Феникс - 3. Пламя обжигает

Кэр поднялся с чувством полнейшей легкости и удовлетворения. За несколько часов сна он отлично отдохнул и был готов к работе. Если прошедшие накануне переговоры не простой треп, то дел впереди предстояло много.

Он хотел было уйти тихо, чтобы не разбудить Дезире, но та все равно проснулась.

— Если ты в аналитический центр, скажи им, что мы готовы ехать, — негромко окликнула она.

— А мы готовы? — эрсати вернулся к постели, поцеловал Дезире.

— Только умоюсь, — улыбнулась та.

— Я серьезно, — в его голосе сквозило напряжение.

— Я тоже... — она привстала на локтях, посмотрела на него незрячими глазами. Кэра точно горячей волной окатило. — Не отпущу тебя. Извини.

— Хорошо, — он еще раз коснулся ее губ. — Тогда поднимайся.

Эрсати не стал заходить в столовую, а первым делом направился к аналитикам. Никого из вчерашней троицы там не было, но их присутствие пока и не требовалось. Порядка часа Кэр потратил на изучение имеющихся в распоряжении центра карт местности. Распечатки он, без сомнения, возьмет с собой, на всякий случай, но мало ли что — всегда лучше хранить данные там, где до них не доберется ни влага, ни противник — в голове. Благо память позволяет.

Информация, которой обладал Феникс, говорила, что столица Нового Иерусалима располагается в районе бывшего заповедника — в местечке под названием Морван. Странный выбор для возведения нового центра цивилизации. В сущности — на пустыре, вдали от больших городов. Хотя, если территория Франции подверглась массированным ударам и попала под воздействие солнечной чумы, тогда почему нет? Выбрали наиболее чистое место.

Кэр присвистнул, прикинув расстояние — порядка четырехсот километров. И это по прямой, по дорогам, большей части которых уже нет. Да уж, прогулка предстоит непростая. А если все же удастся донести до жителей Иерусалима всю ту опасность, которая надвигается на них с севера, успеют ли они добраться до Феникса?

Когда в аналитическом центре появился Клаус фон Клитцинг, Кэр уже почти закончил изучение карты.

Они обменялись несколькими фразами, касающимися подготовки трех экспедиций за стены убежища. На недоуменный вопрос ученого: 'Кто войдет в состав каждой группы?' — эрсати лишь неопределенно пожал плечами.

— Готовьте технику и снаряжение. Все, что считаете нужным, — с участниками я поговорю.

Он покинул недоумевающего человека и направился в стационар.

Йарика встретила его радостным выкриком, повисла на шее. От неожиданности Кэр даже попятился.

— Совсем забыл обо мне, красавчик, — прошипела она ему на ухо. — Завел девушку непонятно куда — и бросил. Нехорошо.

Эрсати попытался высвободиться из объятий шиверы, но хватка той была железной.

— Я недавно навещал тебя, — проговорил сдавленным голосом.

— Я уже забыла.

— У меня к тебе дело, — сразу перешел к делу Кэр. — Извини, что без подарков. У нас проблемы.

— У вас проблемы с момента нашей встречи, — Йарика отпустила его, отошла на шаг. — Кого убить для тебя, милый?

— Надеюсь, никого. Нужно кое-кого найти.

Брови шиверы сошлись к переносице, лицо нахмурилось.

— Я похожа на крысу, которая сует нос во все дыры? — спросила она неприязненно. — Я умею убивать — это моя специализация, милый. Это моя работа. За которую, к слову, мне так и не заплатили.

— Заплатят. Все, что скажешь.

— Это в ваших интересах, — она ощерилась, обнажив острые клыки.

— Давай без угроз, — Кэр смотрел ей в глаза.

Йарика рассмеялась.

