Поставив точку, Гарри с помощью заклинания просушил чернила и положил завершенное эссе в рюкзак. Передав его Тео, он произнес, адресовав свои слова своим друзьям:
— Не ждите меня, — и повернулся к профессору.
Дождавшись, когда они останутся наедине, Дэвоушен села на свое удобное кресло и сотворила напротив себя легким взмахом палочки деревянный стул со спинкой для Гарри:
— Присаживайтесь, — кивнула она на созданный предмет мебели. Он послушно сел.
— Мистер Поттер, вам скучно на моих занятиях, — в ее голосе отсутствовали вопросительные интонации. Гарри воздержался от ответа. — Я слышала, что ваши друзья обязаны своим хорошим результатом по моему предмету вам, так ли это?
— Отчасти да, — не стал отрицать он, ведь с его подачи запустили этот слух. — Без их желания, я бы ничему их не смог научить. Да и талантом они не обделены.
— Даже Крэбб и Гойл? — ее пухлые губы искривила усмешка.
— Даже Винсент и Грегори, — улыбнулся Гарри.
— Что ж, им повезло иметь такого друга как вы, — Геллия задумчиво ухватила себя за кончик косы. — Не знаю, известно ли вам, но я знала вашу мать.
— Мне никто об этом не говорил, — перестал улыбаться он.
— Я училась с ней на одном курсе, только она на Гриффиндоре, а я на Рейвенкло, — пояснила она. — Только мне иногда казалось, что Шляпа ошиблась с нашими факультетами. Лили — эталонная представительница воронов, а меня манили приключения, из-за которых я выбрала стезю аврора. Однако полно о прошлом. Я не об этом хотела поговорить, — произнесла Геллия и умолкла.
— О чем же? — задал Гарри тот вопрос, который, судя по улыбке, она и ждала.
— О дополнительных занятиях. Вы опережаете программу, и я вижу, вам не чужда жажда знаний. Я могу дать вам больше того, что мы проходим на уроках, — пояснила та и снова замолчала, выжидающе посмотрев на него.
Его не слишком заинтересовало ее предложение, ведь тогда бы пришлось притворяться, как и на обычных уроках, что он знает много, но в рамках одаренного ребенка. Свой реальный уровень показывать нельзя. И даже если она и владеет чем-то, неизвестным ему, то без демонстрации своих способностей и глубины познаний, профессор вряд ли поделится с ним. Она же видит перед собой двенадцатилетнего мальчика, кто в здравом уме поведает свои секреты малолетке? К тому же, общение с Дэвоушен не несло ему никакой выгоды. Да и времени, которое можно было посвятить тем же зельям, жалко. Но сразу отказываться Гарри не счел правильным. Поскольку с его репутацией нежелание даже рассмотреть ее предложение будет выглядеть странно.
— Вы правы, — согласился он. — Однако, при моем согласии, что я буду изучать? Материал старших курсов? Или это будут практические занятия? Кто, кроме меня, будет заниматься с вами?
— Вы задаете правильные вопросы, — Дэвоушен одобрительно кивнула Поттеру. — Занятия будут не индивидуальными. Любой волшебник или ведьма, способные демонстрировать высокий уровень усвояемости новой информации и стремящиеся к ней, получат от меня такое же предложение. Вне зависимости от курса и факультета, — твердо произнесла она. — Темы уроков? — уголки губ приподнялись в намеке на улыбку. — То, что, однозначно, не входит в школьную программу. Я говорю не только о своем предмете. Трансфигурация, зелья и даже история будут преподаваться вам. Однако эти дисциплины будут специализированными: относящимися к защитной и атакующей магии. Что скажете, мистер Поттер? — Геллия пристально посмотрела ему в глаза.
— Заманчиво, — соврал Гарри. — Мне можно подумать?
— Да, — едва заметная тень раздражения прошла по ее лицу, но она быстро взяла себя в руки. — Первое занятие начнется в первую субботу после зимних каникул. До пятницы вы можете дать ответ.
