Интонации были очень похожи — страх и злость. То есть злость, спровоцированная страхом. В таком состоянии человек... да и дракон... способны на что угодно. А у него еще было такое мстительное предвкушение — мол, сейчас вы пожалеете, что посмели меня обидеть. Я даже не помню, как кувыркнулся — просто было ощущение, что его надо остановить.
— И ты попробовал его уговорить.
— Пробовал. Бессмысленно. Если он когда-то кого-то и слушал, в последний раз это явно было очень давно.
Угу. Нарциссизм в тяжелой форме, лечится только дубиной, и то без гарантии.
— А я не знал ничего боевого... то есть не адаптировал к драконьей форме... только и успел, что ударить лапой, когда что-то в бок врезалось.
Храбрый мой... меня опять накрывает запоздалым страхом. Если бы он упал на поврежденный бок, если бы мы не нашли его быстро, если бы...
— Удачно попали, — известил сверху голос, — прямо по горлу. Он даже до тайника не добрался.
— Хиран!
Юный дракономаг вежливо склонил голову:
— Привет, Александра! Доброго здравия, наставник Рикке. Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, лучше.
— Зрение не вернулось? Мы там записки в пещере интересные нашли. Частично на вашем языке...
— Чтоб он сдох! Чтоб им всем в
* * *
и
* * *
да с
* * *
, и в том мире, и в последующих перерождениях! Уроды, безмозглые и бесстыжие
* * *
* * *
, чтоб им полный
* * *
*!
— Гаэли, здесь дети...
Ага, Гаэли... Да, представьте, это сказала не я. И не Рэй. Вдохновенная тирада принадлежала как раз правильному и очень положительному дедушке Гаэли. И его можно довести. Вопрос, как...
На этот раз деда достала не я, не Марина и даже не песчанка, которая со вчерашнего вечера невероятно возлюбила деда и таскалась за ним повсюду, даже в аккуратный домик в неприметной расщелине между скал... Причины песчанкиной любви для окружающих остались непонятными, потому что Гаэли молчал даже не как партизан, а как партизанское ружье, если без патронов. Но факт остается фактом... ладно, не об этом сейчас. Гаэли допекли записки. Те самые, что отыскал в тайнике Хиран.
Записки непризнанных Властителей, чтоб им... то самое, что от души нажелал наш разъяренный дедушка. Мне всегда казалось, что если человек мечтает о власти, то у него что-то по-крупному не в порядке. С мозгами или с комплексами, неважно. Ну не нужно нормальному человеку над кем-то властвовать! У нормального есть дело по душе и по силам, наверняка есть те, кто ему дороги, и ему просто не надо никому ничего доказывать! А вот если ни того ни другого, если характером слабоват, а мозгами при раздаче обделили, а самое главное — если ты это все про себя знаешь, но поправить неспособен, вот тогда человек и старается самоутвердиться... в том числе таким вот некрасивым способом. Ну вот представьте человека маленького роста в команде баскетболистов. Нормальному ничего, а вот личность с завихрениями немедленно закомплексует и полезет бедным спортсменам на плечи, чтобы хоть так выше показаться.
Вот и эти.. Чего им не хватало? Способности были, образованием их не обидели, обучили, как всех, работы хватало, живи и радуйся!
Но это было для всех. А им хотелось больше...
...Они даже назвали свои записи "Летопись Великих свершений"...
Читали потрепанную "Летопись" всем племенем... так Рэй решил. Умный дракон наш черный врун... то есть его вышность Рэйран Первое крыло. Племени Сыновей неба слишком много врали, чтобы они так сразу всем верили, тем более, чужакам. Пусть лучше сами почитают... вспомнят...сравнят впечатления. Глядишь и призадумаются. Я не про претендента на Рэево место говорю, там случай тот же самый, клинический — хочет человек... то есть дракон, власти. Так хочет, что аж хохолок трясется. Что он будет делать, если вдруг ее получит, понимает ли, что такое ответственность — темный лес. Он просто видит себя на вершине, отдающим приказы, и весь в экстазе от самой картинки. Ничего, пусть тоже послушает, ему тоже полезно. И сами записи, и комментарии к ним. Активные такие комментарии... Особенно деда Гаэли.
