— Прости. Я не могу гарантировать, что еще раз внезапно не появляюсь. Сам не знаю, что произошло.
Йомиэль мог бы предположить, но ему сейчас было совершенно не до этого. Он заметил размазавшуюся о дверцу шкафа каплю крови, а так же следы на стене.
— Я оплачу ущерб. И возможные будущие издержки.
Йоми не был подлецом и неблагодарным. И не хотел становиться. Но именно ими он себя сейчас и ощущал. И трусом. Вся липовая независимость и отчужденность разбилась вдребезги.
— Мне тяжело с тобой говорить. Не ищи больше встреч со мной, ладно?
Согранда ощущал, как всплывшее чувство симпатии растворилось в остатках вины и усталости. Исчезло какое-то теплое и нежное ощущение. Леон выговаривал накопленное, и ему становилось легче, а Йоми наоборот — все тяжелее. Он так и не смог совладать со своим телом, начать диалог, обработать непонятную рану Леона. Давно желанная беседа окончательно превращалась в монолог. А Леон в это время быстро стащил покрывало со своей бывшей кровати и соорудил подобие тоги, наконец-то прикрыв наготу, которая тут же обратила на себя внимание Йоми, заставив еще и покраснеть. Единственная реакция тела на его мысли.
— Пожалуйста... Отнесись с пониманием.
И он окончательно ушел. Йомиэль знал, что уже не посмеет нарушить просьбу. Несмотря на все свои терзания, мысли, чувства, желания. Теперь он видел всю чудовищность возникшего непонимания между ним и Леоном, но последний шанс упустил, и сам поделать уже ничего не мог. За последние ниции он осознал, насколько близким благодаря незримой связи стал ему Леон. Перечить такой его просьбе он уже не мог. Йомиэлю оставалось ждать... ждать нового шанса. Вся жизнь впереди.
Йомиэль так и продолжал сидеть. Перед глазами стояло уже застывшее пятно крови на стене. А внутри был холод пустоты. Последние эмоции Леона исчезли, осталась давящая пустота. Нет, с ним все было в порядке, он уснул. Но происходящее совершенно не нравилось едва начавшему приходить в себя Йоми.
Наконец он совладал со своим телом, окончательно пропустив ужин. Отмыл кровь. А когда его взгляд упал на брошь, его мозг сопоставил небольшую задержку взгляда Леона и промелькнувшее у него перед сном чувство восхищения, косвенно касающегося Йоми.
— Ему понравилось... — прошептал он. И тихо заплакал, прижав брошку к груди.
Следом пришла острая необходимость завершить ее. И Йоми развил бурную деятельность, приводя свой рабочий стол и комнату в порядок. И в считанное деление брошь была готова.
Йомиэль не стал ее выпрямлять. Наоборот, это стало своеобразным элементом дизайна, специально подчеркнутым.
— Теперь только для тебя... Пусть... пусть носят другие, но я... Я буду знать, и мне достаточно!...
... Окладон был в ярости. Мальчишка стал опасен. После аттестации ректор это уже четко знал. Перед постаттестационным советом Цыбкон смог отстоять себя. Еще бы ему не смочь после всего, что ему высказал Рульцап. Но по академии поползли слухи. Репутация была непоправимо подмочена.
Еще ректора бесила его йейльская зависимость от пришельца. И не способность связно мыслить, когда это касается Льва. Последней каплей стала потеря башни одного из сильнейших волшебников Имрикса, которую он поймал. Да, Рульцап смог восстановить ритуал, по которому все понял. Он сам бы не решился его повторить в точности, даже имея такой ресурс, как Зиушрац. В академии остались запечатанные лаборатории древности, учителя самого Окладона занимались высокой магией более смело. Но Окладон был приземленным. Он предпочитал провести много времени за расчетами перед постановкой того или иного эксперимента, и не любил конкурентов. Вот и сейчас он подбирал ключи к башне, но его опередили на финальной стадии, увели прямо из-под носа...
