Пришлось воспользоваться техникой самоконтроля (спасибо Вудстоку) и только после этого я сумел расслабить пальцы и провалиться в зияющую черноту. Падение было необычно медленным и почти не страшным, низкая гравитация сделала его похожим на погружение в воду с камнем на шее. Разница только в том, что я могу дышать.
Падение постепенно ускорялось, но не очень быстро. Через несколько секунд мне стало казаться, что снизу дует ветер, а еще через несколько секунд это стало очевидным. Внезапный порыв ветра бросил меня в сторону и я обнаружил, что лечу по горизонтальному тоннелю, в конце которого виден свет. Крылья рефлекторно расправились, я сделал первый взмах и полетел самостоятельно.
Тоннель кончился и я вылетел на открытое пространство.
Открывшийся вид был потрясающим. Белая облачная равнина внизу, бледно-зеленое небо наверху, яркое настолько, что на него неприятно смотреть. Сзади гигантская серая башня, вздымающаяся так высоко, что ее вершина теряется на фоне ослепительного неба. Подножие башни растворяется в облаках, именно растворяется, потому что облака полупрозрачны.
Я попробовал повернуть вправо, влево, а затем попытался сделать мертвую петлю, игнорируя запротестовавшие рефлексы. Они правильно протестовали, ангелы не умеют делать мертвую петлю. Я потерял скорость и стал падать вниз, как камень, лишь у самых облаков я сумел перевести полет в горизонталь.
Отдышавшись, я заметил, что в хвост ко мне пристроился другой ангел. Рефлексы, выработанные незабвенным F-19, потребовали набрать скорость, завалиться на крыло, совершить боевой разворот и поймать потенциального врага в перекрестье прицела. Но прицела не было, как не было и клавиатуры, на которой следовало давить backspace.
Заметив, что я обратил на него внимание, ангел замахал крыльями, быстро догнал меня и затормозил, уравнивая скорости. Тормозил он, распушив хвост и повернув крылья под углом к набегающему воздушному потоку, будто самолет выпустил закрылки.
Поравнявшись со мной, ангел издал длинную трескучую трель.
— Здравствуй, — перевело мое подсознание. — Давно хотел с тобой поговорить.
— Здравствуй и ты, — ответил я такой же трескучей трелью. — А кто ты?
— Ты знаешь меня как Джеймса Бонда, — представился мой собеседник. — Неудачное имя.
— Это точно, — согласился я. — Надо было другое выбрать. Майор Пронин, например.
— Теперь уже поздно. Если я буду часто менять имя, все запутаются.
— Ты откуда? — спросил я. — Нисле или Шотфепка?
Джеймс Бонд негодующе фыркнул.
— Под дурака косишь? — спросил он. — Давай говорить, как разумные существа.
— Давай, — согласился я. — Говори, разумный.
— Расскажи мне, что ты нашел в Сети, — потребовал Джеймс Бонд.
— А в задний проход тебе не подудеть?
— Не надо. — Джеймс Бонд не уловил сарказма в моих словах. — В наших нынешних телах это очень трудно, практически невозможно. Но если для тебя дудение в задний проход является непременным условием...
— Не является, — перебил я его. — Забудь. Ты не ответил на мой вопрос.
— И не отвечу, — сказал Джеймс Бонд. — На такие вопросы не отвечают.
— Я тоже не расскажу тебе, что я нашел в Сети, — заявил я.
— Зря, — сказал Джеймс Бонд. — Я понимаю, твоя раса агрессивна и недоверчива, но не стоит уклоняться от взаимовыгодного диалога. Я уполномочен провести обмен равноценной информацией.
— Тогда расскажи, кто напал на меня в больнице, — потребовал я.
— Я и напал, — спокойно сказал Джеймс Бонд. — Ты должен был умереть, но то, что ты нашел в Сети, вывело тебя из-под удара.
— Зачем ты напал на меня?
Задав вопрос, я понял, насколько идиотски он сформулирован. Только в мексиканских телесериалах злодей, услышав подобный вопрос, начинает подробно расписывать свои мотивы. Но Джеймс Бонд, похоже, мыслил в категориях мексиканского сериала.
