Тайны семьи Вэйн

Не нашла ничего подходящего, книг там было немного — пара десятков лёгкого чтива, да журналы, предназначенные для юных ведьмочек. Придётся просить какие-нибудь записи у брата. Или уговорить сводить меня в книжную лавку — всё под тем же предлогом воспоминаний. Но и журналы пригодятся — скоро встречаться с подружками-сверстницами. Хоть будет о чём поговорить.

Так, перелистывая журналы, и провела время до сна. Взяла себе на заметку некоторые фасоны, что провозглашались супермодными в этом сезоне. Роми до сих пор поддерживала статус модницы — придётся пока соответствовать. Если не удастся постепенно уйти в сторону.

Перед сном опять же выпила зелья, принесённые не домовиком, а отцом лично. Особо отметил он зелья в хрустальных флаконах:

— Это тебе для улучшения памяти. Примешь сейчас, а во время сна то, что сегодня узнала, уложится в памяти — усвоится лучше. Мама сама сделала по особому рецепту, что дал прадед, — с гордостью произнёс он. — И проснувшись — тоже примешь. Уже для того, чтобы лучше воспринимать услышанное и сделанное завтра. И так будем делать неделю. Потом прадед обещал тебе устроить экзамен. — Сурово пообещал отец.

И глядя на испуганную меня:

— Не бойся раньше времени, Роми. Только по тому материалу, что будешь повторять в эти дни. Постепенно всё уложится в голове, как и прежде. — И потрепал меня по голове.

Потом наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Спи спокойно, девочка моя. Мама сегодня не может к тебе прийти, она принимает особые зелья для укрепления тела и души, что прописал ей прадед. Я передам ей от тебя пожелание спокойной ночи.

Я обняла отца за шею, прижалась щекой к его щеке, всхлипнула:

— Так много навалилось... — зевнула. Начали действовать зелья.

Меня опять поцеловали и уложили на подушку, я ещё ощутила, как отцовские руки поправляют на мне лёгкое покрывало, что использовалось в эти жаркие летние ночи вместо одеяла, а вот ухода отца из комнаты уже не видела. Крепкое зелье этот Сон без сновидений!

Как ни странно, но проснулась сама — сработали внутренние часы? Перестроилась на новый режим?

Чувствовала себя на удивление очень хорошо — не было той противной слабости, с которой просыпалась в предыдущие дни, и голова не кружилась, когда я резко попробовала встать.

С радостью увидела хлопотавшую в гардеробной Дину — тут же накинулась на неё с расспросами о детях, чем привела её в неописуемый восторг.

— Молодая Хозяйка спрашивает о детях! Дарик не поверит! — Дарик, так зовут второго эльфа, помоложе? Вот так и узнаю много нового.

— Дина, а как детей назвали? — опять я что-то не так спросила, судя по недоумённому взгляду, что бросила на меня Дина..

— Они получат имена через месяц, когда немного подрастут и начнут учиться, как правильно служить молодым хозяевам. Тогда и дадите им имена — по своему вкусу.

-А-а, так я не знала такие подробности. Раньше ведь детей у тебя не было — откуда же мне знать? — вроде эта отмазка подействовала. Дина виновато опустила ушки, став похожей на спаниеля, вставшего на задние лапки.

— Да, Молодая Хозяйка. — А теперь уже виноватой почувствовала себя я. Тоже мне — рабовладелица новоявленная.

Соединёнными усилиями привели меня в надлежащий вид — умывалась я сама, а причесала меня Дина, она же выложила мне три платья на выбор. Мне осталось только одеться. Мне захотелось посмотреть, как я выгляжу в платье другого цвета. Поэтому выбрала светло-коричневое платье, без кружева, но с вышивкой золотом по подолу широкой юбки и на рукавах. Вышивка была и на груди, но уже красная с золотом — сложный геометрический орнамент. Вспомнила при этом гриффиндорские цвета — алый с золотом, тряхнула головой — придётся привыкать.

