— Да, в один конец — до Камня.
Оружейник откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.
— Это было бы прекрасно, Бентен-кун, но только денег у меня в обрез, даже на нормальную охрану из генинов не хватило. Я и так еле-еле наскрёб денег на шестерых наёмников не-шиноби. И то цену сбросили только потому, что ребята из местных.
Интересно, он что, решить лавэ зажать или, действительно, как мне говорили, дела так плохо идут?
— Шесть бойцов? В этих местах этого мало — сейчас в округе толпы желающих потрошить торговые караваны. Неужели, у вас так хреново дела идут?
— Не то чтобы, хреново, Бентен. Просто, сейчас как раз пришла пора долг отдавать, а с наличностью у меня, как назло, туго. — бывший шиноби знал, что в экономике я довольно неплохо разбираюсь, поэтому не стал темнить. — Поэтому, приходиться отдавать долг и проценты непосредственно товаром — оружием и заготовками. Так что, как я уже сказал, денег у меня в обрез.
Ага, значит, мне всё верно сообщили — мужичок накопил контрабандного сырья (скорее всего — чакропроводящей стали) и трофеев из Страны Железа и теперь намерен сбагрить его в Камне. Впрочем, мне главное добраться до Камня, а там я уж постараюсь упасть на хвост какому-нибудь каравану в Лист. Дело только за одним — уломать Массаракша. Бо нет у меня желания чапать в Камень в одиночку. В мире шиноби на большаках в лёгкую можно нарваться зубров типа Забузы или Райги. Не говоря уже о таких персонах как Итачи и прочие Акацки.
Масараши понял мою молчаливую ухмылку по-своему:
— Бентен, ты не думай, что я отказываю, потому что не считаю тебя способным бойцом. Наоборот, я ради твоего найма с удовольствием отказался бы от парочки уже нанятых головорезов. Но, задаток уже внесён. Сам понимаешь, что договор есть договор. Если б знал, что ты появишься, то нанимал бы не шестёрку, а тройку.
М-мм, понимаю мужика — ему страсть как не хочется упускать лишнюю боевую единицу для конвоя. Но и отфутболивать уже нанятых наёмников тоже смысла нет — задаток они не вернут, да и портить отношения с местными братками себе дороже. Ну ладно, сыграем на его практичности и оборотистости.
— Масараши-сан, а давайте совместим приятное с полезным. Вы обеспечите мне только кормёжку, а в качестве остальной оплаты я возьму тот самый загубленный Сотой клинок и два комплекта моих "кривых уродцев". Клинок этот мне подходит в самый раз — только маленько доработать. Думаю за ночь подмастерье с этим делом справится?
Массаракш зажмурил левый глаз, а в правом явственно закрутились цифры арифмометра — деляга подсчитывал бонусы предложенного варианта сделки.
— Заманчивое предложение Бентен, очень заманчивое. Кстати, а дядя ЗНАЕТ, что ты в Камень намылился? Он-то что по этому поводу сказал?
— Дяде уже на всё наплевать.
— Э-ээ?
— На прошлой неделе он с братвой нарвался на самурайскую засаду на границе с Ветром — ну те их почти всех и покрошили. Только двое смогли оторваться и позавчера еле приковыляли в деревню.
В помещении стало тихо. Масараши помрачнел — смерть бентеновского дяди и подельников наносила удар и по его бизнесу.
— Вот оно что... Соболезную, Бентен-сан. Ну а ты что так резво сорвался? "Старики" погибли, на их место как раз перспективная молодёжь потребуется. Ты парень способный — запросто смог бы в нормальную команду влиться.
— А смысл, Масараши-сан? Рано или поздно закончится терпение не у Песка, так у Дождя, Травы или самураев и они решат пограничье почистить. Или в Камне решат, что не стоит портить отношения с соседями и навалятся одним махом сразу на всех.
— Тоже верно, Бентен. Последнее время народ на границе стал терять чувство меры... — оружейник мрачно кивнул. — Я так понимаю, ты решил в Камень или ещё в какую-то из скрытых деревень податься?
