Я не отказал себе в праве встретить гостей лично. Поскольку предыдущие трое суток практически непрерывно ездил по расположению вверенных мне частей, это не могло вызвать особого подозрения. Рудински присутствовал тоже. Может быть, утром, когда донесение о нашей встрече ляжет на стол кому-то из чинов гестапо, это могло бы навести на подозрения. Но мы оба знали, что если все удастся, игра пойдет по совсем другим правилам. Ну а если же нет...
-Тогда лично мне останется лишь срочно грузиться в один из этих самолетов — произнес Рудински — и вам тоже советую: тогда русский плен для вас самое безопасное место. Но я думаю, что у этих парней осечки не будет. Надо знать русских — когда они твердо решили, победить или умереть. Я — знаю. Как и то, что этих конкретных русских убить очень непросто. И если я не ошибаюсь, то пришлют именно их — лучших.
Русских было пятьдесят шесть человек. Причем из первого севшего самолета выскочили лишь двое — узнав Рудински, один из русских очевидно, подал условленный сигнал, и приземлились остальные. Они все были в камуфляжной форме итальянского образца, иногда используемой и нашими егерями, так что на вид вполне могли сойти за своих — тем более, что в войсках СС нередко применялось и трофейное оружие; также в сорок четвертом году там нередко можно было встретить русских или украинцев. Вооружены они были в большинстве автоматическими карабинами Калашникова, у некоторых были снайперские винтовки, гранатометы, похожие на наши "офенроры", несколько ручных и даже пара крупнокалиберных пулеметов, у каждого был довольно объемистый рюкзак; хотя по договоренности, мы помимо транспорта предоставляли и взрывчатку, русские привезли и свой запас.
Я спросил, кто старший — разумно предположив, что в подобную миссию должны назначить, говорящих по-немецки. Подошел один, внешне ничем не отличающийся от прочих, приветствовал меня, на русский манер, приложив руку к каске, всей ладонью, мне показалось, что он меня узнал.
-Надеюсь, у ваших людей хватит выдержки не хвататься за оружие без нужды — сказал я — вам ничто не угрожает, мы выполним договор. Как вы просили, мы предоставляем восемь грузовых трехтонных автомобилей, полностью заправленных, пятьсот килограммов тротила, десять пулеметов МГ-42, по две тысячи патронов на каждый, два батальонных восьмисантиметровых миномета с сотней мин на ствол, по тридцать лопат, кирок и ломов, все уже в кузовах. Вот карта с нанесенной обстановкой. Мы не заходим внутри этой границы, и отвечаем за то, чтобы не зашел никто другой. Мои солдаты знают лишь, что идет спецоперация, и лучше не оглядываться за спину и не задавать вопросов, а только ждать, когда стихнет. Вот здесь — место прохода в охраняемую зону, впрочем, вас туда сейчас и доставят. Как только закончите, дадите условленный сигнал, вас вместе с грузом пропустят обратно. И уж простите — но если через час после начала боя сигнала не будет, то сначала моя артиллерия откроет массированный огонь, а затем пойдут танки и мотопехота, с категорическим приказом, пленных не брать, и вообще не оставлять там, внутри, живых. Сейчас прошу в машины, следуйте за мной. Есть вопросы?
-Вопросов нет, герр фельдмаршал — ответил русский, на безупречном хохдойч — только, тогда и мы вас предупредим. Мы свою работу сделаем хорошо. Но если вы предадите — персонально за вами после придут. Пусть не мы — но такие же.
-Советовал бы вам отнестись к этому со всей серьезностью — сказал Рудински, уже в машине — до нас с вами им добраться куда легче, чем до ефрейтора.
Капитан Смоленцев, "Брюс". 22 апреля 1944.
Ну что за дело на этот раз? Да, всего лишь Гитлера поймать! Нет, серьезно? Да серьезно! Блин!!!