Полюбовалась на своё отражение, в голову пришла мысль осмотреть себя на предмет нитей. Какие они у меня? Сосредоточилась, ибо сегодня я уже не видела сплошного потока нитей, только когда присматривалась. Хорошо, а то раньше от многоцветия голова начинала болеть. Или это она болела от слабости, что была вызвана стихийным выбросом? Да ещё и я сама никак не могла угомониться — то Тонкс избавляю от проклятия, то разделяю магию с дядей, а потом и с братом.

А сегодня с утра ещё ничего не делала. Таак, а у меня и не видно разноцветья — только ослепительно белый цвет. Ан нет, вот белая нить разделяется на множество разноцветных, а они потом соединяются с другими цветными, переплетаются и становятся единой белой нитью. Напоминает то, что я видела у Тонкс. Что — и я могу быть метаморфом?

Всё же нет — у неё нити были просто разноцветными — радужными, чисто белого цвета не помню. А, вот и небольшая нить алого цвета. Странно, что она не смешивается с остальными. Надо рассказать об этом прапрапрадедушке.

Лёгок на помине. Выйдя из гардеробной, обнаружила предка уютно расположившимся в кресле у кровати. Рядом на столике — ваза с фруктами и высокий бокал с напитком алого цвета. Присела в лёгком полупоклоне, приветствуя старшего родственника, в ответ он только махнул бокалом в сторону, там был накрыт завтрак для меня.

— Садись, Роми, — вздохнул.— Не будем терять время зря. Так много надо сделать до визита миссис Тонкс.

— Сегодня?! — у меня глаза полезли на лоб. Хоть я ожидала её прихода ещё вчера, но за утренними и вечерними происшествиями забыла, что надеялась на её визит, так как желала и с ней пообщаться. Хоть и изгнали её из Рода, но знания-то остались. Но я совсем забыла сообщить об этом родственникам. Теперь вот придётся заранее обговорить темы для разговора. А может, это и к лучшему. Не мне тягаться в интригах с взрослыми. Весовая категория не та. Пока что.

-Да, — Он с силой потёр ладонью лицо, сбрасывая усталый вид, как маску. И на мой вопросительный взгляд:

— Да, устал — пришлось много работать ночью. Ритуал, сопутствующие детали.

И продолжал, улыбаясь:

-Даже хорошо, что она пришла. Рвалась ещё вчера с тобой встретиться. Немудрено — после того, что ты с Тонкс сотворила... — хмыкнул. — Любая мать придёт в неистовство на радостях. Тем более что она урождённая Блэк. А это никаким Отлучением от Рода не сотрёшь.

И став строже лицом:

— Сама понимаешь, что встречи наедине не будет. Ты теперь — наше главное сокровище. Вероятно, что придётся менять тему разговора по ходу встречи. А обсуждать — не будет времени. Поэтому, пока ты не овладела полностью Магией Разума и её видом — передачей мысли, придётся использовать семейный артефакт. — И с гордостью: — Один из первых, что я когда-то сделал. Потом переработал, разумеется. Радиус действия небольшой, но нам много и не надо. Сейчас проведём привязку на тебя. После завтрака спустишься в библиотеку, и мы поработаем вместе — немного потренируемся в мыслепередаче. У нас есть час времени до визита миссис Тонкс. Вместе с дочерью.

Я молчала и только кивала, машинально уничтожая завтрак.

Предок поднялся, уже на пороге моей комнаты обернулся и добавил:

— Не забудь выпить лекарства, Роми. И в первую очередь — зелье Памяти. Хорошо, что ты сегодня надела строгое платье — способствует работе мыслей в нужном направлении, формирует определённый образ, — улыбнулся и вышел из комнаты.

Я тряхнула головой, приводя мысли в относительный порядок. И что вот это сейчас было?

Я же хотела рассказать ему о цвете нитей, а вместо этого только завтракала и слушала его монолог. Да, Мастер Разума, ничего не скажешь. Попробую не забыть сообщить ему о своём открытии во время практики с амулетом.

И надо как-то подвести его к мысли затронуть тему Сириуса Блэка в разговоре с Андромедой Тонкс, урождённой Блэк.

