На острие мечты

— А Вам, я вижу, не спится? — поинтересовался Эффель, глядя на старика.

— Вы ведь тоже почивать не изволите, — откликнулся Грав.

— Что Вы хотели? — перешел сразу к делу глава Семерки.

— Мы должны сообщить Танатам, в особенности, после нападения на Вас.

— В особенности, — несколько язвительно подчеркнул Эффель и замолчал.

— Мы можем опустить некоторые деликатные детали.

— Да что Вы? — Эффель был на грани ярости. — И чего Вы ожидаете от Танатов? Что они сделают за нас нашу работу?

Старик молчал.

— Не темните, Грав. Вы считаете, что после той оплошности, что я допустил, меня следует кем-то заменить. И кто же Ваш ставленник? А нет, не говорите, — он закатил глаза, — конечно же, Эмарон, наш молодой, подающий надежды лорд.

— Вообще-то, я бы выбрал Румела, — признал Грав.

— Да что может эта ходячая древность? — возмутился Эффель.

— Он сталкивался с ведьмами раньше. Он лучше всех нас знает, что они могут и чего от них ждать.

— Что могли, — зло поправил Эффель. — Или Вы думаете, я стоял и наслаждался представлением, пока Симона плела смертельное заклятие, с которым не справился бы никто из нас?

— Да, я слышал, что она стала куда сильнее, чем когда они уходили.

— И кто же Вас просветил? — язвительно заметил Эффель. — Румел, которого с нами не было?

— Вам следовало бы направить свою агрессию на борьбу с врагом, — ответил Грав и, коротко взглянув на главу, немного ускорился.

— Сейчас не время устраивать внутренние распри, — проговорил Эффель, догоняя коллегу.

— Не время, — признал Грав. — Но что скажет император, Эффель, если узнает не от нас? А он узнает — рано или поздно. Рано или поздно одна или несколько из них могут устроить покушение на Танатов или какое-нибудь показательное выступление в столице... да что угодно! — возмутился старик.

— И мы должны быть к этому готовы, — мрачно заметил Эффель. — Иначе мы — не лорды Семерки, а посмешище.

И оба, задумавшись над своим общим положением, молча прошествовали половину круга.

— Что, если вывести ведьму из равновесия... она проявит свой потенциал? — зашел издалека Грав.

— Вы предлагаете выводить из себя всех встречных женщин? — не без издевки уточнил Эффель.

— Если придется, — задумчиво протянул старик. — По крайней мере тех, что в ближайшем окружении.

— Вы думаете. она здесь была не одна?

— Мы ничего не знаем, Эффель. Количество следов от межмировых порталов в той же Равве говорит само за себя.

— Но мы еще, светлое Небытие, не полные идиоты в отличие от раввийцев. Вы говорили с Эмароном?

— Да, — кивнул старик. — Сказал ему быть внимательным и осторожным. Поэтому настаиваю на том, чтобы Танаты также были предупреждены, пока не поздно.

— Вы настаиваете, — вздохнул Эффель. Он сильно ослабел после противостояния с ведьмой и , похоже, многие из его окружения знали об этом. А следовательно, не могли не использовать ситуацию против него, несмотря на грядущие проблемы с ведьмами. Хотя, с другой стороны, глава, который справится с подобным, будет всегда пользоваться благосклонностью Танатов.

— Эффель, — Грав дружески похлопал главу по плечу, — нам следует это сделать.

И Эффель понял, что выбора у него нет. Сильно ему не хотелось посвящать сейчас во все императора, когда Эффель был в проигрыше. Проблемы нужно преподносить на блюдечке, решенными и задним числом.

— Хорошо, — сдался Эффель. — Я сейчас же отправлюсь к Танату.

— И я с Вами, — поддержал его Грав.

— Нет, — отрезал глава, отцепляя руку старика, — Ваше участие мне не требуется. — Сейчас он по холодности мог соревноваться с самим Эмароном, настолько Эффелю претило сложившееся положение дел. Но выбора действительно не было, и он проявил его в том, чтобы не доставлять удовольствия Граву в наблюдении за позорной сценой у императора.

