И пусть нас не убьют.

— Я люблю тебя, Анели... — шепнул он, натягивая на меня капюшон. Его глаза увлажнились, да я и сама была сама близка к тому, чтобы не взвыть волком.

— И я люблю тебя, Дер... — голос дрогнул, а по щеке скатилась кровавая слеза, которая привела его в ужас.

— Боги, у тебя кровь... — он взял мое лицо в ладони и пальцами вытер слезы, оставив на моем лице кровавые следы.

— Не стоит. — я настойчиво убрала его руку. — Еще одно прикосновение и я не смогу уйти...

— Так не уходи, Анели! — он упала передо мной на колени и обнял мои колени. Я погрузила пальцы в его волосы и подняла голову, чтобы новые слезы, вишневыми каплями, не посыпались из глаз. — Давай сбежим? Что нам какой— то Вал, любимая? Я никому не отдам тебя, не дам в обиду, милая! Умоляю, давай!

— Дер, Вал — демон, понимаешь? Ему ничего не стоит найти нас и убить тебя! Только...что мне потом делать, Дер, скажи, что? Всю жизнь горевать о твоей смерти? Уж лучше, если ты будешь жив...

— Анели...

— Дер, нет! — я решительно отошла от него, а от бессильно отпустил меня и опустил руки.

Он уронил лицо в ладони, не в силах идти за мной, а тем более, останавливать. Я не могла выдерживать эту пытку больше и стремительно направилась к двери. Уже на пороге я прошептала так тихо, чтобы услышал только он:

— Если мне на Судьбе написано встретить тебя еще раз, то я встречу, обещаю. И я безгранично счастлива, что у меня был ты, мой милый Дер...

Вал бы его убил. Принципы у демона были железные.

Выскочив на улицу, я впечаталась в Вала, который терпеливо ожидал меня, теребя в руках кулон в виде дракона. Когда демон увлекся этими существами — не понятно. Выясню при случае или когда он придет в себя и не будет испепелять меня взглядом.

— Домой, немедленно! — прошипел он, подцепив мой подбородок двумя пальцами.

— А если я не хочу?

— А если ты не хочешь, то придется домой тащить твое бессознательное тело, которое совсем недавно нежилось в руках того малыша. Скажи мне, Ангел мой, ты его хотя бы любишь или кинулась в омут с головой из природной вредности?

Я закинула руку, чтобы ударить наставника, но он перехватил ее и скрутил меня в считанные секунды. Резкая и острая боль пронзила руку. Я не вырывалась, не молила о пощаде и даже не скривилась. Вал наказывал меня за нарушение запретов и абсолютно не желал сделать больно из садистских побуждений. Боль — наказание. Боль должна запечатлеться в памяти и напоминать о себе при малейшем желании оступиться.

Вал отшвырнул меня от себя и поймав за руку, потащил домой, натянув мне капюшон до самого носа. Если наши чувства и были схожи: мы были злы, раздражены и гневны, что одна посторонняя искорка и все чувства изольются взрывом друг на друга, спалив все вокруг, то причины подобных чувств были разными. Вала бесил Дер, который посмел коснуться его Ангела, то есть меня, а меня бесил Вал, посмевший угрожать моему ангелу! В общем, до дома мы добрались быстро и в полном выдержанном молчании.

— Сядь! — рявкнул Вал и швырнул в угол свой плащ. Туда же отправился и мой.

Я послушно села за стол и внимательно следила за каждым движением демона. Он мерил шагами комнату, сцепив пальцы в замок и что— то замышлял. Явно против меня.

Он разъяренным огненным пятном сел напротив и внимательно посмотрел мне в глаза. В его, ярко— желтых, плескалась жажда уничтожать. Не меня. Дера.

— Я не хочу, чтобы ты объясняла, что произошло. — резко заявил он. — Мне просто любопытно, как ты дошла до такого? Только не говори, что это была жажда тела! Вампиры этим не страдают так рано.

