А еще поразилась тому, как могло случиться, что она, оказавшись в этом чертовом Магрибахарте, начисто забыла обо всем. Это же надо... Подумывала даже выйти замуж за того мальчишку Теврока. У него же полный гарем наложниц! Тут Онхельма прыснула в кулак, вспомнив, как повелитель объяснялся в любви тому беловолосому красавцу. Да...
И все-таки.
Более чем странно. Она ведь ехала в эту страну с вполне определенной целью — найти наследника и захватить его. А в итоге... В итоге — одни бабские глупости и бесполезная трата времени. Да еще сердце щемит, жалая еще хоть раз увидеть того юношу, дотронуться до белых волос, заглянуть в его какие-то нечеловеческие глаза. Увидеть его тело, касаться его, ощутить...
— Довольно! Не теперь! — приказала она себе и занялась накопителями.
К вечеру все они были полны, правда, это стоило жизни всем троим заключенным. Чуть позже появился и Мариэс. Неизвестно, как ему удалось, но он принес почти столько заполненных накопителей, сколько было у нее. Онхельме оставалось только подивиться и благосклонно взглянуть на него.
Ну что ж. К ночи они готовы.
— Каковы будут наши действия? — спросил колдун.
— Ну... Как по-вашему, что эффектнее всего выгляди ночью?
— Огонь.
— Вот мы и применим огонь.
Он уже видел как-то раз, как она применяет огонь.
— Откуда начнем?
— С северных границ. Там нас точно не ждут.
Колдун ничего не ответил, подхватил свой кожаный мешок, набитый накопителями, и открыл портал.
* * *
Алексиор так и не ушел с палубы, просто присел в уголке, за свернутыми канатами. Там его не было видно никому, юноше почему-то хотелось на всякий случай спрятаться, предстоящий разговор основательно напрягал его. Все-таки то, что ты не сам-один живешь в своем теле, а делишь его с гостем, было тяжело принять.
— Астерион, — негромко обратился он вглубь своего сознания.
И почувствовал даже не ответ, но внимание с другой стороны.
— Мне нужно поговорить с тобой.
Неохотное и какое-то несмелое движение внутри его сознания, потом молчаливое согласие.
— Если ты не станешь мне отвечать, разговора не выйдет, — сказал Алексиор.
— Хорошо, — пришло из глубины.
— У меня есть вопросы.
— Задавай.
— И ты честно ответишь?
Мимолетное ощущение страдания и неуверенности.
— Да, отвечу.
— Это был ты, тогда, со львом?
— Да. Ты же просил помощи.
— И теперь ты будешь вот каждый раз кидаться мне на помощь?
— Нет, только когда ты действительно будешь в этом нуждаться.
Что ж это логично. Это даже...
— Скажи, почему я не чувствовал тебя раньше? Почти?
— Я не хотел мешать тебе своим присутствием.
— Столько жертв с твоей стороны. Зачем? Тебе ведь все-таки что-то от меня нужно?
— Только чтобы ты принял меня и сделал частью себя.
Всего лишь. Однако...
— Тогда нам следует побольше общаться. Согласись, трудно сделать частью себя незнакомца.
— Хорошо. Просто... Я боялся вызвать у тебя отторжение.
— Ладно, тогда давай знакомиться, — сказал Алексиор, — Я человек, меня зовут Алексиор и мне скоро исполнится девятнадцать лет.
— А я морской дракон, меня зовут Астерион, и я не знаю, сколько мне лет. Наверное, очень-очень много. Потому что я помню те времена, когда людей на берегах этого моря еще не было.
— Угу, — протянул Алексиор, — И все-таки, ты обещал отвечать честно. Скажи, зачем сам морской дракон, древний и могучий, как я не знаю что, пожелал стать частью такого ничтожного неудачника как я?
Будто тяжелый вздох пришел из глубины сознания.
— Ты представляешь себе, что такое одиночество?
Алексиор кивнул своим мыслям, да он знал, что такое одиночество.
— Но почему такой неудачник как я? Кругом полно достойных.