И Эффель скрылся в огненном портале, пока Грав не успел ему хоть что-то возразить. Впрочем, возражать он пока не имел никакого права.

— Куда ты согнал Эффеля? — Румел вышел на свежий воздух, хитро усмехаясь.

— Пока только к императору, — в тон ему ответил Грав.

— Вовремя, — кивнул еще более древний старец, — он только-только опозорился.

— Иногда не могу понять, — вздохнул Грав, вышагивая рядом с Румелом, — на чьей ты стороне?

— О, на нашей, Грав, на нашей. Ты же знаешь, что мне давно уже не нравится главенство Эффеля. который из мага превратился в талантливого политика и администратора, под стать Танату. А Семерка — это не политика. И если в мирное время еще позволительно заблуждаться на этот счет, то в неспокойные времена — увы.

— Расскажи мне о портале, найденном в империи, — сосредоточился на деле Грав.

— Да он ничем не отличается от тех, что в Равве, только более свежий.

— Мой малыш спрашивал, как они это делают. Ты знаешь, Румел, меня этот вопрос тоже в какой-то степени занимает.

— Разве ты не ходил в Небытие, старый ты ворчун? — отозвался Румел.

— Все же разные вещи, — не согласился Грав.

— Не очень, — Румел смотрел, как солнце поднимается над крышей. — Устраивая всплеск энергии, они заставляют пространство отреагировать и выгнуться, таким образом оно оказывается слишком близко к пространству другого мира, и следующий толчок энергии открывает между ними портал, соединяющий два мира.

— Ты когда-нибудь был за пределами Империи и Небытия? — осторожно спросил Грав.

— Нет, — покачал головой Румел. — Да мне это и ни к чему, — улыбнулся, — я теоретик.

— Тогда откуда ты столько знаешь? — прямо спросил Грав.

— От Марны, — усмехнулся Румел, а Грав побледнел.

— Одна из транклаутов?

Румел согласно кивнул.

— Да, прекрасная женщина.

— На чьей ты стороне? — усомнился Грав.

— Брось. Когда мы были знакомы, сторон еще не было.

— Румел, как им удалось настолько нас опередить? — не удержался от вопроса Грав.

— Месть — сильное чувство, и стимул к действию.

— Ты будто восторгаешься ими. Только, когда тебя убьют, ты едва ли будешь испытывать восторг.

— Кто знает, Грав, — усмехнулся Румел. — Я уже слишком стар.

— Вот только не надо мне сейчас о стремлении к Небытию.

— Нет, что ты, я туда не тороплюсь, — улыбнулся Румел. — Я неплохо знаком с местными тварями.

— Мы можем отследить мир, из которого они приходят?

— Сомневаюсь, Грав, — покачал головой Румел, — нам ни разу еще не попадалось настолько свежих следов.

— Ладно, — вздохнул Грав, — тогда придется действовать по-старинке: допросами и уговорами.

— Ты веришь, что мы сможем захватить кого-то из них живой?

— Для этого я и настаиваю на том, чтобы мы не разделялись, а оставались в резиденции, действуя исключительно сообща.

— А они, конечно, по одиночке будут штурмовать крепость, — с издевкой заметил Румел.

— У тебя есть план получше? — глаза Грава сверкнули негодованием.

— Послать весточку Марне и ждать, — улыбнулся Румел, но увидев наливающееся краснотой лицо Грава, поспешил его успокоить: — Лишь бы клюнула. На ностальгию, на тщеславие — да на что угодно. У нас только один шанс выиграть — это бороться с ними их же методами.

— В каком мире мы живем, — пробормотал Грав, тем не менее признавая правоту Румела.

