— ГХА-А-А!!! — закричала она и, судорожно выгнувшись в талии, взорвалась мощной вспышкой оргазма, при которой её яркая зелёная звёздочка превратилась в сверхновую.
Последующие минуты полторы меня сотрясало бешеным штормом острого блаженства Фионы. Она извергалась в меня потоками зелёной энергии и затапливала ими. Но тем не менее вся эта прорва утекала куда-то в мои недра и бесследно скрывалась там. В меня была вылита просто масса энергии, но я всё равно не переполнился и в зелёном море не утонул. Так что, когда оргазм магессы подходил к своему плавному спаду, принося ей чувство блаженного покоя и умиротворения, я чувствовал себя вполне трезво и осознанно поддерживал её удовольствие, продлевая приятные ощущения и делая их ещё слаще.
— А-а-арх, — томно протянула Фиона, — как хорошо. Сейчас самое время нассать тебе в рот и кайфануть по второму разу. — Она сделала глубокий сладостный вдох, будто воздух вокруг неё был очень вкусным, и, распахнув свои шлюзы, полным блаженства голосом застонала: — Н-н-на-а-а! Сука! Получай мою мочу-у-у!
В рот мне хлынул горячий солоноватый поток, переполнил его, продавил горло и протёк в пищевод, постепенно раскрывая его шире и набирая мощность. Не прошло и пяти секунд, как жидкость уже бурно клокотало в моём организме, стремительно наполняя желудок.
— А-а-а-а! — восторженно тянула Фиона, разгораясь оранжевым пламенем, а заодно и наслаждением, которое её зажигало. — Бля-а-а-а!!! — завопила она в полный голос и, всколыхнувшись всем телом, затряслась от второго оргазма, крепко стискивая меня ногами и судорожно поджимая стопы, словно пыталась вцепиться ими в мою кожу.
И снова я пропускал в себя реки оранжевой энергии, которая пропитывала удовольствием каждую клеточку моего организма и бесследно поглощалась им.
"Ну вот и всё", — с лёгким сожалением подумал я, принимая последние тонкие струйки оранжевой энергии.
Ласково посасывая киску Фионы, я заставлял её выгибаться и покрикивать от кайфа, который благодаря моим действиям растягивался и не спешил пригасать. Наконец магесса расслабилась и затихла, переживая остаточный балдёж и умиротворённое состояние. К этому моменту рот мой почти замер и лишь язык продолжал едва заметно скользить между половыми губками, слегка задевая кончиком ствол клитора, но не дотягиваясь до его головки. Именно так госпоже хотелось, и я в точности исполнял её желание.
Фиона томно потянулась и при этом основательно вдавилась вагиной мне в рот, словно напоследок обнимая его. Потом она щёлкнула каким-то рычажком, и фиксатор, удерживающий меня, раскрылся. Я увидел, что прекрасный храм женского начала удаляется от моего лица, и удовлетворённо улыбнулся, облизывая губы.
"Это было здорово, — подумал я. — Вот бы ещё добавки".
— Хи-хи, да сколько угодно, — рассмеялась сёкая. — В имении много женщин. Но не забывай также, что это была только первая магесса и тебе придётся ещё трёх удовлетворить.
"О боже! И со всеми будет так же сложно?"
— Не знаю. Вроде бы нет. Но поживём — увидим. А сейчас выбирайся из-под кресла и садись перед столом в позу раба. Нельзя забывать, что тебе расслабление по статусу не полагается.
"Ох, точно", — подумал я и полез наружу.
И вот я сижу перед столом на коленках, опустив взгляд вниз и следя за Фионой периферийным зрением. А та просто балдела, томно развалившись в кресле, хотя и поглядывала на меня из-под опущенных век медовым взглядом. Потом она сладко потянулась, села прямо и поманила меня рукой.
— М-м-м, иди ко мне, конфетка, — проворковала она.
Пришлось мне снова проделать путь на четвереньках под стол, и там Фиона неожиданно обняла меня всеми конечностями и подтянула к себе, утыкая носом себе в живот и забираясь пальчиками в шевелюру. Я сначала напрягся слегка, не зная, что она задумала, но потом, осознав, что меня лишь гладят и няшат, как милого котика, расслабился и пригрелся. Разве что мурлыкать от удовольствия не стал.
