Земляной А. Орлов Б. Игра краплёной колодой

В зале началось некоторое шевеление, а Чкалов меж тем продолжал:

— Кроме того нашей авиации требуются бронированные штурмовики для действий непосредственно на поле боя, тактический и стратегический разведчики, а для морской авиации — легкие и средние торпедоносцы, могущие нести одну или две авиационные торпеды соответственно. Задача ясна, товарищи?

— Это, простите, конкурс? — помолчав, спросил с места Григорович и закашлялся. Патриарх русского авиаконструирования последнее время чувствовал себя неважно. — А какие же, простите, нам даются сроки? И когда состоится обсуждение технического задания? И потом хотелось бы уточнить: в этом конкурсе участвуют все присутствующие?

Тут же загомонили все. Старики и молодые тут же кинулись обсуждать характеристики будущих машин, дружно наседая на мотористов с требованиями дать им то, а лучше — это, а уж в идеале — и то, и это, и еще другого 'восемь штук заверните'...

Брак-Папа подошел к Чкалову, и хлопнул его по плечу. На груди итальянца неброско сверкнул новенький орден Красного Знамени — за десять побед в германском небе. Тщательно подбирая слова, майор Росса Аэронаутика медленно заговорил:

— Товарищи... они тебя неправильно... понимать, Валери. Они... решать, что ты... рассказать им про... конкуренция. Они не понимать... конкуренция — не надо...Совсем.

— Франческо прав!— Чкалов резко взмахнул рукой, призывая к тишине, — Это — не конкурс! Хватит с нас ваших турниров-соревнований и подковерных интриг! Нам на этих самолетах летать, и выбирать из десяти образцов наименее плохой мы больше не хотим!

Он перевел дух и продолжил:

— Решением Советов Народных Комиссаров СССР, ИССР и Германской советской республики меня, товарища Брак-Папу и товарища Удета назначили кураторами военной авиационной промышленности от правительств наших стран. И мы доводим до вас решение министерских и комиссарских комиссий. Отныне создаются два объединенных КБ истребителей, три — бомбардировщиков и штурмовиков, одно — разведчиков и два — морских самолетов. И еще одно кабэ — двигателей. Сейчас вам будет предоставлена возможность решить: кто в каком бюро будет трудиться.

Фон Удет демонстративно поднял свои наградные золотые часы с автографом Сталина, обвёл присутствующих тяжёлым взглядом и негромко произнес:

— Одна половина часа. Решать. Потом... — и он многозначительно замолчал.

Половина присутствующих зябко поежилась, вторая — облилась жарким потом. 'Потом...' могло означать все что угодно: от свинцовых рудников Римини, до гарроты в тайных застенках Organizzazione di Vigilanza e Repressione dell'Anticommunismo , и от золотых приисков ледяного Магадана, до пули в затылок в подвалах Гестапо...

Валерий Чкалов, уловил настроение собравшихся, и счел необходимым успокоить:

— Через полчаса, товарищи, тех, кто не определится, распределим по 'кабэ' в приказном порядке.

Этого не хотелось никому, и разделение по группам пошло намного быстрее. Уже через четверть часа Бартини, Болховитинов, Ермолаев, прибрав к себе Челестино Розателли сообщили о создании объединенного конструкторского бюро скоростных средних бомбардировщиков. Еще через пять минут вокруг солидного Туполева собрались Мясищев, Архангельский, Петляков и, к удивлению многих, Яковлев с Томашевичем, образовав кабэ стратегической авиации. Сухой, переговорив о чем-то с Поликарповым и Туполевым, вместе с Илюшиным ушел к Джованни Пенья и Алессандро Маркетти. Так образовалось объединенное интернационально конструкторское бюро легких бомбардировщиков и самолетов поля боя. Неман и Четверухин соединились с Джузеппе Панцери и Антонио Парано в кабэ разведчиков, Григорович вытянул на себя морскую авиацию, а Поликарпов, Микоян, Гуревич, Мессершмитт, Пашинин, Лавочкин и Джузеппе Габриелли — оба истребительных кабэ.

