— Да... Сильная Буря была. — заметил Сеня. — Когда здесь же ехали два года назад, всё было занесено грязью. И дорога была еле-еле видна. Только под колеёй, что набивали едущие караваны и было видно её покрытие. А сейчас... чистота!
— Это — необычно. — нахмурившись ответил маг. — какая-то странная Буря была. Сильная.
— Да. И ещё слишком мало прошло времени с предыдущей... Ха! Я в предыдущую был в Дебрях. С охотниками. Просидели под сенью Великого Леса в гуще Дебрей, пока ливни заливали всё. Под конец вообще по пояс в воде стояли. От шакалов отбивались... Они шалеют во время Бури. Гон у них начинается. Вот и кидаются на всё, что можно схарчить.
Сеня не заметил, что сказал это будничным тоном. Как будто рассказывал о чём-то незначительном, что было вчера и что упоминания особо и не стоит. Е У заметил это и покосился на Сеню подозрительно. Ведь реально, при таких воспоминаниях, любой подросток бы аж подпрыгивал от энтузиазма, рассказывая как оно было в мельчайших подробностях. Но, потом видно, припомнив, что Сеня как-бы "един в двух лицах", покачал головой и не стал переспрашивать, ожидая, что если так там всё было серьёзно сам Сеня и расскажет. Но обломался. Пришлось ему особо переспрашивать для того, чтобы Сеня таки снизошёл до подробного рассказа. А он был великолепным рассказчиком так что Е У получил в конце концов даже удовольствие от такой езды.
Вот так и ехали. Уже успокоившийся и привыкший к езде на "целых 80 км/в час", Е У, весело болтал с Сеней и чем дальше, ехали, тем больше он пытался Сеню поучать. Правда, далеко не безуспешно — многие вещи, что он заяснял Сене, самому Сене были или в диковинку, или плохо понимаемые. В салоне веселились подростки, обсуждая проезжаемые пейзажи и скучали мужики из свиты Е У.
И вдруг...
Непонятную колонну каких-то мутных долбодятлов, в серых рясах с капюшонами, напяленными аж до подбородка, с высоко поднятыми хоругвями, выползающих к Дороге Древних, Сеня заметил давно. Даже принял слегка вправо, чтобы проскочить никого не задев до того, как колонна примется вылезать на Дорогу.
Е У, объяснявший "на пальцах" тонкости применения Силы, заметив то же самое, резко заткнулся на полуслове. Его лицо закаменело.
Внезапно, какой-то идиот, из шедших впереди всех, с красно-синих цветов хоругвью, резко ускорился и выскочил на дорогу. Стал размахивать своей хреновиной явно требуя остановиться.
— Дави гада! — вдруг раздалось злобное справа. Сеня вытаращился на выбежавшего придурка, но всё равно ещё немного притормозив, принял вправо.
В последний момент, непонятно что подумав, рясоносец решил выставить поперёк дороги свою хоругвь. Неужели он думал, что какая-то тряпка на палке остановит тяжёлый магокат?! Да ещё с толстенным, укреплённым разными магическими ухищрениями стеклом(ну если Алиса не врала), и прочнейшей "мордой"?!!
Хоругвь глухо бухнула в ветровое стекло и отбросила в сторону, крепко державшего её придурка.
— Давить надо было! — сквозь зубы процедил Е У. Но не долго думая, сварганил фаербол прямо в кабине и запулил его в правое окно.
Позади славно жахнуло.
Злобный маг посмотрел в боковое зеркало и с сожалением откинулся в кресле.
— И... кто это был?... Что вы его так? — впечатлённый проявленной агрессией, осторожно спросил Сеня.
— Не достал... Но... может слегка оглушил! — буркнул Е У. Потом, после изрядной паузы, явно потраченной на переживания от промаха таки пояснил:
— Это те самые идиоты, что из Инквизиции!
— И вы их вот так?!! ВЫ же сами нам тогда... говорили, что надо от них держаться подальше! Ведь они сейчас стали ещё злее! Вы же сами сказали, что отправят нас на костёр!
