- 1. Волшебства не существует

Драко встал с пола, отряхивая брюки, и сунул находку прямо под нос новоявленному сказочнику.

— Замолчи, ради Мерлина, Поттер! Это Рука Славы, она служит тому, кто ее держит. Лучший помощник для воров и грабителей! Если вложить в нее зажженную свечу и внести в помещение, то, пока свеча горит, никто из присутствующих не проснется. И для тебя, Поттер, это единственная возможность найти свою волшебную палочку, пока крестный будет в отключке!

— Что-то мне не верится, что я так просто вломлюсь к Снейпу в спальню, возьму палочку и слиняю, а он и не заметит, — засомневался Гарри.

— А кто сказал, что это будет просто? — ухмыльнулся Малфой. — Особенно для тебя, еще недавно пребывавшего в полной уверенности, что метлы служат для уборки.

— Не хочешь же ты сказать, что мне придется... Нет, это плохой план, это очень плохой план!

— Придумай лучше, если такой умный! — Драко снова развалился на кровати с чувством полного превосходства.

Гарри почесал затылок.

— О, я знаю! — широкая улыбка озарила его лицо. — Добби. Добби может достать мою волшебную палочку! Эльфы ведь передвигаются по поместью, как хотят!

— Ты должен сам вернуть ее, иначе палочка не будет работать, как должно, — возразил Малфой. — И нет, ты не сможешь войти в спальню через дверь, профессор наверняка наложит на нее сигнальные чары перед сном, так что сам понимаешь — остается только окно.

— Но я никогда даже не сидел на метле!

— Все случается когда-то в первый раз, Поттер. Пошли?

Поттер пошел. И даже потом полетел, правда, недалеко и больно.

— Я так не могу, Малфой, эта палка впивается мне в задницу, — жаловался он, зависнув в полуметре от земли.

— Ну ты и неженка! Терпи, Поттер, терпи. Потренируешься, привыкнешь...

— Я высоты боюсь!

— Не смотри вниз, — посоветовал Драко, — на вот, Руку Славы возьми.

— Чем? Зубами?

— Салазар, дай мне терпения! Одной рукой держись за метлу, другой — бери артефакт, ногами обхватываешь древко, спина прямая. Да не за меня держись, Поттер, а за метлу!

Малфой с трудом оторвал от себя намертво впившиеся в его мантию пальцы Гарри.

— Уф! Теперь взлетаешь чуть выше, — скомандовал он.

— Подожди, сейчас. Черт, а как этой штуковиной рулить-то? И где здесь тормоз?

— Единственный тормоз здесь ты! — заржал Драко.

— А ты, ты... Мерлин беспорточный!

— Беспорточный Мерлин?

— У тебя под мантией штанов нет!

— Чистокровные маги не одевают брюк под мантию, это традиция, глупый Поттер!

Гарри окончательно обиделся. Ну почему все, кому не лень, называют его глупым? Разве он виноват, что живет вместе с магглами и ничего не знает о волшебниках? Может, все-таки не ходить в Хогвартс? Или пойти и стать крутым, круче самого Волдеморта? Пусть все боятся и жалеют, что обижали! Мальчик покосился на Малфоя, который даже не подозревал, что муштрует будущего властелина мира.

— Ну что ты надулся, Поттер, как низзл на корм, давай, взлетай!

Гарри вздохнул и оттолкнулся от земли. К вечеру он уже вполне прилично мог держаться на метле, что неоспоримо свидетельствовало о педагогических талантах Драко.

Тем временем второй гость благородного семейства готовился рухнуть в объятия Морфея.

Северус Снейп в тех случаях, когда хотел хорошенько выспаться, всегда пользовался Омутом памяти, отправляя в него воспоминания о событиях, которые были ему неприятны, а поскольку таких событий в жизни профессора насчитывалось достаточно, то эта процедура занимала немало времени и ежедневному применению не подлежала.

Сегодняшний день у Малфоев Снейп счел весьма удовлетворительным — вкусный обед, небольшая прогулка по саду, непринужденная беседа с хозяином дома. Настроение не испортило даже присутствие мелкого Поттера и досадное происшествие с котлетой Драко.

