— Поттер, входи, отец хочет поговорить с тобой, — позвала его голова, объятая языками магического пламени.
— Пусть он идёт сюда, — я пока еще был не настолько опрометчив, чтобы без должной подготовки соваться в родовой дом к своим недругам. — Мы сразу пойдём к портрету, там и поговорим.
Митчелл ненадолго исчез, затем вернулся и выбрался из камина. Вслед за ним в гостиную вылез пожилой мужчина. Темноволосый, наполовину седой, сухощавый и подтянутый, ростом чуть выше среднего, с резко очерченным удлинённым лицом и острым взглядом из-под нависших бровей.
Хищник. Опасный.
— Лорд Грей, — согласно этикету я, как приглашающий, первым отвесил короткий поклон.
— Гранд Поттер, — ответил он таким же поклоном. Заглянули-таки они в родословную книгу.
— Время дорого, давайте пойдём сразу на место, — предложил я.
Он изъявил согласие величавым кивком, и мы втроём отправились туда. Впустив обоих Греев в кладовку, я кивнул на прислонённый к стене портрет:
— Это картина, принадлежащая вашему роду?
Лорд Грей подошёл к ней вплотную, мельком глянул на надпись, чуть дольше задержался взглядом на картине.
— Да. Она пропала давно, еще при жизни моего деда, Дориана Грея, — он кивнул на табличку. — Что она оказалась здесь, для меня... неожиданно. Что вы собираетесь с этим делать, гранд Поттер?
— Мне нужно вернуть Уизли. Надеюсь, вы это сможете, остальное меня не касается. Впрочем, буду признателен, если вы расскажете, что это за чары.
— Это наши родовые чары, — скупо сообщил Грей-старший. — Никакой аврорат с ними не справится, но мне не нужно, чтобы нашу фамилию трепали в Министерстве. Сын сказал, что вы хотите что-то потребовать за молчание?
— А также за то, что вообще поставил вас в известность. Сам Уизли мне не нужен, я предпочёл бы, чтобы он навеки остался здесь, меня волнует только служебная репутация нашего директора. Если Уизли пропадёт бесследно, она будет запятнана. Но если картина будет предъявлена аврорату, Ранкорн выполнит свой директорский долг и разбираться со своей репутацией будете уже вы.
— Ясно, — сухо заключил он. — Если с вашей стороны дело обстоит так, я действительно вам должен. Что бы вы хотели от меня?
— Не так уж много. Стандартную клятву о непричинении вреда между нашими родами. И, разумеется, самого Уизли, память я ему подчищу.
— Давайте тогда так. Клятву мы принесём друг другу сейчас. Вы отдадите мне картину, а к утру я верну вам Уизли.
Я посмотрел на него с демонстративным недоумением.
— Понимаю, что вы должны были попытаться, поэтому не обижаюсь. Но если мы прямо сейчас поклянёмся друг другу в непричинении вреда, вы же не нарушите эту клятву, если не вернёте мне Уизли. Он не член моего рода и не входит в круг моих личных интересов.
— Я могу отдельно поклясться, что верну его в срок.
— Я не вижу никакой необходимости выпускать ситуацию из-под контроля.
— Тогда с вас клятва о неразглашении.
— И с вас, и с вашего сына тоже. Что я вас прикрываю, это незаконно.
Мы торговались, как два барышника. Уже наученный, чего ожидать от старшего Грея, я проконтролировал каждое слово и продавил кое-какие уточнения в свою пользу. Наконец клятвы были произнесены и мы облегчённо вздохнули.
— С вами нелегко договариваться, гранд Поттер, — констатировал Грей-старший.
— Правильно составленный договор — залог плодотворного сотрудничества, лорд Грей. Теперь, полагаю, ничто не мешает нам заняться делом, — я кивнул на картину.
— Главное, что я хотел бы довести до вашего сведения: полностью этими чарами может распоряжаться только их создатель. Это мой дед, Дориан Грей — я в курсе его разработки, но полного доступа к чарам картины у меня нет. Я смогу только извлечь оттуда Уизли, но сразу хочу предупредить, что этот метод вам скорее всего не понравится. Поэтому я хотел предоставить вам только результат.
