые мною огоньки. — Тогда продолжай, потому что я еще не простил тебя.
И я с таким рвение продолжила, что Рейн на мгновение даже оторопел, но потом активно стал принимать мои извинения.
* * *
Через два дня ландшафт стал незаметно меняться. Под копытами лошадей всё чаще попадались горные пласты и порода, лесная трава сменилась пожухлыми и сухими растениям, ютившимся то тут, то там на каменных склонах, деревья встречались всё реже, а дорога неуклонно начала забирать вверх. Воздух тоже стал более холодным и свежим, оставив теплые потоки в долине.
Я же с самого утра, мертвой хваткой вцепившись в поводья, старалась лишний раз не шевелиться и глубоко дышать. Вертеть головой по сторонам так же не было желания. Я вперила взгляд в серую гриву Чемпиона и, кажется, мысленно уже раза три пересчитала в ней все волоски, в попытке отвлечься от всего окружающего.
Мы поднимались в горы.
За спиной остался Рубежный лес, уступив место безжизненным каменным глыбам и свистящему ветру. Тропка под копытами резво вилась среди отвесных и нависающих над головой скал, уверенно ведя всё выше и выше. И с каждым таким поворотом, с каждым пройденным метром мне всё труднее было сдерживать постыдную дрожь в коленках. Боже, как высоко! А ведь нам нужно будет подняться намного выше!!!
Пока я самозабвенно предавалась панике, горная дорожка в очередной раз совершали поворот, убегая за огромный выступ. За ним нам как-то неожиданно открылась та самая деревня, в которую мы ехали. Об этом возвещала и сиротски пристроившаяся над внушительной пропастью табличка с коряво нацарапанной на ней надписью "Камнепадка".
-Название у них жизнеутверждающее, — сказала Иланка.
-Тьфу на тебя! — тут же откликнулась я, отчаянно трясясь от страха.
-Извини, — подруга сочувственно на меня посмотрела. — Что, уже началось?
Я не ответила, а только кивнула, так как знала, что на моей физиономии всё прекрасно написано. Господи, ну почему я так сильно боюсь высоты? Вроде в детстве ниоткуда не роняли...
Деревенька была маленькой. Я насчитала всего десять домов, скромно примостившихся на небольшом плато, между двух взмывающих в заоблачные высоты скал. Здесь жили в основном те, кто ранее разрабатывал местные шахты. Но когда Рубежный лес перестал быть гостеприимным, а глубина штолен больше не позволяла их осваивать, одни ушли, а другие, те, кому некуда было возвращаться, осели здесь. Времянки из неплотно прибитых друг к другу досок, обложили камнем и замазали специальным раствором, пристроили еще несколько комнат, развели коз и даже умудрились, насколько я заметила, разбить небольшие огородики, на которых каким-то чудом росла редиска и петрушка.
Единственная улица, по которой мы ехали, была пустынна. Дома казались нежилыми, из труб не поднимался дым, неслышно было голосов, кроме одинокое блеянье попавшейся нам на пути облезлой козы.
-И что дальше? — задал резонный вопрос оборотень.
-Попробуем найти кого-нибудь из местных, — отозвался Амальриэн. — Нужно узнать, где можно переночевать и оставить лошадей.
-Нам нужна кузница, — встряла я. — Здешний мастер друг Фейта.
Искомое найти не составило труда — это было самое большое здание, на противоположном краю деревни, единственное обложенное не природным камнем, а прочным серым монолитом. Из огромной трубы валил густой черный дым, а в разряженном воздухе разносился металлический лязг.
К дому вело небольшое ответвление от основной тропки, заканчивающиеся аккурат перед приоткрытыми массивными воротами в полтора моих роста. Когда мы остановились и слезли с коней, из входа навстречу нам вынырнуло что-то небольшое, круглое, металлическое и с множеством рук.
От неожиданности мы с Иланкой слаженно и дружно заверещали, будто не один месяц репетировали. Странное создание, испугавшись наших воплей не меньше, издало скрежет и лихо юркнуло назад в ворота.