* * *

Эмарон чувствовал себя глупо, пробираясь с опаской на собственную кухню. Он гадал, что застанет сегодня: пирог с каром, лепешки или глобовый пудинг? Но нет: вокруг было чисто и пустынно, и даже аромат артака не наполнял помещение, как раньше. Раньше — всего-то пару дней. но он успел к этому привыкнуть. А еще она спасла его вчера, иначе быть бы ему пришпиленным копьем — вот уж Грав посмеялся бы, а ведь он предупреждал. Только Эмарон почему-то безоговорочно решил, что это наиболее близкая ему женщина, а не какая-нибудь незнакомка.

— Мне же это не приснилось, да? — Линда вышла на кухню в одной его рубашке с измученными глазами и спутанной копной волос на голове.

— Нет, — чуть качнул головой Эмарон, не удивившись ее вопросу.

— Вы правда превратили ее в лед, а потом развеяли в пыль?

Эмарон молча кивнул. Вот оно — первые признаки страха, паники, сковывающего и открывающего глаза на реальность ужаса.

— Боитесь?

— А если бы я не отошла вовремя?

— Мне бы пришлось Вас отогревать и применять приемы от обморожения.

— То есть я бы не умерла?

— Нет, — без тени сомнения подтвердил Эмарон.

— Почему Вы не оставили ее в живых? Не взяли в плен, не подвергли допросу?

Линда задавала правильные вопросы, только хороших ответов на них не было и у самого Эмарона.

— Оставлять ее здесь было бы рискованно.

— А отправить..., — начала и сбилась Линда. — Вы пытались, — вспомнила она, но у Вас не вышло.

— Верно, — признал он.

— Но можно же было позвать кого-то из этой Вашей Семерки? — настаивала Линда.

— И что бы было с Вами? — его серые глаза уставились на Линду, не мигая.

— Ах да, — выдохнула она и опустилась на стул, понимая, что было бы, поступи Эмарон так, как следовало бы. — Так Вы из-за... Вы поэтому? — она с недоверием посмотрела на него.

— Вы спасли мне жизнь, — глухо отозвался лорд Семерки и потянулся к шкафу за артаком.

— Значит, теперь мы в расчете, — пробормотала Линда, машинально следя за его действиями.

— Вас что-то не устраивает? — зло уточнил Эмарон.

— У Вас будут неприятности из-за этого?

— Мне придется скрыть факт того, что я уничтожил ведьму. И надеяться на то, что она ни с кем не поделилась своими планами. Я никогда раньше не лгал, — резко обернулся к ней Эмарон. — И меня не радует, что я вынужден делать это теперь.

— Ну, простите, что я свалилась Вам на голову, — Линда тоже потихоньку начинала сердиться. Бессонная ночь и нервное напряжение не способствовали устойчивости и рассудительности. — Ах нет, простите, это не я свалилась, это Вы на меня выскочили из леса.

— На территории империи, в области, наместником которой я являюсь, — напомнил Эмарон.

— Да, Вашей замечательной империи с недоразвитыми соседями и бешеными ведьмами. За каким чертом Вы притащили ее в дом?

— Она сказала, что Ваша сестра.

— Мило, — щеки Линды раскраснелись от словесной перепалки, а кулаки были крепко сжаты, будто она собиралась зарядить лорду Семерки, если он не прекратит общаться с ней на повышенных тонах. — А Вам хоть раз не приходило в голову прислушаться к тому, что я говорю? Нет у меня никаких родственников в Вашем мире, и быть не может!

— А вот с этого момента лучше поподробнее! — он в приглашающем жесте отодвинул стул от стола, потом придвинул его назад вместе с Линдой. Рядом появились две дымящиеся чашечки, о окторых он не забыл, несмотря на крики. Сам лорд выглядел также препаршиво, как и Линда: круги под глазами, слабость. Видимо, от ведьмы ему прилично досталось, да и выходка с ее распылением вчера стоила ему последних сил.

— Вы как вообще? — сочувственно поинтересовалась Линда, обхватывая чашку пальцами и придвигая к себе. — Дайте сахар, пожалуйста, — попросила лорда.

— Что? — он рассеянно посмотрел на нее.

— Сироп, — исправилась Линда, и он протянул ей тягучую рыжую жидкость.

