Невеста для киллера (завершено, выложено частично)

— А я так хотел сюрприз сделать.

— Какой?

— Рассказать в полете про причину возвращения в этот мир, — более, чем загадочно произнес Гриттер.

— Мог бы и на земле рассказать.

— Не тот эффект был бы.

— Мы же сейчас летим? — Ира кинула взгляд в темный иллюминатор. — Вот и рассказывай в полете!

— Ты говоришь таким тоном, словно тебе все равно.

— Мне не все равно.

— Сомневаюсь.

Молчание затянулось. Гриттер просемафорил пилоту. Самолет пошел на разворот.

Молча садились. Молча переодевались. Молча загружались в машину.

— Зачем ты вернулся?

Ира постаралась убрать из голоса все холодные нотки, но, видно, не очень получилось. Гриттер отрицательно покачал головой.

— Что, если мы не летим, то и говорить не будешь?

Загородная дорога была пуста. Фонари освещали лишь редкие остановки.

— Знаешь, что? На обиженных балконы падают! — раскритиковала Ира поведение водителя и сама надулась.

— Я вернулся... — киллер тяжело вздохнул, — я вернулся, чтобы найти себе жену.

Ира задохнулась от возмущения. Сидела и подражала аквариумной рыбке.

— Что? Я не так выразился, прости. Я вернулся за женой.

Ковалевой легче не стало.

— Я за тобой вернулся! — машина вильнула и съехала на обочину.

Подняв столб снега, автомобиль погасил фары и замер.

— Я вернулся за ответом, — киллер повернулся к вжавшейся в дверцу Ире, — но я не хочу слышать ответ.

— П-почему?

— Ответишь "да" и мы сразу отправимся ко мне. Ответишь "нет" и мне больше жить незачем.

— Не утрируй, — Ковалева опять прослушала половину сказанного.

— Абсолютно честен с тобой.

— Ты ставишь меня перед фактом!

— Прости. Ставлю.

Ира вжала голову в плечи. Трудно было сохранить самообладание. Гриттер смотрел прямо в душу, и заложница эмоций страшилась того, что выдаст себя раньше времени.

— Очень хорошо, что ты не рассказал этого в полете, — сглотнув слюну, наигранно весело пролепетала Ковалева.

— Почему?

— Потому что белье бы мне уже точно не понадобилось.

Гриттер ждал. Боялся и ждал. Ира боялась больше. Очень хотелось сказать "да".

— Есть еще один вариант ответа, — чуть слышно произнесла девушка.

Гриттер приготовился внимательно слушать.

— Я подумаю.

Ответ Иры порадовал — мужчина расслабился, вздохнул, снова взялся за руль.

— Не знаю, причислять ли твой ответ к сегодняшним неудачам?

Ире внезапно стало очень жаль убийцу. Она потянулась рукой и невесомо провела пальцами по вене на руке мужчины. Гриттер перехватил Ирину руку и поднес к губам.

— А сердечко красивое получилось?

— Твою ж дивизию, Гриттер! — но руку не отдернула.

Дорога домой заняла чуть меньше часа. Поднимаясь в лифте, Ковалева уже знала, что следовало бы ответить, если бы прозвучал долгожданный и важный вопрос. Девушка улыбалась своим мыслям. И этот момент не ускользнул от внимания иномирянина. Не говоря ни слова, Гриттер нашел девичью руку и безраздельно завладел ею.

Ире очень не хотелось разрывать контакт, но ключи одной рукой в сумке не найти — пришлось освободить руку. Щелкнул замок решетки, затем входной двери. Приоткрыв створку, Ира замерла, взглянула на киллера.

— А сколько времени нужно, чтобы собрать вещи и закрыть все дела?

Гриттер улыбнулся, шагнул навстречу девушке. Девичье сердце зашлось от жаркого взгляда, задрожали коленки. Точеные губы оказались совсем близко. Блеснули глаза.

— Демоны!

Ира отшатнулась и больно ударилась затылком. Или затылок ударили? Трудно разобраться, когда тысячи искр сыплются из глаз. Сознание Ковалева не потеряла, но координация пропала напрочь, уши заложило ватой.