— Понадобятся человеческие жертвы?
— Почему вы так решили? — насторожился он.
— Прикинул, что могло бы мне не понравиться.
— Ну... как вам сказать... Я могу извлечь Уизли только через обмен. Вместо него в картине должен оказаться другой человек.
На первый взгляд это выглядело проблемой, но только на первый.
— Ничего непреодолимого, — сказал я после секундной задумчивости. — Аппарируете в Уандсвортскую или в Пентонвильскую тюрьму, находите там магла, приговорённого к пожизненному заключению, конфигурируете какую-нибудь тушу в его труп, пригодный для вскрытия, а его забираете и доставляете сюда. За ночь вполне можно управиться.
— Хм. — Грей-старший с интересом посмотрел на меня. — Мне нравится ваш подход, гранд Поттер. Одно только небольшое уточнение: на замену нужен обязательно маг. Так получилось, что у меня дома как раз есть кандидатура, держу на случай надобности. Взломщик из Лютого переулка, в августе он пытался залезть в нашу летнюю резиденцию.
— Давайте его сюда, но, учтите, я проверю легилименцией, что он тот, за кого вы его выдаёте.
— У меня и в мыслях не было вас обманывать, гранд Поттер. Для подобных дел криминальные личности гораздо сподручнее, чем невинные люди. Об их пропаже обычно не заявляют в аврорат. Правда, нужно, чтобы он сам обратился к картине и выразил согласие на обмен.
— Ничего страшного, возьмёте его под Империо.
Я отвёл их к ближайшему камину и вместе с Митчеллом дождался его отца обратно. Грей-старший привёл с собой субъекта неопределённо-среднего возраста, с лица весьма неприятного. Я даже не стал легилиментить пленника, одной его внешности было достаточно. Тот уже был под Империо и по команде Грея направился к картине.
Когда пленник приложил ладонь к раме, Рональд проснулся и сел на диване, недоуменно осматриваясь. Случайно повернув голову в нашу сторону, он подскочил как ужаленный и кинулся к нам, пока не наткнулся на плоскость картины и не упёрся в неё, словно в стекло.
— Поттер!!! — завопил он, барабаня кулаками по невидимой преграде. — Немедленно вытащи меня отсюда!!!
— Не шуми, Уизли. Со мной вот пришёл специалист по вытаскиванию идиотов из картин, — я кивнул на Грея-старшего. — Ты расскажешь ему, как сюда попал, а он посмотрит, что можно сделать.
— Да, молодой человек, — подхватил Грей, которого тоже интересовало, что здесь произошло. — Где и как вы обнаружили эту картину?
— Да тут же, в этой комнате. — Рональд указал рисованным пальцем в сторону, где мебель была частично раздвинута. — Я стал искать, есть ли тут целые столы, и в щель между ними увидел. Ну, вытащил... она дорогая была, не как всё это. Стал смотреть, а там мужик... ну, такой весь из себя... по-старинному. Чего это, спрашиваю, почему картина тут, когда все другие висят, а он мне говорит, что клад в ней спрятан, вот в этом шкафу, который рядом со столом нарисован. Поставь, говорит, картину к стене, возьмись покрепче за раму и пожелай оказаться в картине. Но только в шкафу ничего не было, а мужик куда-то свалил.
— Свалил? — переспросил Грей-старший.
— Ну да, он вместо меня наружу вылез. Я открыл, смотрю, шкаф пустой — обернулся к мужику, а он что-то в мою сторону колдует, прямо рукой, без палочки. Потом он пошёл отсюда, и больше я ничего не помню. Вот только что проснулся на диване.
— Поверх картины были чары невидимости, — сообщил я Грею вполголоса. — Особенные, они не брались обычной диагностикой.
— А, Invisbility perfectus obscurus, — мгновенно отозвался он. — Но как же вы тогда их обнаружили?
— Домовичка показала.