— Благодарю за приглашение, — улыбнулся Поттер.
— Не за что, — взяв в руки конверт, она не торопилась его вскрывать при нем, но всем своим видом демонстрировала, что потеряла интерес к разговору и желает остаться наедине. — Можете идти.
Гарри еще раз бросил взгляд на нее, попрощался и вышел. Решение он уже принял: узнать, кто принял ее приглашение, и если будет кто-то из тех, с кем необходимо завести знакомство, то его ответ окажется положительным.
* * *
Колеса Хогвартс-экспресса монотонно стучали по рельсам, неотвратимо удаляясь от школы. Гомонящие, словно стая птиц, ученики в приподнятом настроении возвращались домой. За окнами кружил снег, а мороз, будто именитый художник, расписывал стекла причудливыми узорами.
В купе, как всегда, было шумно и многолюдно. Змеи, барсуки и вороны, казалось, позабыли о вражде факультетов, и весело переговаривались. Для них время пролетело незаметно. И вот уже поезд достиг пункта назначения — вокзал Кинг-кросс.
Попрощавшись со всеми, Гарри преодолел барьер и оказался в мире обычных людей. Тетя Петунья, с красными от холода щеками, притоптывала на месте — оделась она не по погоде. Легкое пальто бледно-голубого цвета больше подходило ранней осени, чем зиме, а черные туфли на шпильке плохо согревали.
— Долго ждете? — спросил Поттер, после того, как поздоровался.
— Не очень, — призналась миссис Дурсль. — Мы выехали раньше, хотели заехать в кондитерскую, но автомобиль сломался, пришлось ловить такси до вокзала. Только наглая молодежь, — она скривила губы. — Чуть ли не локтями расталкивала себе дорогу на пути к такси. Пока мы оказались в теплом салоне, я успела продрогнуть, да еще и думала, что опоздаем. Но бог миловал.
— А где дядя Вернон? — беря ее под руку, поинтересовался Гарри.
— Пошел за кофе... А вот и он, — кинула взгляд на спешащего к ним мужчину, держащего в руках три пластиковых стаканчика с известным кофейным логотипом. Мистер Дурсль, крупный мужчина, на взгляд Гарри, немного скинул вес, но, судя по одышке и багрово-красному лицу, ему бы не помешали физические упражнения.
— Держите, — притормозив, Вернон протянул кофе ему и жене, а когда они взяли напитки, то немного согнулся, пытаясь выровнять дыхание.
— Спасибо, — поблагодарил Поттер и сделал глоток. — Вкусно, — одобрительно произнес он и спросил, заметив отсутствие кузена: — А Дадли с кем?
— С Пирсом, до вечера его можно не ждать, — Петунья, держа Гарри под локоть, заметив, что муж пришел в себя, кивнула ему, и они двинулись к проезжей части. Вернон последовал за ними, радуясь, что ему не пришлось тащить багаж. — Собственно, а где твой чемодан? — поинтересовался он у Поттера, а то вдруг тот забыл, мало ли.
— В кармане, уменьшенный, — лаконично ответил Гарри.
— Ясно, — дальше подробности Вернон не уточнял. Хоть какой-то толк от магии. А как это делается, ему было не интересно.
* * *
Первые два дня после возращения на Тисовую улицу Гарри провел в подготовке к охоте на крестражи. Посетив свой дом на Мадагаскаре, маг пополнил свои запасы ингредиентов и людей. Охотился он, как и в последний раз, на преступные элементы общества. Ему повезло выйти на банду, в которую входило множество людей. Несколько дней на подготовку и он надеялся, что обеспечил себя необходимым живым ресурсом на все каникулы. На следующий день, изменив по обыкновению внешность, Поттер сел на автобус до деревушки, где, по воспоминаниям Тома, проживали семьи Гонтов и Риддлов.
