* * *
Расхохотался, воздевая вверх руки, Ларош Дарю.
Бросился к безумцу Эттан Даверт, забывая о мести, зазвенел клинком Атрей... в эту секунду враги забыли обо всем, кроме одного желания — добраться до горла предателя. И рвались к нему, ожесточенно, не жалея ни себя, ни других..
Луис им не помогал.
Он стоял на коленях рядом с Массимо, и понимал, что — все. Пробито легкое, с таким выжить... сложно. Если только его вытащить на поверхность, оказать помощь, сразу же...
Массимо медленно приоткрыл глаза.
Сделать это было так тяжело, словно к векам по жернову привязали. Но он справился.
Над ним маячило в полумраке лицо Луиса. И Алаис неподалеку, с клинком... сейчас, когда Луис не мог сражаться, она отслеживала обстановку. На пару ударов ее хватит...
— Сынок...
Луис медленно взял двумя руками руку Массимо, приложил к своей щеке.
— Будь... счастлив...
Каждое слово давалось Массимо с громадным трудом. Но сказать это надо было, надо...
— Я... помогу. Оттуда...
Голова его запрокинулась.
Присела рядом Маришка, коснулась щеки.
— Дядя, пойдем?
Массимо кивнул, соглашаясь, но пока уходить было рано. Слишком рано...
Над его телом статуей горя застыл Луис Даверт... будь счастлив, мальчик. Просто — будь. А я подожду уходить, пока все не разрешится.
Но никому кроме Луиса и Алаис не было дела до старика. Одним больше, одним меньше, тут уже столько крови пролилось, что и незаметно.
По счастью, власть имела только герцогская и королевская кровь. А ее обладатели свое сказали...
— Убить ирионовцев!!! — Макс приказывал 'осьминогам' так, словно имел на это право. И его послушались!
Непосвященных тут не было...
Теперь все атаковали Дарю с его шайкой.
Ирионопоклонники сопротивлялись, как львы. Многое о них можно было сказать, но трусов там не было. Атрей получил серьезную колотую рану в бедро, Эттана чудо спасло от смерти, но кровавая полоса пролегла по щеке, по шее...
По счастью, арбалеты им перезарядить не дали. Не то исход был бы намного хуже. Но и сейчас...
Схватка притихла, когда ирионовцев осталось всего трое — Ларош и двое его самых сильных вояк, зажатых в угол...
Это как крыса. Можно прибить, на поплатишься болезненным укусом, лучше уж с безопасного расстояния, табуретом, к примеру...
Противники застыли друг напротив друга, переводя дух и оценивая свои силы. Сил было откровенно мало, израненные и уставшие. При Эттане осталась лишь пара человек, не больше, Массимо был ранен и Макс оттащил его в угол, где они с Атреем, матерясь, перетягивали друг ругу раны. 'Осьминогов' тоже осталось три человека, не больше.
По уму, стоило бы отойти, перегруппироваться и добить ирионопоклонников из арбалетов. Но это дело не на минуту, а времени-то у присутствующих и не было.
Ирион пробуждался.
Алаис чувствовала, как трясется, ходуном ходит под ее ногами Замок, как дрожит пол...
Они еще могут сбежать отсюда, но что будет тогда?
Она знала — что будет.
Ирион поднимется на поверхность. Она почти видела, как чудовищная голова проламывает своды замка, а потом хвост Змея, вышедшего из повиновения, хлещет по Маритани, по островам, потом Ирион отправляется к материкам... Лиарда, Адрея, Дармен... все они станут закуской для разбушевавшегося чудовища.
Люди, животные... ему не будет разницы. Не умолишь, не упросишь, это та опасность, от которой нет и не будет спасения. И остановить его уже не выйдет. Ни у кого.
Если только здесь и сейчас.
Дион так и стоял у алтаря. Неподвижно, высоко подняв руку, по которой стекали алые капли...
Его никто не рискнул тронуть. Словно негодяй был заговоренным.
Или просто боялись проклятия?