— Вал, я не вампир. — тихо ответила я, боясь вывести его из себя любым выражением. Он казался мне действительно пугающим и я не могла предположить, что стукнет ему в голову в следующий момент. — И это не жажда тела... Это...

— Анели, нет! — он предупреждающе поднял руку, заставляя замолчать. — Не говори при мне этого слова! Что я говорил, насчет всей этой чепухи?

— Что ее нет... — лениво отозвалась я. Вал, кажется, уже отошел и теперь принялся меня поучать. Что ж, я послушаю, но свое слово не упущу.

— Совершенно верно, мой свет...

— Но, Вал, — перебила его я. — неужели ты совершенно не веришь, что людьми могут не чувствовать сердечные порывы? Неужели ты думаешь, что это только выдумка для отвода глаз? Мол, я влюбился, и у меня все валиться из рук? Я не верю, Вал! Ты умеешь чувствовать! Ведь ты не будешь отрицать, что тебя удерживает рядом со мной не только кровь. Это нечто иное, тоже любовь, но другая...

— Замолчи... — прошипел демон. Я попала в цель. Я сумела задеть в душе Вала то, что он усердно скрывал от меня, других и возможно, себя самого. Он снова злился и ненавидел, но теперь эти эмоции были из-за меня и для меня. Боялась ли я? Отнюдь. Я желала убедить его в своей правоте и...причинить ту же боль, что испытывала я, когда он выцепил меня из объятий Дера.

— И не подумаю! Готова поспорить, что это чудовищное и трепетное чувство мелким червячком сидело в твоей эгоистичной душе! Ты жил, чувствовал и может, был нежным, Вал! Но потом один переломный момент и все летит к чертям, и нет ни взгляда, ни радости, ни каждого лишнего прикосновения, да такого, что тебя холод прошибает и ты волнуешь только о том, чтобы не задохнуться, чтобы тебе крышу не снесло...

Вал задышал глубоко и часто. Его руки начали выписывать круги и знаки, и мелкая пульсация энергии проскальзывала между пальцами. Он колдовал. Темная, густая, как мед, магия наполняла комнату. Мне сдавило горло, словно веревкой и я закашляла. Попытка перебить заклинание закончилась тем, что двери и окна в комнате с громким хлопком отворились и поток огня, сплошной волной, пронесся по дому, отшвырнув меня к дальней стене. Я сильно приложилась спиной, а Вал оставался стоять неподвижным, с закрытыми рукам и только его руки, ногти на которых всегда напоминали мне ножи, танцевали, призывая все новые и новые силовые потоки.

Мебель, посуда, предметы, все дрожало и скрипело. Еще немного и демон разворотил бы здесь все, но мне пришлось подавить боль и подняться, дойти до Вала и в следующую секунду получить удар по лицу, пронзивший тело неимоверной болью. Я упала на пол и опешив, провела ладонью по лицу. Когти Вала оставили на моей щеке четыре глубоких раны из которых теперь сочилась кровь.

Все остановилось в момент. Прекратился танец рук, энергия застыла в воздухе, а после впиталась в ладони и кожу, предметы в доме прекратили дрожать. Время застыло, оглушив нас тишиной и покоем. Остались только и я Вал, испугавшийся не меньше меня, а то и больше.

Я медленно подняла на него глаза, а он уже кинулся ко мне, пытаясь дотянуться до щеки, проверить, что со мной. Я вскрикнула и он отстранился.

— Ангел... — ошарашено прошептал он.

Он не ожидал от себя подобного, я понимаю. Вал никогда не бил меня, редкие пощечины были не в счет, не обижал, хотя на тренировках невозможно обойтись без синяков и ссадин, даже там он старался лишний раз не задевать, не нападать, проклиная мысленно за тщедушие. Столько раз говорить мне, что в бою пощады не будет, что там бьют один раз и на поражение, но все равно смотреть на меня, хохотать и стараться бить слабее, чтобы не дай Всевышний, не пролилась ни слеза, ни кровь.

До крови никогда не доходило...