"Такой день нуждается в достойном завершении", — подумал Северус, решив побаловать себя ночным сном без кошмаров.

Заняв отведенную ему спальню и скинув мантию, он достал из своих вещей портативный Омут памяти, подаренный Дамблдором на тридцатилетие, и приступил к его загрузке. Воспоминания, вытянутые из головы волшебной палочкой, непрерывным серебристым потоком наполняли сосуд.

"Получение метки — в Омут, смерть Лили — туда же, явки и пароли ордена Феникса — в топку, мародеры, мародеры, мародеры — Мерлин, ну ни конца, ни края этому безобразию!"

Наконец, освободившись от плохих мыслей и отметив, что хороших осталось не так уж много, Снейп со вздохом облегчения опустился на мягкую перину и погрузился в благодатный сон.

А за окном ерзал на метле Гарри Поттер, приступивший к выполнению намеченного плана, и крыл нежелающего ложиться спать профессора всеми известными ему нехорошими словами, как маггловскими, так и магическими. От непривычной позы у Гарри ныла спина, затекли руки, а самое главное, он понял, что никогда не захочет играть в квиддич, о котором ему рассказал Драко, потому что совершенно не готов смириться с профессиональной болезнью людей, сидящих на метле по нескольку часов в день, а именно — геморроем.

Тяжело вздохнув, парень в очередной раз вытянул шею и заглянул в спальню: Снейп, наконец, решил угомониться и ложился в постель. Гарри выждал еще полчаса для верности и приступил к десантированию, что оказалось совсем непростым делом, ведь одна из его рук была занята артефактом. Кое-как усевшись на подоконник, он перекинул через него ноги и осторожно сполз внутрь комнаты. Было тихо, только Снейп негромко похрапывал во сне. Небрежно сброшенная мантия профессора висела на стуле, Поттер направился прямиком к ней. Поставив Руку Славы на пол, Гарри решительно залез в Снейпов карман, чем тот не преминул воспользоваться и укусил воришку за палец.

"У слизеринской змеи, небось, и карманы ядовитые, — пригорюнился Поттер, высасывая кровь из полученной ранки, — ничего, мы еще посмотрим, кто кого!"

И, поскольку он был мальчиком находчивым, то кусачий карман был уничтожен путем распарывания ниток с изнаночной стороны мантии. Волшебная палочка — одиннадцать дюймов, остролист и перо феникса — радостно прыгнула в руки хозяина.

— Ура! — не сдержался Гарри и послал в воздух разноцветный сноп искр.

Праздничный салют в честь обретения палочки озарил комнату и стоящий на тумбочке у кровати Снейпа сосуд, в котором мерцало что-то переливающееся, но сам зельевар так и не проснулся, спасибо Руке! Сосуд был покрыт диковинными символами и манил, как магнит. Любопытный подросток, такой, как Гарри, просто не мог не сунуть в него свой нос, Гарри и сунул, в результате чего ему был принудительно продемонстрирован кинофильм "Северус Снейп и его хождение по мукам".

На захватывающей сцене демонстрации Джеймсом Поттером подштанников будущего профессора Гарри почувствовал, что кто-то словно щипцами сжал ему руку чуть повыше локтя. Вскрикнув от боли, парень обернулся и, к своему величайшему ужасу, увидел позади себя настоящего Снейпа с побелевшим от ярости лицом.

— Развлекаетесь? — услышал Гарри, и сеанс фильма был прерван по техническим причинам.

— Итак, — продолжил Снейп. — Вам понравилось, Поттер?

— Как вам сказать, сэр? — замялся Гарри. Он бросил быстрый взгляд на оставшийся на полу артефакт и сразу понял, почему зельевар проснулся — свеча, зажатая в Руке Славы, догорела.

— Так и скажите, дерзкий мальчишка! — прорычал Снейп и встряхнул Гарри так сильно, что у того очки съехали на нос. — И заодно озвучьте, что вы делаете в моей спальне!

— Я? Не знаю. Быть может, я вам снюсь, сэр? — с надеждой предложил Гарри.