— Ясно. Молодой человек, вы, в картине, — обратился он к Уизли, несмотря на то, что слышал его фамилию. — Попросите вот этого человека перед вами, чтобы он пожелал оказаться на вашем месте.
Рональд проговорил требуемое, Грей-старший скомандовал пленнику выполнить просьбу — и тот оказался в картине, а Уизли вывалился наружу. Не давая Рональду встать, я наложил на него усыпляющее заклинание и обратился к Грею:
— Теперь клятва, лорд Грей?
— Разумеется, гранд Поттер. Только мне хотелось бы забрать эту картину с собой.
— Конечно, лорд Грей, никаких проблем. Картина ваша, задержанный ваш — вы в своём праве.
— Не могу не повториться, но мне нравится ваш подход, — усмехнулся он. — Я, признаться, ожидал от вас если не обвинений в аморальности, то как минимум лекцию на тему, что такое хорошо, а что такое плохо. Не такое у меня было впечатление о Мальчике-Который-Выжил.
— Могу я узнать, какое у вас было впечатление?
— В прессе много писали, что вы — достойный сын своего отца, Джеймса Поттера, великий борец со злом и мститель за своих родителей. А вы, значит, не собираетесь за них мстить?
Я безразлично пожал плечами.
— Была война, они в неё ввязались. Они не мирные жертвы войны, а как минимум трижды бросали вызов самому Тёмному Лорду, поэтому я не чувствую себя обязанным мстить. Но я знаю, кто мои враги, а врагов уничтожают. Не ради мести, а ради безопасности. Надеюсь, я исчерпывающе высказался, лорд Грей?
— О да, гранд Поттер. Смею надеяться, что теперь мы не враги?
— Я и не был вашим врагом, это вы записали меня во враги.
— Это поскольку вы сын своего отца... но теперь наше маленькое недоразумение, надеюсь, прояснилось?
— Считайте меня внуком моего деда, всё-таки я ему наследую, в отличие от моего отца. А что до маленького недоразумения... я согласен считать его таковым, но меня, признаться, тревожит, кого тут выпустил Уизли. Пока ваш дед не встал у меня на пути, мне всё равно, что он натворит, но если он, будучи членом вашего рода, начнёт вредить мне или моим людям, наша клятва о нейтралитете потеряет силу. Со всеми вытекающими отсюда последствиями, с учётом моих возможностей, поэтому в ваших же интересах проследить, чтобы он шалил где-нибудь подальше от меня.
— Да, верно. — Грей-старший нахмурился. — Эта история с картиной так неожиданно свалилась на меня, что я упустил из вида самого деда. А он не привык отказывать себе ни в чём и не признаёт слова "нельзя". Уверяю вас, гранд Поттер, наш род весьма заинтересован в том, чтобы Дориан не создавал нам проблем.
— Он не появлялся у вас в доме?
— Нет еще. После того, что с ним случилось, он не мог не стать осторожнее.
— Это не секрет, что с ним случилось?
— Полтора века назад об этом знала каждая собака. Отец рассказывал, что эта история даже до маглов дошла, несмотря на Статут. Дед оставил за собой слишком много жертв, мстители объединились и буквально обложили его. Он стал скрываться, но в конце концов самоуверенность его погубила. Мстители выследили его и прикончили, но на его месте вдруг оказался изуродованный труп старика, а сам Дориан исчез. Тогда посчитали, что это какая-то модификация оборотного зелья, но отец знал, что это человек из портрета, он сам его видел. Дело в том, что портрет зачарован передавать любые вредоносные изменения тела с оригинала на подменяющего, поэтому когда деда убили, погиб человек из портрета, а поскольку он больше не мог принимать на себя ущерб, они с оригиналом поменялись местами.
— То есть, если бы Уизли остался в портрете, с его телом стало бы происходить всё, что происходит с телом Дориана Грея?
— Да, но он еще целёхонький. — Грей кивнул на спящего на полу Рональда. — Дед, видно, пока еще только осваивается в новом для него мире. Отец тогда перерыл весь особняк в поисках картины, а она, оказывается, вот где.