— Первая страница представляет собой клятву. Клянусь ныне и вовеки помыслы свои посвятить общему делу Властелинов и гордо нести великое звание Проницающего. Клянусь следовать уставу братства, прозревать замыслы врагов, нерушимо хранить тайну братства Властелинов. Да будет мое слово залогом моей чести...
— Дальше такая же высокопарная чушь?
— Еще хуже. Гордиться тем, что Властелин, и бороться с врагами.
— Какими?
— Если они собирались жить вот по таким правилам, то с врагами бы у них не задержалось, — Кристаннике смотрит на записки таким взглядом, что они давно должны были испепелиться от стыда за то, что там написано.
— Да, учиться у них в клятве явно не прописано. Надо же наплести столько слов и ничего конкретно не сказать!
— Думаете, случайно?
— Я ничего не думаю, я слушаю. И вам бы не мешало.
— Завязывайте спорить, — фыркает папа, любовно проверяя гранатомет. — И так все понятно. Если человек желает что-то говорить, он это говорит. Если он предпочитает кутать мысли в кучу пышных и абстрактных словес, то дело пахнет керосином. Дальше что?
— Почтенный Игорь!..
— А что такое "абстрактный"?
— А что такое "керосин"?
— Мне, кстати, еще не объяснили, что такое граната...
— Давайте оставим гранатометы и керосин на потом? — предлагает Кристаннеке. — Что там дальше?
— Устав.
С уставом было попроще... кстати, именно во время устава дед включился со своими комментариями, которые плавно-постепенно перешли в мат. Именно тут парни четко прописали, что ничье мнение, кроме их собственного, принимать в расчет не будут. Потому как они великие и имеют право принимать решения за остальных. А остальные, мол, чешуей не вышли...
Ну а потом начались собственно записи.
Они были разные: небольшие кусочки очень плотной, до сих пор блестящей бумаги, исписанные скорым, но небрежным почерком — рукой мага...
Желтоватые пластинки из неизвестного материала, покрытые длинными цепочками процарапанных значков (Ррош, опытным взглядом оценив "документ", заявил, что так порой писали оборотни). Кто собрал все это в гибнущем городе? Кто сохранил? Зачем?
Несколько звучков, полуистлевшая книга с какими-то схемами, зеленый материал "под шелк", скрученный в две трубочки... и жуткая история из недалекого прошлого постепенно разворачивается перед слушателями во всей полноте и дикости...
..Заговорщики и правда не думали, что все так обернется. До поры до времени красивые слова одного из Проницающих про необходимые перемены, про жертвы во имя свободы, про их великое предназначение казались правильными, а сами будущие Властелины видели себя истинно мудрыми и сильными... А потом стало поздно. Перемены обернулись вырвавшимися аррохи, вчерашние мудрые лидеры — злобными уродами, которые хватают за горло и требуют выполнять приказы, а те самые абстрактные жертвы сотнями смертей — учителей, друзей, родственников. И даже если чудом убьешь вчерашних вдохновителей, этим уже ничего не исправишь...
..Напрасно он это сделал. Конечно, драконам они обязаны — только драконы решились принять к себе беглецов с горящего материка. Ни жители архипелага, ни обитатели побережья не согласились приютить "отравленных нижней сферой". Никто не верил, что ни он, ни коллеги не контактировали с этим проклятьем. До сих пор не контактировал — Проницающий все-таки убедил его попробовать. И, похоже, напрасно он это сделал... Неужели драконы тоже подвержены эту человеческому проклятью — неукротимой жажде знаний и власти? Порой в глазах дракона мелькает такой знакомый блеск....
Напрасно он...
