Приют

— О! "Все герои фильма являются чернокожими"! — крикнула Мэг из другого конца кухни. — Котя, о чем-то говорит?

Стукнувшись головой и тихо подвывая, Котяра сел на полу. Несмотря на перекошенное лицо, о чем-то явно задумался. Мы с надеждой на него уставились. Не хотелось ждать следующие команды.

— Тьфу, был же фильм! Помню. Не очень известный. Бредовый немного. Как же он назывался... То ли "Чердак", то ли "Погреб"...

— Котя, ты определись, а то разные вещи, — нетерпеливо воскликнула Мэг. — Давай-давай, думай! Котя!

— Тьфу, девчонки! Не торопи меня, — зачесал макушку друг. — Вроде "Чердак".

— Точно? Тогда чего расселись и задницы греем?! Бежим!

Недолго думая, мы и побежали, хотя Котя и бормотал под нос всю дорогу: "А, может, все-таки погреб?..

Седьмая глава. Спой мне песенку

Чердак в приюте большой, а еще каноничный: грязный, пыльный и темный, только подвывающих призраков не хватает. Хотя на квесте и они появлялись, если Корнелий или Карга не успевали самодеятельность остановить. Обычно не получалось, а сегодня так тем более без шансов!

— Так, я — налево, Котя — направо, а ты, Джа, наверх лезь, — скомандовала Мэг и кивнула на лестницу, что под самый потолок уходит.

Ага, как в самое пыльное и жуткое место лезть, так сразу "Джа"! Чтоб я забрался, а оттуда на меня в гриме кто выскочил, завизжал, а я полетел вниз! Знаем, плавали. Но спорить не стал, да и не с кем уже было: все разбежались дальше подсказки искать.

Лестница старая, деревянная с прогнившими ступеньками — как специально на новую на меняют, чтобы мы не лезли, куда не нужно. Ага, щаз-з-з! Остановишь этим!

Забирался я осторожно, иногда поругиваясь сквозь зубы — занозы в ладони как специально лезли! А лестница еще и покачивалась от каждого шага. Вниз не смотрел — бр-р — лететь долго придется.

Наконец, добрался до верха и облегченно выдохнул. Главное не думать о спуске вниз. Хотя как не думать, когда тот еще экстрим предстоит... Это не по деревьям даже лазить.

Так голова забита была, что не сразу сообразил, что светлее стало — голубоватое свечение лилось из угла. Сощурив глаза, я пригляделся и увидел девушку, спиной стоящую: высокая, волосы золотистые, длинные, почти до колен, сама в платье белом и босиком.

— Ребят! Сюда! Здесь агент! — крикнул я, а затем к девчонке уже обратился. — Эй! Мы пришли. Какое задание?

Девчонка медленно обернулась. Голубые глаза затянули мигом — как вкопанный встал, чуть челюсть не уронил, хоть и сам не пойму почему. Странные глаза, как два омута, в такие раз глянешь — все, пропал, пошевелиться не можешь. Сердце медленнее забилось, словно тоже замереть готовилось.

В нос ударил запах забродившей воды или... тухлой рыбы! Точно как сразу не понял! Прямо как в комнате!

Дернувшись, я на секунду пришел в себя и провел языком по губам — соленные-соленные...

— Где агент? Эй, Джа! — раздался из-за спины запыхавшийся голос Котяры.

— Вот же! — повернулся я к другу, сбрасывая оцепенение. — Девчонка!

— Где? — тут же округлил глаза Котя.

Ничего не понимая, я глянул в угол, но там было пусто. Только паутина и пыль на прогнивших досках. Ни свечения, ни девчонки.

— Джа, ты чего? Давай вниз! Вспомнил я название, "Погреб" все-таки! Давай-давай! Там Мэг уже прыгает от нетерпения. Мы же кричали тебе, что, не слышал?

Окончательно растерявшись, я замотал головой. Хотел было про девчонку рассказать, но Котяра уже вниз полез, да и раздраженный голос Мэг, наконец, донесся: "Вы заснули там, что ли?! Булками шевелим!".

Спускаясь по лестнице, я мысленно убедить себя пытался, что сбежала просто та девчонка. Хоть и сам понимал, что чушь! Некуда сбегать! Лестница-то одна! Но думать, что совсем чокнулся, как-то не хотелось. Исчезающие девчонки — перебор даже для последних сумасшедших дней.

В погреб вход был с улицы — вылетели из приюта мы первыми, никто нас пока не догнал. Хотя радости уже от этого поубавилось. Во всяком случае, у меня.

Стемнело уже окончательно, но хоть не холодно было, и мошкара не летала. А то я уже пожалел, когда про погреб услышал, что куртку не прихватил.

Мэг и Котяра первыми деревянные дверцы распахнули и полезли по ступенькам вниз, а я замер — шнурок на кроссовках развязался.

— Догоню! — крикнул я ребятам и присел на траву.

Стало прохладнее — резко, словно температура градусов на десять внезапно упала. А еще снова тухлой рыбой запахло.