— В Камень вряд ли — "камнелобые" уже показали, как к таким, как я относятся. Нет, хочу на юг податься. В Облако, Лист или Туман попробовать устроиться. Там больше шансов на нормальную карьеру. На худой конец — в Звук.
— Ну, на счёт Звука мало что знаю — деревня новая, малоизвестная. Впрочем, слышал, они берут всех подряд без оглядки на прошлое.
— Там посмотрим, мне главное из нашего захолустья выбраться.
— Угу, вот значит как... — оружейник с полминуты смотрел мне прямо в глаза. Жестко, пристально, явно проверяя на честность и искренность. Впрочем, моя совесть чиста — в сказанном ему нет ни слова лжи.
— Кстати, как у тебя дела с документами?
— С этим всё в порядке — всё легально, я житель этого славного горда, ваш "земляк", простой наёмник зарабатывающий себе на чашку риса охраной караванов. — ха, я бы удивился, если бы у бойцов бентеновскойй деревни не нашлось более-менее "чистых" ксив!
— Это хорошо... Ладно, договорились, Бентен. Ты принят. Пойдём, сейчас покажешь, что там Соте с его "жертвой" надо будет сотворить. А ночевать будешь в комнате охраны. Наёмники будут завтра с утра, так что можешь не напрягаться — тесно не будет.
— Спасибо, Масараши-сан.
Доковыляв до двери мастерской, оружейник сунулся внутрь, обнаружил отсутствие подчинённого, и выскочил обратно с зычным рявком:
— Сота!! Где тебя биджу носят, ржавчина болотная?!!
Из соседнего сарая послышался грохот и лязг железа, дверь распахнулась и оттуда вывалился подмастерье с дюжиной разнокалиберных клещей в ракух.
— Я здесь, Масараши-сама.
Массаракш засопел как паровоз и бросил на меня взгляд, словно говоривший: "вот видишь, парень, с какими олухами мне приходится иметь дело!"
— Сота, не будь ты на самом деле рукастым парнем, то я бы давно уже дал тебе пинка под зад! Радуйся, биджево отродье — сегодня тебя спас этот генин. Бентен-сану приглянулось то уродство, что ты из катаны сотворил. Бросай все дела и доведи клинок до ума по пожеланиям клиента. Потом из тех заготовок, что за сверлильным станком лежат, сделаешь две партии метательных ножей для Бентен-сана. Как сделать он тебе сейчас сам скажет — сразу говорю, работа по твоей специализации, извращенец оружейный.
Юморист, однако...
Сакура
Реплика Рута как-то сразу остудила мой пыл. Свое он, конечно, еще получит, ну а пока свою миссию он выполнил — я успокоилась. По-быстрому перепроверила медицинские показания, убедилась, что больной идет на поправку, посоветовала поспать и вышла, как раз на финальную реплику. Вывод первый, констатировала я машинально — состояние Саске — моя вина. Вывод второй это связанно с поведением.
Вывод третий.... здесь мои аналитические способности забуксовали. К Саске по большому счету я отношусь так же как к Руту и веду себя также. Лечу я всех "Наших", ругаю тоже всех... легкое недоумение вызывала только первая часть фразы, но над ней я еще подумаю. Настроение, и без того не слишком хорошее, закономерно опустилось еще ниже и где-то в глубине буши заворочалось странное, жутко неприятное чувство. Захотелось спрятаться куда-нибудь и никого не видеть....
— Я прогуляюсь, — зло бросила Хаку на которого наткнулась. — Присмотри за Саске, постараюсь скоро вернуться.
Мои перемещения носили абсолютно бессистемный характер, пока не вынесли в лес. Дубочек посимпатичнее выбрала, и растянулась на ветке. Думать. Много думать... много разного думать....