Если он вернётся, сможет вернуть сестру обратно в Род. И влияние на Гарри Поттера, общения с которым он был лишён все эти годы, сможет оказать. Да и возможные консультации тёмного мага из столь Древнего и Благородного Рода дорогого стоят.

Вздохнув, подняла глаза на Дину.

— Спасибо, всё было очень вкусно, — поблагодарила её. — Ты слышала, меня ждут в библиотеке. Но я не хотела бы туда перемещаться. Проводи меня, пожалуйста, коридором, мне необходимо начинать тренировать своё тело, — и грустно добавила. — Но я всё ещё боюсь, что снова накатит слабость. Потому мне нужна твоя помощь.

Дина радостно захлопотала вокруг меня, убирая со стола, оправляя моё платье.

Я набралась мужества и вышла за дверь.

Глава 10

Откровенность за откровенность

Вышла за дверь и направилась за Диной в библиотеку. Конечно, вчера я уже проходила мимо неё, когда шла в кабинет отца, но тогда я ещё чувствовала себя немного одурманенной — от зелий, слабости. Сегодня же я старалась на полную мощность задействовать выпитые Зелья Памяти. Старательно запоминала повороты, особенности комнат на третьем и втором этажах.

Как я поняла, именно на третьем этаже находились личные комнаты всех членов семьи Вэйн и комнаты близких родственников, что могли навестить дом с ночёвкой. На втором этаже — кабинет отца, библиотека, гостевые комнаты для возможных гостей семьи. На первом были расположены гостиная, смежная с ней столовая, зал для танцев. Ниже в подвале располагались залы для тренировок, отработки заклинаний, для зельеварения. Они были спрятаны лучше всего и даже скрыты под маглоотталкивающими Чарами, так как дом находился всё же в поселении, где в него попасть могли и маглы.

С удивлением заметила, что моя комната находится в одной стороне от лестницы на второй этаж, а комнаты родителей и Реджинальда — по другую сторону. Поразмыслив немного, пришла к выводу, что это связано с тем, что я — как дочь — имею временный статус. Выйду замуж и уйду в дом мужа. А Реджи — наследует родителям. Когда-нибудь их покои станут его.

Так за размышлениями не заметила, как подошла к дверям библиотеки. Но дорога чётко отпечаталась в моей памяти. Перед дверью специально проверила. Закрыла глаза и попробовала вспомнить, что видела на стенах, какие цветы стояли в вазочке, какой светильник над той или иной дверью. Всё так и стояло перед глазами. Полезная всё же вещь — эти Зелья!

Отпустила Дину, пожелав здоровья её малышам, получила радостную улыбку. Глубоко вздохнула и вошла в библиотеку. Легко присела, стараясь держать спину ровно, подошла к прапрапрадедушке за поцелуем. Тот только улыбнулся, но чмокнул меня в щёчку.

— Вот этот амулет, предназначенный для создания мыслеречи с тем, кто не владеет магией Разума. — Он грустно вздохнул и продолжил. — Я изготовил его для своей милой Беллы, она была довольно слабой ведьмой. Я мог читать её мысли, а вот она не могла общаться со мной. Тогда я и разработал специально для неё. — Он ласково погладил подвеску, снова вздохнул, положил её в чашу, что стояла перед ним на столике.

— Протяни левую руку, дитя, — и, взяв меня за руку, точным ударом проткнул мне большой палец на левой руке. Кинжал был острым — я практически не почувствовала боли. Капелька моей крови упала в чашу — на амулет. Предок зашептал какие-то слова. Я их плохо слышала, не понимала. Но вот запомнила сразу. И внимательно наблюдала за нитями, что окутывали всю фигуру старца. Удивительная мощь чувствовалась в них. Мощь и Сила, но не злоба — её не было.

— Вот и всё, — с удовлетворением произнёс старец. — Теперь ты сама должна накинуть цепочку себе на шею, зацепив за замочек пораненным пальцем — для закрепления связи. Всё, что зависело от меня, я уже сделал.

Надо так надо. Я так и сделала.

Ничего не почувствовала. С недоумением поглядела на предка, он весело улыбался.

— И вовсе не смешно, — надулась я.