А интересный способ обрести бессмертие. Понятно теперь, почему в старинных источниках считается, что хоркруксы создают только недоучки. Как бы ни хотелось мне спросить, что он собирается делать с картиной, это шло вразрез с этикетом, поэтому я перешёл к договорённостям:
— Клятва?
— Давайте.
Мы втроём принесли клятву о родовом нейтралитете и непричинении умышленного вреда друг другу и нашим людям. Затем я пробудил Уизли, заимперил на время работы с ним, отлегилиментил, подправил ему память и отправил в общежитие, внушив ему, что он заблудился в Запретном лесу. Грей-старший упаковал картину в магический щит и отправил в безразмерную сумку наподобие моей. У камина мы стали прощаться.
— Рад был познакомиться с вами в деловой обстановке, гранд Поттер, — отменно любезным тоном произнёс он.
— Взаимно, лорд Грей, — ответил я не менее любезно.
— Возможно, мы еще сможем договориться насчёт моей дочери?
— Я уже связан обязательством с другой, лорд Грей.
— Жаль, очень жаль, что прежде мы недостаточно знали друг друга. Мне понравилось сотрудничать с вами.
— Обращайтесь, если что. Я всегда открыт к сотрудничеству.
Мы обменялись улыбками сытых акул, и Грей-старший скрылся в камине. Проводив его, мы с Митчеллом направились в общежитие. Парень косился на меня с видом человека, который не решается заговорить, и когда мы прошли где-то треть пути, всё-таки нарушил молчание.
— Ну и как мне теперь обращаться к тебе, гранд Поттер? — поинтересовался он, саркастически выделив мой магический статус.
— Как положено. Между школьниками — только по фамилии, между сослуживцами — с "мистер", на официальных приёмах — со статусом, при случайных встречах — выбирай сам, но сначала подумай, — процитировал я отрывок из лекции Теда.
— Поттер. — Митчелл не столько обратился ко мне, сколько озадаченно попробовал на вкус мою фамилию. — Отец устроил мне за тебя выволочку.
— Ему виднее, как воспитывать наследника.
— И он выразил надежду, что мы с тобой подружимся.
— Ты вообще в это веришь?
Грей-младший только раздражённо фыркнул.
— Подружиться мы можем только на моих условиях, — продолжил я. — Ваш род на это не пойдёт, поэтому даже не заморачивайся. Без дружбы мы проживём, нейтралитет меня вполне устраивает. Надеюсь, и тебя тоже.
— Меня-то устроит... — буркнул он, чуя задницей, что для неё еще не всё закончилось.
— Вот и прекрасно, — обрубил я разговор.
20.
История Рона, что он заблудился в Запретном лесу, не выдерживала никакой критики. Во-первых, что ему там было делать вообще, если он пошёл за мебелью? Во-вторых, вернулся он совсем не похожим на человека, который четыре дня испытывал хоть какие-то лишения. Он не был истощён, на нём не было ни единой царапины — да что там царапины, у него даже уличной грязи на обуви не было. Ну и в третьих, если память иногда и пропадает сама собой, это был явно не тот случай.
Но Ранкорн помнил о своём поручении мне, поэтому прирезал на корню всяческие попытки Гермионы настоять на расследовании. Уизли здесь? Здесь. Живой и здоровый? Да. Так что тебе ещё, девушка, надо?
Будучи из магического мира, директор прекрасно понимал, что некоторые вещи лучше не знать для своего же блага. Меня он не вызывал для выяснения подробностей, слухи о Гермионе, постаравшейся довести своё возмущение до всей школы, дошли до меня окольными путями.
Я облегчённо вздохнул и вернулся к запланированным делам. Написал письмо Люциусу, чтобы тот выслал мне министерский перечень британских предприятий со всеми подробностями на каждое из них, и другое в Гринготс, с просьбой выслать список инвестиций рода Поттеров. Впрочем, гоблины завернули меня, ответив, что могут сообщить эти сведения только через опекуна. Пришлось попросить его и об этом.