На это последовало подобие легкой улыбки.
— Позволь мне самому судить, кто чего достоин.
— Ладно, но ты все-таки не ответил, древний, ничего, что я так тебя зову? Почему человек и почему я?
Была попытка скрыться или уйти от ответа, потом досада и неуверенность, а потом говоривший словно решился:
— Я смогу найти свою любовь, только если стану человеком.
— Что? А я тут причем? — выпалил Алексиор, — Хотя, знаешь, я тоже ищу свою любимую. Тут мы с тобой похожи.
— Вот видишь, — пришло странное облегчение из глубины сознания.
А у Алексиора проскользнуло убеждение, что он что-то упускает, какую-то важную мысль, догадку. Но это было мимолетно. Он вернулся к разговору:
— Послушай, древний, одного из нас завут Алексиор, другого Астерион... Может, придумаем себе какое-то одно новое имя? Все равно я теперь не похож на себя прежнего. Вон, даже Онхельма не узнала.
— Я не хотел навязывать тебе подобные мысли, но если ты хочешь... Мне было бы приятно. А эта колдунья не узнала тебя, потому что не видит дальше своего носа. И кстати, как тебе имя Алексостерион?
— Что?! Алексостерион?! Да ни в жизнь! Язык сломаешь, — захохотал Алексиор, — И долго ты думал, древний, пока придумал это?
— Не хочешь и не надо, — фыркнули изнутри.
— Ладно-ладно, не обижайся. А что если мы будем... Астерилисиор?
— Сам носи такое имя!
— Да, ты прав, надо хорошенько подумать, — весело признался парень.
Пожалуй, дружба началась.
В этот момент он ощутил странное. Какой-то призыв. И сам не понял ничего, как вдруг оказался на песчаной отмели за большой одинокой скалой.
— Что? Что это? — поразился юноша ощупывая неизвестно откуда взявшийся длинный и широкий белый плащ.
— Прости, не успел сказать. Ты ведь теперь шаман морского народа.
Алексиор просто онемел.
— И когда к тебе придет достойный, ты должен будешь выслушать его. И рассудить.
— О... Как я буду судить... Я же сам ничего не знаю. Да и молод я судить других. И глуп.
— Я помогу. Во-первых, добирается сюда только человек с чистым сердцем. А во-вторых, он должен дать тебе что-то. Вот по тому, что тебе отдадут в дар за исполнение своего желания, ты и будешь судить о душе того, кто к тебе приходит.
— Но как я буду исполнять их желания? Ты подумал? Я же просто человек!
— Алексиор, ты будешь просто молиться, а исполнит желание Создатель. Это ведь возможно для тебя? Это же не трудно? А потом ты вернешься туда, где был до этого. На корабль.
— Да, — успокоился Алексиор.
— А сейчас накинь капюшон, никто не должен видеть твоего лица, и зажги костер. Человек уже ступил на песок.
— Зажги костер! А как?!
— Просто подумай об этом.
В общем, все оказалось не так уж сложно. Вскоре из-за скалы показался проситель. В нем Алексиор узнал того колдуна, что приходил порталом за Онхельмой.
* * *
Корабль Шираса 'Изамбир' имел замечательные скоростные качества, царица выделила ему один самых лучших и быстроходных. Он незаметно подошел к высоким берегам Версантиума и затаился за скалами. Каково же было изумление Шираса, когда он увидел целую флотилию разномастных парусников, скопившихся в море напротив входа в портовую гавань. Крайне неприятный сюрприз. Сердце сразу сжалось тревогой, его рыжеволосая красавица там, в порту. Известное дело, что может произойти, если город захватят пираты.
Но переть на рожон тоже не имело смысла, он решил дождаться ночи и только потом пытаться проникнуть в город. А пока посовещался с капитаном и тот приказал сменить все паруса на темные. И не спускать глаз с флотилии пиратских кораблей.
