Но неизвестно почему напарник оказался решительно против моего визита к старому магу. Он припомнил отравление, припомнил паскудный нрав старого алкоголика, приплюсовал то, что сейчас вельхо стоят на ушах и нервно кидаются даже на косой взгляд (были случаи), и сделал закономерный вывод: лучше бы мне посидеть дома.

— Слав, я вообще-то поехал сюда не только торговать и дома тушить. Мне алтарь нужен. Мне тот остров искать надо. Если ты про осторожность, то все учтено, я подстраховался.

— Как?

Ну... если честно, то с подстраховкой были проблемы. Славку я трогать не хотел. Ну правда, самому лезть в логово вельхо уже стремно, но я хоть знаю, за что рискую, а Славку туда волочь — это я совсем гад буду, если что случится.

Можно было нанять охранника, и я даже присмотрел парочку, но они, оказывается, вчера к кому-то нанялись. После Жар-ночки охрана вообще взлетела в цене, столица потихоньку бурлила и успокаиваться никак не хотела.

Кого попало нанимать? Так ведь сдаст тебя этот "кто попало", если что. Кому попало сдаст. И огребешь ты проблем больше, чем без охраны. Эх, вот когда пожалеешь, что никого из наших магов с собой не взяли, это вообще был бы идеальный вариант! И были же в Тахко желающие, но Рука поопасалась давать добро — выявление магов в Нойта-вельхо поставлено куда круче, чем выявление драконов, и шанс попасть под неприятности был существенно выше, чем спастись с такой помощью. На крайний случай был еще вариант сбегать к Риту, раз уж он так активно предлагал свою помощь. Я даже прогулялся по площади напротив знакомого домика Службы поддержания Порядка (кстати, по дороге почти придумал рекламную кампанию, как заставить местных мужиков носить нормальные штаны). И услышал, что Рит после Жар-ночи сегодня первый день встал, за что огреб от своих же лекарей по самую маковку. Сплетникам было смешно, что тихие парни-лекари посмели орать на самого старину Рыка. Мне смешно не было, значит, Рит попал драконоверам под раздачу.

Интересно, пожалел ли он о своем предупреждении? Без него Жар-ночи не было бы... Да и идти-пробиваться к раненому человеку с просьбой о помощи — как-то это неправильно, не по-хорошему. Не наш метод! Пусть встает на ноги, а там посмотрим.

Честность меня подвела. Мне не хватило самой капельки уверенности, чтобы с честным лицом соврать напарнику.

И в итоге мы банально поругались.

Нет, не так. Мы реально поругались!

Два раза.

Рекорд. Когда я в первый раз психанул и вылетел из дому, Славка догнал меня уже у первого поворота и молча пошел рядом. Я обозвал его шантажистом и потопал обратно.

А в доме я просто сорвался. Высказал напарнику в лицо, где я видел такой контроль и такой моральный шантаж, прошипел, что, если так, то гробу я видал такую совместную работу и вообще, если его что-то не устраивает, пусть идет и жалуется в Тахко, пусть присылают ему более сознательного напарника!

Дверью хлопнуть было невозможно, пришлось хлопать окном и лезть на крышу — остывать. Сегодняшний визит к старому алкашу так и так сорвался.

На крыше было прохладно и даже дождя, похоже, не намечалось — ясное небо, мерцающие звезды складывались в непривычные до сих пор созвездия. Драконье Крыло, Божья ладонь, Белый щит, Долгая грива, Рыбица...

Я глубоко вздохнул. Воздух столицы чуть припахивал дымом, уже не пожарищ, а просто печек, где-то недалеко шумела поздняя компания, ругаясь из-за чьей-то криворукости и потерянном из-за нее заказе на... на что именно, я не заинтересовался. Ага, сам удивляюсь. Мне — и нет дела до дохода. Я даже заначку — святое! — на крышу не взял, под подушкой валяется.

Изменилось все как-то.