— Ты начал сканировать астрал, — сказал он. — Было решено убрать тебя, пока ты не обнаружил нашу деятельность.
— Какую деятельность?
— Ты так и не обнаружил ее? — удивленно спросил Джеймс Бонд. — Тогда я не буду про нее рассказывать.
Он немного помолчал и добавил:
— И про причины нападения мне не следовало рассказывать.
— Послушай, Джеймс Бонд хренов, — сказал я. — Мне надоело все время оглядываться по сторонам и ждать, когда очередной козел снова соберется меня замочить. Я хочу жить спокойно. А для этого я хочу знать, зачем ты меня преследуешь. Если тебе что-то от меня нужно, скажи, что именно, и мы обсудим условия сделки.
— Я уже сказал. Я хочу знать, что дала тебе бомба.
— Какая бомба?
— Вегетативное существо, обитающее на изолированной планете.
— Какая же это бомба? Это просто живой склад знаний.
Джеймс Бонд громко хрюкнул, этот звук не нес лексической нагрузки, это было просто выражение сожаления по поводу того, что собеседник оказался таким дураком.
— Ты даже этого не понял! — с чувством прочирикал Джеймс Бонд. — Так знай же, глупый, любое знание есть бомба. Когда знаний немного, они не причиняют вреда, но когда молодая раса черпает их непрерывно, она захлебывается и наступает информационный коллапс. Знаешь, что это такое?
— Не знаю, — сказал я. — Расскажи.
— Он может проявляться по-разному. Техногенная катастрофа, война между локальными властителями, безответственный научный эксперимент, в итоге — катастрофа, отбрасывающая разумную расу на тысячи лет назад. Другой вариант — вырождение носителей разума. Если в ход идут ментальные стимуляторы, оно бывает стремительным, если проблема в безответственных манипуляциях с геномом, оно затягивается на несколько поколений. Результат один — вселенная получает еще одну расу безмозглых чурбанов.
— Я бывал на Шотфепке, — заметил я. — Ее обитатели не показались мне шибко умными.
— Гуманоиды особенно подвержены вырождению, им никогда не удается полностью избежать его. Только тщательное планирование общественной жизни позволяет воспарить над бездной самодовольной глупости вместо того, чтобы скатиться в нее. Любой высокоразвитый мир балансирует между деградацией и тоталитаризмом, и хорошее правительство старается, чтобы этот факт был не слишком заметен народу.
— На Шотфепке живут рептоиды, — сказал я. — Они тоже склонны к деградации?
— Не так заметно, как вы, их психика более сбалансирована.
— Да ну!
— Ну да. Не перебивай меня. Итак, я изложил две основные формы информационного коллапса. Третьей формой является культурная ассимиляция, когда представители одной расы начинают считать себя представителями другой. Нечто подобное мы видим здесь, на этой планете.
— Ангелы ассимилируются архангелами?
— Я сказал "нечто подобное". Не совсем, но близко. Ассимиляция ангелов идет необычно, за счет ненормально высокой инерции в их культуре. Здесь ассимиляция займет не менее двух тысячелетий, но почти всегда она укладывается в пять поколений. Четвертая форма коллапса — самоизоляция планеты, либо спонтанная, в результате безответственных опытов над Сетью, либо сознательная, дабы оградить общество от Сети, которая воспринимается массовым сознанием как источник угрозы. Пятая форма — необратимые изменения в обществе в результате массовой миграции. Шестая форма — глобализация общества...
— А сколько всего форм? — перебил я Джеймса Бонда.
— Основных — одиннадцать. А если считать дополнительные...
— Достаточно, — остановил я его. — Сколько времени, по-твоему, нужно Земле, чтобы нормально войти в Сеть?
— Не знаю, — сказал Джеймс Бонд. — Я не проводил нужных измерений и не буду их проводить, меня это не интересует.
— А что тебя интересует? Вудсток?
— Да, бомба.