Вернулась я уже поздно ночью. Квартал либо спал, либо успешно делал вид. Обида и Вина, посилившиеся в душе после случайно услышанной реплики Рута, так никуда не ушли, а скорее просто притупились. Если я что-то делаю не так и не понимаю чего-то, ситуацию надо будет прояснить, и возможно прямо сейчас, если наш мститель еще не спит, но сначала надо заняться тем от чего я отлынивала целый день. Проверить его здоровье.
Влезала через окно, максимально тихо. Вот только... спят шиноби очень чутко и я совершенно не удивилась тому что Саске уже сел, пока я перелезла.
— Привет, — улыбнулась я проверяя свитки. Все в норме. Из лазарета его без моей санкции никто не отпустит, но в целом состояние хорошее. Правда я вдруг поймала себя на том, что мне дико не уютно с Саске наедине и я уже не знаю как себя вести: улыбаться, не улыбаться....
— Знаешь, — я преувеличено внимательно начала копаться в свитках. — Если я делаю или говорю что-то, что злит тебя, скажи мне об этом и я постараюсь исправиться, хорошо... Только не надо себя колечить, срывая злость из-за меня. Мне казалось, я говорю громко и уверенно, может даже с легкой укоризной, но мне это только казалась. Уверенно, спокойно прозвучало только самое первое слово, а дальше мой голос становился только
Саске
Происходящее казалось мне продолжением сна. Пф... Вот только непонятно, что это — счастливая греза... или полноценный ночной кошмар. И чем оно станет на самом деле — зависит от меня. Вот только... Я не знаю, что делать. Как поступить и что сказать, чтобы не оттолкнуть... не разорвать связи... Сомнения переходят в отчаяние... и сидеть молча — явно бессмысленно, а любой шаг — может оказаться шагом в пропасть. И тогда я молча беру руку девочки и тыльной стороной прикладываю к своему горящему лбу.
Бентен/Вячеслав
...Втроём погонщики управились на удивление быстро. То ли самим не терпелось добраться до места назначения, то ли так подействовал стимул в виде подозрительно ехидно ухмыляющегося шиноби за их спинами, но мужики довольно споро насадили колесо на ось и уже через полчаса караван снова тронулся путь.
Я взгромоздился на краю телеги и принялся размышлять на тему: "Что же делать по прибытии в Коноху?" Разумеется, сначала надо будет всё разведать и разнюхать, а только потом уже действовать. Но, боюсь, времени на это дело у меня уже не осталось — третий этап чунинского экзамена начнётся уже завтра. А нападение Песка и Звука должно произойти как раз во время поединка Саске с Гаарой.
И что прикажете делать? Предупредить о нападении? Но кого? Да и смысл?
Нет, сначала надо выяснить, ху из ху. Убедиться, кто они на самом деле — детки из команды ?7?
Но как? В идеале нужно последить за ними, пособирать информацию о Наруто, Саске и Сакуре, проанализировать и потом уже решать, как выходить с ними на связь.
Но это в идеале, при наличии времени и денег. А у меня ни того, ни другого...
И что делать, Бентен-кун? Подождать, когда начнётся атака песчаников и звуковиков и ринуться на помощь седьмой команде? Или же примкнуть к первым же встречным листовикам и начать резать КВП из Суны и Звука?
Последний вариант — самый простой и легкоосуществимый. Но и самый непредсказуемый по последствиям. В компании с рядовыми генинами-чунинами у меня все шансы пасть смертью павших, либо угодить на допрос к Морино Ибики или (да убережёт меня Всевышний от этого) ещё хуже — к спецам Корня.
Другой вариант — примкнуть к матёрым джонинам типа Куренай и Анко... Но, для этого надо знать где они именно будут находиться... А с этим у меня туго.
