— Однако, так нагло по отношению к представителю Дома Феруччи ещё никто не позволял себя вести, — пробормотал Хасимир, по-прежнему бросая на Кассандру весьма недвусмысленные взгляды. — Ты хотя бы знаешь, кто я такой?
— Хасимир Феруччи, единственный сын главы Дома Вальтера Феруччи, члена Планетарной Ассамблеи Дакоты, находящегося в оппозиции к действующему губернатору Дакоты Борису Нурминену. Предполагается, что я должен этим обстоятельством проникнуться по самое не могу? Ну извини, нихера не выйдет. Мне как-то параллельно, кто пытается клеить мою девушку. Пристрелю любого соко на месте. Вот этим самым бластером.
Произнеся эти слова, Стерн красноречиво похлопал ладонью по набедренной кобуре, в которой покоился фенрисианский М-37.
— Я думал, что независимые торговцы всегда во всём ищут выгоду! — усмехнулся Феруччи, продолжая облизывать глазами Кассандру.
— То есть? — не понял Стерн.
— Ну, вы же всегда ищете пути для преумножения вашего капитала, для чего используете любую возможность...
— Вы это о чём? — Стерн с подозрением взглянул на Феруччи.
— А вы не понимаете?
— Представьте себе — нет.
— Что плохого в том, если мне понравилась ваша спутница и я был бы не прочь провести с ней несколько часов наедине? Разумеется, я щедро вознагражу вас за то удовольствие, которое мне это доставит, так что...
— Мужик — ты совсем долбанутый? — глаза фарадейца сделались похожими на две большие суповые тарелки — настолько инквизитор был ошарашен такой фантастической наглостью. — Ты соображаешь, какую херню ты сейчас несёшь?
— Почему же херню? Это нормальный деловой подход. В конце концов, в этом мире всё продаётся и всё покупается, разве не так?
— Б..! — выругался Стерн, бросив быстрый взгляд на Брекенридж. Сидонийка, казалось, впала в состояние, сходное с анабиозом, услышав то, что произнёс Хасимир Феруччи. — Я что, мать твою так-растак, сутенёр, что ли?! Да за такие слова я тебя вот на этом самом месте живьём закопаю, курва неумытая! Это моя девушка, дебил, а не какая-то дешёвая портовая шлюха!
— Тем она и интереснее! — усмехнулся Феруччи. — Ты только посмотри, сколько в ней секса и страсти!
Дальнейшее можно было предугадать с точностью до ста двух процентов, зная характер Кассандры Брекенридж. Прежде чем Стерн успел как-либо отреагировать, инквизитор с Сидона сделала два быстрых шага вперёд и изо всей силы врезала Феруччи точно в район солнечного сплетения. Разумеется, била Брекенридж не в полную силу, ибо Стерн своими глазами видел на синхроорбитальной станции Салласты-IX, как подобным ударом сидонийка убила космодесантника Хаоса. Иначе бы для Феруччи всё закончилось бы крайне плачевно.
— Если у тебя уровень тестостерона запредельный и у тебя постоянно стоит — думаю, тебе стоит купить себе личную шлюху, урод! — прошипела Кассандра, красивое лицо которой исказила гримаса ярости. — Ещё раз услышу что-либо подобное в свой адрес — разнесу нафраг твою тупую башку! Ты меня понял, гондон?!
— Женщины с Ардроссы весьма воинственны и независимы, и это неоспоримый факт, — раздался за спинами инквизиторов спокойный уверенный голос, явно принадлежащий разумному, привыкшему отдавать приказы и распоряжения. — Поэтому я бы не советовал тебе, Хасимир, перегибать палку. Иначе эта прелестная леди эту самую... кхм... "палку" тебе просто оторвёт. А это, я уверен, очень больно.
Стерн и Брекенридж медленно обернулись на голос, потеряв всякий интерес к пытающемуся ухватить хотя бы толику воздуха Феруччи. Как заметил намётанным глазом фарадеец, ничего страшного с тем не случилось — ну, позадыхается с минуту, потом отойдёт. Если бы сам Лаймон взялся за этого кретина, то сейчас на полу лежал бы труп. А так...