Створка окна, в которое я так эффектно "ушел", качнулась, проскрипев что-то жалобное. Но не закрылась. Видно, Славка подошел закрыть — и по каким-то причинам передумал. А в комнате и так нежарко. Я машинально глянул вниз, будто мог смотреть сквозь кровельную черепицу, но увидел только изморось. Что же все так по-дурацки...

Знаю, я повел себя не слишком умно. Знаю, что Славка прав. Знаю, что наорал на него, слова не дав сказать, как та самая землячка, Нести. Истеричка. С чего меня вообще так понесло, а? Странно все как-то... я потер виски. Взбаламученные мозги потихоньку начинали соображать, и то, что они соображали, им не нравилось. А с чего я вообще взбесился-то? Сначала решил к Димме сунуться, будто мне в прошлый раз мало было, потом наорал на Славку и фактически послал открытым текстом. Позорище. Будто мне четырнадцать, а не восемнадцать.

Может, это как раз то самое? Намечающееся сумасшествие потихоньку привет передает? Предупреждает, так сказать: я, мол, на подходе, готовьтесь. Что-то же случалось с драконьими разведчиками в столице, в какой-то момент они просто переставали отвечать на сообщения и пропадали бесследно. И мы со Славкой договорились и отслеживали на всякий случай изменения в поведении друг друга...

Пока все было нормально — до сегодняшнего вечера.

Рита надо спросить при случае. Может, дело действительно в столице, в том, что здесь устроили вельхо? Драконьи мозги не выдерживают какого-то местного эксперимента? В Славке проснулся контрол-фрик, а во мне — обиженный тинейджер-переросток? Но мы-то в телах человечьих. Сработало бы?

Да нет. Бред это все. Конспирологический. Сам себе вру.

Меня другое зацепило.

Славка мне врал. Или что-то недоговаривал. Я не знаю, в чем, но сам факт! В какой-то момент он опять отвел глаза. И пауза эта, крохотная, почти незаметная, такая бывает, если должен слова подбирать аккуратней обычного. Не помню, что я у него такое спросил... кажется, возмутился, с какой стати такой "родительский контроль", я вроде как уже вырос! А он...

Дурак я, да? Можно подумать, сам образец честности! Можно подумать, не сам его врать учил! Но вот же глупость, стало как-то... неприятно, словом. Врать можно, но... но пусть не Славка. Не мне. Не после всего, что было. Я же помню, как он меня прикрывал в яме у драконоверов... и потом. Тюрьма, Гнездо, общий грабеж, общий полет, общая драка в нашем странном городе. Блин, у нас общие родичи и общее имущество, даже шкаф рабочий теперь один на двоих. Мы побратимы, и не знаю, кому я еще верил в своей жизни так, как ему. А теперь я сорвался так тупо и истерично, и сижу на крыше, как полный идиот. Потому что не знаю, как пойти вниз и извиниться. Потому что...

Холодно. А ведь казалось, что ночь почти теплая...

"Потому что ты опять один, — печально вздохнул кто-то внутри. — Нравится?"

Нет.

И, самое главное, что теперь?

Если он мне не доверяет...

Что-то вылетело из-за края крыши, мягко и увесисто бумкнуло меня по голове и плечам, скатилось и застыло на черепице, как злобный школьный рюкзак из детской страшилки. Одеяло. Скрученное в узел. А следом через желоб крыши перелетел-упал второй тряпичный ком и третий. Пока я тупо смотрел на перелетные узлы, черепица недовольно зашуршала-заскрипела под чьими-то уверенными шагами.

— Крыши — твой фетиш, что ли? — спросил Славка. — Который раз тут сидим?

Не знаю, что бы я на такое ответил, но отвечать и не пришлось. Одеяло развернулось, потом, в несколько движений умелых рук, вновь свернулось, уже вчетверо, и улеглось на крышу, как бы намекая, что оно не против сыграть роль подушки. Вторая "подушка" пристроилась рядышком. А третий узел, развернувшись, обнаружил в себе неожиданную начинку. Бутылки были местные, опутанные для сохранности футлярчиком из цветной травы, но когда Славка вытащил пробки, содержимое довольно заметно задымилось.