Из Тулона — в Чехию, аэродром под городом Пльзень, полоса Второго Украинского фронта. Встречает наш Большаков, уже контр-адмирал, (а ведь в 2012 вместе на глубину ходили), с ним еще кто-то, лицо вроде знакомое, на молодого Брежнева похож. Располагайтесь — и через час сбор на постановку задачи. Как не раз уже бывало.
Инструктаж был очень ярок
Адмирал наш не подарок
И бывает часто слишком крут.
Так и светится на роже —
Обнаружить, уничтожить!
Диверсанты пленных не берут!
У нас после Папы настроение благодушное. И Победа уже скоро. Кого на этот раз? Как узнали... Одни междометия!
Но — задача поставлена, надо работать. Всегда мечтали Гитлера поймать — теперь планы составляем Гитлера поймать, что огромная разница. Хотя уже после откровений герр Рудински в Риме мы догадывались, какая игра начнется. Теперь узнали, что специально под эту операцию приказом самого Сталина, создан объединенный штаб НКГБ и ГРУ — как я понял, куратором оттуда этот "брежнев", кто больше слушает чем сам говорит. И ведь точно, какая-то историческая личность — уверен, что я его физиономию то ли в книжке видел, то ли еще где, в иной исторической реальности, шестьдесят лет тому вперед. Фамилия, которой он представился, ни о чем не говорит — ну да это мы знаем, сколько имен например у Судоплатова было "при исполнении"? Но это точно не он, тот портрет я помню.
Своими силами точно не справимся. Рейх не Белоруссия и не Ленобласть — и население резко враждебное, и местность густонаселенная, и лесов нет, прятаться негде. Работать теоретически возможно лишь под маской немцев же, и то спалиться легче легкого на любой мелочи — такие как Николай Кузнецов или Роберт Кляйн, это уникумы, кто с немцами так долго общался, что до мелочей на настоящих фрицев стали похожи. Но допустим, до места дошли, объект взяли — а отходить как, ведь все вокруг будет стоять на ушах, фюрер едет, по всей территории орднунг! А задача, по возмождности живым — а все немцы вокруг станут слепыми глухими и тупыми как валенок?
Ага, "кто нам мешает — тот нам и поможет". Что сами немцы за нас, это сильно! Роммель и Рудински — любопытно мне, чья была идея, что "это сделают совсем посторонние люди, и не из нашего района"? Нам вообще, отработать как какой-нибудь антитеррор-группе в мирное время — нет, уважаю мужиков, но "на место доставили, там отработали, в автобус, и отбой". В то время как у войсковых диверсов подход к объекту и отход после запросто могут быть куда более трудной задачей, чем собственно работа на месте.
Нет, Берлин или иное "вольфшанце" штурмовать не придется. Но вот поохотиться на фюрера в процессе переезда — вполне реально. Особенно если нас информацией обеспечивают, и всякие благоприятствующие обстоятельства создают.
Специальный поезд Гитлера состоял из 15 вагонов: вагон Гитлера, вагон имперского руководителя прессы, вагон с узлом связи, два салон-вагона, вагон-баня, два вагона для свиты и гостей, два спальных вагона, два багажных вагона, вагон для охраны, две бронеплощадки с зенитными скорострельными артиллерийскими установками калибра 20 мм, связанные между собой телефоном.
Вагон Гитлера был довольно просторным. Начиная с 1942 года Гитлер в нем обедал во время поездок, в то время как раньше он обычно ходил на обед в салон-вагон. В вагоне кроме купе Гитлера имелись также отдельные купе для личного его адъютанта, для адъютанта вооруженных сил и для личного слуги — штурмбанфюрера Линге. Было учтено также особое пристрастие Гитлера часто принимать теплую ванну, для чего в его вагоне было оборудовано специальное помещение. Одно купе в вагоне было оборудовано для него в виде небольшого служебного кабинета.
Вагон не был бронирован. В 1944 году было запланировано устройство в вагоне бронированного купе для Гитлера, однако это мероприятие не успели провести.