— Какой серьезный. Ну, говори. Что у тебя? Только сразу предупреждаю. Играть в ваши игры больше не буду. Эта консервная банка, — она обвела взглядом палату, — для меня чужая. И все, кто ютится в ней. Они думают, что живут. На самом деле — существуют, боясь показаться на поверхности. Кроты. Слепые и трусливые. Вы играете в спасителей — дело ваше. Мне это неинтересно. Сдохните все. Хоть сегодня. Мне плевать. Ты же хочешь поговорить о грайверах, так? Так вот, знаешь, быть может, они не худший вариант для вас. Смерть от них будет быстрой, почти не мучительной. Все лучше, чем заживо гнить под землей.

Шивера говорила спокойно, будто рассуждала о любимых блюдах.

Кэр скрипнул зубами. Чего-то подобного он и ожидал, но услышанное поразило степенью презрения и эгоизма. И это притом, что за все время 'сотрудничества' Йарика не раз показала, что способна действовать, не оглядываясь на вознаграждение. Или ему так только показалось?

— Я не прошу спасать мир, — проговорил эрсати, стараясь сохранять спокойствие. — Я прошу найти Диэма.

— С чего ты взял?.. — она осеклась. — Он жив?

— Да. Находится довольно далеко отсюда, но жив и постоянно двигается. Хотя и медленно. Его примерное местоположение известно и постоянно фиксируется.

Шивера дернулась, будто хотела снова сграбастать Кэра в объятия, но сдержалась.

— Мне нужен транспорт, оружие, припасы. И не дерьмо из кладовки. Только самое лучшее.

— К вечеру все будет. Утром в дорогу. Медлить нельзя.

— Что мне с ним делать, когда найду?

— Будем держать радиосвязь. Если все пойдет благополучно — присоединитесь к нам в Новом Иерусалиме. Если нет — верни его в Феникс.

— К вам? — в голосе шиверы послышалось удивление.

— Ко мне и Дез. Мы попробуем попасть в столицу обетованной земли.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты чокнутый?

— Говорил. Совсем недавно.

— Видимо не проняло...

Они смерили друг друга тяжелыми взглядами. Эрсати развернулся — и покинул палату, чувствуя, как спину полосует невидимыми, но вполне осязаемыми плетьми.

Что ж, тебе плевать на судьбу Феникса? Хорошо. Но поработать вместе придется. Кэр знал, куда давить. Йарика и Диэм успели сойтись несколько ближе, чем для банального секса. Удивительно, учитывая стервозность шиверы.

После разговора с Йарикой эрсати направился в ремонтные мастерские. Гракх послал его занять очередь к Серым домнам и не мешать ему работать. Кэр не ушел и вскоре был вынужден спасаться за одним из верстаков, когда зарккан, помахивая здоровенным гаечным ключом, грозился проломить смазливому чистоплюю голову.

Лавируя между верстаками и металлическими контейнерами, эрсати рассказывал Гракху о содержимом дневника неизвестного человека.

— Я так и знал, что цеха погубила эта дрянь, — зарккан резко встал, ключ звонко загрохотал по полу. — Она сожрала их всех. Чтоб я сдох. Надеюсь, Серые домны примут их тела. Ее надо выжечь. Дотла. Напалмом. Так, чтобы весь Генк превратился в пепел. Спекся в стекло.

— Обязательно, но не сейчас. Пока у нас есть небольшая проблема. И эта проблема очень голодна.

Кэр обсказал зарккану текущее положение дел, поделился идеей переговоров с дикарями, а также рассказал о Йарике и собственном намерении проникнуть в столицу Нового Иерусалима.

— Смеешься? — осклабился Гракх. — Они сожрут меня вместе с шерстью и даже не подавятся. И вообще ты тронулся. Впустую стружку снимаем! Лучше бы уже искали более спокойное место.

— А есть оно — это место?

— Тебя не узнать, — вздохнул зарккан. — Настоящий староста, чтобы я сдох.

— Только общины больше нет.

— Мы же есть. Значит, и община осталась. Бороду не положу, что ты прав. Бежать надо. А потом, когда все уляжется, вернуться — и вдарить по той черной уродине.

— Не выйдет. Некуда будет возвращаться, — Кэр помедлил. — Ты только водитель. Переговоры будет вести Рурк.

— Он уже согласился?