..Как легко оказалось задурить головы мальчишкам. Бестолковые первоогневки, вчерашние подростки, таким только напуши хохолок про великие свершения и назови как-нибудь позаковыристей — и они твои. И скоро поплатятся они, те коллеги, которые тебя недооценивали! Раньше ты не понимал, что недооценивают, раньше ты был таким же близоруким... пока не заглянул в нижнюю сферу. И точно пелена с глаз свалилась: не уважают ведь! Здороваются как-то презрительно, поздравляют неискренне, за спиной переглядываются. И врут постоянно... ведь они врут про счастье просто работать. Врут... Истинное счастье во власти.
Все идет не так. Проницающие что-то подозревают, нужно поторопиться, нужно опередить их, ударить... отвлечь. Отвлечь... Нужно задействовать этого Дарру... тщеславный недоумок, работать ему, видите ли, мешают... и наработки этого человека, беглеца с соседнего континента, пойдут в ход... будет на кого повесить трупы дорогих коллег... только подкорректировать... чтобы из портала вырвалось что-то более-менее грозное... вот этим Дарру и займется.
А поведение мальчишек мне не нравится... сидят, ежатся, в глаза не смотрят. А что они думали, убить — это как за ромашками слетать? Сказал им про великое будущее, про неизбежные жертвы во имя братства Властелинов — кое-кто встряхнулся, но остальные все равно глаза отводят. Ну ничего, это они пока мне нужны, пока — от мальчишек никто не ждет удара в средоточье, подпускают, не опасаясь... Хорошее получилось оружие — то, что надо против заносчивых коллег. Это пока. А потом от лишних все равно придется избавиться... и от дорогого "соратника" — а то слишком уж он умный...
Да что за невезение! Что натворил этот Дарру?! Придурок, придурок, трижды придурок! Кто еще мог прикончить человечьего мага прежде, чем тот перекрыл портал?! Урод, а еще Проницающий! Ни на кого положиться нельзя! Надо было хоть одного толкового помощника оставить... конкуренции побоялся. А теперь...
Из города надо уходить. Эвакуацию уже объявили, теперь можно... Потом попробую вернуться и все-таки закрыть портал. А пока уходить надо. Мальчишки не нравятся... Придется прикончить парочку в назидание осталь...
— Больше записей нет. И эта обрывается на полуслове.
— Надеюсь, его таки прикончили, — высказалась моя добрая свекровушка.
— Харрр! — не менее кровожадно отозвались драконши из Стаи. Взаимопонимание налаживалось на глазах.
— Скорей всего, так и есть... — Орро рассматривал свиток так, будто надеялся, что там что-то исправится. — И, наверное, не только его... и не только тогда... раз их в конце концов осталось только трое.
— И, наверное, они кое-чему научились у этого Великого, — блестящие глаза Рэя как-то по-особенному взглянули на соперника. Тот явно понял намек, потому что вспыхнул и — о чудо! — промолчал. Зато завелся дед Гаэли. И надолго...
Боевой дедушка, закаленный десятками лет педагогической работы, прошедший через сражение и плен у черного мага, выдержавший клетку, рейд по джунглям и бой в подземелье, сорвался по-настоящему. Он не просто выразил свое мнение по поводу наставника, который обманул доверившихся ему мальчишек — дед от души проклял неведомого претендента во Властелины, причем в посылании этого типа фигурировали как привычные "быбыдрыхи", так и экзотические словечки на драконьем, и даже мои выражения кое-где припутались, из прежних. Думаю, если бы этот сумасшедший наставник каким-то чудом ожил и оказался рядом, он бы не обрадовался воскрешению...
Правда, в характеристике покойного Властелина Гаэли был не одинок, поэтому, когда Орро накрыл названого отца крылом и стал тихонько успокаивать, племя тоже отвело душу — по своему, по-драконьи. Пришлось даже гасить несколько небольших пожаров, и тут как раз очень пригодились маги...