— Глинтвейн, — пояснил мой странный напарник, протягивая мне одну бутылку. — Рискнешь пробовать?

Говорил он спокойно и по-дружески, будто никто и не орал на него полчаса назад. Сбитый с толку, я все-таки молча взял бутылку. Если когда-нибудь поверю, что Славка будет меня травить, то не в этой жизни.

— Первый раз его здесь варю. Корицу еле нашел, гвоздика какая-то странная, лимона вообще нет. Да и вино местное не слишком выдержанное.

Славка с интересом попробовал собственное творение и вслушался в ощущения.

Я тоже осторожно отхлебнул дымящееся варево. Что бы там напарник не намешал, но опыт вышел удачный. Чуть заметная горчинка причудливо мешалась с медовой сладостью, запах корицы переплетался с едва ощутимым ароматом "перца", а все вместе оказалось пряным и вкусным. Горячий глоток провалился куда-то в живот и стал разрастаться там мягким теплом...

— А твой фетиш — алкоголь? — неожиданно вырвалось у меня. Для действия градусов было еще не время, да и сколько их там, этих градусов... — В Тахко с пивом на крышу полез, теперь вот с глинтвейном.

Славка фыркнул:

— Рассчитывал получить в напарники абсолютного трезвенника?

— Ну, если и так, то с этим ты меня обломал, — я отхлебнул еще глоточек. — Вкусно.

— Так и задумано, — напарник уже улыбался. Такой спокойный... Неужели мне даже извиняться не придется?

— А, так это твой коварный план... Споить меня и узнать тайные планы?

— Ага, планы по производству пуговиц и мясорубок!

— Между прочим, еще и субпродуктов! — "праведно" возмутился я такой недооценкой моих способностей. — Ну, пои, изверг. Я знал, что этот мир моя погибель!

Славка поперхнулся:

— Что? Откуда ты знаешь?

— Что знаю? Минутку, ты о чем?

Осознав свою ошибку, напарник спрятал лицо за бутылкой и, судя по виду, очень жалел, что не может в нее нырнуть с головой.

— Слушай, Слав... — глинтвейн грел изнутри, и дело было не в градусах, нет. А в том, что ведь не уткнулся он в свою работу после ругани. Не отвернулся. Нет, повозился, сварил, пришел... одеяло вот принес... не только шкаф у нас общий. И вовсе не градусы заставили меня сказать, — Слав, ты извини за тот бред, что я нес.

— Проехали, — поспешно проговорил напарник. — Я и сам... не очень.

Я отхлебнул еще глоточек.

— А давай все-таки друг другу не врать? Я вот обещаю. А?

— Принято.

— Так о чем я там догадался?

Неужели все так просто?

Город Тахко. Ирина

Если я был бы маленький-маленький гном,

Я б умывался каплей одной дождя,

Я бы на божьей коровке ездил верхом,

Удочку прятал в дырочку от гвоздя.

Маленькая фигурка вдохновенно повествовала, энергично размахивая руками. Девочка добросовестно отрабатывала доверие старших, и учитель из нее получался, по крайней мере, старательный. Янка не просто изображала маленького гнома, для доходчивости она показывала процесс умывания, поездку верхом, удочку. Правда, опознать эти действия могли только очень наблюдательные люди с хорошо развитым воображением.

Шесть драконов и восемь людей — те Земные, которые были отобраны из желающих поучаствовать в строительстве драконьей "Линии жизни" (туннеля), фантазией как раз не блистали. Поэтому они молча, серьезно и очень прилежно пронаблюдали весь процесс чтения стихов, ни разу даже не улыбнувшись. И не пошевелились после того, как девочка закончила.

Юная преподавательница, не усмотрев никакой реакции на свое пламенное выступление о подвигах выдуманного гномика, несколько озадачилась. Потянулась к косичке и одернула себя: несолидно же учительнице косичку дергать, ну не маленькая уже!