В другом месте, в другое время, его бы пристрелили, или что-то еще, но здесь и сейчас, в коронационном зале...
Когда вибрирует пол под ногами, когда дрожат стены Замка, когда откуда-то изнутри нарастает тяжелый нутряной гул, заставляющий стискивать зубы и сжимать кулаки...
Тут ни у кого рука не поднимется. А вдруг и правда — король?
Страшно. Людям было очень страшно...
Никто не знал, что делать, куда подаваться, как поступить...
Алаис тоже не слишком хорошо это понимала, но у нее были шансы. А у всех остальных — нет.
Она потомок Королей. Она герцогиня, и если их расчеты верны, она носит нового короля. Есть возможность повернуть все вспять.
Достаточно просто отказаться...
— Луис!
Алаис кивнула мужу на негодяя. И Луис понял все правильно. Не размениваясь на драку с остатками змеепоклонников, бросился к негодяю, опрокинул его, скрутил...
Дион бился и орал, глаза его стали окончательно безумными, Луис не обращал внимания на бабскую истерику. Вот еще не хватало!
Гул под ногами нарастал.
Что-то чудовищное поднималось снизу. Пробуждалось, расправляло кольца, шуршало чешуей по камням... страшно! Как же страшно!
Алаис чувствовала, как внутри нее даже ребенок съежился, притих от ужаса.
— Алаис, что делать?
Что делать?
А что тут можно сделать?
Алаис рявкнула что-то непечатно-русское, оставшееся непонятым, и бросилась к мужу. Здесь и сейчас ее никто не останавливал. Жизнь на волоске висела, не до драки!
— Всё на алтарь!
Жезл был у нее, корона у Луиса, меч — истинный, так и лежал на месте.
Полетели в сторону муляжи, зазвенели золотом, блеснули драгоценными камнями. Настоящие реликвии легли в приготовленные для них гнезда, заполняя выемки. Истошно взвыл Дион, понимая, что его обманули с самого начала, что коронация не могла бы состояться, что...
Поздно!
— В сторону! Скорее!!!
Луис одним движением приложил самозваного короля головой об алтарь, чтобы не дергался, и перекатом сбил с ног Алаис, откатился вместе с ней в сторону.
Вовремя!
Алаис даже не пискнула, хотя удар получился чувствительным. Мысль была только о ребенке... ничего! Со здоровым малышом можно хоть с вышки прыгать — не страшно. А если ребенок изначально больной, так и по беременности нахлебаешься, и потом не порадуешься.
Все было, как в том давнем сне. Только проснуться в этот раз не получится.
Алтарь не открывался, нет. Он словно проваливался куда-то в бок... система противовесов? Наверняка...
И под ним белой пеной плюется и крутится воронка водоворота.
Голодная.
Страшная.
Безжалостная...
Алаис не закричала в этот раз только потому, что дух вышибло. Луис ее так приложил, что воздуха в легких не осталось, еще и собой придавил. Стиснутой диафрагмы едва на шипение хватило...
Дион не успел удрать.
Ни отшатнуться, ни...
Пол повернулся под его ногами — и тут же встал на место, но Диону это не помогло. Как и его предок — он не успел ни зацепиться, ни даже вскрикнуть... он просто полетел головой вперед в водоворот. Как стоял...
Только долетел из глубины водоворота дикий, полубезумный крик... он проиграл. На этот раз он окончательно проиграл.
Выругался Луис.
Алаис слышала еще чьи-то сквернословия, но разве сейчас до того? Руки уперлись в плечи мужа, отталкивая от себя.
— Пусти!
— Алаис?
— Маритани! Предупреждала!!!
Пары слов хватило, чтобы Луис вспомнил и разговор на взморье, и синие глаза богини, и полученное предупреждение... И вскочил на ноги, поднимая жену.
— Что надо делать?
— Повторяй за мной! Кровью Карнавон, кровью Моря, Король еще не пришел!
