| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На это обвинение директор мог бы сказать многое, но предпочел промолчать и не напоминать консулам, сколько новшеств ему пришлось внедрить в работу Службы адаптации и с какими трудностями столкнуться. Зато, вернувшись в свою резиденцию, Лонгвуд задумался, не потому ли старший Томпсон обвинил его в затягивании расследования, что полагал, будто он уже давно занимается шпионажем, и насколько вообще распространено убеждение, что он держит под колпаком весь мир?
Воспоминания о некоторых дискуссиях в кулуарах Сената убедили директора, что это мнение распространено шире, чем ему бы хотелось, но при этом совершенно не помогает в работе. Судя по всему, лишь пинок в живот мог заставить недостойного опекуна вспомнить о совести, вот только отвесить этот пинок было нелегко. Люди, как всегда, люди были главной проблемой Лонгвуда, и не только паршивые овцы, но и пастухи.
Сама мысль, что свободный гражданин должен отказаться от своего статуса — пусть и временно, пусть и для блага общества! — с трудом доходила до сознания подчиненных. Директор почти слышал, как скрипят от натуги их мозги, и видел, как от усилий на лбах выступает испарина. Об этой стороне проблемы свободные сенаторы, конечно, не задумывались, предпочитая абстрактные рассуждения об абстрактных людях. Однако найти специалистов, которые, не будучи актерами, могли бы играть других людей — "Работать под прикрытием", немедленно поправил себя Лонгвуд — оказалось непросто.
Только Лоренс Паркер неожиданно легко принял новую идею, но директор полагал, что это было следствием странного влияния на психолога со стороны бывшего субъекта. Во всем остальном работа продвигалась черепашьими шагами, а литература оставленного мира почти ничем не помогала. Лонгвуду самому казалось, будто самое важное от него ускользает, возможно, попросту отсутствует в изученных работах, а его подчиненные и вовсе способны были воспринять едва ли десятую часть изложенных в книгах проблем.
Издевательский совет субъекта изучать детективное кино оставленного мира был смехотворным, но Лонгвуд решил использовать и этот призрачный шанс. К сожалению, детективных фильмов в архивах Службы было немного, но все же даже в самых нелепых из них директор смог нащупать парочку стоящих идей. Сотрудники новой группы не заметили ничего, а их вопросы свидетельствовали, что они просто не знали, на что надо смотреть.
— Не понимаю, как человека без подготовки, да еще и с явной тягой к насилию, могли допустить к детям?! — возмущался Милфорд. — Даже для оставленного мира это слишком!
— Это комедия, — после паузы ответил Лонгвуд, понимая, что не сможет объяснить подчиненным всех нюансов сюжета фильма и жизни оставленного мира.
— А что здесь смешного? — немедленно озадачились остальные участники группы.
Да, люди были его главной проблемой, и сейчас, разбирая черновой план операции, Лонгвуд вновь в этом убедился. Возможно, проблему удалось бы решить с помощью попаданцев, но в его распоряжении не было подходящих, а тот единственный, из-за которого деятельность Службы адаптации оказалась перевернутой вверх дном, был вне зоны доступа и все равно что не существовал.
Директор тяжко вздохнул и вернулся к работе.
— Нет, коллеги, — повторил он. — Об аукционе не может быть и речи.
— Но его можно направлять, — попытался возразить Милфорд и замолчал под недовольным взглядом начальства.
— Это весьма проблематично, — покачал головой Лонгвуд. — Но дело даже не в этом, — наставительно проговорил он. — Мы не случайно отбирали агентов из самых неприметных работников Службы, тех, кто еще не успел пустить корни в столице и обзавестись большим количеством знакомых и друзей. Аукцион сделает наши усилия тщетными. Нам не нужно, чтобы агентов Службы узнавали в лицо. Поэтому единственный возможный вариант внедрения — это прямая продажа агента подозреваемому. И, полагаю, лучше всего это можно сделать через вас, Дэн, — повернулся он к Милфорду.
— Почему? — MD в растерянности поднял голову.