Девушку втащили в темную квартиру, усадили на диван. Рядом швырнули нечто большое и грузное — в темноте не разобрать.

Ковалеву бросили и оставили в покое. Ватные беруши медленно превращались в звенящие иглы, но темнота все так же застилала глаза. Пытаясь вернуть себе зрение, девушка попеременно жмурилась и широко раскрывала глаза. Если б в этот миг включили свет — позора не избежать.

Справа кто-то фыркнул, зашевелился.

— Сидеть спокойно! — скомандовал голос из темноты.

В коридоре включился свет. Ира невольно дернулась и повернула голову.

— И ты, бабочка, тоже сиди спокойно.

В полумраке Ковалева обнаружила киллера — тот сидел напряженный: немигающие глаза, сжатые губы. Ира проследила за направлением взгляда.

— Доброго вечера, милая. Как ваши дела?

— Молчи, не разговаривай с ним, — предупредил киллер.

Ира и не собиралась, но для пущего эффекта надула губы.

— Ты не очень вежлив, Гриттер, затыкая рот девушке.

— Твоя учтивость так же под вопросом, — парировал пленник.

— Я просил своих людей быть аккуратнее. Но в их понятии аккуратнее — не синоним нежнее.

— Не в глаз, а в бровь?

— Примерно так, — невидимый собеседник клацнул языком.

— Объясни им, что девушку... эту девушку обижать не рекомендую, — теперь в голосе Гриттера слышалась угроза.

— Что-то ты не сильно напуган, — предупреждение было проигнорировано.

— А ты не слишком и страшен.

Неизвестный хмыкнул.

— Ладно. Не следует тянуть кота за хвост, думаю. Следует закругляться.

Гриттер внимательно слушал, Ира боролась со страхом и бессознательным состоянием.

— Чего ты от нас хочешь?

— Не от вас — от тебя.

Киллер кивнул.

— Отдашь добровольно или силой придется забирать?

— Знать бы — что? — Гриттер тянул время.

— Что — что?

— Что хочешь взять?

— Удачу, конечно. Волшебную твою удачу, — сладко пропел голос из темноты.

— Бред.

— И все же. Добровольно или принудительно? — оккупант Ириной квартиры издевался, играючи словами.

— Как можно отдать то, чего не имеешь?

— Хватит сотрясать воздух. Мы не договоримся?

— Нет!

Ире показалось, что Гриттер был излишне самоуверен. Девушка заерзала на диване.

— А так? — вдруг спросил неизвестный.

Ковалева вскрикнула и заскулила — кто-то больно схватил за волосы, а в висок уперлось холодное дуло.

— Я все равно не могу тебе помочь. — Холодно и безразлично произнес киллер. — Я не знаю, как отдавать то, что чего ты так жаждешь. Добровольно ли, принудительно ли.

— Надо просто захотеть, — очень ласково промурлыкал злобный босс и вышел, наконец, на свет.

Фантазия Ковалевой давным-давно нарисовала старого злобного колдуна с седой бородой и отливающей жиром лысиной. Однако сочинение было написано на двойку — в лужу света вступил очень прилично одетый молодой мужчина. Ира даже залюбоваться успела, забыв про угрозу у виска.

— Девушку отпустите, — не просил, а приказывал Гриттер.

— А ее никто и не держит.

— Ира сиди, — тихо произнес киллер, не поворачивая головы.

— Какой ты непостоянный. Хочешь, чтобы она видела твой уход? — агрессор вновь насмехался.

— Почему уход? — встрепенулась Ира. — Какой уход?

— Прости, милая, — похититель наклонился, упер руки в колени и повернул голову к девушке, — но уход — значит уход. Твой милый покинет сей прекрасный жалкий мир, осчастливив сразу нескольких особ.

— Тебя в первую очередь? — Ира осмелела, смотрела прямо в глаза похитителю и пыталась испепелить взглядом.

— Ну, не в последнюю точно. Итак? — злодей снова отвернулся от Иры.

Гриттер скрестил взгляды со злобным монстром в дорогом костюме:

— Есть последнее желание.