Глава 21. Отшельник
Очнулся я внезапно и сразу. И тут же оказался задавленным горой информации. Я совершенно не мог ориентироваться во всех своих ощущениях. Вкус, зрение, осязание, обоняние, слух, ориентация... Все перемешалось, перепуталось, бурлило в общей каше. К тому же, мне вдруг стало все это совершенно индифферентно.
Я — вот он, а остальное — шелуха.
Никаких чувств не было. Радость, грусть, усталость, счастье, гнев, лень, любопытство — нет ничего. Даже нет примитивных потребностей: поесть, попить, справить нужды, размять затекшие мышцы. И никогда не было их у меня.
Да, там... уже не доме... просто месте воплощения... ошибались. Мозг — это всего лишь инструмент внутренней сущности, как и все материальное тело. И те пресловутые проценты использования мозга относятся к показателям внутренней сущности. Это она или не может, или не хочет, или по каким-то другим причинам так использует в материальном мире свое воплощение, инструмент, тело. Как маленький ребенок, недавно познакомившийся с настоящей машиной — пусть лучше просто сидит в салоне, балуясь подъемниками с радио, чем едет по автобану, где скорее убьётся сам, или сильно повредит транспорт, и хорошо, если только свой. Так и сущность в теле.
Больше не было мыслей. Было Знание. Мысли — лишь капли из общего океана, улавливаемые инструментом. И я знал, что оказался вырванным, что у меня есть выбор.
Можно создать новое воплощение. Вновь начать этот этап пути. Я его создатель, и я же по нему иду. Мне и решать. Продолжить выбранное направление, или повернуть. Бесконечность вариантов.
Таких, как я, бесконечное множество, и путь наш вечен. Течений множество — вливайся, перетекай, создавай. Совершенствуйся, деградируй. Изменяйся. Создай воплощение, осознай в нем себя. Создай более сложное. Круги жизни бесконечны.
Атом осознал себя песчинкой. Множество объединенных атомов осознали себя единой структурой, единым сознанием. Так общность обретает единение. Песчинка, бархан, живая клетка, простейший организм... Океан, планета, солнце, звездная система... Бесконечность в объединении, единение в бесконечности. Единые стремятся к новому объединению, к новому осознанию себя как единого на другом уровне.
Можно продолжить уже начатый путь, ставший вдруг слишком крутым. Возобновить его воплощение своим прохождением. Несмотря ни на что.
Это поворотный момент, когда можно увидеть степень и меру ответственности. Дойти мелкими шагами, постепенно и незаметно. Впереди вечность. Или... Или пробежать быстро, не надорвавшись.
И я нырнул в бурлящую кашу.
— Вот мы и снова встретились, Хозяин своей судьбы, — буднично известил меня голос из Башни.
Я ощущал, что сижу. Знакомая комната, кресло, тело. Только теперь это обычная комната — стены, пол, потолок, темные проемы окон, лестница.
— Привет. А говорил, что не готов... — проговорил я. Пробуждение не у та-Вастина никаких эмоций не вызвало. Частое метание между тварным миром и подпространством, да и пережитое с Терзецу... Самое последнее, что я помню — это разговор с гномом.
— У тебя развилка: вернуться к первой точке изменений, где ты заснул; в этом теле появиться где-нибудь на Ражене, исторгнутым человеком; вернуться в прежнее, из которого и вынырнул сейчас. Выбор будет окончательным.
Речь пробудила заторможенное сознание.
— Кто ты?
— Странный выбор для первого вопроса. Но я отвечу немного подробнее. Когда-то я имел другое тело, подобное твоему. Сейчас я пленник каменной верхушки Башни. Подвернулся случай с тобой, и я решил им воспользоваться — мне пора двигаться дальше, — и последовала длинная пауза.
— Эх... А я тут причем?
— Мы друг другу можем помочь. Мне требуется рожденное тело, меня лишили возможности создать его для себя самому.