Запястье даже надрезать не понадобилось, предыдущий порез все еще кровил, только тронь. Капли крови побежали по белой коже, собрались в тонкий ручеек, потеки на пол...
Давление на уши чуть успокоилось Уже не коронация, уже наказание самозванца, это бывает...
— Кровью Атрей, кровью Моря. Дион не был законным королем...
Еще чуть стихло.
— Кровью Лаис...
— НЕЕЕЕЕТ!!!
Ларош Дарю бросился вперед с силой и яростью одержимого.
Он почти мертв, его люди перебиты, Ирион не придет... Другого шанса у него не будет.
Никто не ожидал ничего подобного, никто не успел его остановить. Ларош бросился вперед, на Луиса. Но...
Тренированный мужчина — это не игрушки. Луис справился бы с Дарю, без особых усилий. И безумец понял это.
А потому чуть изменил направление движения.
Алаис даже вскрикнуть не успела, когда тело врезалось в нее, повлекло за собой...
Что-то закричал, бросился к жене Луис, чей-то визг заполнил собой пространство под сводами — и Алаис только спустя секунду осознала, что визжит сама.
И падает.
В Водоворот.
* * *
Эттан Даверт и сам не ожидал от себя такого. Казалось бы не мальчик — таким тигром прыгать, но как-то успел. Предугадал движение еще до его начала, и прыгнул с места так, что тело отозвалось горестным стоном, напоминая, что ему уже не двадцать. И даже — увы! — не сорок...
Преотец упал под ноги сыну, когда тот уже был совсем рядом с провалом, сбил, на миг ошеломил, а там уж и Атрей навалился, плюнув на раненное плечо.
Вдвоем они просто придавили Луиса к полу так, что мужчина не мог и дернуться.
Но пытался.
Луис бился под ними, как акула в сети, извивался, пытался ударить, вырваться, выползти, Шеллен, плюнув на рану, которая опять закровила, прижал к полу правую руку Луиса, с оружием, навалился на туловище, Эттан заблокировал ноги...
Убивать своих Луис все же не решился. В первую минуту. А потом и поздно стало.
— Пустите!!!
Нашел идиотов! Эттан только устроился поудобнее. Сыночка он знал лучше всех присутствующих, и доверять ему не собирался. Расслабься только...
Мигом в провал сиганет!
Оставались словесные методы убеждения.
— Не смей! Ты ей уже ничем не поможешь!
— Нельзя!
— Она погибла... уже погибла...
— Не забывай, у нее остался сын, которому ты нужен!
Последний аргумент, как ни странно, подействовал. Луис чуть расслабился.
— Отпустите.
— Не прыгнешь? — Эттан отпрыску доверять не собирался.
— Нет.
— Магистр, дайте веревку...
— Что?! — взвился Луис, но куда там дернуться!
— Что слышал! Наверху развяжу, — без особого трепета ответил любящий отец, спутывая великовозрастное чадушко веревкой по ногам и переходя к рукам. — Знаю я тебя...
— Луис, ты не можешь бросить малыша Эдмона. Мы с Даланом не справимся, и Алаис была бы благодарна тебе...
Магистр Шеллен не терял времени даром, насильно вбивая в сознание мужчины якоря, которые удерживали корабль рассудка в океане безумия.
Не хочешь жить?
А вот н-на тебе ответственности в копилку!
Не ты один сдохнешь. Другие тоже за тобой потянутся! И она тебя не простит!
— Вы не понимаете...
— Чего именно?
Луис обвел глазами всех, кто был рядом. Злого, как Ирион, Эттана, Атрея, горестного Мирта, юного Тимара, нескольких уцелевших солдат, стоящих с похоронными выражениями лиц... И признался, плюнув на секретность.
— Мы с Алаис... у последнего короля было двое детей. Он отдал их родам Лаис и Карнавон, чтобы те выросли. Герцоги исполнили Его волю, но потом, спустя столетия, Его кровь влилась в два герцогских рода. Только об этом забыли, давно забыли...
Все ошалели. Луис покачал головой, и продолжил.