Подошедший к инквизиторам человек лет тридцати пяти-тридцати семи был одет в чёрный полувоенный костюм, какие были довольно популярны среди служащих Администратума, любивших подчёркивать подобным образом свои патриотизм и верность идеалам Империума. Конечно, ни для кого не секрет, что были среди них и такие, кто в подобных одеяниях вставали перед расстрельной командой или всходили на эшафот, но сейчас это к делу не относилось. Сопровождали чиновника Администратума двое телохранителей в боевой броне "доспех" с пристёгнутыми к правым бёдрам кобурам с бластерами, а над правым плечом каждого маячил ствол штурмового лазгана. Лица телохранителей были скрыты лицевыми щитками их шлемов, но Стерн прекрасно знал, что в данный момент оба охранника внимательно следят за обстановкой и в любой момент готовы применить оружие по своему прямому назначению.
Фарадеец всмотрелся в спокойное лицо губернатора Дакоты Бориса Нурминена, отметив про себя тот факт, что с таким хладнокровием заратустранец вполне мог бы быть одним из коллег Стерна. Но в своё время рекруты из ППК путём сложных психологических и прочих тестов определили, что данный индивид лучше всего послужит Империуму на управленческом поле, и сейчас перед Стерном стоял не его коллега-инквизитор, а губернатор Дакоты. Губернатор возможной мятежной планеты, следует заметить. Именно для этого инквизиторы и прилетели сюда, чтобы провести расследование и внимательно выслушать губернатора, чтобы решить, стоит ли ситуация того, чтобы сюда заявилась эскадра Флота и какой-нибудь Корпус Космического Десанта, чтобы огнём и мечом выжечь еретическую мразь, или же дело могло ограничиться прибытием карательного отряда Имперской Инквизиции.
— Не стоит провоцировать господина ван Райка, Хасимир, — всё тем же тоном произнёс Нурминен, с брезгливостью глядя на подтирающего сопли аристократа из Дома, который находился в оппозиции к планетарным властям. — Он не отличается долготерпением и ему случалось убивать разумных за куда меньшие проступки. А то, что ты выкинул — это вообще ни в какие ворота не лезет.
— Но я... — сумел, наконец, произнести Феруччи.
— Или ты сейчас же прекратишь вести себя как последний идиот — или я прикажу охране вывести тебя из здания, — в глазах Нурминена зажглись опасные огоньки, из чего Стерн и Брекенридж сделали выводы, что губернатор Дакоты отнюдь не так прост, как могло бы показаться на первый взгляд. Планету он явно держал в ежовых рукавицах, обеспечивая имперские закон и порядок и не позволяя еретической заразе проникнуть в дакотское общество. — Иначе для тебя это приключение может окончиться весьма и весьма плачевно.
Хасимир Феруччи, скрипнув зубами так, что слышно было, наверное, в соседней звёздной системе, смерил Стерна ненавидящим взглядом, сплюнул на мраморные плиты пола и, снова с головы до ног оглядев Брекенридж, нагло щёлкнул языком и, подмигнув сидонийке, отчего ту едва не вырвало, резко развернулся на каблуках и, чеканя шаг, растворился в притихшей толпе.
— Надеюсь, этот маленький инцидент не отразится на впечатлении от приёма, господин ван Райк? — Борис Нурминен слегка поклонился Стерну и перевёл взор на молча следившую за ним Кассандру Брекенридж. — Госпожа Кортано — моё почтение. Прошу извинить за столь наглое поведение этого фрагоголового, но у Хасимира Феруччи подобное в пределах нормы. Так уж повелось...
Губернатор Нурминен развёл руками, как бы говоря, что здесь его власти явно недостаточно. У Лаймона, разумеется, было совершенно иное мнение, но высказывать вслух его он не стал. Не за тем он и инквизитор Брекенридж сюда прилетели.
— Губернатор Нурминен, — Стерн вежливым кивком головы поприветствовал губернатора Дакоты. — Рад видеть вас в добром здравии.