Незнание как говорить теперь с Валом, после всего произошедшего, после наших взаимных упреков, самым верным решением было уйти на время из дома, подумать, но подальше от него или от самой себя, что я и сделала, шепнув напоследок:

— Я всегда тебя прощала, Валтер, прощу и сейчас...

Озеро в этом году таяло на удивление быстро. Ни мелкого ледохода тебе, ни треска льда по ночам, только степенное оттаивание от самого края. Маленькие снежные островки еще радовали взгляд, но не долго им осталось плавать на зеркально— голубой поверхности.

Погоду всегда было сложно предсказывать и понимать, разве что по приметам, которые народ веками подмечает, да и то не всегда. Но куда нам, великим магам, погоду по приметам предсказывать, когда можно помахать руками, пошептать бредовый заговор или вовсе стих какой, задумчиво почесать бородку и выдать что— то вроде: "Дождь будет... И грязь... Великая грязь дороги размоет, а кони спотыкаются, вязнут... Солнцу потом быть, но обозы поздно придут...". Тьфу, прах их побери! Разумеется, и дождю быть — весна на дворе, а грязь в это пору, смешанная с лучами солнца, так это и малый предскажет, не то, что ведун и маг. А про обозы еще вчера известно стало, только о причинах приходилось догадываться, но ведь догадались же сами! Нет, только слова тех, кто выше, тех, кто умнее, могут оказать непосредственное влияние на эти, недостигнутые истиной, умы.

Миром правят слова...

Чтобы сесть на сырую землю, пришлось поработать. С магией растений больше были знакомы эльфы, но никак не ученица демона. Уж как счастливо эти зеленые отзывались на мало-мальски легкий импульс, поданный им остроухими! Любо-дорого посмотреть! На мои же потуги они реагировали неохотно, но позволили впитать всю влагу в себя и дать мне усесться. Я облегченно вздохнула и откинулась назад, на дуб, который, к моему удивлению, пустил мелкие нити магии, отдавая энергию. Я усмехнулась и позволила этим потокам проходить через себя. Приятно, как не крути...

Чего можно ждать и о чем можно думать, сидя возле озера в столь серый день? Вала. Теперь вернее говорить Валтера, но...

Узнать его имя было сложно и легко одновременно. Все время оно крутилось у меня в голове, с того самого момента, как демон появился в моей жизни, но к какой части моих воспоминаний оно относилось мне было непонятно, зато теперь, когда Вал, в момент своей необузданной ярости, пытался наколдовать нечто путное, из его кармана так кстати виднелась записка, на которой четко значилось: "Валтеру от...". От кого я прочитать не смогла, да и не хотела. Это уже было неважным. Главным сейчас было выявить все минусы и плюсы знания имени демона, но как назло, в меня такие знания Вал не закладывал. Как знал!

И Дер отошел на второй план... Могло ли это быть правдой? Могло. И это было лучшим, что со мной могло произойти. Любовь и безумие всегда идут рядом, рука об руку, и я не желал быть поглощена еще и вторым чувством...

Перед моим лицом мелькнул лист пергамента с печатью в виде клинового листа. Что это такое я поняла быстрее, чем лист припечатало с другой стороны дуба.

Проклятье, я же сожгла его!... Вал... Огонь ему не помеха, а пепел выбросить я не удосужилась...

В воздухе нарастал звук ледяного шепота. Он приближался. Я развернулась корпусом и увидела сначала Вала, который опускал руки после выпада, а после и два метательных ножа, которые летели на меня. Моя реакция оказалось автоматической.

Перехватить ножи в воздухе. Взять лезвие в руку. Взмах. Бросок. И тот же ледяной шепот...

Если Вал рассчитывал ножами пригвоздить письмо от наемников, то я целилась в него самого... Как подло, но как чертовски весело!

Два ножа пронзили грудь Вала, испортив ему новенький камзол. Плащ он не одевал, о чем, видимо сейчас жалел. Что там говорить, если мне самой было совестно оставлять дыры на такой красивой вещи!