— Эти — не смогут. — Всё ещё злясь отрезал Е У. — А говорил от них держаться подальше потому, что... Вот ты сам подумай: приходят вот эти... анацефалы к тебе, с твоим тысячным уровнем и заявляют тебе прямо в глаза что тебя нужно сжечь на костре. Что ты сделаешь?
— Да зафигачу им фаерболом в хлебало! — удивился Сеня.
— Вот! — удовлетворённо сказал Е У. — И если это случилось бы в Вилье — были бы изрядные разрушения. Ведь после того, как ты бы уделал одного, за него полезли бы мстить остальные. А там у них уровни...
— У них?! Уровни?!!
— Имеются. — фыркнул успокаиваясь Е У и наблюдая как Сеня потихоньку разгоняет "вагон" до скоростей явно уже больших ранее заявленных 80-и км/час.
— Дык! А чего тогда они сами себя на костёр не отправляют?! — ехидно спросил Сеня, постепенно начиная подхихикивать.
— Я им тоже предлагал. — криво улыбнулся Е У. — Даже свою помощь своим же фаером предлагал. Не оценили!
На последней фразе оба уже облегчённо и со смаком рассмеялись.
Открылась дверь в салон и в неё сунулся один из сопровождающих.
— Мэтр! Что это было?
— Инквизиторы случились. На дороге. — всё ещё продолжая хихикать ответил Е У.
— А. Понятно. — как ничего не значащее сообщение о погоде воспринял ответ магик и усунулся обратно.
— И часто с ними вот так... собачитесь?
— Ну... да! — осторожно развёл Е У руками снова начиная бояться скорости. По оценке Сени той скорости было уже под сотню. — Вообще... Чисто политически, надо было бы с ними договариваться... Но они все невменяемые.
— У нас также. — кивнул Сеня.
— И как вы там с ними? — немедленно заинтересовался Е У.
— Да как... Пару раз пытался договориться. А после — выкинул за калитку. — хмыкнул Сеня и пояснил вслед:
— Только не через калитку, а над ней. Через забор. Выкинул.
Е У медленно покачал головой оценивая меры но потом согласился.
— Да. Возможно это было правильно... И как? Подействовало?
— Ещё как! После мой дом обходили за квартал! Жёсткое приземление на каменное покрытие тротуара оно пронимает! — побахвалился Сеня.
Да, это было со Свидетелями Иеговы. На Земле. И действительно: достали своими вкрадчивыми голосами и занудными рассуждениями "О Боге И Библии" просто неимоверно!
Да. Хорошо быть кабаном! Не свином, как очень многие. Чтобы не сало отвисало, а мясо бугрилось.
Приезд в Вилью ознаменовался "дежа вью".
Снова здоровенная очередь на въезд. И снова... истерические вопли насчёт того, что её сиятельной особе, баронессе, должны все уступить дорогу, — как-то сразу же напомнили. И первый раз напомнили, и кто это может быть.
Что хорошо у электромобилей — тихий ход. Двигатель не рычит, не пердит, не тарахтит.
Тихо подкрался сзади. Уткнулся почти в самую корму расфуфыренной тарантайки Лины Инни. И... нажал на сигнал.
Честно! Сеня не ожидал, что местные "гномы" поставят на "бибику" вот такую адскую кричалку.
Е У аж подбросило на его сиденье. В салоне — то-ли паника, то ли сильное замешательство.
— Нда! — Вымолвил Сеня и полез виновато чесать в затылке. — Эффект выше ожидаемого. Намного!
Но всё это были ещё мелочи!
Публику из левого ряда в мгновение ока сдуло в поля. Из правого... Коняга, что была запряжена в повозку Лины понесла. Но так как слева стоят повозки крестьян, а впереди... как оказалось маленькие магокаты с гербами(!) — у коняги был только один выход — вперёд и вправо. А там — поля, ещё только замышляющие просыхать от последствий последней Бури. То есть сплошное море грязи.
Кое-какие коняшки из крестьянских тоже решили слегка побегать и тоже упёрлись в грязь уже слева от дороги. Из впереди стоящих магокатов посыпались злые пассажиры. И пока крестьяне успокаивали своих четвероногих, вцепились в Сеню, так как справедливо считали его виновником получившегося тарарама.