Спутники вместе с конями одарили нас укоризненными взглядами, мы виновато потупились. Самим стыдно было — магички с более чем двухмесячным боевым стажем, а испугались какого-то самовара. От извинений нас спасло появление самого хозяина. Им оказался высокий и мощный бородач, в длинном кожаном фартуке на голом торсе и странной конструкцией на спине, представляющей собой коробку с отходящими от нее парой металлических конечностей с каждой стороны. Они беспрестанно шевелились, и в каждой был зажат какой-нибудь кузнечный инструмент. В ногах же, робко выглядывая, пристроилась та самая жестянка, которая повергла нас с подругой в страх. При ближайшем рассмотрении этот агрегат больше всего действительно напоминал самовар, такой же пузатый и позолоченный, с той лишь разницей, что у этого присутствовала три пары рук, короткие ножки и горшкообразная голова со смешными проволоками на макушке.
-Не нравиться он мне, — проворчал сзади Хэл, неодобрительно косясь на механические руки за спиной стоявшего.
-Ну, и кто тут тебя напугал Первый? — пробасил кузнец, пристально рассматривая нас. Закончив осмотр и, видимо приняв для себя какое-то решение, он продолжил. — Вижу вы не местные. Что привело вас в нашу деревню?
-У нас дела в горах, — на правах руководителя отряда начал эльф. — Нам нужно место для ночлега и возможность оставить лошадей до того момента, как мы вернемся.
-Вот как, — мастер задумчиво почесал бороду, при этом остальные конечности неприятно загремели за его спиной. — А почему вы решили обратиться ко мне? Я кузнец и не сдаю свой дом.
-Простите, — я протиснулась мимо Амальриэна и встала напротив мастера. И тут же почувствовала себя такой махонькой перед этой горой мышц. — Ведь вас зовут Варх?
Собеседник окинул меня внимательным взглядом, задержавшись на моих волосах, а потом пророкотал:
-Нет, так звали моего отца. Он умер прошлой весной, а я продолжил его дело. Вы его знали?
-К сожалению, нет, — покачала я головой, огорчившись, что Фейт так и не узнал о смерти друга. — Но мы знаем Стрелка. Именно он и сказал, что ваш отец сможет нам помочь. Мне очень жаль.
-Стрелок? — в глазах великана мелькнуло что-то похожее на удивление. — Вы друзья Фейта? С этого и надо было начинать. Меня зовут Корд. Проходите в дом, там и поговорим, — он повернулся к своему самовару. — Первый, проводи гостей.
Тот издал металлический звук, видимо обозначающий согласия и поковылял за угол. Жилище кузнеца действительно сильно отличалось от всех остальных. Ну, во-первых, оно было намного вместительнее и насчитывала помимо гостиной, куда нас привел Первый, кухню, прихожую, кладовую и три комнаты. А во-вторых, дом был просто напичкан всякими механическими чудесами, начиная от самостоятельно открывающейся двери со странными шестеренками у основания и заканчивая трехлепестковой вертушкой над столом, разгоняющей воздух.
-Дилетант, — буркнул Хэл, явно недовольный такими достижениями человека в исконно гномьем деле. Один только мыслящий Первый чего стоил — соединить металл и магию получалось не у многих. Профессионалами в этом считались сородичи нашего проводника. И видимо последний не мог смириться, что кто-то еще добился подобного.
-Зависть — плохое чувство, — поддразнил его оборотень.
Если бы Шанин действительно пошел по тому маршруту, который витиевато обрисовал Хэл, то мы бы долго еще не увидели нашего весельчака. Высказав всё, что думает, гном насупился, и мы не услышали от него больше ни слова в течение всего вечера...
Стулья, слава богу, оказались вполне нормальными и когда мы расположились за столом, а Первый споро стал выставлять из кладовой съестное, к нам присоединился хозяин, успевший уже переодеться в просторную желтую рубаху и черные холщевые штаны.
-Вам очень повезло, что вы застали меня. Все наши мужчины сейчас в горах, замуровывают проход, через которую лезет нечисть, а женщины вряд ли пусти ли бы вас. Мы здесь живем с опаской, и чужаков не жалуем, уж простите. Я же решил остаться: и работу бросать не хотелось, и приглядеть за деревней надо было.
-А откуда здесь нечисть-то взялась? — удивилась Иланка.
-Не знаю, — пожал большими плечами тот, усаживаясь за стол и разламывая напополам буханку хлеба. — Да вот только видно есть откуда. Полезли недели три назад, так мы ели отбились. А потом лазейку нашли, где они выбирались из гор. Пока новые не напали, решили засыпать её.