— Потому что множество людей знают вас не как сотрудника Службы адаптации, а как хирурга Мемориального центра Крофтона, — объяснил директор. — Даже многие наши сотрудники не догадываются об основном месте вашей работы, — добавил он. — Поэтому сначала агент будет доставлен к вам. Предположим, — на мгновение задумался Лонгвуд, — вы получите право опеки над питомцем по наследству. А уже после этого вы продадите его Причарду...
— Но тогда это не может быть Лоренс, — заметил врач, и молодой психолог обеспокоенно встрепенулся. — Моя жена может его узнать — даже в униформе и с бритой головой...
Директор изучающе оглядел сначала Милфорда, а потом Паркера, и только тогда задумчиво изрек:
— Вы не о том беспокоитесь, Дэн, — заметил он. — Бояться надо не того, что ваша жена узнает Паркера, а того, что она подумает о вас, когда вы продадите питомца, который только-только попал к вам в дом.
Хирург беззвучно ахнул. Его лицо омрачилось.
— Поэтому советую с самого начала рассказать все жене, — внушительно проговорил Лонгвуд. — Это тот единственный случай, когда вынесение информации за пределы этого кабинета не принесет вреда. Скажите ей, что участвуете в операции по защите питомцев от дурного опекуна. Полагаю, вашей жене это понравится. В ее глазах вы будете героем.
Милфорд слегка покраснел. Лоренс Паркер в смущении отвел взгляд.
— А вот над проблемой продажи вам еще предстоит подумать, коллеги, — прервал неловкое молчание директор.
— Да как вообще можно кого-либо заставить купить питомца? — воскликнул третий потенциальный агент.
— Именно на этот вопрос вы и должны ответить, — напомнил Лонгвуд. — Кстати, подозреваемый еще не купил замену тому питомцу... кажется, Биллу? — директор вопросительно взглянул на Паркера.
— Он даже не пытался, — заметил Милфорд.
— Я вообще не понимаю, зачем ему понадобился Билл, — с недоумением сообщил Ларри. — У него на вилле и так три шофера — все класса "А". А у Билла тогда был класс "В"...
— Возможно, он разглядел в нем прекрасного водителя? — неуверенно предположил четвертый претендент на внедрение.
— Но как? — Паркер в озадаченности обвел взглядом коллег. — Ведь на смотринах не устраивают контрольных заездов. Есть только документация. И сам питомец...
"А вот тут мы не додумали", — мысленно отметил промах Лонгвуд. — "На будущее надо учесть. Стоит дать покупателям эту возможность — посмотреть на экране записи контрольных заездов питомцев. И нечто похожее можно сделать не только для водителей. Лоренс молодец", — великодушно признал директор. — "И, что характерно, не только в этом".
— Знаете что, коллеги, — медленно проговорил он. — Вам стоит изучить видеозаписи со смотрин того питомца и, возможно, с аукциона. Не удивлюсь, если подсказку мы найдем именно там. Если же мы поймем, зачем Причарду понадобился питомец Билл, возможно, это облегчит и нашу задачу.
Через три дня окрыленный Милфорд докладывал Лонгвуду, что им удалось найти записи со смотрин и установить причины интереса одного из крупнейших предпринимателей мира к ничем не примечательному питомцу. Лонгвуд смотрел на экран, и ситуация нравилась ему все меньше и меньше. Рисковать Паркером не хотелось, но среди всех претендентов молодой психолог демонстрировал лучшие показатели и единственный принял странную идею субъекта почти без сопротивления.
— Как видите, шеф, — говорил временный глава группы, — свободный Причард не собирался покупать питомца. Судя по всему, в этот зал он зашел за компанию со знакомым и уже собирался уходить, но пара не к месту сказанных слов и одно единственное движение питомца привлекли его внимание...
— Вижу, — кивнул Лонгвуд.