Кассандра просто молча слегка присела, изображая нечто вроде реверанса. Получилось это у сидонийки не ахти как, но легенду это нисколько не разрушало, ибо и в реальности спутницы независимых торговцев могли выглядеть, как модели с обложки "Форнакса", а на деле одним ударом могли вырубить здоровенного громилу. Кстати, настоящая Кассандра Кортано ( Дэйн ван Райк и Кассандра Кортано являлись вполне реальными личностями, и Борис Нурминен действительно был знаком с ардроссианцем) являлась мастером по рукопашному бою, так что она тоже без проблем бы угомонила Хасимира Феруччи.
Теперешнее местонахождение ван Райка Инквизиции было неизвестно, однако если верить агентурным сведениям, ардроссианца в последний раз видели где-то в районе звёздной системы Хайвинд. А это, как ни крути, почти девять тысяч светолет от Дакоты, да и к тому же, маловероятно, что ван Райку вдруг втемяшится в голову прилететь сюда, чтобы повидать Нурминена. Да и с точки зрения законности в связях губернатора Дакоты и независимого торговца с Ардроссы не было ничего криминального — обычные деловые отношения, к тому же, не столь частые.
— Прошу вас, проходите, присоединяйтесь к гостям, — Нурминен сделал жест рукой, приглашая инквизиторов присоединиться к галдящему обществу аристократов, сотрудников Администратума и местных предпринимателей, среди которых сиротливо виднелось несколько военных и независимых торговцев, явно чувствующих себя не в своей тарелке. — Я смогу уделить вам несколько минут чуть погодя. Сейчас у меня очень важная встреча с представителями Торговой Гильдии Лагоша, которая имеет весьма важное значение для Дакоты, так что, надеюсь, вы меня извините.
— Разумеется, губернатор Нурминен, — вежливо кивнул Стерн, переглядываясь с Брекенридж. — Мы пока пошатаемся по залу, перекусим малость.
— Хорошо, — Нурминен вернул кивок и, сделав знак своим охранникам, двинулся куда-то вглубь зала.
— И что теперь? — Кассандра посмотрела на своего патрона. — Что всё это значит?
— Пока ничего это не значит, Касси, — спокойно отозвался Стерн, беря свою спутницу под руку и оглядываясь по сторонам. — Однако, где же наша еда и напитки?
Брекенридж тоже огляделась и в нескольких метрах от них заметила того самого официанта-безопасника, который вызвался их обслужить. Придерживая подле себя антигравитационный поднос, он с усмешкой смотрел на инквизиторов и в его взгляде Стерн прочитал одобрение. Он явно был свидетелем сцены между ними и Хасимиром Феруччи и, по всей видимости, считал, что аристократ-недоумок ещё легко отделался.
— По-моему, вот она, — сидонийка толкнула своего патрона в бок, привлекая его внимание.
— О, в самом деле! — усмехнулся Стерн. — Эй, любезный — не будете ли вы столь любезны указать нам какое-нибудь свободное место, где мы смогли бы спокойно отобедать?
— Прошу за мной, — официант степенно кивнул инквизиторам, направляясь куда-то чуть в сторону от центральной части зала.
Стерн и Брекенридж, переглянувшись между собой, двинулись вслед за официантом, при этом сидонийка слегка толкнула фарадейца локтем в бок. Лаймон недоумённо покосился на Брекенридж и девушка состроила довольно забавную гримасу.
Хасимира Феруччи нигде видно не было, однако Стерн не обольщался насчёт этого идиота. Было видно, так сказать, невооружённым глазом, что этот сосредоточенный на плотских удовольствиях любитель "красивой жизни" ещё не сказал своего последнего слова. Впрочем, к возможному столкновению инквизитор был готов. Тому ли, кто удостоился чести — сомнительной, впрочем — побывать в Имматериуме, опасаться какого-то придурочного недоумка, чей мозг давно уже перекочевал совершенно в иную часть тела? К тому же, существовала вполне высокая вероятность, что этот тип мог принадлежать к ячейке ордошитов, скрытно действующей на Дакоте, а это уже являлось прямой прерогативой Имперской Инквизиции. Однако Стерн пока не собирался спешить с выводами.