Так, а что если плюнуть и попытаться попасть непосредственно на финал экзамена? Так и легче будет увязаться за нужными мне персонажами или примкнуть к Великому конохскому зверью — Гаю и Какаши. Вариант дорогостоящий (наверняка за билет бешеные бабки придётся выложить) и рискованный в осуществлении — если Кабуто в реальности сможет уложить все трибуны своим гендзюцу, то мне придётся очень туго — я, к сожалению, в гендзюцу полный нуль. И не в силу неспособности к нему, нет — с чакроконтролем у меня всё тип-топ — а просто потому, что всех, знающих гендзюцу в деревне Бентена либо в налётах повыбили, либо переманили в Камень. Нет, если удастся законтачить с командой Какаши, то первым делом постараюсь восполнить пробелы в гендзюцу и изучить Каге Бушин — теневое клонирование на деле вещь великолепная. Я конечно не Узумаки, чтобы клонов ротами клепать, но и не Харуно с её вечным дефицитом чакры.
Эх, да чего гадать. Вот попаду в Коноху, осмотрюсь по быстрому, пообнюхаюсь и решу, как дальше действовать. Но, сначала я КАК СЛЕДУЕТ ВЫМОЮСЬ! Ибо эта долбанная дорожная пыль уже на зубах хрустит...
Отвлечься что ли воспоминаниями?
..Вопреки всем опасениям, Сота быстро понял, что от него требуется и уже утром мне был преподнесён самый настоящий ятаган.
— Прошу, Бентен-сан.
Солнечные блики заскакали по тонкому клинку из добротной стали. Изящная рукоять удобно легла в ладонь. Превосходно, просто превосходно. В руке сидит отлично и балансировка идеальная. Резкий замах и клинок с режущим свистом распарывает воздух. Даже в моём мире это было грозное оружие, а здесь, в руках владеющего Хиеном шиноби оно и вовсе становится жутким. Решено, катану оставлю на всякий пожарный, а ятаган будет основным клинком.
— Это оружие самураев Страны Железа. — добавил подмастерье. — Из чакропроводящей стали.
Ещё лучше — мне уже доводилось встречаться с самурайским Хаданом, а так же с результатами его применения. Жуткая и эффективная техника, для не подозревающего противника запросто становящаяся фатальной.
Что касается ножей, то на них пошла дешёвая сталь, хрупкая и недолговечная. Впрочем, это не было такой уж проблемой — если всё пойдёт как надо, то у меня будет возможность обзавестись арсеналом покачественней, а если нет... Мертвецу всё равно, какое оружие снимут с его трупа. Так даже лучше будет, если некачественная — хоть какая-то пакость тому, кто тебя одолел.
Увы, но вволю наиграться новой игрушкой не получилось — через час подошли нанятые Масараши наёмники — шестёрка увешанных оружием душегубов и оружейник приказал караванщикам грузить товар.
В дороге я держался особняком в самом хвосте колонны, по привычке прикрывая тылы. С погонщиками особенно не общался, а наёмники, те и вовсе сторонились, подозревая, что имеют дело с нукенином.
Впрочем, я этого не страдал — не лезут и ладно. Мне с ними не детей крестить. Главное, чтобы в случае чего не вздумали пощупать спину кунаем. Больше беспокоила вероятность налёта — слишком уж много желающих в округе разжиться дармовым арсеналом и дефицитной сталью. Тем более, что дорога проходила по покрытым лесом горами и буквально изобиловала удобными для засады местами. Тут глаз да глаз нужен — расслабишься, прощёлкаешь момент и всё.
Первый день пути прошёл без происшествий. Утро и вечер второго — тоже. А вот перед заходом солнца всё и произошло. Масараши решил не искушать судьбу и, прибавив скорость, быстро перевалить через скалистый кряж, чтобы заночевать в небольшом селении у подножия обратного склона. Лично меня ночная дорога не пугала — глаза Бентена работали в невероятно широком световом диапазоне, на практических опытах убедился: могу видеть ЛУЧШЕ кошек.
Караван как раз обогнул крутую скалу и втянулся в узкое ущелье. Всё было вроде тихо и спокойно, но неприятное свербящее ощущение между лопаток явно говорило о том, что за нами следят. Не просто глазеют, а именно внимательно наблюдают пристальным сверлящим взглядом. Таким, какой бывает у тщательно целящегося стрелка.