— Мы просмотрели записи целиком — с разных точек, в том числе до инцидента, — уже другим, почти извиняющимся тоном продолжал Милфорд. — Строго говоря, питомец не сделал ничего дурного — он просто устал. Перед этим его долго осматривал один из покупателей, и парню пришлось прыгать, приседать и отжиматься. К тому же, обратите внимание на время инцидента, — предложил временный глава группы и указал на угол экрана. — Как раз окончание двухчасового сеанса. Естественно, парень был уже на пределе сил!
Лонгвуд мрачно наблюдал, как питомец Билл отшатнулся от какого-то покупателя, рьяно лезущего ему в рот, и пожаловался, что ему больно, как свободный Причард обернулся и что-то недовольно проворчал, вновь отвернулся, собирался выйти из зала, но вместо этого отошел от двери и направился прямо к помосту претендента на опеку...
— Дежурному по залу удалось уладить инцидент, но он не мог отказать свободному в информации...
На экране свободный Причард взял из рук дежурного рекламный буклет и вышел вон.
— А на следующий день он купил парня, — проговорил Милфорд. — Судя по всему, Причард полагает, что может воспитывать питомцев лучше нас.
— Это не самое приятное известие — во всех смыслах, — отозвался Лонгвуд. — Зато теперь мы знаем, что ему предложить. Неидельный питомец из какого-то захолустья, — почти по слогам проговорил он. — Возможно, на глазах Причарда он не сразу откроет вам дверцу автомобиля или не заметит, что вы несете тяжелый портфель... Короче, Дэн, у вас есть десять дней, чтобы разработать операцию во всех подробностях, но уже послезавтра Паркер должен будет отправиться... Где у вас там есть родственники? — сам себя перебил директор.
— В Беркли, Вестфилде, Грейлоке, Нью-Рошеле, — принялся перечислять Милфорд.
— Грейлок подходит лучше всего, — решил Лонгвуд, вовремя вспомнив, что в тамошнем отделении Службы работают два очень перспективных попаданца. — Официально Паркер отправится в командировку на Юго-Восточный архипелаг, а на деле в Грейлок. Там он должен будет преобразиться в безутешного питомца, у которого умер опекун, будет доставлен, как и положено, к нам, и пройдет небольшой апгрейд — это позволит ему привыкнуть к ошейнику, чтобы выглядеть как можно естественней, — сейчас изученная литература представала перед Лонгвудом совершенно в ином свете, так что идеи рождались сами собой. — Завтрашний день, Дэн, вам надо потратить на новую биографию Лоренса, его наименование и, конечно, неотчуждаемые девайсы. Питомец без неотчуждаемых девайсов — это не слишком нормально.
Милфорд понимающе кивнул.
— А поскольку питомец будет горевать по опекуну, — продолжал Лонгвуд, — его регулярно будут водить к психологу, а на самом деле в вашу группу, и вы все вместе продолжите работу над операцией. Строго говоря, черновой вариант у вас уже есть. Надеюсь это тоже понятно.
— Да, шеф. Я должен связаться с Грейлоком? — уточнил он.
— Составьте к завтрашнему вечеру письмо в их отделение, — распорядился директор. — Я подпишу.
* * *
Над биографией фальшивого питомца группа и правда билась почти весь день, с удивлением обнаружив, что каждый пункт его легенды тянет за собой множество подробностей, документов и баз данных. Придумывать несуществующего человека, не будучи писателями или сценаристами, было странно и трудно, и сотрудники группы могли бы увязнуть в тысяче мелочей, если бы с самого начала не решили базироваться на реальных данных. Таким образом, на свет появился питомец Ларри тридцати восьми с половиной лет, водитель-механик класса "В", до недавнего времени находившийся под опекой Алана Милфорда. Этот Алан Милфорд приходился двоюродным дедом Дэну Милфорду и на самом деле умер два с половиной года назад в возрасте восьмидесяти пяти лет, но возможности Службы адаптации позволяли вносить некоторые коррективы в базы данных, во всяком случае, на время. Хотя Дэн Милфорд полагал, что никто не будет копаться в этой информации, он старательно выполнял распоряжение директора, утверждавшего, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Благодаря постоянным отсылкам к реальности, выдуманный питомец закончил малый питомник Беркли, после чего двадцать лет жизни провел рядом с опекуном. Возил его на вызовы, пока тот еще работал семейным врачом, а когда в семьдесят семь лет Алан все же ушел на покой, ездил с ним на рыбалку, играл в лото и карты, возил на курорты и вообще трогательно заботился, как может заботиться об обожаемом дедушке любящий внук. Алан Милфорд тоже любил подопечного и потому передал по наследству тому из многочисленных родственников, кто выбрал своей стезей медицину, чтобы жизнь Ларри не слишком сильно изменилась.
