Все зло в шоколаде

Это только в детском мультике принцесса мчится, теряя тапки, за убогим фургончиком трубадура, чтобы счастливо танцевать и плести веночки на лугу. А как она в этом самом фургоне будет дальше жить с мужем, петухом и тремя зверями — никого не волнует. Птички-то, между прочим, воняют сильнее псины и кошака вместе взятых. Иринка бы точно первым делом сварила куриный суп, а там по обстоятельствам.

Городские ворота и сам город, к ним прилагающийся, показались спустя верно рассчитанные два с половиной часа. Чтобы не светиться своим присутствием, путешественница старалась идти по лесной кромке, а не по дороге. Движение чуть за середину дня было довольно интенсивным, но народ именно что шел, ехал, волочился по предназначенному для этой цели тракту и шарить по кустам не спешил. Если только по нужде отлучиться. Но для этих целей годились и придорожные заросли, углубляться далее трех-четырех метров от дороги никто не рвался. Наверное, всех страдающих избытком стеснительности уже повыбили местные лесные обитатели, не страдающие отсутствием аппетита.

То, что Иришка вполне комфортно и почти беспечно двигалась по лесным тропкам, она сама, как жираф из анекдота, заметила уже перед самым подходом к городу и списала как наследство охотника, помноженное на установившуюся связь с Маруськой. Змеи ведь в лесу двигаются неслышно, а не натыкаются на деревья и не запинаются с матом об корни.

Меж городских ворот тек небольшой людской, точнее разнорасовый ручеек. Пешие, конные или ящерные (если ехали на тропыгаях), разномастные повозки от простецких возов до вычурных карет... Уже перед самыми воротами общее движение распадалось на два русла. В двустворчатые ворота въезжали с грузом, в одностворчатые двигались пехом или въезжали всадники.

Безлошадная Иринка заблаговременно вытянула из пожитков Ивки безразмерный легкий плащ, между прочим, эльфийского шелка. Вроде как неприметный с виду, но очень качественный.

Про плащи работы эльфов — тонкие, прохладные в жару, теплые в холод — когда-то Ивкина читала еще дома и порадовалась, что хоть в этом писатели не соврали. Потому мода на них, кстати, утвердилась не только в эльфийских землях. Покупали всюду и все, кому они были по карману. Вон, даже Ивке родные купили, расщедрились. В принципе верно, лучше один широкий немаркий плащ пусть девка носит до конца дней, чем ей те что подешевле то и дело покупать.

Припомнилось Иринке про плащи и другое: серый цвет, вроде как не очень-то способствующий маскировке, тоже был выбран типовым не зря. Природные свойства неокрашенной нити, из которой ткались эльфийские шелковые плащи, обеспечивали маскировку носителя в любых условиях, будь то лес, горы или болота, мимикрируя и сливаясь с окружающей средой.

В город Иринка незаметной проникать не собиралась, хватит и того, чтобы стать мало заметной. Девушка накинула капюшон на голову и двинулась к малым воротам. Маруся, благоразумно укрывшаяся на груди компаньонки, прикинулась шарфом и затихла, дабы без нужды не эпатировать публику.

Мимо двух весьма плотно-фигуристых дядек-стражей Ивка шла почти спокойно. Ну город и город, ну город, где отродясь не бывала, ну первый город в другом мире. Что ж теперь, в истерике биться? И тут, как назло, порыв ветра сдул с головы капюшон плаща. Иришка притормозила, водружая его на место.

— Проходь, эльфа, не задерживай народ, — поторопил замешкавшуюся девицу стражник, пристукнув пяткой копья по булыжникам мостовой.

— Я не эльфа, — машинально огрызнулась Иринка.

— Ну да, ну да, а я дриада в дубе. Шевелись, дивнорожденная, не задерживай народ, — хохотнул страж и снова пристукнул копьем, совершенно очевидно намекая на то, что еще секунда-другая промедления — и эльфа, которая не эльфа, получит этим самым предметом по ленивой попе.