— Кошка показала коготки? — захохотал Валтер, выдергивая ножи из груди и кидая мне их обратно. — Ангел, я тебя обожаю, моя девочка! За несколько дней ты сумела разрушить всю систему!

— У меня были прекрасные учителя, которые даже имени своего назвать не удосужились! — грозно парировала я, но после тоже рассмеялась и облегченно застыла в объятиях Вала, незамедлительно мне предоставленных.

— Давно об имени узнала? — демон запечатлел поцелуй у меня на макушке и провел рукой по волосам.

— Только сегодня. — я уткнулась ему в шею и едва не заревела. Ну кто я такая, чтобы так давить на Вала, чтобы напоминать ему о его, явно несчастной, любви?

— Ты даже не представляешь, какой ты себе сделала подарок! — он отстранился и внимательно изучил мое лицо. — Легенду о имени драконов я же тебе рассказывал?

Я согласно кивнула, а Вал взял мое лицо в ладони и провел кончиком языка по ранам. Они защипали и я скривилась, но мысленно приказала себе расслабить мышцы лица. Раны от когтей демонов не заживали на людях и оставляли кривые рваные шрамы на остальной нечисти. Только сам демон мог избавить от этих мучений, но они, чаще всего, благотворительностью не занимаются.

Благотворительностью занимался мой Вал, но наш случай был исключительным.

— И что же говориться в этой легенде? — напомнил мне Валтер, критически оглядев мое лицо. Я дотронулась до щеки там, где секунду назад был шрам, но почувствовала лишь гладкую кожу и не намека на недавнюю царапину.

— Не вдаваясь в подробности скажу, что тот, кто узнает имя дракона отныне владеет им. Дракон находится в подчинении. — я снова села на землю. Вал устроился рядом, обняв меня за плечи. — У демонов так же?

— Ха! Не думай даже, я не ни под каким предлогом не стану выполнять твои прихоти, милая! — он потрепал меня по волосам. — У нас имя связывает, но для того чтобы связь окрепла нужно лет десять, моя хорошая, поэтому в твое обучение добавляется еще и это!

— Валтер! — удивленно воскликнула я.

— Да-да, я у тебя жуткая сволочь, а теперь немедленно домой, я тебя еще не отчитал за то, что ты взяла непонятный мне заказ! И не приведи Небеса тебе со мной спорить! Вперед, Ангел!

По приход домой, Вал заявил, что голоден аки волк и идти куда— либо Его Сиятельство не собирается. В конечном итоге, готовить ему пришлось именно мне. Делать это мне абсолютно не хотелось, но кто меня, собственно, спрашивал? Если Вал начинал говорить в приказном тоне, то спорить с ним было весело, но бесполезно. Как один из способов решения дилеммы было находить сотни аргументов, выкручиваться, как гадюка, отстаивая и не сдавая свои позиции, не смотря ни на что. Иногда, в своих спорах он переходил к рукоприкладству и тогда спор решала именно я, попросту утаскивая его подальше с места происшествия. Со мной он обходился обидами, криками, язвительностью и ехидством. Бывали моменты, когда передо мной представал другой...демон. Это походило на спектакль: я была злым и вредным монстром, а забавный и жалостливый ангелок смотрел на меня умильным глазами. Мне становилось в такие моменты стыдно, Валу радостно и суть проблемы медленно ускользала...

Как сейчас, например. Мы поспорили, подурачились, я возмущалась и пообещалась выколоть демону глаза и вот я уже подаю ему кусок прожаренного мяса, он ставит на стол салат из зелени, которая отдаленно мне напоминает водоросли и мы начинаем с ним это уминать за обе щеки. Идиллия.

— И как его зовут? — Вал задал вопрос в лоб, не считая нужным размениваться на тягостные вступления.

Четвертым запретом были заказы, которые я не имела права брать в одиночку. Этот запрет не оговаривался в основном списке, поэтому был внесен мной самостоятельно и занял четвертое место. Причины подобного ограничения наемнической деятельности были вполне разумны и понятны.