— Мы — потомки. Я и Алаис, только истинные, а не как Дион. Ее кровь, моя кровь — мы могли бы попробовать вместе. Остановить Ириона, не дать ему проснуться...
Все взоры обратились в сторону открытого провала.
Водоворот кипел и плевался там, внизу. Но...
Крик уже стих.
И... и все стихло?
Или нет?
Нет... Из глубины водоворота долетел еще один вопль... стон?
Мужчины переглядывались друг с другом, стыдясь признаться, что им — страшно. Попросту страшно... заглянуть вниз, увидеть что там... Кто там!
Может, потом?
Но пока все переглядывались, судьба сделала выбор за них.
Из водоворота послышался рокот. Грозный, полный животной, нутряной силы...
Нечто поднималось из глубин.
* * *
Алаис падала.
Никто никогда не пробовал нырять с вышки? А вот она в свое время — да. А потому тело извернулось само.
Как лучше входить в воду — вперед головой или ногами? Зависит от многих факторов, в том числе и от типа дна, и от вашего опыта... у Алаис сейчас выбора не было. Она падала почти вертикально, ногами вниз, надо было только чуть подправить траекторию...
И рядом, с выражением злобного торжества на лице, падал Ларош Дарю.
Секунда, всего лишь секунда...
Н столько можно успеть и осознать за это время. Писать — долго, а делать...
Алаис Карнавон резко распрямилась, выравнивая траекторию полета. Но...
Упасть ей так и не дали.
Не песня, не музыка, нет. Крик чайки над волной. Последний крик погибающей птицы прорвал пространство и время, метнулась наперерез синяя тень, почти со стоном врезалась в стену воды... Алаис закричала, понимая, что она уже ничего не может изменить. Но...
— Море бессмертно. Я вернусь...
Почти шепот волны. Почти вздох ветра....
Маритани...
Здесь и сейчас богиня отдавала последние силы, чтобы дать шанс другим.
Алаис не знала, но в этот миг умерли все жрицы храма Моря. Умерли, отдавая богине свою жизненную силу... Чтобы она успела, чтобы только хватило времени...
На Дарю Алаис даже и не взглянула.
Наверное, он падал и дальше... захлебнется? Расшибется о воду?
Ей было наплевать на все.
Потому что она медленно опускалась вниз в облаке плотной водяной пыли, настолько плотной,, что та замедлила ее падение, а навстречу ей поднимался ОН.
Ирион...
Змей был невероятен.
Огромен.
Он был непредставим....
Человек просто не мог охватить его взглядом — всего. Слишком близко. Слишком... просто слишком. Змей поднимался навстречу Алаис, сверкая синей чешуей, и... у него были потрясающие глаза.
Глаза морских Королей.
Или это у Королей были Его глаза?
Невероятно яркие, переливчатые, изменчивые, цвета морской волны... совершенно человеческие и разумные. И это было самым страшным.
Алаис Карнавон смотрела в глаза Ириона. И время остановилось для обоих.
* * *
Ему было так много лет...
Так непредставимо много...
Давным-давно мальчик нашел на берегу погибающего змееныша, выброшенного штормом на берег, тогда еще маленького и почти не страшного.
Алаис почти видела, как это происходило. Или Ирион показывал ей то, что помнил сам?
Мама, папа, братики и сестренки...
Игра в волнах, они загоняют кита... потом что-то громадное летит сверху, бьет в океан... змеенышу больно, вода предает, обжигает, он кричит от боли, но его никто, совсем никто не слышит... и родителей нет рядом, и он один, а волны несут, волны впервые показывают повелителю морей свою безжалостность...
И когда его выбрасывает на берег, Ирион, который тогда еще не имел имени, вздыхает почти с облегчением.
Смерть?
Иногда это — благо.
Нет?
Откуда он взялся — странный человеческий детеныш? Ему не так много... на взгляд Алаис лет десять-двенадцать. Он один, он сбегает на пустынный пляж и как-то странно дышит... он просто рыдает.