Официант провёл инквизиторов к одному из свободных столиков, что были расположены в западной части зала и, аккуратно расставив содержимое подноса по столешнице, вежливо кивнул Стерну и Брекенридж, после чего с важным видом оставил инквизиторов наедине.
— Наконец-то можно спокойно поесть! — облегчённо выдохнула Кассандра, опускаясь в удобное кресло с функцией подстройки под очертания тела сидящего в нём. — А то после знакомства с тем фрагоголовым у меня пробудился зверский аппетит!
— Это боевое возбуждение, — отозвался Стерн, опускаясь в кресло по другую сторону стола и придвигая к себе тарелку с креветочным супом, от которой исходил густой аромат и в которой плавали довольно крупные варёные креветки из южного океана Дакоты. — Советую тебе успокоиться и сосредоточиться на миссии.
— По-моему, всё и так ясно, — отозвалась Кассандра, принимаясь за суп. — Этот придурок явно принадлежит к ордошитской ячейке и его надлежит арестовать сообразно имперским законам. А потом казнить, как хаосита.
— А если ты ошибаешься и этот Феруччи просто имеет склонность трахать всё, что движется?
— Ну... такое тоже может быть, — согласилась сидонийка, продолжая с большим аппетитом уплетать суп из креветок. — У нас в школе был один такой, в старших классах. Только ко мне он не лез — руку берёг.
— В смысле? — прищурился Стерн.
— Он как-то попытался меня за грудь полапать, так я ему руку-то и того... малость поломала. Чтобы не тянул её куда не следует.
— Это весьма настораживает. Мне, наверное, следует быть поосторожнее со своими руками...
— О, как раз твои руки я сама готова положить куда только захочу! — Брекенридж игриво улыбнулась фарадейцу. — Была бы только возможность!
— Даже так?
— Даже так. А то мы так состариться можем, прежде чем ты... кхм... дашь рукам волю.
— А ты была бы не против? — прищурился фарадеец.
— Я бы даже всецело тебе в этом содействовала! Причём всеми возможными способами!
Стерн от этих слов едва не подавился супом, что вызвало предсказуемую реакцию со стороны Кассандры. Девушка весело рассмеялась, глядя на покрасневшего инквизитора, но быстро угомонилась, не желая обидеть фарадейца.
— И что такого смешного я сказала? — спросила Кассандра, с прищуром глядя на отирающего лицо салфеткой Стерна.
— Меня не надо провоцировать, Касси. Я прекрасно знаю, что надо делать в подобных ситуациях...
— Да? Но я зато не знаю. А ты бы не хотел меня просветить на этот счёт?
— Прямо здесь?
— Зачем же здесь? Можем после приёма у этого задохлика. В моей или твоей каюте — на выбор.
— Кассандра!
— Что я такого сказала? Сколько ещё мне ждать от тебя проявления инициативы, Лаймон? Или ты недостаточно уверен в моих чувствах к тебе?
— В чувствах твоих уверен я, только вот мы сейчас...
— Одно другому не помеха! — безапелляционно заявила Брекенридж, отодвигая от себя пустую суповую тарелку и приглядываясь к жаркому с печёным картофелем. — Если мы чуток уделим время для себя, не думаю, что Галактика от этого перестанет вращаться.
— Оно так, — согласился Стерн, с некоторой опаской глядя на сидонийку. Кассандра приветливо улыбнулась фарадейцу, но тут же улыбка сошла с её лица, заставив Лаймона насторожиться.
— Губернатор, похоже, закончил с лагошцами, — тихо произнесла Брекенридж, глядя на подходившего к их столу Бориса Нурминена. — Теперь, возможно, мы сможем, наконец, узнать, какого дерьмового рожна он затеял всю эту канитель с вызовом на Дакоту опергруппы Инквизиции.
— Думаю, что именно за этим он сюда и направляется, отозвался Стерн, промокая салфеткой губы и отодвигая от себя пустую суповую тарелку. — Надеюсь, это не испортит нам аппетит.