По окончании разделения Чкалов добавил, что наработки по не профильным самолетам следует отдать тем, кто станет этим заниматься. Это вызвала легкое недовольство, но тут от стола президиума поднялся человек в штатском.

— Меня зовут Берия Лаврентий Павлович, — сообщил он мягким, но звучным голосом. — С сегодняшнего дня я, и мои коллеги — товарищи Мюллер и Бентано назначены координаторами по деятельности органов безопасности Советского Союза, Италии и Германии. По всем вопросам, товарищи, прошу без стеснения к нам. Если вы сочтете, что товарищи Чкалов, Брак-Папа или товарищ Удет ошибаются или недопонимают — прошу. Попробуем разобраться вместе.

К декабрю, невзирая на активное сопротивление промышленности, часть новинок уже удалось внедрить в производство, и мины направленного взрыва уже поступили на вооружение диверсионных подразделений. Хуже было с радиосвязью, и хотя специалисты Радиоинститута вместе с Сименс-Хальске строили новый завод в Казани, для выпуска радиокомпонентов и оборудования связи, до приличных радиостанций было всё ещё далеко. Имевшиеся в войсках образцы, по мнению Александра внешним видом и параметрами скорее напоминали пыточные приспособления. При солидном весе, они обеспечивали весьма посредственную связь на очень небольших расстояниях. И если для техники это не имело большого значения, то для пехоты — превращалось в проблему. Таскать под огнём тяжёлый ненадёжный агрегат, с высокой, почти два метра антенной, привлекая внимание вражеских снайперов — сомнительное удовольствие.

Радиоинститут по привычке несколько раз пытался рапортовать об успехах, но в ответ получал из ЦК указание на то, что параметры, заложенные в техзадании не достигнуты.

Лучше всего дела продвигались у Клейменова и Королёва, которые после животворящего пинка смогли довести РС82 и РС132 до стадии испытаний и создали вполне пристойную систему залпового огня. Сам Сергей Павлович планировал к маю следующего года передать снаряды на войсковые испытания, а в его КБ продолжали долбить гранит под названием 'управляемая ракета'.

Александр посмотрел в окно машины, где за стеклом проплывали тоскливые зимние пейзажи, и снов уткнулся в свою тетрадку. Его личный охранник — Михаил Елистратов, комсомолец с Рязанщины, сидел рядом, и уже клевал носом, убаюканный ровным гудением мотора Бьюика и покачиванием на мощных рессорах.

Перевернув страницу, Саша снова задумался. Непонятно что делать с проектом КБМ — колёсной боевой машины, над которой билось КБ завода Красный Путиловец и специалисты компании Даймлер-Бенц. Первоначальные успехи сменились застоем, и сейчас они вместе с немецкими инженерами изобретали систему рулевого управления для двух приводных осей, а помочь им было совершенно нечем. Выпускаемые заводом шарниры равных угловых скоростей не выдерживали нагрузки тяжёлой машины и рассыпались после нескольких десятков часов пробега. Оставалось надеяться на русско-германскую изобретательность и новые сплавы выпуск которых налаживали на Донецком Металлургическом Заводе.

Лучше всего обстояло дело в нефтехимической промышленности и только потому, что там присутствовал могучий ускоритель любых процессов — академик Губкин.

А ещё Александру удалось добиться передачи устаревших танков для переделки в сельхозтехнику. С них снимали вооружение, срезали верхнюю броню, ставили кабину и в таком виде направляли в МТС по всей стране, что уже весной должно было сказаться на темпе полевых работ.

Но в целом у Саши было ощущение, что он бьётся в глухую стену. Засиживаясь допоздна в своём кабинете, он пытался отжать из своей памяти что-то такое, что ускорит процесс, но ничего кроме систем автоматического проектирования, до которых было сто вёрст и все лесом, не приходило в голову.

