— На палубу выходить не будем. Надеюсь, тут нас никто не подслушает?
— Никто.
— Тогда... смотри в окно.
Эттан повиновался.
Луис прикрыл глаза, обращаясь к своей сути. Туда, где дремала сытая серая акула. Здоровущая, с острыми зубами и громадной пастью...
Эттан вдруг вскрикнул.
Море вокруг корабля быстро заполнялось плавниками. Вот один треугольник вспорол синюю гладь, второй, третий...
Акулы просто кишели рядом с кораблем, иногда показывались из воды, раскрывали пасти...
Но ни на кого не покушались. Даже не пытались перевернуть лодки и полакомиться вкусной человечинкой. Они здесь не для этого...
Их позвал хозяин.
— Эффектно.
Луис мысленно отпустил акул, и поглядел на отца. Эттан, хоть и постарался выглядеть бесстрастным, но был потрясен. Это было видно невооруженным глазом.
— А остальные?
— Киты — крупные. Акулы и косатки — основная ударная мощь. Они эффективны даже против спрутов.
— Интересно. Очень интересно, но можно ли это применить? — задумался Эттан.
— Разумеется. Чудеса, которые будут совершаться Преотцом с благословения Ардена...
Эттан расплылся в довольной улыбке.
— А если Преотца объявят святым еще при жизни? — подлил масла в огонь Луис. — Он же чудотворец, здесь нельзя подходить с обычными мерками... не станет ли он править не только Тавальеном?
Намек Эттан уловил на лету.
Действительно, объединить светскую власть и церковную, это... это будет достижением! А еще это власть, деньги... да много всего!
— Бессмертие, — шепнул Луис. — Память в веках...
И Эттан не устоял.
Да и не собирался — кто ему эти Тимары? Они используют его, он — их, и что дальше? Уж точно ничего хорошего...
Он им ничем не обязан, и может попробовать переиграть все в свою пользу.
Разумеется, так сразу он Луису не поверил. И придумает, как подстраховаться, но не сейчас, позднее. А пока...
— Интересная идея, сын. Но ее надо обдумать.
— А меня надо выгнать, — Луис смотрел в глаза отцу. — С шумом и криком. И угрозами.
— Хм-м...
Эттану объяснять было не нужно. Договорятся отец и сын без свидетелей. А пока — вражда и требование мести.
Даверт-старший расплылся в насмешливой улыбке.
— Помни, ты сам этого хотел!
— Попрошу без фанатизма, — Луис огляделся вокруг. — Я приду завтра? С женой, просить прощения?
— Хорошая идея.
— А если так...
— Ах ты твареныш!!! П...к драный!!! ... и ...!!! Твою ... через ... и налево в ... около ...!!!
Получилось вдохновенно.
Как и полет кувшина с вином, и бронзовой чернильницы...
Луис честно уворачивался, пытался успокоить отца, взмахивал руками...
Как же!
Корабль пришлось покинуть под градом угроз и обещаний четвертовать, колесовать, посадить на кол, разрезать на кусочки и каждый из них поджарить с солью и перцем, а потом заставить остаток Луиса все это сожрать...
Оказывается, у Преотца очень богатая фантазия.
Оказавшись на берегу, Луис принял нарочито спокойный вид, и в сопровождении своего эскорта отправился к главе рода Ирт.
Пара соглядатаев, независимых друг от друга, тоже покинула пристань. Им надо было все рассказать своим господам.
* * *
Лаур Ирт только головой покачал, услышав о провале миссии, мол, он другого и не ожидал. А вот Луис выглядел довольным.
— Сразу меня не убили. С остальным разберемся.
— А могли?
— Вполне.
— Это же...
— Мой отец? Поверьте, деньги и власть он любит больше, чем меня.
Ирт верил.
— Что вы теперь будете делать?
— Полагаю, что поддержка Тавальена Королю окажется не лишней?
— Нет, не лишней...
— Будем мириться. Приду завтра с супругой. Красивые женщины умиротворяюще действуют на Эттана Даверта.
— А умные?
— Вы это об Алаис?
Глава рода Ирт задумался. Вздохнул...