— Ага, а уши острые ты себе в соседнем лесу ножичком подрезала, — гоготнул и второй страж ворот, развлекаясь за счет миленькой одинокой девчонки. Это не краля на дорогущем скакуне при фамильных регалиях, а одинокая фитюлька. То ли изгнанница, то ли на ритуальном пути. Так чего бы не почесать языком? Маруська попыталась было высунуть любопытную головку, чтобы тоже поучаствовать в дискуссии, но Иринка придержала подружку. Нефиг маскировку шарфика нарушать!

Только эффектного шоу на воротах ей не хватало, чтобы весть о белобрысой девице в венке и при змее отправилась гулять по городу, обрастая слухами один краше другого. Нет уж, лучше потихоньку, без эпатажа.

Что ее, вампиршу, за эльфийку приняли, так на ней бирки с названием расы нет, зато веночек на голове, украшение, какое эльфийки для красоты частенько цепляют, имеется. Ушки с острыми кончиками тоже есть, они обеим расам присущи. И клычки у нее, как поняла девушка при разглядывании отражении себя-любимой в озере, выглядят как острые зубки. Истинную форму они обретают только непосредственно в момент питания или по желанию владелицы. Перламутровый оттенок волос и светлая радужка глаз тоже гораздо чаще встречаются у дивнорожденных. Вампиры большей частью темноволосы, и глаза у них либо темные, либо очень яркие. Отец Ивки обладал жгучими очами оттенка изумруда, а мачеха злобно сверкала сапфировыми зенками.

Так что нечего на стражу пенять, коль четкими внешними признаками расы на досуге не обзавелась. Не вешать же себе на грудь бирку — 'вампир женского пола, одна штука'. Не вешать! Зачем вредить собственной случайной маскировке? Так даже лучше! Хотела пройти, вообще не сверкая физиономией, а сейчас народ если и вспомнит, то дурную на голову эльфу вроде как инкогнито, а вовсе не вампирочку.

Отбросив изначальную мысль расспросить о чем-либо мужиков на воротах как нерабочую, Иринка оставила пререкания и прошла в город. Вроде бы обычный средневековый, как их принято представлять: мощеные мостовые, каменные и деревянные дома в два, максимум три этажа с узкими оконцами. Только улицы в меру широкие, а не узкие лабиринты из разряда 'не пытайся найти выход, а то застрянешь', и вони, которой пугали авторы исторических романов — сторонники реализма, не было в принципе.

За все эти приятные различия, как понимала Иринка, руководствуясь памятью Ивки, следовало благодарить знаки, дарованные богами своим посвященным. У Селадара, больше, чем прочие боги склонного даровать последователям знаки приземленные, несущие практическую прибыль, имелись подходящие для помощи строителям не только дорог, но и зданий. В общем, канализация вкупе с иными удобствами в городе была, и это не могло не радовать! Осталось только отыскать местечко, где этими радостями лучше всего пользоваться.

Глава 5. Особенности рациона

Раздумывая о преимуществах нового, как оказалось, эльфоподобного образа и поисках удобного жилья, Иринка пересекла широкую площадь, где толпились прибывающие в город и покидающие его создания. Они кучковались, спорили, прощались, здоровались и выбирали направление движения. Здесь же по периметру имелись постоялые дворы и трактиры. В целом, места, где путник мог перекусить и снять комнату. Но девушка не собиралась останавливаться в первой попавшейся и слишком людной забегаловке. Пожалуй, стоило углубиться в город подальше. Жаль, карты или схемы на воротах туристам не предлагали. Может, нанять какого-нибудь мальчонку пошустрее в качестве проводника? Вроде как герои в книжках так делали...

— Лорра, светлого пути! — мелодичный голос прозвучал над самым ухом.

Иришка вздрогнула от неожиданности и едва не дернулась, чтобы въехать нежданному собеседнику в глаз. На счастье светловолосого и зеленоглазого типуса, рефлекторный порыв девушка сдержала и даже не передала по незримой связи своей очаровательной пушистой подружке.