Надо отметить, что предъявляли претензии не агрессивно. Больше "выражали недовольство", на что Сеня, выбравшись из кабины на полотно Дороги, кланялся и виноватился. Виноватился и кланялся пополам с извинениями и обещаниями свою "кричалку" "прикрутить потише", так как действительно не знал что она такая громкая.
Получив извинения, знатные перцы, тяжко вздохнув удалялись паковаться по своим средствам передвижения. И тут притащили Лину. Её бричка, как ожидалось, в результате неумеренного энтузиазма коняги, завалилась на бок. Пассажиры, кто не дурак, попадали в грязь на ноги. А вот Лина...
Это как у Марка Твена: "Адам! Сплошная глина!".
Лина была вываляна в грязи не просто, а вообще с макушки до пят, и толстым слоем. Видать не просто вылетела из брички, но ещё и умудрилась колбаской прокатиться по полю.
Она только и успела продрать глазёнки. И теперь на Сеню глядели карие, красивые и люто злючие, на фоне коричневых грязевых полос по мордочке. С таким "макияжем", Лина стала походить на анимешного кота. Или, на того самого, знаменитого "Спиральку-куна". У того тоже на морде аналогичные украшения. Разве что у Лины эти полоски расходились прямо от глаз.
— О! Лина! Привет! — изобразил Сеня радость встречи. Даже особо и напрягаться в изображении радости не понадобилось. Он реально был рад увидеть эту лахудру вот в таком виде. Давно хотел на ней отыграться за распространяемые про него по школе гнусные слухи. И тут такой случай! Не хотел ведь вот так, конкретно — мордочкой в грязюку чтобы совсем с ног до головы, — а получилось! Чего было жалко, так это того, что под раздачу и вполне себе невинные граждане попали. Но одни отделались лёгким испугом — те, что в магокатах, а остальные — что крестьяне, — умудрились тоже испугом и небольшим непорядком в своих рядах. Коняги у крестьян оказались намного более смирные, дисциплинированные и намного менее пугливые, нежели тягловая в бричке Лины Инни.
Вслед за Линой подтянулись и её сопровождающие. Тоже все в грязи, но далеко не так сильно, как Лина — сплошной слой грязи максимум по-колено. Что выше — было не так серьёзно заляпано — ведь вытаскивали из грязи конкретно Лину. И старались ещё не сильно запачкаться. Мужики были мрачные, злые. Давешний маг, сопровождающий Лину, став за её спиной, чуть не сделал себе фейспалм, но вовремя вспомнил, что руки у него сильно в грязи. Да так и застыл с поднятой рукой, всей в грязи и с лицом, на котором боролись два чувства — гнев и смех. Ну, мужика можно было понять — с одной стороны, Лине — поделом. Довыделывалась. Перед ними стояли хоть и более низкого статуса ребятки, но не абы кто — баронеты, некие высокопоставленные представители кланов ремесленников. С другой стороны, бричку теперь вытаскивать из грязи, так же как и дурную конягу, да и сами изгваздались. С третьей же — маг хорошо помнил тот случай и на его лице немедленно промелькнуло опасение на полный повтор. Что не замедлил реализоваться.
Вылез вперёд какой-то хрен, в несколько более богато расшитой одежде, чем даже маг-сопровождающий и начал качать права, постепенно распаляясь.
"Ой! Как бы это не папаня той дуры". — подумал Сеня. Ведь поведение напоминало. Чем и настораживало.
Но тут из "вагона", лениво вылезли сначала Грейраты — Лина, увидев "ту самую магичку", отвалила челюсть и, по-видимому, потеряла дар речи, аж присела. Затем также вальяжно, "со знанием дела", вылез из кабины Е У. Одновременно с ним, строем, из распахнутой Грейратами двери, вылезли "сопровождающие лица". Стали в шеренгу возле своего шефа и с интересом уставились на шумящего барона. Сеня уже как-то и не сомневался, что это папаня Лины — некоторые фамильные черты таки проглядывали.
Ну и под конец, весёлою толпою, все из себя нарядные — за время пребывания на полигоне, бабушка Мири напрягла портных на пошив "...приличной одежды для балбесов... и балбески", — вывалили школяры группы Куруша.