Непрерывное бдительное наблюдение за разномастными кораблями, засевшими вокруг портовой гавани как хищные птицы, принесло свои плоды. Удалось выяснить, что не все они имеют тяжелое вооружение, таких, мощных и напичканых пушками, как 'Изамбир' было не больше десяти. Остальные в основном мелкие пиратские суденышки, которые следовали за большими кораблями, как стая шакалов за тигром. Но все они были одинаково опасны, потому что головорезы, плававшие на этих кораблях, всегда славились бешеной отвагой и жестокостью, терять им нечего, по ним и так веревка плачет. Вынужденное бездействие жилы вытягивало из Шираса, но он терпеливо ждал темноты.
Однако пока с корабля велось наблюдение за пиратами, без должного внимания не остались и они сами. Давным-давно, еще только гордый 'Изамбир' появился на горизонте, об этом уже было доложено в штаб Джулиусу. Естественно, за ними тут же выставили слежку, уж очень странно они смотрелись, прячась среди скал. Как тут не заподозрить самое худшее?
В общем, как на борту 'Изамбира' вдруг появились полуголые пооруженные до зубов головорезы, ни капитан, ни команда заметить не успели. Их просто взяли очень быстро и ловко, практически без сопротивления. Было убийственно досадно, можно сказать, оскорбительно досадно.
Ширас готов был рвать и метать, оттого что проявил такое преступное легкомыслие. И что удивительно — никакого корабля, с которого бы появиться эти лихие ребятки, поблизости не наблюдалось. На палубу поднялся пожилой мужчина в потертой кожаной одежде и выцветшим цветным платком на голове, перед которым все расступились.
— Капитан, — понял Ширас, пытаясь освоботься.
Сталь тут же прижалась плотнее к его горлу. Джулиус, а это был именно он, внимательно оглядел корабль и захваченную команду, и произнес:
— Темнокожие. С 'черного берега', — потом смачно сплюнул, и добавил уже на языке магрибов, — Что, и вы пришли сюда по наши души? Грабить?! Стервятники. Но не видать вам нашего города Версантиума как своих ушей.
— Эй, ты говоришь по-нашему?
— Как видишь, — отвечал Джулиус.
— Послушай, мы пришли помочь! Мы будем сражаться на вашей стороне.
Джулиус хмыкнул:
— Складно поешь, что, не хочется в петлю?
— Не смей оскорблять меня, старик! — вскипел бывший бандит, он неожиданно извернулся, смог вырваться и, тыча в него пальцем, выкрикнул, — Я здесь, потому что меня послал мой друг! Помочь! Я должен был найти тут одного человека и вывезти отсюда в безопасное место!
Вид безоружного мужчины, нисколько не боявшегося направленных на него клинков, произвел на Джулиуса определенное впечатление. Ширас стоял, гневно сверкая глазами, и ждал ответа.
— И как зовут того человека, которого ты должен был вывезти в безопасное место? — спросил он прищурившись.
— Мой друг сказал, его зовут Голен.
— Голен... — задумчиво наморщил лицо старый Джулиус, — А зачем твоему другу этот Голен? Что ему от него нужно?
— Он сказал, что это единственный оставшийся в живых из его друзей детства.
Старого контрабандиста пробрало неожиданной дрожью.
— Как... зовут того твоего друга?
— Ароис, -последовал ответ,— Но я не думаю, что это его настоящее имя.
— Очень молодой, высокий, красивый, волосы...
Ширас кивнул:
— Да, это он.
Джулиус внезапно опустил голову и подбоченился, а потом приказал, махнув рукой:
— Этого не трогать.
И зычным голосом заорал:
— Голен, тут к тебе пришли!
Каково же было удивление Шираса, когда на борт 'Изамбира' плавно вплыло по воздуху кресло, в котором сидел молодой парень, и зависло над палубой. Ничего себе... Колдун!
Парень переводил взгляд с Джулиуса на чужестранца:
— Ко мне?
Поборов невольное изумление, Ширас выступил вперед и, приложив руку к сердцу, обратился к тому, что умел летать по воздуху прямо в кресле:
— Да, мой друг сказал, чтобы я вывез тебя и твою девушку отсюда в Магрибахарт. Там вы будете в безопасности. Переведи, — обратился он к старику.