— Попробуйте, герцог. Может быть, поможет?
— Обязательно попробую. Как насчет эскорта завтра, в десять утра?
— К обеду. Утром люди заняты, выходят в море...
— Хорошо, к обеду.
* * *
Ночью Луис и Алаис, по старой привычке, сидели на взморье.
Алаис положила голову на плечо мужа.
— Мне страшно, милый. Мы столько всего наворотили... как разгребать будем?
— Мы справимся. Обязательно.
Сам себе Луис признавался, что затея страшноватая, что скорее всего, она закончится его смертью, но Алаис он не отдаст!
И защитить своего ребенка сумеет!
Атреи ему уже поклялись, что не оставят его сына. В Лаис он тоже написал, и теперь ждал ответа. Карст... поговорим. А Тимары...
Тимары были заранее списаны им в расход, раз и навсегда.
Все.
Даже ценой его жизни.
Осьминоги опасны, но акулы тоже не просто так в море плавают. Он обязан справиться. Должен...
Они с Алаис долго обсуждали все, узнанное из кодексов рода, все, прочитанное в библиотеках, все, что приходило им в голову.
Комбинировали и так, и этак, прикидывали, размышляли...
У них был лишь один выход. Но чтобы реализовать его, Луису придется рискнуть жизнью, и не только своей, но и Алаис, и ребенка. Смертельно опасный выход. Но выбора нет, а раз так, не стоит и переживать по этому поводу. Надо действовать, а Море поможет пловцу, а не тому, кто сдался.
Была еще Маритани, но стоит ли рассчитывать на богов? У них свои дела, у нас свои, и вообще, боги тем помогают, кто рук не покладает. Обойдемся без молитв, дело сделать важнее.
Как же неохота умирать в двадцать восемь лет! Как хочется жить! Но это зависит не от Луиса.
А пока он жив, возьмем от жизни все возможное.
— Иди ко мне, родная.
Алаис обняла мужа за плечи, запрокинула голову, и Луис, целуя ее в шею, подумал, что за это стоит умереть.
Чудесный остров, Замок над Морем, жена и сын...
Это вам не 'благо Тавальена'. Это — настоящее. А политика... пусть Эттан Даверт ей подавится. Смертельно.
* * *
Про Диона Алаис так и промолчала. Подумаешь — самец Capra hircus, т.е. козел обыкновенный. Не до него сейчас. Сначала разберемся с Эттаном Давертом, а потом уже все остальное. И нечего отвлекать мужа подобными глупостями.
Если что — она сама разберется с любыми особыми умниками.
* * *
— Итак, они поссорились...
— Я не думаю, что Эттан Даверт простит сына. Не тот человек.
— Но вдруг?
— Осталось два-три дня. Это уже не имеет значения.
Мужчина холодно улыбался. Наступал час торжества Осьминогов! Надо бы новое знамя придумать... например, Змей и Осьминог. Или лучше так — Осьминог и Змей...
* * *
Далан, по обыкновению, терся в порту, когда его тихонько окликнули.
— Лан!
Юноша обернулся. Он узнал этот голос, но бежать не стал. Сделал вид, что ослышался, и направился чуть левее,, чем необходимо. Потом сместился, давая дорогу толстой тетке с корзиной рыбы, сделал пару шагов... и завернув за угол склада, схватил за руку человека в плаще.
— Массимо?
Массимо Ольрат улыбнулся,, снимая капюшон .
— Именно. Так что здесь у вас творится?
— Все плохо, — отчитался Далан.
— Подробности?
— Тимары прибыли. Мы все под наблюдением, скоро состоится коронация...
— Дион здесь?
— Да.
— Что собирается делать Луис?
— Я не знаю... он не говорит.
— Сообщи ему о моем прибытии. Скажи, я буду ждать его на берегу, где и в последний раз.
Далан кивнул.
— Массимо, а ты...
— Пока — молчание.
Далан кивнул еще раз.
Молчание?
Да хоть бы и рот себе суровой ниткой зашить. Впервые с того момента, как его нога ступила на Маритани, он ощутил нечто... надежду?
Может быть, все и обойдется малой кровью? И лучше — чужой.