— Это надо сохранить, — проговорил Рэй, когда последний дымок растаял над обугленной травой. — Эти... эту память. Чтобы мы знали цену ошибки. И цену подлости. Легкомыслия. Честолюбия. Чтобы это помнили наши дети и смогли объяснить своим. Мы должны запомнить...
Кристаннике несколько секунд молча смотрит на черного дракона...
— Это ваша память, — наконец отвечает он.
— Это ваша память, — кивает наш учитель Берригей. — Берегите ее...
— Обещаем.
И черное крыло решительно ложится на документы...
— А все-таки, что такое "быбыдрых"? — тихонько бормочет рядом Маринка. — Красивое слово, надо запомнить...
Глава 27. Хлопоты-хлопоты.
Через три дня:
— Прч...
— Фрчччик?
— Чррррк...
Такой вот диалог проходит в мешке... в большом кожаном мешке, плюхающем на каждом шагу. Ой, кажется, я знаю, что там. Вот трепыхающийся мешок приподняли над водой, вот разомкнули горловину и опрокинули, выпуская на волю...
— Что это?!
— Пиррч? — у новых обитателей бассейна (усовершенствованного, с теплой водой!) тоже явно было заметно желание просветиться... только по другому вопросу, а именно: куда они попали? И почему в бассейне никого нет? Кого они должны чистить, бортик, что ли? Что за безобразие?
Поэтому, когда в бассейн впихивают первого дракона (Шиарри, пойманного на банальное слабо: "Ну, кто здесь не боится?"), живые мочалки бросаются к бедняге с таким энтузиазмом, что его храбрость чуть не дает трещину... да, мочалки.
Жизнь и правда налаживается, если вместо лекарств и еды через хатарессу перебрасываются мочалки и семена. Драконов уже не надо срочно спасать, теперь им нужна только небольшая поддержка — и они справятся сами.
Кстати, папин блестящий талант управленца и усилия магов дали неплохой результат — еще пара месяцев, и между континентами проляжет цепочка "островков" — что-то среднее между буровыми вышками и искусственными островами. Теперь перелеты станут проще...
Так, не поняла: где Маринка? Почему ее нет возле бассейна с мочалками? Должна быть в первых рядах! А, вот она... я облегченно вздыхаю.
Ох, детки... ох, детишечки... Вот именно теперь и именно здесь я, можно сказать, всеми чешуйками прочувствовала, что Маришка — моя дочь. Это блистательно проявилось в истинно моих качествах, таких как:
а) способности первой оказываться на месте любого более-менее интересного события.
б) таланту влипать в любые неприятности, возможные и невозможные ни какой точки зрения.
в) истинному дару организовывать эти самые безобразия, если их не имелось в наличии, и втягивать в них всех доступных людей, драконов и прочих существ.
Помните, я говорила, что тут слишком тихие дети? Вечно голодные, почти не играют... ну, вспомнили? Ага.
Забудьте.
Уже через день вполне отъевшаяся стайка юных сынов... то есть внучков неба бодро скакала по травке и песочку, горланила Маринкину считалку "шишел-мышел-лишний-вышел!" и была морально готова к погрому лагеря. Взрослые, к сожалению, про эту моральную готовность не подозревали (потому что большинство с ней просто никогда не сталкивалось) и поэтому малость офигели... Это когда вчерашние тихони принялись играть в прятки до победного конца. В результате драконы весь день натыкались на отважных борцов за победный конец в самых неожиданных местах, включая ритуальную пещеру, кучу земли у выкопанного бассейна, гнездо, где насиживалось яйцо, и склад с копченой рыбой. После того, как некую бронзово-зеленую личность примерно лет десяти от роду поймали на попытке нырнуть в хатарессу, деткам посоветовали поиграть во что-то другое. И зря. Прятки, как оказалось, были куда спокойней игры в "охотников", смысл которой заключался в погоне друг за другом (а заодно сваливании и разнесения всего попавшего под их маленькие лапки).