— Нет. Но если не он, найдем замену. В конце концов, должен же в этих стенах быть кто-то умеющий драться.

Зарккан пожевал усы, поморщился.

— Избавиться от меня хочешь?

— Нет. Потому рассказываю все, что знаю сам. Феникс со своей стороны обещал обеспечить всем необходимым. Так что можешь драть с них три шкуры.

— Почему я?

— У тебя большая машина. У него мощная броня. Местные вояки, похоже, просрали весь тяжелый транспорт. Узнавал сегодня насчет недавних взрывов. Это нечто.

— Знаю. Несколько легких вездеходов выгорели чуть не дотла, — сплюнул Гракх. — Мощь единых цехов мне в подмогу! Еще пара таких диверсий — и грайверы возьмут их теплыми.

— Не хотелось бы.

Зарккан пристально посмотрел на давнего собутыльника.

— Что ж, заводи конвейер! Говори со здоровяком. Мое детище на ходу и готово отправиться хоть сейчас.

Рурк от роли парламентера к дикарям-людоедам не отказался.

О том, что он даже не завтракал, Кэр вспомнил уже после обеда. Голод навалился внезапно, судорогой скрутил желудок. Быстро перекусить — и снова за дело. Впрочем, что за дела? Сплошная беготня да разговоры-разговоры. Эрсати старался поспеть везде, не упустить ни одной мелочи, если она затрагивает намечающиеся экспедиции. Он самолично проверял всю экипировку, оружие и продовольственные запасы. Что-то откладывал, о другом напоминал, настаивал и спорил.

Рурк, само собой, застолбил за собой бронекостюм, в дополнение к которому получил скорострельный многоствольный пулемет M134 и несколько ящиков патронов к нему.

Костюм Йарики, который за время путешествия получил значительные повреждения, починили лишь отчасти — смогли залатать дыры, но все же места разрывов не отличались особенной прочностью и эластичностью. Из оружия шивера выбрала только тяжелый нож и боевой арбалет. Отличный образец довоенной технологии: с лазерным целеуказателем и луками, изготовленными из композитных материалов. Взведение тетивы осуществлялось посредством удобно расположенного небольшого ворота. К ложу арбалета крепились аж шесть металлических болтов с зазубренными наконечниками. В дополнительном же наборе имелись болты, снабженные взрывными и зажигательными снарядами.

Гракх напрочь отказался от дополнительного оружия. Он почистил и отладил свой 'Плевок' и обзавелся к нему несколькими упаковками тяжелых подшипников.

Кэр остановил свой выбор на паре Uzi и штурмовой винтовке FAMAS G2. Той самой, какой были вооружены инквизиторы в Клерво. До комплекта — несколько гранат, нож и полюбившийся 'энергетический кулак'. Дезире от оружия отказалась наотрез. Она и на одежду инквизиторов согласилась с большим нежеланием, будто та жгла ей кожу. Но тут уж эрсати настоял: соваться в стан врага и при этом выглядеть белой вороной — лучше сразу застрелиться на пороге Феникса. Черный комбинезон инквизитора имел множество карманов, а также был усилен прочными полимерными вставками. Маска же не только скрывала лицо, но и была снабжена оптическим прибором, который мог работать в режиме инфракрасного, ультрафиолетового или рентгеновского видения.

* * *

Гракх был прав. Общины больше нет. Те счастливцы, кому удалось выжить на отнюдь не необитаемых пустошах, снова расходились в разные стороны. Каждый из них нес за спиной груз ответственности, от реализации которого зависели многие жизни. Жизни незнакомых и чужих людей. Горькая насмешка судьбы — искать легендарное убежище, надеяться обрести в нем кров и помощь. На деле же найти новые проблемы. И куда более масштабные, нежели преследовали ранее. Да — с техническим, военным и продовольственным обеспечением проблем нет. Почти нет — склады боеприпасов Феникса действительно сильно пострадали. Если бы они не были разнесены по нескольким невзаимосвязанным блокам, то большая часть убежища могла и вовсе взлететь на воздух. Но обязательства перед тремя экспедиционными группами Феникс выполнил полностью. Впору радоваться. Если бы на горизонте не маячили тысячи голодных тварей, готовых вцепиться в горло каждому, кто встанет у них на пути.