* * *
Какими глазами Эттан Даверт смотрел на Алаис!
Секунд двадцать смотрел, потом нехорошо прищурился...
— Госпожа Алекс?
— Почти, монтьер, — Алаис нежно улыбнулась. — Вы позволите обращаться к вам именно так?
— Называйте, как вам заблагорассудится.
— Мне кажется, что это более уместное обращение, чем Пресветлый. Во-первых, мы с вами теперь родственники. Во-вторых, если все задуманное нами осуществится, это будет вполне уместное обращение. Король стоит на одной ступени с Преотцом, мы — чуть пониже.
Лесть умиротворяюще действует на всех, даже такая грубая.
— Какое самоуничижение для герцогини!
— Монтьер, — прошу вас, не гневайтесь. Я понимаю, что вы обижены на наш... поступок, но рассудите справедливо? Не могли же мы признаться откровенно?
Эттан сдвинул брови, но женщинам многое прощается. Особенно если они смотрят умоляющими глазами и нежно вздыхают.
— Монтьер, вы ведь слишком умны, чтобы не использовать нас в своих целях. А мы... я совершенно не хотела сгнить заживо.
— Отчего? — заинтересовался Эттан.
— Там много условий.... если бы я не оказала помощь магистру, могла бы умереть. И Луис тоже.
Эттан подумал, что невелика потеря, сыновей можно и новых нарожать. А этот стал слишком своевольным. Опасно...
А вот Алаис Карнавон...
Надо было сразу прояснить еще один вопрос.
— Ваш сын — от кого?
— От Таламира. Мужчина и женщина герцогской крови из разных родов не могут иметь общих детей.
— Вы и Луис...
— Наш брак — союз. Просто скрепленный таким образом. Это вернее, чем подписывать договора.
Алаис коснулась жемчужины на шее. Сейчас она носила ее спокойно и с удовольствием. И надела по доброй воле, в отличие от первого брака.
Эттан проводил ее жест нехорошим взглядом.
— Один сын — этого мало. И у Луиса детей нет...
— Мы подумаем над этим вопросом, монтьер, — Алаис развела руками. — Но могу сказать, что договор включает и это. Луис принял моего сына, как родного. А я буду матерью для его детей... от кого бы они не были рождены.
— Вот как, — кивнул Эттан.
А ведь и верно.
К чему разрывать союз из-за такой мелочи? Если двое людей отдают себе отчет в происходящем, если Луис сделает нескольких детей на стороне, а Алаис воспитает их, если то же самое проделает Алаис...
Рода Карнавон и Лаис будут продолжены. А союз обеспечит детям возможность не просто получить наследство, но и удержать его.
— Конечно, сейчас об этом рано думать. Но если мы победим, мне придется родить пару детей, — вздохнула женщина, покаянно опуская глаза в пол.
И только Луис отметил желтый хищный огонек, проскочивший по краю зрачка Эттана Даверта.
Родить — хорошо. Почему бы и не от Преотца? Скрепить союз, так сказать...
Ну уж нет, отец. Эту женщину я тебе не отдам, скорее убью тебя сам!
Эттан кивнул своим мыслям.
— Я правильно понимаю, что коронация состоится завтра?
— Завтра. На рассвете, — кивнул Луис.
— Как это будет выглядеть?
Алаис вздохнула, собираясь с духом, и заговорила. Она описывала тронный зал, в котором все будет происходить, описывала Замок...
— Полагаю, Тимары постараются занять его своими людьми. До коронации мы в безопасности, а вот потом...
— Может быть, и в самом коронационном зале. — Луис так бы и поступил. Подстраховался.
— И что вы предлагаете мне сделать?
— Блокировать Замок с суши и пробиваться к нам, — просто ответила Алаис. — Найдется у вас перо и бумага?
— Да, разумеется, — Эттан кивнул на стол, на котором стоял роскошный письменный прибор.
Алаис аккуратно обмакнула перо в чернила, стряхнула излишки...
— Вот — Замок над Морем. Пять башен по углам, в центре — Королевская. Пять секторов. Это — Лаис. Здесь — Карнавон, Карст, Атрей, Тимар... Замок практически неприступен.