Лишь обернулась и вопросительно уставилась на чел... на эльфа с молчаливым вопросом: 'Чего ж тебе от меня надобно, дивный?'

— Ясных дней, звездных ночей! Даже на пути к храму Звездной Четверки есть тихие заводи, близ которых можно обрести благословенный покой. На улице Камышей располагается пансион 'Цветущая ветвь', открывающий двери девам из Кущ Лильдэнола. Я с радостью в сердце укажу тебе дорогу.

'Вот привязался', — принахмурилась Иринка, предполагая, что дяденька-эльф принял ее за малявку в странствии к храму, решил взять под опеку и не отвяжется, если ему не нагрубить. А хамство мелкой эльфийки — это вроде как нетипичная реакция и демонстрировать ее нельзя. С другой стороны, топать в пансион, чтобы выдавать там себя за эльфийку, или линять оттуда под покровом темноты, теряя тапки и аванс за комнату, тоже неохота.

Положение спасла бесценная подружка. Она решительно высунула головку из-под плаща и повела язычком, пробуя воздух. Заготовленные правильные и разумные речи заботливого эльфа застряли у того в глотке. Он танцующей походкой отступил на полтора шага и уважительно склонил голову, тактично, пожалуй, лишь самую малость поспешно, уточнив:

— Лорра не нуждается в спутнике и проводнике?

— Ясных дней, звездных ночей, лорр, благодарю за великодушное предложение, но по ряду причин принять его не смогу. У меня своя дорога, — максимально вежливо, стараясь не расхохотаться в голос от созерцания перетрусившего эльфа, отказалась Иришка.

Спаситель мгновенно растворился в толпе. Кажется, еще раньше, чем отзвучали его последние изящные слова. Только спаситель ли? Запоздалый скепсис нахлынул на Иринку. Уж больно шустро остроухий слинял от змейки. Эльфы в общении со зверушками всех мастей такие, хм, эльфы, что для проявления столь явного страха должны были иметься веские причины. И, кстати, не помнила Ивка особого трепетного отношения у эльфов к отправляющейся в странствие молодежи. Дети, да — это святое, но поросль должна пробиваться сама. Станет деревом — честь и хвала, завянет — таков промысел Звездной Четверки и покровительницы расы Лайшеаллы. Уж не в бордель ли ее дивнорожденный ухарь сманить пытался? А как змейку узрел, так в бега кинулся, пока наказание не огреб?! При мысли о наказании этого конкретного типа рот наполнился вкусом молочного шоколада.

'Интересный эффект! Может, так все эльфы пахнут?' — подумала Иринка. А следом в голове щелкнуло вторично: 'А на каком собственно языке я с этим ушастиком разговаривала?'

Насколько знала Ивэйда, а теперь и Иринка Ивкина, у каждого из народов мира был свой язык, но одновременно существовал и всеобщий, который использовали для бесед между собой, торговли, дипломатических переговоров, книгопечатанья. Люди так вообще именно на всеобщем говорили, самодовольно трындя в кулуарах, что это все остальные расы их язык спионерили для бесед. Остальные же сплетничали о том, что они в сем мире изначально жили, а люди пришли откуда-то и остались, нагло прихватизировав в собственность самый простой из языков.

У вампиров, конечно, язык был свой, родной для Ивки. Но и всеобщий она знала отлично, потому что знание это вбивалось с младых ногтей даже самым ленивым отрокам и отроковицам. А вот эльфийским, тем самым, на котором она только что вела беседу с дядей-эльфом, Ивэйда владела скверно. Несколько общих слов и расхожих фраз были ее потолком. Словом, уровень владения английским у младшего школьника.

Так знала Ивка раньше, а теперь, кажется, этот язык прописался в ее голове на равных правах с двумя другими. Это что же получается? На Маруську в таком не сошлешься, неужели колечко на пальчике постаралось? Узор-то на нем типично эльфийский и работа тонкая. Вот так чудеса в решете. Что ж, ладно. Порадоваться собственным рояльным талантам полиглота можно будет и потом, а сейчас следует решить, куда пойти, куда податься. День-то уже за середину перевалил.