Интересный эффект наблюдается, когда одно и то же слово дважды транслируется двумя подсознаниями. Он ведь уверен, что повторил слово, которое произнес я.
— Нас интересует именно бомба, — продолжал Джеймс Бонд. — Детекторы фиксируют постоянное возбуждение, какого не было никогда за все время наблюдений. Ты как-то сумел разбудить бомбу и мы боимся, что она скоро взорвется.
— Мы — это кто?
— Комитет защиты порядка.
— Что это за комитет? Чем он занимается?
— Разве ты не понял? Мы занимаемся защитой порядка. Мы предотвращаем хаос и анархию, которые воцаряются там, где доступ к Сети остается без присмотра. Мы останавливаем тех, кто видит в Сети иллюзию собственной безнаказанности, кто приходит в иные миры, чтобы сеять там зло. Мы с тобой впервые встретились, когда я преследовал существо, которое дало тебе терминал.
— Оно не дало мне терминал, — возразил я, — я забрал его силой.
— Да, я знаю, — согласился Джеймс Бонд. — Я был внутри тебя и я знаю всю эту историю.
— Ты проникал в мое тело?!
— Да, один раз. Тогда на Земле не было узла и я не нарушал законов. Я выяснил, что с тобой произошло, и понял, что твои действия неопасны. Ты и твой друг не хотели делать знание о Сети общедоступным, вы собирались воспользоваться им, чтобы обрести личное благополучие. Когда варварский мир только начинает вливаться в Сеть, так бывает почти всегда. Все шло своим чередом до тех пор, пока другой твой друг не открыл путь к бомбе. Никто не ожидал, что с вашей планеты можно открыть этот путь.
— Понятно, — сказал я. — А как насчет Принца?
— Кого?
— Месяца за три до меня в Сеть вошла одна девочка с Земли. Она пригласила к себе в гости энергетическое существо, которое назвала Принцем.
— Ах, это... Обычная история. Существо впервые побывало в чужом мире, мир ему не понравился, но зато понравился сам процесс, новизна ощущений и все такое прочее. Существо стало перемещаться в другие миры, в том числе и в цивилизованные. Законов оно не знало, учиться не хотело, говорило, что законы — это плохо, а анархия — хорошо. С ним провели две разъяснительные беседы, результат отрицательный — он понял, что может быть наказан, и стал маскироваться, причем довольно ловко. Пришлось принять крайние меры.
— Крайние — это какие? — спросил я. — Ликвидация?
— В данном случае — да. Та девочка сообщила достаточно информации, чтобы его быстро поймали.
И тут я сообразил, что в памяти Даши была одна огромная несообразность, прямо-таки вопиющая.
— Зачем было вселяться в бабку или в ее мать? — спросил я. — Не проще ли было войти прямо в ее тело и узнать все оттуда?
— Я так и сделал, — сказал Джеймс Бонд. — Все, что было потом, было профилактической беседой. У меня сложилось ощущение, что она и сама не прочь похулиганить в Сети. Пришлось напугать.
— Хорошие у вас методы, как в гестапо... Так, а сейчас ты почему ходишь вокруг да около? Вошел бы в мое тело, да и узнал бы все, что тебя интересует.
Джеймс Бонд издал негодующий писк, лишенный лексической нагрузки.
— Не пойму, — сказал он, — то ли ты прикидываешься дураком, то ли бомба использует тебя без твоего ведома. Нельзя войти в тело, уже подключенное к Сети.
Да? А я и не знал. В принципе, логично, ведь если в одну и то же голову одновременно вломится десяток путешественников, то от головы ничего не останется. И еще теперь стало понятно, зачем Габову был нужен дезориентирующий сигнал, когда я вселялся в Дашу. Чтобы от Сети ее отключить.
— Некоторое время назад, — сказал я, — я находился на родной планете в базовом теле. Я иногда подключался к Сети, но большую часть времени у тебя был шанс войти в мое тело.
— Не было у меня шанса, — мрачно прочирикал Джеймс Бонд. — После твоего визита контакта бомба поддерживает с тобой постоянный контакт. Твое тело можно захватить только в изолированной зоне, да и то не факт, что бомба позволит тебя изолировать.