— Боже, какой же ты миленький, — вздыхала она, — какой хорошенький. И как приятно мне было с тобой.
Магесса слегка повернула мою голову так, чтобы увидеть листики на шее, и стала их разглядывать.
— Семь листочков, — констатировала она. — Поменьше, чем у нашего Вали. Но всё равно мне было очень хорошо. Как давно тебя обратили?
Я быстро прикинул в уме. Первые четыре листика мне отрастили за один день, третий зелёный поставили во второй, третий оранжевый — в третий, на четвёртые сутки я встретился с Викторией, а ещё через пять дней получил четвёртый зелёный лист. Следовательно, все листики мои появились в течение девяти дней. На десятый день мы отправились на Форсу, и по прибытии в имение я познакомился с Аларной и Лабертиной. Так что сейчас шёл одиннадцатый день от моего обращения. Этот срок я Фионе и назвал.
— Вот как? Совсем свежие, значит, — обрадовалась она. — А у тебя, выходит, высокий класс. Значит, через парочку-тройку месяцев ты Валика нашего догонишь. Хм-м-м, будет интересно сравнить.
"И кто такой этот Валик?" — подумал я, не смея задать свой вопрос вслух.
— Вероятно, их персональный элитный парий, — ответила мне Мара. — Подозреваю, что у него есть розовые листики, а, следовательно, удовольствие от него должно быть острее и при использовании розового блаженства удовлетворение получится более глубоким. По-моему, на твоём месте вполне логично спросить, чем же ты ей так понравился?
"А мне можно ей вопросы задавать?"
— Если разрешит, то да.
"Нужно спросить разрешения?"
— Можно, но не словами. Ни в коем случае не словами, если не хочешь испортить впечатление о себе. Коли любопытство тебя мучает и есть желание задать вопрос, нужно коротко посмотреть госпоже в глаза. Но взгляд должен быть не очень быстрым, чтобы понятно было, что он не случаен. Около секундочки надо будет выдержать и лишь потом глаза опускать.
"А она меня за это не накажет?"
— Хе-хе, а это от настроения её зависит. В таком способе обратить на себя внимание есть некоторый риск, но в твоём теперешнем положении он единственный. В любом случае госпожа поймёт, что посмотрел ты на неё не просто так, а, следовательно, хочешь задать вопрос. Если у неё есть настроение выслушать тебя, то она именно так это и интерпретирует. Соответственно, никакого проступка в твоём действии не увидит и разрешит тебе спрашивать. А коли нет желания на вопросы отвечать, она сделает вид, что не поняла смысла твоего взгляда. И тогда уже опять по настроению. Может якобы не заметить, что ты на неё посмотрел: мол, в этот момент на неё рассеянность накатила, или же заметит и накажет тебя за проступок. Но сейчас Фиона в самом прекрасном расположении духа. Так что, думаю, ты вполне можешь рискнуть.
Я мысленно собрался с духом и провернул то, что советовала Мара. Около секунды смотрел во внимательные серые глаза Фионы, а потом взгляд свой опустил. Её рука на пару мгновений замерла на моей макушке, а потом снова продолжила волосы на ней расчёсывать.
— Спрашивай, — коротко разрешила она, и я вновь почувствовал всплеск удовлетворения, исходящего от неё. В этот раз я и без объяснений сёкаи догадался, что она снова порадовалась моей выучке.
— Госпожа, я, должно быть, хуже элитного пария, — сказал я. — Так чем же я Вам так понравился?
— Хм-м-м, на похвалу напрашиваешься? — елейным голосом спросила она, и я невольно напрягся от этого её вопроса. — Хи-хи, да ладно тебе, не вздрагивай. Разрешаю тебе вести себя вольно. Ты сегодня это заслужил.
— Вольно — это не значит, что тебе можно ковыряться в носу, чесать задницу и фамильярничать, — поспешила Мара с разъяснениями. — Всего лишь можешь смотреть ей в глаза и вежливо задавать вопросы, не спрашивая перед этим разрешения.