Они уходили в предрассветных сумерках, не оглядываясь. Точно на былинной развилке — в три стороны. Феникс оставался жить. Оставался в ожидании новостей от разведывательной группы и групп, сформированных Кэром. Специалисты аналитического центра работали в три смены, ни на миг не прекращая следить за обстановкой вне стен убежища. Рабочие цеховых боксов и мастерских пытались восстановить работоспособность если не всех, то наиболее важных систем убежища, техники, агрегатов. Простые жители выходили на поверхность, вгрызались в камень, возводя оборонительные укрепления.

Ожидание. Томительное и неопределенное. Наполненное лязгом металла, пронизанное запахом машинного масла и пота.

Глава 2.

Мир черного стекла остался за спиной. Ветер бьет в лицо, рвет с плеч рваную накидку. Рев мотоциклетного двигателя вспарывает плоть мертвой пустоши. Во время бомбардировок сюда, в район Люцерна, били много и прицельно. Большой город превратился в выжженный пустырь, чья поверхность до сих пор зияла открытой раной на фоне окрестных лесов. Кэр покидал это место с легким сердцем. Что сам Люцерн, что убежище под ним — наводили на тоскливые мысли, от которых впору удавиться. Злая ирония судьбы — ненавидеть огромную жестяную банку, в которой ютятся сотни жителей, и при этом изворачиваться и искать способы сохранить ее перед лицом потенциальной опасности. Раздвоение личности? Сумасшествие? Кэр и сам не мог понять. Как бы ни давили потолок и стены, как бы ни осточертели безвкусный фильтрованный воздух и вода, — а все же это лучше, чем постоянное скитание.

В ушах играла музыка. Тяжелая — то, что надо. Как и предполагал эрсати, в запасниках Феникса хранилось множество свидетельств культуры прошлого — своего рода база данных, дабы потомкам было на чем строить новое общество. Нашлась в запаснике и музыка. Причем разнообразная. Времени, чтобы оценить всю коллекцию у Кэра не было, но кое-что он все же забрал. Благо в закромах убежища отыскался работоспособный аудиоплеер.

Группа, звучащая в наушниках, исполняла песню на русском языке. Эрсати этого языка почти не знал, но некоторые слова все же всплывали в памяти. Песня называлась 'У разрытой могилы' — отличная иллюстрация ко всему послевоенному миру. Ко всей планете и ее обитателям.

Дезире сидела сзади и прижималась к нему всем телом. Кэр знал — она боится, но виду старается не подавать. И все же эрссати старался вести мотоцикл как можно более плавно. Будь он один — колеса бы уже плавились от скорости. Тем более дорога позволяла. Но он не один.

Они двигались на северо-запад. Приходилось делать большой крюк. Но выбора нет — на запад от Феникса тянулись непролазные леса. Там о дорогах не могло идти и речи.

Дождь начал примерно часа через два после выезда из Феникса. Сначала мелкий, вскоре он перерос в сильный ливень. Ливень, впрочем, длился не более десяти минут, за которые успел основательно напитать проселочные дороги влагой.

Не очень приятное начало путешествия.

На время ливня Кэр остановился, но, как только потоки воды перестали вгрызаться и в без того растрескавшийся асфальт, продолжил движение.

За последующий час дождь начинался и кончался как минимум трижды и, в конце концов, расщедрился затяжной изморосью. Мир окутался мутной серой пеленой, размазался по периферии зрения. По-хорошему, надо бы переждать непогоду: мотоцикл уже раз сильно мотнуло в сторону, чуть было не приложило о ржавый кусок дорожного ограждения. Но если замедлиться сейчас, потом вряд ли нагонишь. Кэр поставил себе задачу: за сегодня добраться до Бильского озера. Территория, не подконтрольная Новому Иерусалиму. Там отдохнуть, осмотреться и уже завтра подбираться к первым деревням. Опробовать на их обитателях новую личину и умения Дезире.