— И? У тебя же уже было мое старое, в котором я сейчас...
— В созданном для тебя по недогляду осталась моя частица. Теперь я цел и могу воплотиться.
— Значит тот браслет...
— Да, моя оплошность.
— У меня много вопросов.
— У нас не должно быть недопонимания, иначе опять... Сейчас времени сколько угодно, но мы можем общаться только так, привычным для тебя старого способом.
— Спасибо. Я знал одного, подобного тебе. Он был рабом и хотел умереть.
— Не все выдерживают, — как-то туманно ответил голос.
— Его тоже можно освободить, дав рожденное тело?
— Да.
— А почему не создать? Для меня же ты создал...
— Не правильно, — он вздохнул. — Слушай...
И он рассказал про последние мгновения существования Башни на Имриксе. Про одновременно слитое заклинание создания.
— Я лишь воспользовался шансом. Хотя сам не ожидал, что призыв произойдет Так и ответишь именно ты.
— А других вариантов нет?
— Сущность всегда может начать путь заново в следующей реинкарнации, если это позволено. Или продолжить и ждать, как ты или я.
— Не понял.
— Тебе давался выбор, и нам тоже.
— Эээ...
— Потом осознаешь сам. А ждать другого — это процесс перерождения. Как существует способ создания живых кристаллов, так и способ их перерождения. Можно поддерживать собственное тело, можно насильно обменяться, а можно с помощью других создать новое или переродиться, пойдя на риск промежуточных состояний. Каждый способ продления существования в материальном мире имеет свои слабые и сильные стороны.
— А чем силен последний?
— Если упрощенно, то личность продолжает осознавать себя с момента зарождения нового тела, сохраняется доступ ко всей памяти. Это дает большие преимущества.
— А как же защита памяти?
— Твой знакомый не обладал полной информацией, как и создавшие его кристалл.
Наступила пауза. Хранитель, видимо, не хотел дальше пояснять, а я собирался с мыслями. Только сейчас я понял, что сейчас действительно решается дальнейшая моя судьба. Домой... на Землю... обратно не хотелось.
— А можно узнать возможности этого моего тела? — молчание. — Ну, я смогу заниматься магией?
— Ты будешь исторгнутым малое время. Жив останешься точно, а остальное невозможно угадать. Энергетическая система подвергнется неконтролируемым изменениям. За свой биологический срок можешь не успеть восстановить все до текущего состояния.
— А без исторжения никак?
— У меня не получится одновременно занять добровольно переданное тобой тело люфа и тебя переместить. Ты вместе с башней, которая держится только на твоей связи с новым телом, продолжишь дрейф в мировых потоках. Здесь есть все необходимое для существования и даже больше.
— Но и большая доля неизвестности... А что изменится, если я выберу другой вариант? Только исчезнет браслет?
— Нет. Смотри...
И он показал мне все, что творилось на пороге хранимой им башни. Жуткое зрелище, заставившее меня похолодеть от ужаса и отвращения. Из произошедшего тогда я почти ничего не запомнил, да и сейчас от ужаса и отвращения непроизвольно затолкал подробности на самые задворки памяти.
— Всю память о тех событиях сможешь вернуть только при встрече с сотворившим это.
— Ннет... НИКОГДА! — заорал я не своим голосом и сильно задрожал.
— Успокойся, — он терпеливо ждал, когда внезапная истерика под омываемыми со всех сторон волнами успокоения, испускаемыми им, покинет меня. — Можно продолжать?
— Дда, извини.
— Во-первых, придется проверять свою целостность. Тебе не в первой. Во-вторых, останется отпечаток моей сущности. В-третьих, пропадет твоя связь с Башней.
— Что это значит? Можно подробнее?
— Здесь и сейчас ты нормально себя ощущаешь?
— А? Причем здесь это? — он молчал. Я задумался. Вроде все нормально. Руки ноги шевелятся, обоняние и осязание на месте, я сижу, звук тоже есть. Вижу всю комнату. Стоп! Как всю? ВСЮ? — Эм...