— Гриттер... — прошептала Ира жалобно — все-таки очень боялась, хоть и не верила до конца в происходящее.

— Гриттер? — подстегнул мракобес.

— Прости, дорогая. Твоя жизнь ценнее. Жаль, не смогу больше вернуться к тебе.

— Ах, как трогательно.

Ира кинула уничтожающий взгляд на позера.

— Все-все, молчу.

— Ирра. Мое последнее желание...

На глаза навернулись слезы.

— Ирра, ты станешь моей женой?

Ковалева улыбнулась, в секунду разгадав замысел киллера.

— Да!

— Нет!

Но было поздно: главный гад остался с носом в абсолютно пустой комнате.

Глава 4.

Солнце светило прямо в глаза. Ира попыталась передвинуться. Вправо. Влево. Не помогло. Солнце было везде. Что странно. Ни в одном помещении собственной квартиры Ковалева не помнила такого количества дневного света, бьющего по мозгам.

И ветер так свободно никогда не гулял.

Ира открыла глаза. И зажмурилась. Попыталась снова отрыть.

— Твою ж дивизию!

Девушка лежала на лужке. Бабочки-цветочки. Ручеек. Тучки. Солнышко. Еще одно солнышко.

— Бред.

Солнышко двоится, а тучки — нет.

— Бред. Гриттер! Гриттер?

Киллер не двоился. Потому, что отсутствовал. Как единица.

— Киллер, ты — полный ноль. Черт бы тебя побрал! Гриттер!

Ира почти охрипла, когда, наконец, сообразила оглядеться: травяной покров лужайки заканчивался неожиданно — небом. Пустотой. Миром.

Новым миром. Ярко-голубым небом. Двойным дневным светилом.

— Фу, как жарко.

Ковалева обнаружила, что до сих пор одета в пуховик и сапоги на натуральном меху. Однако стоило избавиться от верхней одежды, чтобы обнаружить совсем не по-летнему свежий ветерок.

— Что ж такое?

Единственный камень на обозримом пространстве достигал Ириной коленки, но не излучал привычного тепла.

— Два солнца в зените и не греют?

Трава привычно зеленая. Сочная. С учетом того, что ни в одном месте не наблюдается выгоревших проплешин, можно предположить, что солнца и не выжигают зелень. Или выжигают, но не сейчас.

Руки потянулись к карману за сигаретами. Доза никотина обнаружилась. Зажигалка — нет.

— Твою дивизию!

Ира обошла по периметру свою воздушную темницу: на расстоянии десяти метров вокруг летающего острова не было видно ни зги.

Туман. Дымка.

Прямо из-под единственного камня бил ручей. Чистейшая вода, ледяная. Струилась меж пологих бережков. Ира прошла вдоль мелкого русла, добрела до края, чтобы полюбоваться, как россыпь пресных капель превращается в пыль. В повсеместно царствующий туман.

— Какой же ты гад, Гриттер! Пригласил девушку в ЗАГС прогуляться и кинул.

Надежда на спасение заставила вернуться к одинокому камню: Ира аккуратно скрутила пальто и уселась на него.

Ждать пришлось долго. Сначала Ковалева стала свидетелем встречи двух светил: оба двигались в разных направлениях, но навстречу друг другу. То, которое побольше и поярче, прошло за спиной того, что поменьше и покраснее.

Но самое интересное началось тогда, когда оба солнца стали расходиться и падать. Из сплошной пелены тумана стали выступать темные силуэты перевернутых вверх тормашками гор.

— Земля летающих островов.

Ира безразлично наблюдала за изменениями ландшафта: на островах побольше обнаружилась растительность повыше травы, водопады пошире ручейков, а где-то далеко внизу темнил континент — земля без границ.

— Как они летают?

Вопрос остался без ответа. В силу отсутствия компании.

Темнело медленно. Небо постепенно уходило ввысь. Живот недовольно ворчал. Но до статичной земли было слишком высоко. Ира надеялась, что в ближайшем будущем ее личный кусочек суши сблизится с похожим объектом и девушке удастся добраться до еды. До людей.