Когда старый Джулиус перевел, один из его людей, молодой парнишка, вдруг выступил вперед, снимая с головы широкий платок, закрывавший пол лица, и сказал:
— Прости, но никуда мы с тобой не поедем! Видишь, у нас тут война?! Враги кругом!
— Нильда! — рявкнул дед, — Как ты посмела лезть сюда?! Непослушная девчонка! А ты куда смотришь?! Еще муж называешься!
Общий комизм ситуации не мог не вызвать громовой хохот со всех сторон. Однако дед злился всерьез. Он продолжал отчитывать Нильду и распекать Голена. На что юный головорез, оказавшийся на самом деле девчонкой сделал невинное лицо и просто ответил:
— Дедушка, об этом мы дома поговорим.
Ширас ничего толком не понял, кроме того, что парень неожиданно оказался девкой, да еще и пререкался с капитаном. А девица вдруг ни с того ни с сего разъярилась:
— И вообще, где обещанный тобой священник?!!! Когда наконец мы с ним, — она указала пальцем на парня, давившегося от смеха в своем кресле, — Поженимся? Нас так поубивают раньше!
Тут Ширас решил вмешаться и обратился к старику:
— Уважаемый, если мы выяснили, что не враги друг другу, не могли мы уже продолжить нашу беседу в мирной обстановке? Кроме того, мне нужно срочно попасть в город, и сделать это тайно.
— Зачем? — насторожился Джулиус.
Ширас замялся, но потом все же высказал:
— Мне нужно найти девушку. Она дочь поварихи из той таверны, что в порту.
— Э?! Так ты и есть тот чужестранец-магриб, что принес тогда вести о...
— Да, это я.
— Так бы сразу и сказал!
Старый Джулиус развернулся и приказал своим людям:
— Отпустить всех, это свои.
А потом, обращаясь к Ширасу и его людям:
— Добро пожаловать в фиорды, уважаемые!
Команда 'Изамбира', да и отряд Шираса, с откровенным напряжением наблюдавшая до этого за развитием событий, наконец, слегка расслабилась. Как оказалось, цель их путешествия сама нашла их, однако это не упрощало общую задачу. Потому пиратская флотилия вокруг города выглядела зловеще, и ничего хорошего не предвещала. Корабль отвели в относительно безопасное место, в бухточку, где волнение не ощущалось так сильно, и оставили ждать на рейде. А Шираса вместе с его полусотней бойцов пригласили проследовать за ними в фиорды.
Откровенно говоря, у ребят Ширас, да и у него самого слегка глаза повылазили от нервного напряжения, пока они по пенящемся и крутящимся волнам проникали в эти узкие проливы, утыканные острыми камнями, как акулья пасть. Доблестный бандит не раз уже начинал молиться за свою не совсем праведную душу, думая, что их сейчас в щепы разобьет об острые скалы, но устье фиордов они миновали на удивление легко и без неприятных происшествий. Видя его изумление, Джулиус сказал:
— В эти проливы может войти только друг. Понимаешь, о чем я?
Ширас кивнул. Однако, сколько загадок таит в себе высокий берег Забиргана. Но сейчас, когда они более или менее выяснили, кто есть кто, его волновала собственная проблема, очень волновала.
— Я бы хотел поскорее попасть в город, — сказал он.
Джулиус бросил на мужчину взгляд из-под бровей и пробурчал:
— Потерпи, чужестранец, ты же понимаешь, надо дождаться темноты. За нами и так постоянно как коршуны охотятся ребятки из береговой стражи. Да еще шпионов развелось... — он непечатно выругался, — Опасно. Понимаешь?
Ширас понимал. Но чем дальше, тем больше почему-то беспокоился за свою красноволосую красотку.
— Вот разместим твоих ребят, пристроим к делу, — продолжал Джулиус, — А там посмотрим. Тебя как зовут, кстати?
— Зови меня Ширас, уважаемый. А как твое имя?
— Я Джулиус, — важно ответствовал старый контрабандист.