— А на самом деле? — поинтересовался Паркер, когда Дэн Милфорд разложил перед ним фотографии "опекуна", его дома и видов Грейлока. — Что случилось с его питомцем?
— С питомцами, — поправил временный глава группы и откинулся на спинку кресла. — Их было двое — Тони, механик-водитель, и Сейди, домашняя мебель. Алан дал им возможность выбирать — остаться в Грейлоке с семьей его дочери или перебраться в Вестфилд к кому-нибудь из сыновей. Тони остался, а Сейди объявила, что не собирается делить кухню с другой женщиной, даже если это дочь ее хозяина. Сейчас она живет с младшим сыном Алана. У нее все хорошо. Чего нельзя сказать о моем дядюшке, — усмехнулся MD. — При такой тотальной заботе у него никогда не появится потребности в женитьбе.
Лоренс Паркер понимающе кивнул и постарался сосредоточиться на фотографиях, тем более что Милфорд посоветовал ему не забивать голову лишней информацией, а изучать собственную биографию. И, конечно, эта биография не могла обойтись без неотчуждаемых девайсов, а уж за двадцать лет жизни при опекуне любой питомец оброс бы кучей вещей. Склады неликвидов Службы адаптации были хорошим источников девайсов. Вооруженный знаниями о двоюродном деде, Милфорд последовательно выбрал уже потрепанный, но по прежнему крепкий и надежный складной велосипед, замечательную удочку с набором блесн, пластиковый альбом для фотографий, куда рассовал фото двоюродного деда, его семьи, видов Грейлока, окрестностей и многочисленных курортов, не забыв напомнить коллегам, что после завершения операции заберет снимки, массивные ручные часы на кожаном ремешке, колоду карт, два детских лото с видами транспорта и автомобилями, замечательный комбинезон... Тут Паркер счел необходимым остановить коллегу, заметив, что комбинезон и "подарочный" набор инструментов выберет для себя сам, потому что в данном случае несколько сомневается в компетентности врача. Оспаривать мнение выходца с фермы Милфорд не стал, зато, когда Лоренс определился с выбором, с прежним энтузиазмом принялся добавлять в неотчуждаемые девайсы фальшивого питомца саквояж для путешествий, две мужские сумки, небольшой проигрыватель, наушники, кофеварку, простенький фотоаппарат с функцией видеосъемки, большой атлас автомобильных дорог, роскошный иллюстрированный альбом видов свободного мира, почти три десятка потрепанных номеров журналов "Тачки" и "Рыбалка", яркую кепку, на которой распорядился вышить надпись "Ларри — 35!", блендер, переносной фонарь, маску для плаванья под водой и ласты, набор темных очков, три мишени и набор дротиков для дартса и еще кучу мелочей, которыми заботливые опекуны обычно радуют питомцев. Больше всего времени Милфорд потратил на выбор молитвенника, уверяя, что двоюродный дед терпеть не мог специальные издания для питомцев. В результате тщательного изучения стеллажей через полтора часа поисков он нашел идеальный молитвенник от Алана — старую толстую книжку в кожаном переплете с тиснением, изданную чуть ли не полвека назад. Внимательно пролистал ее, удовлетворенно кивнул, а потом размашисто написал на форзаце: "Малышу Ларри в день двадцатилетия от любящего опекуна", что-то мысленно прикинул и поставил дату.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