— Вы не уведете меня от темы, — вздохнул он. — Рассказывайте. Я убил одну ведьму, — видя, что она не рвется делиться новостями, он продолжил, — но, может, еще не убил другую.

— Сковородка — что, запрещенный магический прием?

— Нет, — горькая усмешка тронула уголки его губ, — а вот освобождение от парализатора, — он не закончил и взглянул на нее.

— Похоже, я просто не очень восприимчива к Вашей магии, — созналась Линда, опуская ложку с сиропом в артак и размешивая.

— Но портал-то Вы мне не сломали, — заметил он.

— Не сломала, — согласилась Линда, — но я и не стремилась.

— А выйти из дома стремились?

— Когда? — удивилась она.

— В сад, — напомнил он.

— А, это. А что, нельзя было? — Линда с искренним недоумением посмотрела на него, и он понял, что она даже не заметила его защиту.

— Если Вы и не ведьма, Линда, то очень, очень странная, я бы сказал, предельно.

— Поверьте, Вы со своей империей — тоже не подарок, — не осталась в долгу Линда.

— Чего Вы хотите? — не выдержал он. — Лично от меня?

Линда даже смутилась от такого откровенного вопроса, тем более, что, взглянув ему сейчас в глаза, поняла, что на самом деле кое-чего от него хочет, только совершенно не свзяанного ни с магией, ни с миграционной политикой империи.

— Вернуться? — спросила она, но и сама себе не поверила.

— Куда? — губы его вновь напряженно сомкнулись.

— В Мену, — Линда поставила локти на стол и запустила руки в волосы, обхватывая свою несчастную гудящую голову.

— Вам-то чего плохо? — возмутился Эмарон.

— Наверное, Ваш чертов парализатор, — предположила Линда.

— Значит, все-таки не бесследно прошел, — удовлетворенно отметил Эмарон.

— Это тупик, — вздохнула Линда, убирая волосы с глаз. — Что мне сделать, чтобы Вы не считали меня ведьмой?

— Я не считаю ведьм злом, — вдруг признал Эмарон. — Я лишь считаю злом то, что они натворили и продолжают творить. Поэтому мне нужно знать их планы. Чтобы остановить все до того, как Империя превратится в еще одну Равву или Небытие.

— Вы приняли меня сначала за раввийку, — Линда задумчиво посмотрела на него, — а потом эти чудища, — она заметно вздрогнула. — Вы хотите сказать, что они не всегда были такими?

— Он отличались от граждан империи. но не до такой степени, — гримаса отвращения сковала на несколько мгновений его лицо.

— И это сделали ведьмы?

— Похоже на то, — вынужден был признать он.

— Но, Эмарон, в смысле лорд, — быстро исправилась она, смущаясь, — сколько же их, этих ведьм, и что у них за сила, чтобы уничтожить целую нацию?

— Было семеро, — холодно ответил он.

— Семерка? — догадалась Линда. — Как Ваша?

— Как наша, — не стал вдаваться в подробности Эмарон.

— А что им нужно от Вас?

— Понятия не имею, но явно не посидеть за чашечкой артака, — намекнул он на недавний визит Финны.

— Но было же что-то, — начала Линда, но Эмарон не дал ей закончить.

— Я собирался послушать Ваши ответы, а не наоборот.

— Могу рассказать Вам о моем мире, но едва ли Вам это будет интересно.

— Отчего же, давайте, рассказывайте, — поощрил ее Эмарон.

И Линда стала рассказывать о себе, о доме, о родителях, об интернете и телефонах, о машинах и технологиях. И наблюдала полное изумление на лице Эмарона, но никак не могла решить — нравится ей это или огорчает.

* * *

В доме у бургомистра стояла привычная утренняя суета. Хильда присматривала за служанками, подающими на стол, и раздавала советы и указания детям. Когда все, наконец, уселись, она с нескрываемым любопытством посмотрела на мужа.

— Харри, так что, у бедняжки отыскалась родня?

— Все-то ты знаешь, — проворчал бургомистр, накалывая на вилку приличный кусок мяса.