Двигаться на поиски храма Звездной Четверки, к которому мимо нее, шумно обсуждая желание поклониться Вейхо, протолкалась компания каких-то бродячих комедиантов, сейчас было совершенно незачем. Во-первых, не хотелось попадать второй раз за день близко к алтарю Деварда, во-вторых, к просьбе о покровительстве Лайшеаллы ей еще совершенно нечего было присовокупить. Она ни единого дерева не посадила и ничего иного благостно-животворящего не свершила. Пугательные и убивательные деяния для преклонения перед алтарем богини не годились категорически.

В очередной раз легонько вздохнув о своих печальных перспективах в поиске великих божественных милостей, Иринка миновала Лавку Путника. Нет, не скамью, а магазин, где торговали всяким надобным для путешествий барахлом, и завернула за угол здания. Чтобы с разгона буквально налететь на уже знакомый зеленоглазый указатель пансионов.

— Опять ты? — удивилась девушка.

— Лло-р-ра? — неуверенно уточнил эльф, кажется, сам не понимающий, что он тут до сих пор делает.

— Была с утра, — задумчиво согласилась Иринка, имея в виду проделки некоего божественного сумасброда Вейхо. Если одну девушку этот звездный тип с легкостью перебрасывает в другую, то что ему стоит в следующий раз перебросить ее в мальчика или зверушку? Да как два пальца об... об асфальт, короче. — А ты, лорр, кем хочешь быть? Моим обедом?

Мелодичный голос Иринки-Ивки вдруг стал вибрирующим бархатом. И эльфа словно бросило навстречу вампирше, заставило отклонить набок и запрокинуть голову, подставляя шею.

Запах шоколада томной, соблазнительно-манящей пеленой повис в воздухе. Дальше Иринка уже наблюдала за собственными действиями почти со стороны. Тело действовало на инстинктах и рефлексах рода Темного Искуса. Прорезавшиеся клыки впились в кожу эльфа, прокусывая ее. Рот наполнился вкусом ванильного молочного шоколада. Тонко, протяжно застонала жертва, совершенно очевидно испытывая не смертный ужас, а ощущения противоположные по полярности.

Широкий Ивкин капюшон скрыл от всех случайных прохожих подробности происходящего. Эльф в блаженстве постанывал, опираясь на стену, Иринка-Ивка ела. И это было вкусно!

'Все-таки сутенер, я была права, — сыто и цинично констатировала вампирочка после пятого глотка и лизнула вкусняшку, не только закрывая две ранки на шее, а еще и заставляя их в секунду-другую исчезнуть бесследно. — Но не конченный подонок. Каждый крутится в этом мире, как может. Если у очередной одинокой остроухой девочки не достанет мозгов игнорировать добренького дядю, провожающего в уютный пансион — кто ей доктор? Вот в чем секрет: мозг либо есть, либо попросту нет.'

— Ладно, пока, вкусняшка, — потрепала Иринка по плечу свой нечаянный обед. И услышала в спину печальный вопрос.

— Лорра, — томно позвал откушавшую вампирочку эльф, привалившись к каменной стене дома. Ноги его подрагивали, плащ стыдливо прикрывал штаны в районе бедер. — Могу ли я рассчитывать на...

— Девиц принуждал к торговле телом? — перебила предложение о свидании (или о перекусе) Ивка хлестким вопросом-уточнением.

— Как можно? — чуть вяловато после работы в роли вампирской закуски почти возмутился, остроухий. — Вкусно кушать и красиво одеваться хотят многие девочки, но не у всех хватает средств для утоления своих желаний. Я лишь предлагаю одиноким малышкам простой путь решения. Выбирают они сами...

— Мгм, я так и поняла, — кинула Иринка, закончив мысленно фразу: — 'Похоже, будь иначе, я не смогла бы остановиться. И тут сейчас валялся бы труп, вернее лежала горстка праха. А так, только очень довольный сутенер и сытая вампирочка!'