Весь обслуживающий персонал начиная с 1938 года был постоянным и контролировался тайной полицией. Все пассажиры, включая офицеров, были занесены на специальный учет имперской службы безопасности. Так как состав сопровождающих лиц был почти всегда одним и тем же, эти задачи были значительно облегчены.
Подъездные пути и перрон строжайше охранялись службой безопасности и железнодорожной полицией. Пассажиры сопровождались железнодорожной полицией к представителю СД и последним — к личному адъютанту Гитлера. Багаж гостей из их домов в поезд доставлялся чинами батальона СС в присутствии пассажиров. Каждое место багажа было снабжено точным адресом владельца. Багаж, доставленный каким-либо иным путем, в вагон не допускался. Нахождение на перроне постороннего багажа и посторонних лиц строго запрещалось. Продукты для спецпоезда доставлялись железнодорожной компанией "Митропа" в присутствии начальника салон-вагона СА гауптштурмфюрера Крюкена. Также под тщательным наблюдением происходила заправка водой.
Ремонт вагона производился только постоянным обслуживающим персоналом. В случае направления вагона для ремонта в депо все время при этом присутствовал комендант вагона. Для ремонта привлекались особо проверенные рабочие и инженеры.
Пустой поезд охранялся двумя сотрудниками СД, 11 чиновниками железнодорожной полиции и 39 зенитчиками.
Маршрут держался в строжайшем секрете, причем составлялся таким образом, что нельзя было понять, когда Гитлер будет пользоваться поездом. Гостям приход Гитлера объявлялся примерно за час до этого. Зачастую Гитлер вместе с охраной входил или выходил из поезда с другого вокзала, нежели гости.
В ночное время все вагоны были заперты, за исключением вагона охраны. Железнодорожные станции были закрыты, чтобы посторонние лица туда не могли пройти.
Впереди спецпоезда на определенной дистанции двигался добавочный поезд.
Это — наша история, показания генерал-лейтенанта полиции Ганса Раттенхубера, отвечавшего за этот участок охраны фюрера. Кстати, в 1939 все это было в компетенции генерал-майора Роммеля, тогда коменданта штаб-квартиры Гитлера, с этой должности он ушел в комдивы Седьмой танковой, французская кампания сорокового, ну а после был уже Африканский Корпус — ну а теперь значит, в заговорщики подался... И к нашему сожалению, история и тут изменилась — поскольку заговор 1 марта 1943, о котором в нашей реальности фюрер так и не узнал, здесь сыграл ту же роль, что у нас 20 июля. Теперь поездов охраны не один, а два. Шесть бронеплощадок, по одной в голове и хвосте каждого из трех эшелонов, на каждой не один 20мм автомат, а башня с четырехствольным "фирлингом", против пехоты это та еще метла! И в отличие от нашей реальности (где бронировать вагоны планировали, но не успели) здесь даже в окнах бронестекла:
Испытания, которые проводились периодически, показали, что броня выдерживала обстрел автоматическим оружием, пулеметом и не оставались вмятины от взрыва гранат. Стекло выдерживало семь винтовочных выстрелов в одну точку. Эти технические показатели вполне отвечали требованиям безопасности, так как трудно было рассчитывать на длительный обстрел во время поездки.
Наличествовали фары-прожектора — по два на каждом вагоне, на турельных станках вместе с пулеметами при боекомплекте 1200 патронов на ствол. В каждом купе имелись хорошо замаскированные и быстро открывающиеся кобуры для автоматов и пистолетов, в помещениях охраны — укладки для фаустпатронов.
Фактически — бронепоезд, с оборудованными огневыми точками, и экипажем в полноценную роту. Плюс два бронепоезда охраны — итого, батальон, из полка охраны "Лейбштандарт", подчиняющийся непосредственно Гитлеру. Чтобы такое одолеть, нужны танки, или батарея гаубиц на прямой наводке — диверсам с легким стрелковым добыча явно не по зубам. Но были в охране и слабости — во-первых, контроль железнодорожного пути по маршруту возлагался на местные власти, полицию и войска, во-вторых, поезд шел не нарушая расписания прочих поездов. И при этом полагаться на "неожиданность", что точный маршрут фюрер-поезда определялся буквально в последний момент?! Не приходило в голову, что заговорщики, имеющие достаточно возможностей, чтобы влиять на график движения — тем самым задают и "внезапно" выбранный маршрут и особого поезда? А как сказал Чин из Москвы, "в заговоре не только генералы, но это вам для выполнения задачи знать не нужно".