— Придумайте что-нибудь поубедительней, Поттер! Я слил свои кошмары в Омут памяти, так что сниться вы мне никак не можете!

— Ну, тогда сами что-нибудь придумайте, сэр, а я, пожалуй, пойду.

Гарри сделал шаг к двери, но был остановлен рукой профессора, крепко схватившей его за шиворот. Снейп стоял, завернутый в простыню, словно римский патриций в тогу, и выглядел таким же непреклонным, как Юлий Цезарь в Сенате.

— Не так быстро, Поттер, — прошипел он, — сначала вы расскажете, как у вас оказался темномагический артефакт, за использование которого положен срок в Азкабане, а также о том, что вы успели своровать.

— Ничего я не воровал, — возмутился мальчик, — я забрал свое, а это не воровство!

— Так это была волшебная палочка... Я так и думал. Что ж, попытка не засчитывается, давайте вашу палочку обратно. Я жду, мистер Поттер.

Гарри был оскорблен до глубины души, ему одновременно захотелось и расплакаться, и хорошенько стукнуть зельевара чем-нибудь тяжелым.

— Что ж вы гад-то такой, сэр, а я еще жалел, когда отец вас вверх ногами подвесил! — вырвалось у него.

Профессор позеленел и затрясся. Гарри понял, что пора рвать когти, иначе может произойти что-нибудь нехорошее. Ухватившись за край простыни, обернутой вокруг мужчины, он рванул ее изо всех сил.

Снейп, не ожидавший нападения, закрутился вокруг своей оси и рухнул на ковер, как подкошенный, а Поттер, подхватив артефакт, вылетел из комнаты.

До спальни Драко Гарри несся впереди своего визга. Захлопнув дверь, он плюхнулся на пол и подпер ее спиной. Драко смотрел на это представление, вытаращив глаза.

— Что случилось?

— Помогай, за мной гонится Снейп!

Малфой сел рядом с приятелем.

— Снейп? Ты разбудил его?

— Он сам проснулся, — только и успел сказать Поттер, как о дверь, словно пули, застучали заклинания.

— Алохомора! Бомбарда! Акцио Гарри Поттер!

Дверь вибрировала, но не поддавалась.

— Умеешь ты заводить людей, Поттер, — ухмыльнулся Драко. — Хорошо еще, что комната наследника имения защищена специальными чарами, а то бы от нас сейчас только мокрое место осталось. О, а вот и помощь пришла!

"Помощь" представляла собой взбудораженных мистера и миссис Малфой, чей утренний сон был прерван ужасным шумом. С прибытием хозяев поместья профессор кидаться проклятьями перестал, зато устроил выездное заседание Визенгамота прямо в коридоре. Приложив ухо к двери, Гарри последовательно выслушал обвинения в свой адрес (Северус Снейп), речь защиты (Нарцисса Малфой) и вынесенный вердикт председателя собрания (Люциус Малфой): признать подсудимого невиновным, так как он действовал в состоянии аффекта и защищал свою жизнь и имущество.

— Победа! — Гарри выглянул за дверь, чтобы увидеть, как Люциус уводит взывающего к пересмотру дела зельевара. — Моя палочка останется у меня, теперь ее никто не отберет!

В этот момент мальчик был готов любить весь мир, сияющим взглядом он окинул окружающую его действительность и разглядел позабытый всеми артефакт.

"Мы с тобой славно поработали", — подумал он, и, жмурясь от умиления, вложил в Руку нащупанный в кармане галеон.

Глава 8

Эпилог, или шанс для Северуса Снейпа.

Школа чародейства и волшебства Хогвартс готовилась принять новую партию первокурсников. Среди них должен был быть и спаситель магического мира Гарри Поттер, в связи с чем директор Дамблдор испытывал некоторый дискомфорт и неуверенность.

Пребывая на своем посту, Альбус благополучно выпустил в магический мир несколько поколений студентов, но с подобным случаем встретился впервые за всю карьеру: юный Гарри в школу идти не хотел, динамил посланных за ним сопровождающих и саботировал все попытки привить ему навыки волшебника.