— Вот то-то и оно. Я частично блокировал свое влияние, но уже самим фактом нашей связи изменил тебя.
— И?!
— Можешь и не суметь справиться... со всеми последствиями.
— Да с чем же? — заорал я, едва не начав материться. Мне все меньше нравился этот вариант.
— Я не знаю, что к уже имеющемуся добавится, прогноз упираются в твою волю.
— Мда... что так, что эдак. Хорошо. Скажи, а в чем причина того, что я не смог работать с мировыми потоками? Только со своей внутренней энергией.
— Это мое влияние, оно полностью исчезнет после твоего выбора. Но не рекомендую. Найди другое решение, возможность появится, когда в тебе больше не будет моей частички и влияния.
— А что есть в Башне? Как вообще пройдет исторжение для нее?
— Кратко или весь список?
— Кратко.
— Она воздвигнется на земле в том же положении, как была на Имриксе. Целой и невредимой. Только разрушится мое прежнее тело. И пропадет единый контроль над всей заклинательной системой в моем лице, так сказать. В Башне есть провизия, при экономном питании хватит на год. Есть множество книг и артефактов, драгоценные камни, асалы и асталы. Обставленные по высшему разряду лаборатории, спальни, столовая, склады.
— Ух ты! А посмотреть можно?
— Это твой выбор?
— Погоди, нет.
— Остались вопросы по предложенным вариантам?
— Мне надо подумать.
Прикрыть глаза и задуматься не получилось. Точнее глаза-то закрылись, но комнату я продолжал видеть все так же, даже четче.
— Ты тоже так видишь?
— Как?
— Ну, я глаза закрыл, а комнату стал видеть только четче.
— Примерно.
— А это останется со мной при любом варианте?
— Это открывающиеся раньше времени возможности самой сущности, их уже не изменить. И чем дольше мы с тобой общаемся, тем их будет больше. Энергетическая система текущего твоего тела вполне позволяет использовать не только это.
— А как же спать теперь?
— Эх, только это и взволновало? — с грустной и немного печальной насмешкой. — Твои трудности. Сам определяйся, — я смутился, так как сказал первое, что пришло в голову.
— Хм... А что сейчас с тем телом?
— Сделай выбор, — жестко.
Голос перестал нянчиться со мной, вдруг дошло до меня. Я хотел было обидеться, но сердце екнуло — кто я и кто он?!
Ситуация не радовала. Возвращаться туда, где меня предавали... Дела свои я там все завершил. Мстить? Не мое... Будет лучше на новом месте? Но там я точно окажусь более беззащитным, и еще не известно, где появится башня. Вдруг посреди городского парка. Налетит куча местных магов и все отберет, а меня на опыты. А там та-Вастин. Шансы примерно равны. Перевешивает новое тело, больше вероятность того, что... Собственно чего? Вдруг там меня уже... того, режут? Сейчас то я в полной неизвестности... Хотя... Если Хранитель может перейти в мое новое тело, то значит с ним все в порядке. И с возможной ситуацией он может справиться. Значит и у меня есть шанс. Все же там я буду более защищен, чем в неизвестном месте после неизвестных изменений. Эм... Тут тоже будут изменения, но уже в другую сторону. Плюс мне нравится больше, чем минус. И чем дольше я думаю, тем больше вероятность того, что у меня, образно выражаясь, окажется десять рук. Или в самом прямом смысле. Ох, голова кругом. Иногда быстрая отходчивость мешает. Как замечательно было ничего чувствовать и ни о чем не волноваться!? Самое такое это первый вариант. Вроде и безопасно там, и возможности останутся. Все плюсы остальных. В минусе что? Одиночество? За пару тысячелетий создам расу долгоживущих, примеры есть. Превратиться в Асколя? Тьфу, что-то не туда меня понесло! Последняя мысль стала решающей, толкнув...