А что делать, когда Объект в поезде? Прочтите Федорова, "Подпольный обком" и "Последняя зима" — можно и других, но именно федоровское соединение специализировалось в работе по железной дороге и имело в этом наибольший опыт. "Толу Балицкий не пожалел — заложил килограммов тридцать. Паровоз разнесло на куски, обломки так и свистели над головами у нас, залегших в окопчиках к полотна". А класть мину под полотно за пятнадцать минут, ночью, бесшумно, на охраняемом участке между проходами патруля, успев замести следы — это не фантастика, а реальность! И наконец, был у партизан и способ, когда надо было уничтожить поезд целиком -закладывали несколько зарядов по всей длине, соединенив детонирующим шнуром, так что состав взлетал весь! А Кравченко Федор Иосифович, бывший у Федорова комбатом, и кое кто из тех самых его кадров — в Третьей Гарибальдийской! Дальше объяснять?
Мы ведь сейчас — как "особая группа Ставки" из романа Конюшевского. Имеем право требовать все — и снабжение, и людей, и любую помощь. Так что придется затребовать кравченковских орлов, благо "народным карабинерам", в которые переформируют гарибальдийцев, диверсы не особо и нужны. Можно и сливки попросить — таких людей из легенды, как Клоков, Павлов, Резуто, — знаю от Кравченко, что их на Восток посылали, так вроде там завершено уже? Но, по моему разумению, куда лучше сработанная команда, с которой есть личный опыт взаимодействия.
Еше снайперов, и лучше "тяжелых" — знаю из переписки, что Печенгскую дивизию, где служат хорошо знакомые мне Пилютин с Булыгиным, с которыми мы под Нарвиком на егерей охотились, перебросили на Второй Белорусский после сокращения сил Ленфронта (нет в этой реальности Курляндского котла, так что теперь Ленинградский фронт, это одна активная армия в Норвегии, и всякие военные объекты и гарнизоны на территории от Мурманска до Ханко). Так что, мужики, уж простите что на такое дело подписываю — но конкретно вы можете лишний процент вероятности успеха обеспечить, и меньшие наши потери. "Фузея", что модель первая, калибра 14.5, что вторая, 12.7 это по сути противотанковое ружье с прецизионным стволом и оптикой, подобие тяжелой снайперки, состоявшей на вооружении Российской армии в двухтысячных. Хотя до настоящей В-94 ей далеко — там была не просто оптика, а настоящая СУО, с лазерным целеуказателем и баллистическим компвычислителем. Но и работать придется накоротке, и не поверю, что фрицы на вагоны танковую броню поставили, вес бы вышел совсем неподъемный. А наше ружье ПТРС вполне нормально било и немецкие танки начала войны, до появления бронекошачьих.
Да, славная будет охота! Навек в историю войдем! За такое и помирать не жалко. Жалко лишь, что сыновей оставить не успел — если что, вспомнить меня будет некому. Брат лишь младший остался, там, в параллельно-будущем мире "2012". Хотя Лючия в последний раз говорила что-то... Ага, через девять месяцев, к тому времени выйдет она замуж за какого-нибудь Марио или Пьетро, меня забудет. Тьфу, отставить пораженческое мышление — в нашем деле, если начинаешь о смерти думать, то накличешь, есть такая примета. Так что — делай что должно, и чтобы как лучше — а после поглядим, кому жить, а кому нет! И если опытным путем доказано, что параллельные миры есть — то может быть, еще куда-нибудь перенесусь и там путь свой пройду.