— А ты отойди к зеркалу, посмотри, как на тебе сидит. Полюбуйся на себя.

Пока смотрела, не переставала бурчать себе под нос:

— И вот зачем надо было палец мне прокалывать? Всё равно ничего не вышло.

Поправила амулет на шее, спустила его за воротник платья и замерла. Мне послышалось?

Резко повернулась к старцу. Тот демонстративно закрыл рот рукой, а я снова ... услышала его голос. Не ушами, в мыслях!

— Вот теперь мы можем говорить в любой ситуации с тобой, Роми. Надо только чётко представлять себе, с кем ты хочешь поговорить — в данном случае со мной, так что каждый раз обращайся ко мне — дедушка Роберт. И я отзовусь. Другого не будет. Научишься управлять своим Даром — сможешь говорить уже с любым из нас. Но пока — только так. — И продолжал: — Скоро придёт миссис Тонкс с дочерью. Ей очень хочется знать о проклятии. С ней буду говорить я. И только время от времени обращаться к тебе. Предварительно дав указания, что говорить и как. Если же ты захочешь сказать что-то ещё — сначала передай это мне. А я решу — в какой форме следует это сказать.

И всё это молча, не отнимая руки ото рта.

— Эмм, дедушка Роберт, — потянулась я к нему мысленно, он с одобрением кивнул головой. — А зачем тогда я нужна для беседы?

— Во-первых, миссис Тонкс интересно поговорить именно с тобой, Роми. Я же буду присутствовать на правах старшего родственника.

— А во-вторых? — Молчание. И тут же исправилась — А во-вторых что, дедушка Роберт?

— Во-вторых, Роми, честно ответь мне — что ты хочешь? — и, глядя на моё удивление, не убирая руку ото рта, — Роми, ты получаешь Дар Рода в десять лет — не в семнадцать, как все мы. Такое возможно. На всё воля нашей Леди. Ты видишь цветные нити — нити нашей магии — и это дар Леди Магии. Это возможно — у нас в семье у каждого — свои особенности. Сама Леди Магия удостаивает тебя поцелуем, выделяя среди прочих. Это большая честь. Пока только я получил от неё поцелуй, когда создавал Родовой Камень. Она назвала тебя истинной Вэйн — и я принимаю тебя как своего потомка, никакая проверка крови не скажет иного. Но...

Он тяжело посмотрел мне в глаза.

— Ты, Роми, не та капризная и легкомысленная девочка, что праздновала свой день рождения двадцать второго июня. Ты сильно переменилась. Надо сказать в лучшую сторону. Любой только гордился бы такой Наследницей. И я, Роми, буду гордиться...

Если ты поделишься со мной своим — нет, не секретом, — отмахнулся он. — Мне необходимо знать, Роми, что ты планируешь делать? Мне это необходимо знать, чтобы я мог помочь тебе, Роми. Верь мне, девочка моя. Откровенность за откровенность — смотри, Роми — это моя жизнь.

Короткий всплеск магии вокруг старца, от его головы в мою сторону протягивается золотая нить, касается меня.

И я тону в образах и картинах, что волной нахлынули на меня.

Вот маленький мальчик в короткой рубашонке лет трёх на вид отпихивает такого же мальчика от корыта, где лежат объедки. С другой стороны к этому корыту тянутся ещё двое детей. Слышится звук удара и крик:

— Прочь, дармоеды, это для свиней, не для вас, подкидыши!

Картинка сменяется, этот же мальчик уже в штанах, больше его размеров на пять, босиком идёт по пыльной дороге. Приходит в большой город. Я чувствую, что ему страшно, что он голоден, устал, но никто не даёт ему еды — грубо отталкивают в сторону. Присев на порожек, он откидывается на стенку дома. И тут же получает удар по ногам:

— Пошёл прочь, бездельник!

Долго бродит он по каким-то уж совсем мрачным закоулкам, пока не падает совсем разбитым на землю. Тут-то его и находит утром полицейский. Поскольку ребёнок ничего не может о себе рассказать, кроме имени — Боб — и фамилии — Вэйн, его отправляют в работный дом. А это — совсем не райское место.