В один из таких дней к нему заглянул приёмный отец, и разговорившись Александр пожаловался ему на невозможность что-то изменить. Сталин долго молчал, как-то по-особенному глядя на Сашу, а после сказал:

— Ты, действительно из другого времени. Сколько ты здесь? Полгода не прошло? А смотри, как многое сдвинулось. И новую установку для горячего крекинга делаем, и оружейники вон, бегают словно ошпаренные. Да, результаты будут не скоро. Но мы не тратим народные деньги на выпуск заведомо ненужной продукции, да хотя бы тех же лёгких танков, и прочей техники. Заводы занимаются выпуском грузовиков, а это уже сказалось на народном хозяйстве. Машино-тракторные станции впервые за всё время существования укомплектованы по штату. А значит, следующей осенью будет много еды. Это очень, очень важно. А тратим мы сейчас только время конструкторов и нескольких опытных производств. Понимаешь, ты затеял перетащить нашу промышленность в завтрашний день, пусть и не всю, но всё же. Где-то в завтрашний а где-то в послезавтрашний. У Люльки вот вчера его реактивный двигатель отработал почти сто часов. Бронекокон штурмовика обстреляли на полигоне. Ни одного пробития! И это при том, что он весит вдвое легче чем стальной. Вдвое легче и вдвое прочнее. — Сталин улыбнулся. — Королёв тут недавно выдал. Говорит, что нужно посоветоваться с тем, кто рисовал эскизные проекты, и разрезы ракет. А что я ему скажу? Что автор этого всего ещё в школе учится? — Иосиф Виссарионович покачал головой. — Что тебе сказать? Работай. Время само решит, что будет.

— Время само решит. — Повторил Александр вслух и сидевший рядом Михаил встрепенулся. — Спи, спи. — Саша улыбнулся. — Нам еще долго ехать.

— Сейчас Апрелевка будет, потом поворот на полигон, и мы на месте. — Отозвался водитель — светловолосый, как и Александр, Коля Тихонравов, широкоплечий и надёжный, словно танк, парень из Сталино. — А вы, товарищ Белов надолго?

— Да кто его знает. — Ответил Саша. — А что?

— Да хочу заехать к механикам. Стучит что-то, а что не пойму. А у алабинцев такие механики, что даже нашим из гаража фору дадут.

— Заезжай. — Александр кивнул. — Только не теряйся если что.

— Как это можно? — Коля пошевелил головой, разминая шею. — Там телефон в мастерских есть, меня если что сразу позовут.

Тормознувшись на шлагбауме, кавалькада из трёх машин перемалывая гравий и грязный снег, въехала на территорию Алабинской учебки, где уже ждал предупреждённый заранее командир части.

— Здравия желаю, товарищ маршал. — Полковник Исаковский вскинул руку к фуражке, приветствуя старшего по званию. — Командир тридцать четвёртого учебного полка полковник Исаковский.

Ворошилов приветливо кивнул.

— Показывайте своё хозяйство товарищ полковник.

Тем временем, Александр нашёл глазами того кто ему был нужен, и подошёл ближе.

— Товарищ майор госбезопасности? — Саша улыбнулся, видя знакомое лицо, и достал из кармана шинели удостоверение сотрудника ЦК и письмо из наркомата Внутренних дел.

— Ну здравствуй, здравствуй товарищ Белов. — Кунь Ляо, в новенькой шинели с петлицами майора госбезопасности, с улыбкой пожал руку Саше, и хлопнул по плечу. — А мне тут позвонили из наркомата, навели туман... мол приедет с комиссией человек, ты его знаешь... да всякое прочее. А ты вон как... — Он мельком просмотрел документы поданые ему Сашей. — Центральный комитет. — Китаец уважительно покачал головой. — Ну, что показывать?

— А я, товарищ майор просто хочу прогуляться по полигону, и достаточно незаметно понаблюдать за процессом обучения. Это возможно?

— Конечно. — Ляо кивнул, и вернул документ. — Можем пройти на полигон, там сейчас стрельбы, или в учебные классы, где проходят занятия по тактике.

— Сначала на полигон.

— Туда лучше ехать на нашем. — Старший майор кивнул на стоявший рядом полугусеничный НАТИ-2 созданный специально для пограничников на основе 'Форд-А'. — Или можно просто посмотреть сверху с командной вышки.