Кстати, за все время, проведенное с киллером и викингом, Ира не удосужилась узнать про их мир. Население. Социальные лесенки и ячейки. Магия, в конце концов!

Нарастающий звон заставил отвлечься от мыслей. Ира подскочила и принялась оглядываться в поисках источника. Но звук шел отовсюду и сразу. Приготовившись к неприятному сюрпризу, Ковалева присела на корточки и попыталась превратиться в компактную копию камня. Не вышло. Только страх запел в унисон с воздухом.

Приготовившись к нападению с любой стороны, Ира пропустила удар снизу. Волна света ослепила, опрокинув девушку на спину. Звон прервался. Поверженная флорой, Ковалева лежала и пялилась на звезды.

— Дурные шутки у тебя, новенький, — сообщила девушка миру и перевернулась на живот.

Травяной покров люминесцировал. Нежный ультрамарин, сочная бирюза. Была бы Ковалева хоть чуть-чуть художником, нашла бы еще тысячу сравнений.

В плечо кто-то толкнул. Трусиха по жизни Ира с визгом подскочила. Однако уже через мгновение чувство страха сменилось чувством крайнего удивления — с насиженного места девушку прогнал мухомор. Люминесцентный. Ярко-красный в белый горошек. Размером с кошку. А горошек — с мышку.

— Твою...— "дивизию" хотела сказать Ира, но осеклась.

Грибной дождь, наверное, гостья проспала, потому что только этим девушка могла объяснить резкое увеличение популяции светящихся мухоморов. С легкими хлопками любители "отгрести сапогом по хлебальнику" выпрыгивали то тут, то там, разбавляя бесконечно колышущееся море фосфора красными сполохами.

— Я хочу домой, — пожаловалась кому-то невидимому девушка. — Кушать хочу.

Но заклятие не сработало: грибы остались грибами, все такими же непригодными к употреблению.

Натерпевшаяся и изголодавшая за день Ковалева, решила, что пора на боковую. Бесцеремонно заняв большее, чем предполагало тщедушное тело, пространство, Ира расстелила тонкую перину и, не забыв сбросить сапоги, улеглась спать.

— Чертов ночной светильник, — Ковалева крутилась с боку на бок, пытаясь увернуться от противного всепроникающего сияния. — Гриттер, твою дивизию, найду — стану членом вашей долбанной организации! Потом воскрешу и потребую дать категорию "два ноля". Со вторым всегда проще.

Проснулась Ира внезапно. От того, что наступила темнота. Сознание сработало неожиданно, бросив тело в сторону. Но темнота не исчезла. Уже открыв глаза, Ковалева сообразила, что ее окружает не ночь, а тень. Тень от чего-то большого, проплывающего мимо и закрывающего от двойного солнца.

— Земля! — заорала попаданка, протирая глаза.

Трава больше не светилась, грибы исчезли. Следующий параллельным курсом остров был в сотню раз больше малыша, доставшегося Ире: с видимых девушке сторон падало с полдесятка водопадов, наросты и корявые корни придавали рельефа, прослойки глины и черной земли плели замысловатые кружевные узоры.

Давным-давно решив, что ноги больше не будет ее на проклятом островке, Ира приготовилась прыгать. Выждав момент, девушка разбежалась и подпрыгнула, хватая в полете длинный корень, свисавший с соседнего плывущего острова.

— Йиеху! — обрадовалась Ковалева.

"Фиг тебе", — решил корень и оторвался.

Падение было недолгим, но позорным. Бутерброд из отборного мата пролетающий сверху остров сдобрил толстым слоем чернозема.

Решив, что к следующему падению следует подготовиться и подстелить соломки, Ковалева обмоталась свернутым в несколько раз пуховиком, уплотнила конструкцию шарфом и, высмотрев корень потолще, разбежалась.

"А я слова заветные знаю...",— сообщило сознание, а Ира споткнулась.

— Какие слова?

"Земля, прощай!"

— Тьфу ты! В добрый путь! — пожелала сама себе Ковалева и прыгнула.

На этот раз корень покорился. Более того, Ира обнаружила довольно удобный подъем к поверхности: корешки и камни выступали из общего массива земли, образуя лесенку в наклонной стене.