Хорошо, что он не знает, что на Шотфепке меня все-таки смогли изолировать.
И тут до меня дошло.
— Так я практически неуязвим? — спросил я.
— Нет, — негодующе заявил Джеймс Бонд, — неуязвимых существ не бывает. Твоя защита достаточно хорошо, чтобы начать с тобой разговаривать, но недостаточно хороша, чтобы ее нельзя было проломить.
— Ты имеешь ввиду, что пробить мою защиту будет труднее, чем убедить меня все рассказать добровольно?
— Вот именно.
— Что ж, убеждай, — сказал я. — Я обязательно почитаю про информационный коллапс, спасибо за наводку. Но я не вижу причин рассказывать о том, что произошло на Вудстоке. Ты уж извини, но доверия ты не внушаешь.
— Почему? — в чириканье Джеймса Бонда прозвучало искреннее удивление.
— Потому что ты аморальный и беспринципный тип. Ты уже получил нужную информацию, но все равно издевался над Дашей...
— Это была профилактическая беседа! — перебил меня Джеймс Бонд.
— Такую профилактику я в гробу видел. Не перебивай меня. Итак, ты издевался над Дашей, ты... Да, я забыл сказать, ты не только беспринципный, ты еще и непрофессиональный. Только дилетант мог не подумать, что терминал можно отобрать.
— Только дилетант мог собрать терминал, который можно отобрать! Откуда я знал, что этот хулиган — такой дурак?
— Работа у тебя такая — все знать. Так на чем я остановился... Все, что я раньше говорил, это был, так сказать, голос разума, а теперь послушай голос эмоций. Ты захватывал мое тело, ты пытался меня убить, так какого черта я буду тебя слушаться? Ты враг. А если ты не враг, то у тебя последний шанс убедить меня в этом.
— Я убеждаю, — сказал Джеймс Бонд без особой, впрочем, убедительности. — Но нельзя убедить того, кто не хочет убеждаться в очевидных вещах. Я тебе говорю, что бомба опасна, а ты в ответ — что я твой враг. Если я твой враг, почему ты на меня не нападаешь?
— Потому что я — разумное существо, — сказал я. — Я не позволяю инстинктам решать вместо меня, на кого нападать, а на кого нет. В конце концов, ты мне помог, сообщил ценную информацию.
Тут мне в голову пришла дельная мысль. Я обратился к Сети и запросил личный идентификатор Джеймса Бонда. Когда он вернется в свой мир, я попробую проникнуть в его тело и если мне повезет, я узнаю все, что мне нужно.
— Счастливо оставаться, Джеймс! — сказал я.
Я уже приготовился выдать команду на возвращение, но Джеймс Бонд злобно сказал:
— Тело верни на место. — И добавил: — Варвар.
Да, он прав, тело надо вернуть на место. Незачем гадить без нужды, особенно на чужой планете, которая предоставила мне новые замечательные возможности. Впрочем, предоставила ли? Даша говорила, что достаточно провести немного времени в раю и ментальная техника станет доступной, но она не может знать, точно ли этого достаточно или надо сделать что-то еще, что она сделала, сама того не заметив. Но ничего, если потребуется, я приду сюда еще раз.
Я развернулся и замахал крыльями, набирая высоту. За разговором мы улетели довольно далеко, обратно придется добираться не меньше получаса. Хорошо, что у ангелов развито чувство направления, иначе я ни за что не нашел бы обратную дорогу к башне.
Джеймс Бонд летел сзади на почтительном расстоянии, он больше не пытался продолжить разговор.
11.
Даша не соврала, я действительно получил возможность хранить хакерские инструменты в собственной душе. Но теперь мне это больше не нужно, по крайней мере, в ближайшем будущем. То, готовясь к чему, я совершил поездку в рай, свершилось само собой, Джеймс Бонд сам пошел на контакт и сообщил мне то, что я хотел знать. Нельзя сказать, что я узнал все, хотел, но главное я узнал.