В последнее время, правда, ситуация начала меняться. Профессор Снейп, вернувшийся после выходных из поместья Малфоев, заметил, что не считает себя настолько везучим, чтобы надеяться на отсутствие Поттера среди учеников, а мнению своего шпиона директор доверял. Можно было бы вздохнуть с облегчением и приготовиться зачислить Гарри на Гриффиндор, как и планировалось, но Дамблдору все равно мерещился какой-то подвох. Да и тот же Северус, к слову сказать, о подробностях пребывания в гостях умалчивал и пролегелиментить мысли не давал.

— Что-то тут не чисто, Фоукс, — покачал головой Альбус, погладив фамилиара по золотистым перьям. — Ставлю пакет лимонных долек против мешка канареечной смеси, что в наши планы вкралась ошибка.

Феникс недовольно расправил крылья и сунул голову под крыло.

"Старый осел, неужели ты думаешь, что я буду рисковать своим кормом, пусть и таким скудным, в заведомо проигрышной ситуации?" — недовольно подумал он.

Дамблдор вздохнул и подошел к окну кабинета. Что ж, ему оставалось только ждать...

В ночь на первое сентября Гарри Поттеру тоже не спалось от волнения. Он встал в пять часов утра, оделся, еще раз изучил список необходимых книг и вещей, чтобы убедиться, что ничего не забыл, и начал ходить взад-вперед по комнате. Хотя все было в порядке, и причина для переживаний отсутствовала, мальчик не чувствовал себя счастливым. Гарри упорно не давали покоя мысли, связанные с профессором Снейпом. События жизни декана Слизерина вставали перед его глазами снова и снова, особенно сцена с использованием отцом заклинания "Левикорпус".

Эти мысли зародились после возвращения из поместья Малфоев и постепенно отвоевывали все больше и больше места в сознании Гарри. Наш герой чувствовал себя... виноватым? Да, сын не отвечает за отца, и во многом причиной несчастий Снейпа был его неуживчивый и ядовитый характер, но все же...

Теперь Гарри казалось, что если бы он держал язык за зубами и игнорировал саркастичные высказывания профессора, то быть может, со временем, они смогли бы наладить нормальные отношения.

"Сделанного не вернешь, — вздохнул парень, — но в моих силах доказать профессору, что Поттеры могут быть вполне достойными людьми, и искоренить его ненависть к моей фамилии".

Приняв решение, Гарри повеселел и пошел будить родственников, которые должны были отвезти его на вокзал "Кингс Кросс".

Провожать Поттера в школу поехала вся семья. Гордые до невозможности Дурсли усадили Гарри в найденное пустое купе в вагоне Хогвартс-экспресса и долго потом махали руками вслед поезду, уносящему мальчика в новую жизнь. Гарри даже немного всплакнул при виде того, как за горизонтом исчезают фигурки дяди, тети и двоюродного брата. Было немного страшно, ведь он первый раз уезжал так далеко от родного дома.

Однако долго раскисать ему не дали. Дверь купе отворилась, и в проеме нарисовалась знакомая бледнолицая физиономия Драко Малфоя, а из-за его спины выглядывали еще двое ребят, габаритами напоминающие Дадли.

— Поттер, — радостно ухмыльнулся Драко. — Все-таки решил осчастливить нас своим присутствием в Хогвартсе? Как волшебная палочка, цела?

— И тебе привет, Малфой! Новый яд сварил?

— А то! Кстати, Поттер, помнишь тот артефакт? Сообщаю тебе, что ты его испортил окончательно и бесповоротно, отец очень ругался!

— Это не я!

— Не ты? А кто галеон в Руку Славы сунул? Так она теперь расставаться с монетой не желает, и свечу в нее засунуть невозможно. О чем ты думал, когда это делал?

Гарри припомнил.

— Ну, мне просто стало ее жалко, — ответил он, — бедная Рука как будто милостыню просила.

— Ох, Поттер! У меня просто нет слов. Могу сказать тебе только одно — держись поближе ко мне, я помогу тебе во всем разобраться, иначе так и будешь влипать в разные истории. Кстати, это Крэбб, а это Гойл, — представил Малфой своих спутников.