— Практически? — уловил Эттан.
— Я предлагаю не штурмовать ворота в лоб, нет. Может быть послать небольшую группу, отвлечь их, но основной отряд должен пройти здесь.
Алаис резко провела черту по своему рисунку.
— Будьте знакомы, подземный ход. Такой же, как в Карнавоне.
— Вот как? И откуда вы о нем знаете?
Алаис посмотрела с удивлением.
— Я не настолько глупа, монтьер. И родовой замок знаю вдоль и поперек. Эта часть Замка над Морем — копия Карнавона, там, где расположены хозяйские покои. Неужели в библиотеке Тавальена нет чертежей герцогских домов?
— Там не указаны подземные ходы.
— Безусловно, монтьер. Но как герцогиня Карнавон, я знаю их все. Как заходить, где они открываются... свои ходы есть в Карсте, Атрее и Лаис, да, и у Тимаров тоже.
— Вы намекаете, что спокойно пройти не получится? Нас там будут ждать?
Алаис опустила глаза.
— Я не знаю, монтьер. Тимары могли получить планы Карнавона, за столько-то лет!
— Могли... я учту.
— Я верю в ваших людей, но лучше подстраховаться.
— Маританцы не помешают?
— Я говорил с Лауром Иртом, — вздохнул Луис. — Пока нет законного Короля, маританцы нас не поддержат. Правда, Тимаров тоже...
— Если мы нападем на них — маританцы нас не тронут?
— Нет. До окончания коронации — нет.
— Убедить Тимаров, что мы — союзники, не получится, — Эттан просто размышлял вслух. — Пробиваться с боем? Да, только так... Хорошо! Допустим, завяжется бой. Что дальше?
Луис усмехнулся.
— Ты — наверху, я внизу. Мне нужен лишь один шанс, а потом коронация не состоится по причине отсутствия претендента на трон.
— Сгнить заживо не боишься?
— Не успею, — Луис даже не сомневался в результате. Больше одной попытки ему не дадут, и она должна быть успешной. Потому что второй не будет. Самого Луиса тоже не будет.
— Тебя в любом случае убьют.
— Знаю. Но останется Алаис. И герцог Карнавон.
— А Лаис?
— Алаис может провести посвящение для Рика.
— Ты знаешь, где он?
— Сейчас это не столь важно, — отрезал Луис.
Эттан кивнул. Смирился, но временно. Понятно, что кое-какие карты сынок припрячет в рукаве, но и он может запастись козырями. К примеру, Луис в любом случае умрет. А кто будет утешать юную вдову?
Тем более, что Эттану нужны и дети, и земли, и власть... Алаис Карнавон — очень удачно вписывается в планы.
Мнение самой Алаис Эттана не интересовало. Женщина же!
Будет молчать и слушаться более сильных и умных. Или кто-то думает иначе?
* * *
После переговоров с Эттаном, Луис чувствовал себя выжатой тряпкой. Но отдыхать было некогда.
Массимо ждал.
Улыбнулся, протянул Луису руку, но Даверт недоуменно посмотрел на нее, и крепко обнял Массимо за плечи.
— Я в тебя верил...
— Полторы сотни наемников у нас есть.
— Мало...
— Если сложить с теми, которых привел Преотец — нас хватит, — вмешалась Алаис.
Луис прикинул, и кивнул.
— Да, пожалуй...
— И это еще не все, — Массимо хитро улыбнулся. — У меня есть то, что поможет нам не просто выиграть — навсегда закрыть Тимарам дорогу к трону.
— Что именно?
Массимо обернулся к изрезанному скалами и пещерами берегу, махнул рукой, с зажатым в ней зеленым платком. И от пещеры отделился человек в плаще.
Он подходил все ближе, и Алаис с Луисом вглядывались в его лицо.
Светлый волосы, светлые глаза, белая кожа...
Тимар?
Да, безусловно. Но — здесь?
Юноша примерно одних лет с Даланом, смотрел без особого вызова. Но и кланяться не торопился, и здороваться. Этакий одинокий и независимый осьминожек.