Несколько секунд на узнавание кто есть кто и курушевцы дружно разражаются диким смехом. Собственно, если посмотреть со стороны, ситуация и вид у фигурантов действительно был презабавнейший. Особенно у твёрдо опознанной всеми Лины Инни.
Лина уже не знает на кого кидаться.
Сеня же, чувствуя свою вину, продолжает извиняться.
Толпа школяров просто угорает с Лины, которая буквально вся покрыта толстым слоем грязи.
Лола с Бари бодаются ехидными взглядами "с коллегой", который так и не решил — то ли смеяться ему вместе со всеми, то ли что-то там предъявлять.
Е У вопросительно смотрит на папашу Лины и этот папаша откровенно спал с лица.
Свита Е У, наконец войдя во вкус созерцания ситуации тоже начинает дёргаться от еле сдерживаемого смеха.
А с полей, с матюгами выбираются крестьяне, попутно собирая из грязи то, что обронили.
Этих жальче всего.
Всё-таки Сеня знать недолюбливал. И то, что сам-таки тоже из знатных... как-бы... Этого его изначального настроя мало меняло.
Только спустя минуты две, Сеня заметил, что перед выходом из кабины магоката, Е У нацепил на шею ту самую цепь с медальоном.
— И ещё раз: я извиняюсь, за невольно причинённые неприятности. — решил Сеня крутануть извинения по ещё одному кругу. — До сего момента я не знал, что на данной модели магоката стоит настолько громкий сигнал. Не возникало надобности им пользоваться.
Да уж! Такой рёв вполне достоин любого уважающего себя карьерного самосвала. Это того, у которых колёса в два человеческих роста.
Отец Лины, таки отлип от созерцания медальона Е У и переключился на Сеню. Сеня оживился и решил всё побыстрее перевести в официальщину.
— Да! Представляю Вам, Его Светлейшество Архимага высочайшего уровня (кстати Сене его уровень так и не удосужились сообщить), Е У! Великого Магистра Ордена Магов Империи Майли. — поспешил Сеня согнуться в подобострастном поклоне и отсалютовать руками в сторону, сотрясающегося от еле сдерживаемого хохота магистра.
— Д-да! — выдавил отец Лины Инни. — Оч-чень приятно!
Школяры же до сих пор ржут, не могут остановиться.
Лина же от обиды и ярости, не зная куда деваться, стала кидаться комьями грязи в толпу, как она полагала "черни". Ведь многих она помнила по Школе, и чётко знала, что были они в той части, что обучала детей ремесленников.
То, что не решила кидаться фаерболами — её сильно смутили суровые дядьки, что сопровождали магистра. А то как бы они не решили, что это по их душу и не ответили бы чем-то более внушительным и убойным.
Да и то, что Магистр стоял к ней боком и она не видела его медальона статуса — её не извиняло. Ведь кидаться грязью, да в людей, которые легко и быстро могут поставить элементарный щит... это только позориться. Кстати в стоящих чуть в сторонке парочку Юи-Алиса, та не рискнула кидать. А Куруша она так и не опознала. Зря она так!
Кстати из всех школяров, стоящих возле автобуса, только Юи не смеялась и созерцала дурочку Инни с искренней жалостью.
Но тут примчалась стража от ворот, и Марлезонский Балет перешёл в новое качество. Прыжки-поклоны-расшаркивания и реки елея. Всё-таки что-что, но медальон Архимага Великого Магистра Ордена Магов, да и саму личность, носящую все эти титулы, они обязаны были знать. И знали. В отличие от некоторых... стоящих перед ржущей, и никак не могущей остановиться в этом диком ржаче, толпой.
Лина таки устала кидаться расплакалась и просто плюхнулась прямо в грязь на колени.
Сене стало её совсем жалко. Всё-таки девочка попала, так попала! Её в семье слишком любили и тетешкали, не обращая внимание на адекватность поведения и то, что вырастает самовлюблённая стерва, а не приличный человек. Разбаловали до невозможности. А теперь она, благодаря РОДИТЕЛЯМ, огребает от сверстников всё больше и больше. Хорошо, если додумается до причин резкого неприятия "такой красивой и замечательной её" со стороны тех, с кем стоило бы дружить. Ведь она, по сути... одинока!