Окрестности Литтл-Хэнглтона встретили его кромешным мраком. Чары, позволяющие видеть в темноте, нивелировали неудобства, связанные с отсутствием света. Ступая по извивающейся, будто змея, тропинке, ведущей к дому Гонтов, он миновал деревья и кустарники, облаченные в шубы из снега. "Летом здесь постоянная тень от крон деревьев", — подумалось ему. На холме возвышалось старое, запущенное строение, где когда-то обитали представители благородного дома Слизерин.
Риддл своей одержимостью основателем змеиного факультета упростил принятие решения, куда направиться в первую очередь.
Подойдя к крыльцу дома, он высоко поднял волшебную палочку и с ее помощью начертил в воздухе символы заклинания. Из нее вышло фиолетовое марево, окружившее здание. Изменив свой цвет на красный, оно резко потускнело и стало незримым для глаз. Без колебаний он прошел сквозь невидимый барьер, который пропустит только его и оповестит, если рядом появятся посторонние личности. Ведь первым делом он озаботился созданием защитных и сигнальных чар. Небрежность в этом деле погубила не одного мага в прошлом. Их ошибку Гарри совершать не намерен.
Прибитая змея красовалась на входной двери. Вокруг господствовала тишина, и не было слышно ничего: ни завывания ветра, ни лая собак.
Держа перед собой палочку, Гарри использовал все известные ему чары распознания: от простейших до наисложнейших. Калейдоскоп цветов озарил тьму вокруг.
"Неужто все так просто?", — подумалось ему, когда чары-дешифровщики распознали пароль, который должен был дезактивировать ловушки. На змеином языке.
"Том слишком сильно полагался на уникальность дара змееуста", — промелькнула мысль.
— Откройся, именем наследника Слизерина, — произнес Гарри вслух на змеином.
Глаза мертвой змеи сверкнули красным, и дверь с оглушительным скрипом отворилась. Из недр помещения повеяло запахом сырого сгнившего дерева и вековой пыли — грязная комната, служившая в прошлом гостиной и кухней своим хозяевам, предстала перед ним. Повторив еще раз всю связку заклинаний, он, убедившись, что пароль исправен — отключил опознанные ловушки, двинулся вперед.
Миновав первую комнату, он очутился в еще одной. В центре помещения стояла деревянная массивная кровать, заправленная серым покрывалом, одну из ее ножек, казалось, кто-то погрыз. Единственное окно не пропускало свет, поскольку его давным-давно заколотили досками. Небольшое трюмо стояло возле стены, а поверх лежал слой пыли.
В третий раз комнату озарили разноцветные лучи заклинаний — он нахмурился, а потом улыбнулся. Под кроватью находился тайник, защищенный еще одним паролем, и если бы не память Чимолы и одно хитрое "темномагическое" заклинание, ему бы его не найти. Дар некромантии, уже не доставляюший проблем, отозвался в момент сотворения "негативной" магии. Физическое тело не так давно приспособилось к некроэнергии — этап адаптации прошел успешно.
Прежде чем отодвинуть кровать, он достал из кармана чемодан и, увеличив его, извлек живого человека, находящегося в стазисе. Худой мужчина непримечательной наружности оказался на грязном полу. Разбудив его и не дав опомниться, Гарри сел на корточки и, прикоснувшись к нему, взял его под свой контроль.
Поднявшись, Поттер заставил своего пленника встать подле себя. Взмахом палочки он отодвинул тяжелую кровать — под ней, на первый взгляд, кроме пыли, ничего не было. Взяв рядом стоящего за руку, Гарри сделал надрез на его ладони и прочитал заклинание над ней, добытое в библиотеке некроманта. Рана, казалось, покрылась белым налетом, а кровотечение усилилось. Чародей заставил того окропить пол в четырех местах, где создавалось обманчивое впечатление, что ножки кровати оцарапали пол. Стоило закончить, как поверхность, в том месте, где пролилась кровь, засветилась, и появился люк, размером двадцать на тридцать сантиметров.
— Откройся, — на змеином прошипел Гарри и послышался щелчок замка. — А теперь подними крышку и вытащи содержимое тайника, — приказал он магглу. Тот послушно выполнил сказанное, измазав поверхность своей кровью, и изъял наружу шкатулку из черного камня, похожего на обсидиан: — А теперь, положи ее на пол и отойди к стене.