"Спасибо, понял", — поблагодарил я духа. И, посмотрев на Фиону, застенчиво сказал:
— Мне действительно интересно, Госпожа. Ведь элитные парии должны быть великолепны. А я пока лишь простой.
— Ну да, от Вали ощущения посильнее будут, да и желание после него успокаивается на более долгий срок. И всё же ты был очень хорош и внимателен. С такой идеальной выучкой я впервые сталкиваюсь. И это очень, просто очень ценно. Я уже три года Валика тренирую, но он до твоего уровня ещё явно не дотягивает. Знаешь, я ведь сперва очень разозлилась, когда увидела сегодня в столовой, как Мариша балует тебя. Но сейчас я её прекрасно понимаю и больше не могу осуждать. Действительно, такого великолепного раба, который понимает тебя с одного взгляда и буквально угадывает твои желания, просто невозможно не любить и не баловать.
Сказав это, Фиона стиснула меня ногами и замурлыкала, возобновляя расчёсывание моих волос.
— И где же она достала себе такое сокровище? — высказала магесса свои мысли вслух. — Сама обучила? Да ни в жизнь не поверю! Мариша та ещё пофигистка и совершенно не умеет воспитывать рабов. Видала я, как она обращается с вашим братом, как распускает вас своей либеральностью. У-у-ух! И всыпала б я ей, будь она моей дочерью! Не посмотрела бы, что грандмастер!
Магесса, похоже, здорово завелась от этого своего монолога, и до боли стиснутые волосы на моей голове об этом прямо свидетельствовали. А ещё об эмоциональном взлёте говорило участившееся дыхание, которое она теперь успокаивала, делая глубокие вдохи и выдохи. Но вот хватка её расслабилась, и расчёсывание возобновилось.
— Итак, милый Дима, расскажи-ка мне, кто обучил тебя, как правильно вести себя в обществе госпожи?
— Правду говорить нельзя! — предупредила Мара. — Сейчас она просто очарована тобой и восхищена. Сказать, что всё это было лишь жульничеством, — значит оскорбить её в самых лучших чувствах. Это всё равно что ребёнку сказать, что Деда Мороза не существует. Однако врать тоже нельзя, магесса её уровня это сразу почувствует. Можно недоговаривать.
"Господи! Вот влип, а! И надо мне было свой вопрос задавать?!"
— Она всё равно бы когда-нибудь спросила. Так что не трясись, не расстраивайся, а соберись с духом и выкручивайся.
— Извините, госпожа, но вы преувеличиваете мои скромные умения, — начал я издалека, дабы дать себе больше времени на лихорадочный поиск выхода. — А правила поведения мне Аларна рассказала, перед тем как к Вам привести.
Это не было ложью, и я малость перевёл дух, чувствуя, что сумел хоть что-то придумать.
— Да-да, это понятно, — улыбнулась Фиона. — Она должна была тебе рассказать правила, и ты отлично воспользовался этой информацией. Но неужели ты думаешь, что я поверю, будто человек, который был свободен ещё одиннадцать дней назад, может без выучки не только быстро запомнить правила, но и искусно применить их на практике? На это потребуются годы тренировок, дорогой. Так что давай-ка ты не будешь юлить и просто скажешь мне правду. Или ты от меня что-то скрываешь? — добавила она таким тоном, от которого у меня все внутренности разом заледенели.
"Штирлиц никогда ещё не был так близок к провалу", — испуганно подумал я, и эта фраза как нельзя лучше подходила к моей ситуации.
— Нет-нет, госпожа! Я ничего не скрываю, — поспешно ответил я, — просто... — и тут меня осенило, — мне... очень неловко об этом рассказывать. Понимаете, я там, в нашем мире, на Земле... очень увлекался... вернее, мне нравилось... женское доминирование. Рассказывать об этом... очень стыдно для мужчины нашего мира. Даже от близких своих друзей я это скрывал.
— М-м-м, вот как? — оживилась Фиона. — БДСМ, кажется, это у вас называется. Понятно-понятно, хе-хе. Во-о-от оно в чём дело.