— Представили?

— Нет.

Янка все-таки дернула себя за косичку и растерянно оглянулась на "жениха". Тот развел крылышками — кажется, тоже не очень понял. Восседавший у него на коронке Штуша оживленно чирикнул и показательно прикрыл мордочку крылом. Янка уловила подсказку:

— А если глаза закрыть?

Ученики — и крылатые, и не очень — добросовестно закрыли и минуты три пробыли в состоянии статуй. За оградой полигона стали останавливаться прохожие.

— Получилось? — терпение юного педагога было закалено еще дома, к тому же своих учеников она искренне жалела — как можно так вот жить, когда не можешь даже подумать про что-то невсамделишное, она не понимала!

— А что должно было получиться? — спросил дракончик поменьше, Зир, кажется.

— Ну, вы должны были увидеть гномика. И божью коровку. Ну и другое тоже.

— С закрытыми глазами? — изумился Зир.

— Ну не по-настоящему. Просто представить, какое оно! Понятно?

— Нет, — ученики, кроме добросовестности, отличались еще и честностью.

Янка обиженно нахмурилась. Ну, она же старалась...

— А... а тогда спрашивайте же! Что непонятно, надо же спрашивать! — нашлась она.

— Можно спросить? — робко уточнил самый крупный дракончик, возвышавшийся над учительницей, как "тридцатьчетверка" над танкистом.

— Да! — обрадовалась девочка. — Рассказать, кто такой гном?

— Да!

— Нет! — влезла еще одна драконочка. — Расскажите, как они летают, коровы? У них же нет крыльев!

— И почему они божьи?

И группа учащихся дружно воззрилась на небо, то ли надеясь увидеть там богов с прирученными ими коровами, то ли опасаясь увидеть.

Девочка вздохнула. Еще раз дернула себя за косички. И решительно взяла себя в руки. Коровы так коровы, чертик с ним, с ним, с гномиком. Главное, чтоб "увидели".

— А давайте попробуем представить, какие они. Вот закройте глаза и представьте, какие же у них должны быть крылья, чтобы такое тело поднять? Вот постарайтесь увидеть!

Теперь "статуи" старательно смотрели на небо (с закрытыми глазами) и поводили кто руками, кто крыльями, вживаясь в представляемый образ.

Прохожих за оградой прибавилось.

— Широкие... — наконец нерешительно проговорил голос первого "представившего".

— Перепончатые! — вступил второй.

— Такие... ну, как у орла, только без перьев, наверное.

— Голые? — помогла "учительница"

— Ну, можно шерстяные... — не согласился изобретатель коровье-орлиных крыльев...— Здоровенные такие.

Четвертый изобретатель первой в этом мире летающей коровы внес ценное уточнение:

— А тогда копыта надо с когтями? Ну, на простых копытах приземляться, наверное, неудобно...

Янка старательно зажала рот обеими руками. Когти на копытах? Кажется, эта самая фантазия у ее учеников уже проснулась. Причем активная. Пусть, главное не мешать. Когда другие мешают, все воображение не туда уходит!

— И хвост немножко не такой, наверное? Надо чуть пошире, чтоб рулить.

Новый вид "корова перелетная" стремительно обрастал деталями.

— Удобная порода, может сама с пастбища на пастбище перелетать.

— И рога...

— Ой, а если она перекушает? Вот полетит сейчас над нами, и каааак...

— А-а-а! — молодая драконочка, первой заговорившая про корову, видно, представила угрозу даже слишком ярко. Вскинула крылья, закрывая себя подобием зонтика, и ломанулась под навес.

Пример оказался заразительным — еще три самых нервных (наверное, самых способных) фантазера вскинули хвосты и помчались искать укрытие. Самый ответственный из них прихватил учительницу и ее "семью".

Ошалевшие прохожие, ставшие свидетелями чего-то непонятного, но явно опасного, торопливо озирались по сторонам и на всякий случай пробовали, как там со Знаками щитов...