Дождавшись, когда пленник осуществит сказанное, Поттер направил на шкатулку палочку и в четвертый раз за вечер использовал связку заклинаний. Когда последние чары затухли, у него уже был ответ, что за защита наложена на шкатулку. Сложные и энергоемкие, лишь единицы из ныне живущих смогли бы их снять — у того же Дамблдора, он думал, хватило бы сил и мастерства. Без палочки у Гарри не было бы шансов распутать это заклинание.
"Хорошо, что я столкнулся с ним не в начале моего прибытия в этот мир", — промелькнула мысль и тут же была выкинута из головы. Заклинание потребует полнейшей сосредоточенности.
Выведя последовательно три фигуры: Эйваз, первая руна, вкладывая в нее значение преодоления препятствий на пути к снятию защиты, Альгиз, отвечающая в этой связке за защиту самого Гарри от негативного воздействия магии Волдеморта и Хагалл — разбивающая чары. Из-за использования значительного количества сил, очертание каждой руны было практически материальным и переливалось золотистым светом. Стоило вывести последнюю, как всю комнату озарила вспышка, и из шкатулки пошел черный дым, обозначающий, что заклинание было разрушено. Контрольная проверка показала, что сама шкатулка безопасна, но что-то, находящееся внутри, было далеко от такового. И пока это не извлечешь из обсидиана, невозможно понять, что там. Решение пришло мгновенно:
— Открой шкатулку, — приказал он пленнику, и тот безмолвно повиновался. Без труда открыв крышку, он уставился на ее содержимое: кольцо на бархатной подушке. Казалось, тот сумел перебороть контроль над своим телом, ведь без указаний мужчина вытащил украшение и, не медля, надел себе на указательный палец. Однако это была сильная магия, эффект от которой ощутил и сам Гарри. Ему нестерпимо захотелось отнять кольцо, но ему удалось побороть навязанные чувства, в отличие от маггла, который и стал жертвой чар Волдеморта. Его палец почернел, будто обуглился, но чернота на этом не остановилась. Неспешно, она охватывала всю кисть, распространяясь дальше.
Гарри удалось распознать вид этого проклятия: оно было близким магии смерти и являлось необратимым. Однако его можно перекинуть на живого человека, чем он и занялся, благо, жертва стояла рядом.
Он уже хотел начать с усложненной, однако стандартной чередой рун, но остановился, решив провести эксперимент. Ему пришла в голову идея использовать символы родного мира, но с палочкой. Ведь комбинация рун с письменами Ервидара в ритуалах дала отличный результат.
Взмахнув палочкой, он начертил символ переноса — пленник упал на пол, чернота уже добралась до шеи. "С первого раза не вышло", — без расстройства подумал Поттер и начертил знак, выступающий как катализатор в ритуалах, перед символом переноса. Вокруг кольца появилось черное поле, обозначающие, что Гарри двигался в верном направлении, но проклятие все еще сопротивлялось. Мужчина упал на колени и тяжело задышал, в его глазах появилось осмысленное выражение: паника. Контроль над ним ослаб.
"А теперь, добавлю я руну Хагалл, перед катализатором", — чувствуя зарождающийся азарт, он сразу же и воплотил свою мысль в реальность. Черное поле над драгоценностью пошло рябью и, будто с неохотой, стало перебираться на руку жертвы. Но стоило кисти впитать немного темного сияния от кольца, как, словно распробовав предложенное угощение, оно с энтузиазмом перекинулось вслед за видимыми проявлениями проклятия на мужчину. Захрипев, тот упал на колени. Изо рта пошла пена — заклинание полностью перекинулось на него — несколько ударов сердца, и его взгляд остекленел, сердце прекратило биться.
Проклятие, отведав предложенную жертву, насытилось и рассеялось, оставив после себя труп. Гарри улыбнулся.