Вот честное слово, от БДСМ я был очень далёк, однако собеседница не стала сей момент уточнять, и я, естественно, не имел намерений опровергать её выводы.
— И как давно ты занимаешься этими практиками?
Никакими практиками я не занимался, и именно так должен был прозвучать честный ответ. Но мне ведь не обязательно требовалось отвечать на поставленный вопрос. Достаточно было дать ответ на другой вопрос, но таким образом, чтобы он воспринимался как ответ на этот.
— Женским доминированием я увлёкся примерно пять лет назад, — сказал я чистую правду, вспомнив, как в свои девятнадцать лет увидел порноролик постановочного изнасилования мужчины четырьмя женщинами. Они затащили его в машину с фургоном, раздели силком и всячески им насладились, пока ехали. А потом привезли в какой-то загородный дом и продолжили "надругательство", если это можно было так назвать. Потому что выглядело всё как настоящая сказка.
— Значит, у тебя на Земле была госпожа? — с живым любопытством спросила Фиона.
— Да, миледи. И даже не одна, — ответил я, имея в виду амазонок, Мару, да и саму Маришу.
— Выходит, и среди ваших женщин есть любительницы рабов?
— Да, госпожа, есть, — снова честно подтвердил я. Потом вспомнил некоторые БДСМные ролики и, поёжившись, добавил дрогнувшим голосом: — Есть даже такие, по сравнению с которыми Вы, госпожа, — очень добрая леди.
Я слегка напрягся, опасаясь, что мог оскорбить магессу этими словами, но та отреагировала, наоборот, вполне позитивно. Она покрепче прижала меня к себе и погладила, словно успокаивая.
— Ну-ну, палку в этом деле тоже нельзя перегибать, — мягко сказала Фиона. — Подготовка должна быть строгой, но не жестокой. Но тебя, как я посмотрю, воспитали очень правильно. Та, что обучала тебя, знала в этом толк. Я бы на её месте тебя после этого не отпустила.
"А она и так не отпустила меня", — подумал я о Маре.
— Скажи, а ты не жалеешь, что тебе пришлось расстаться со своей госпожой?
"Твою ж мать! И как мне на этот вопрос отвечать?!"
Но я замялся лишь на мгновение. И нужные слова быстро нашлись.
— Она по-прежнему со мной, в моей душе, — тихо сказал я, — я даже слышу её голос.
Мара прыснула и громко загоготала, а Фиона, похоже, расчувствовалась от моих слов.
— Достойный ответ, — торжественно похвалила она. — Действительно. Что ещё рабу остаётся, когда он лишён всяческих прав? Но, богиня, с каким бы удовольствием я всыпала некоторым дамочкам, которые легкомысленно относятся к своим питомцам. Наиграется с ним, натешится, потеряет интерес и перепродаст, и даже не подумает о чувствах самого мужчины. О-о-ох! Сколько ещё вдалбливать в их куриные головы, что мы ответственны за тех, кого приручили!
"Господи! — испуганно подумал я. — Она же меня просто убьёт, если правду узнает. Я пропа-а-ал!"
— Хи-и-и! Не боись, — рассмеялась Мара, — Маришу я предупрежу, и она тебя, если что, прикроет. Но какая душещипательная история получилась, просто пре-э-элесть! — добавила она, повизгивая от восторга.
"Но ведь кроме Мариши есть и другие женщины, — расстроено возразил я. — Те, кто на Земле со мной были знакомы: амазонки и Виктория. Вдруг проболтаются?"
— Кроме Мариши и меня о прошлом твоём никто не знает. Если той же Виктории Фиона начнёт вкручивать про тебя как про идеального раба, она ничего возразить не сможет, потому что познакомилась с тобой уже после того, как ты стал парием. Амазонки тоже о прошлом твоём не знают. Так что не дрейфь. Не выплывет эта правда наружу, если никто память твою направлено сканировать не будет. А Фиона не способна на такое. Вот будь она клериком, тогда можно было бы опасаться, что она залезет тебе в мозг.