— А хорошо видно? — Уточнил Белов, и увидев уверенный кивок Ляо согласился. — Тогда наверное лучше с вышки. А то и людям мешать будем, и вообще суету нездоровую наведём.

На высокой двадцатиметровой вышке, капитально построенной из металлических труб и обшитой стальным листом, было полно народу, но Ляо повёл его ещё выше, туда, где во время больших учений располагались радисты со своим оборудованием. Сейчас там было пусто, а у панорамных стёкол стояла отличная цейсовская стереотруба. Но и без оптики было видно, как работали несколько групп бойцов. Одна штурмовала двухэтажное здание, двигаясь по небольшому участку городской застройки, вторая возилась у короткого, примерно в сто метров отрезка железнодорожного полотна, и третья работала непосредственно у мишеней, стреляя с дистанции в сто пятьдесят метров.

— А общая длина стрельбища?

— Да километр целый нарезали. — Пояснил майор, расчехляя свой бинокль. — Снайпера занимаются. Хотя на километр стрельнуть это ещё сильно постараться нужно.

— Через пару месяцев должны поступить новые прицелы с фабрики Красный Цейс. — Ответил Александр, не отрываясь от стереотрубы. — Прицелы и Тульские винтовки с новыми стволами. Посмотрим, что они там сделали. По идее, километр должны бить легко. Динамика патрона позволяет. — Он развернул стереотрубу и стал наблюдать за действием очередной группы в условиях городской застройки. — А из чего стреляют?

— Штатное вооружение. Пистолет-пулемёт дегтярёва модернизированный. Удобная штука кстати. Патроны естественно холостые.

— Ага. Александр оторвался от стереотрубы и вытащив из кармана толстый блокнот записал: 'сделать пневматику' — И закрыв книжечку пояснил. — Нужно будет сделать учебное оружие. Такое же, как настоящее, только не убивающее и не калечащее. Ничто не мотивирует солдата как попадание пули в тело. А пневматика или ослабленный патрон позволят сделать этот процесс относительно безболезненным. Конечно, нужно будет надевать очки, но думаю, будет очень полезно. И, да. Имитаторы гранат. Не просто взрывпакет, но с горохом, чтобы стегануло по самым тормознутым.

— Насчёт взрывпакета это ты хорошо придумал. — Ляо кивнул. — Только без очков попробовать всё равно не сможем.

— Будут очки. Я через пару дней еду на Воскресенский комбинат, думаю там у них выбью килограммов триста нового оргстекла. А там передадим на фабрику которая делает очки для авиаторов. Я думаю, тысячи штук будет достаточно?

— Да, с тобой не заржавеешь. — Ляо рассмеялся. — Как всё быстро. Ты кстати в курсе, что после тебя, в Калинине уже полгода тишина и благодать? Весь криминал разбежался кто куда. Ничего не хочешь добавить?

— Так уже без меня всё знаете. — Александр нейтрально пожал плечами. — Да и куда бедному сироте было податься за матпомощью?

Ляо в ответ заразительно рассмеялся.

— Ладно сирота, насмотрелся?

— Да. — Потом обговорим. А сейчас можно посмотреть ваш спортзал?

Через два часа, когда они зашли в кабинет Ляо, Александр достал свой блокнот. —

— Ну значит так. — Он поднял глаза на хозяина кабинета. — А вы записывать не будете? Память оно конечно хорошо, но...

— Хм. — Ляо вытащил из ящика стола толстую тетрадь, и раскрыл её. — Ну, диктуй.

— Так. По штурмовой подготовке. Группы не прижимаются к стенам зданий. Прут толпой хотя и прикрывают друг друга, но наблюдателей за верхними этажами нет. Хотя в Наставлении, всё это подробно разжёвано. Один человек, пяток гранат и привет родным. — Александр внимательно посмотрел в глаза майору. — Или пара. Пулемётчик и снайпер. Ещё бойцы бьют из окон, чуть не вываливаясь из окна. А нужно по-возможности стрелять из глубины здания.