Мурашки по коже табуном тут же пробежали, да и не по себе стало. Нервно щелкнув по зубу, я обернулся: у дерева стояла та самая девчонка. От ветра полы белого платья разлетались в разные стороны — зрелище жутковатое. Хоть мало ужастиков я смотрел, а тут сразу в голову пришло, что кадр подходящий.

Девчонка медленно, едва касаясь босыми ступнями земли, направилась ко мне. Я тут же голову опустил, чтобы в глаза не смотреть — одного раза хватило! Но все равно словно окаменел.

— Котяра! — с трудом, сглотнув ком в горле, закричал я. — Котяра! Сюда!

Может, и глупо выглядело — взрослый парень, а орет от вида обычной девчонки в гриме, но нервы окончательно сдали. Да и запах усилился, желудок аж в узел свернулся, а глаза защипало.

— Ты кто? — охрипшим голосом выдавил я и все-таки поднял голову. Девчонка уже стояла совсем близко — впервые я всмотрелся в ее лицо: круглолицая, нос вздернутый, губы пухлые — красавицей бы назвал, если бы не обстоятельства. — Ты агент?

Девчонка открыла рот и... запела.

Никогда меломаном не был, но от ее пения все внутри сжалось. Как душу наизнанку в одно мгновение песня вывернула! Вроде бы и слов не разобрать, язык непонятный, а заворожила так, что ни о чем думать больше не мог!

Мысли все из головы повылетали, и я вгляделся в голубые глаза — волны, нет, целые шторма бушевали там! Словно водой захлебываясь, я открыл рот и сделал шаг навстречу девчонке.

Справа раздался топот и, кажется, прозвучало мое имя — вроде и Котяру боковым зрением увидел, но не до того мне было. Котяра, не Котяра — какая разница?!

Девчонка поманила пальцем, и я тут же сделал еще один шаг...

Резкий толчок в спину заставил пошатнуться. Чуть на траву не рухнул! Обернувшись, я увидел испуганную, белую как смерть Мэг в шаге от себя, и сквозь пение с трудом пробился ее крик:

— Да очнитесь вы! Стойте! Джа, Котя!

Подруга затрясла меня, как тряпичную куклу, но мне плевать было. Чего она ко мне лезла?! Рядом, справа от меня, Котяра стоял весь белый, дрожащий, с глазами стеклянными, только слюну не пускал — вот его бы и тормошила!

Рот Мэг открывался — наверное, она что-то кричала, но я слышал только песню. Все, что я знал в этот момент: мне нужно идти к девчонке! Срочно!

А еще в сон клонить стало — внезапно так, в одно мгновение веки потяжелели, а зевок так и стал горло рвать. С трудом оттолкнув Мэг, я, шатаясь от сонливости, сделал шаг к девчонке и тут же понял, что ноги не держат. Споткнувшись на ровном месте, я полетел на землю...

Боли от удара не почувствовали, да вообще я ничего не чувствовал! Словно из органов только слух работать остался. Вот песню я до сих пор слышал — как же рвалось внутри из-за нее все! Вечность слушать готов был!

Сквозь слипающиеся веки, я видел, как рядом на землю рухнул блаженно улыбающийся Котя. Вот, ему тоже хорошо! Всем хорошо. Только Мэг чего-то истерит, скачет на месте и рот открывает. Забавно так, как рыбка на берег выкинутая. Но до нее ли сейчас?!..

Зевая и проваливаясь в сон, я лениво наблюдал за подругой: перестав кричать, та расставила ноги на ширине плеч — как зарядку делать собралась — и соединила ладони перед собой. Глаза закрыла и задышала тяжело, напряженно, сразу по покрасневшему лицу видно.

Смешно мне почему-то стало, так легко на душе! Какая все-таки песня волшебная! Улыбнувшись, я готовился провалиться в сон, как вдруг Мэг резко выкинула руки вперед — сон как рукой сняло сразу. Только через пару секунд вдруг понял, что тихо вокруг стало.

Приподнялся на локтях Котяра и ошалевшим взглядом осмотрелся, как из транса вышел. Посмеялся бы над его растерянным видом, да только дошло, что сам наверняка не лучше выгляжу!

— Очнулись? Эй! Скажите хоть слово! — резанул по ушам взволнованный голос Мэг.

— Что случилось? — выдавил я, осматриваясь. Двор пустовал: только мы втроем, да дерево старое от ветра качается, в девчонки с золотистыми волосами и след простыл. — Где она? Ты ее что "того"?

— Фух, — облегченно выдохнула подруга и на землю присела. — Если бы — отшвырнула просто, а она и исчезла. Сбежала, похоже. Так просто от нее не избавиться.

— От нее — это от кого? — подал голос Котя, тоже садясь на задницу.

Встать, как и у меня, похоже, сил не было. У самого не ноги, а вермишель были!

Мэг нахмурилась, нервно волосы зачесала и по сторонам глазеть стала. Словно на нас взглянуть боялась.

— Эй! Перестань темнить! Я же, еще когда о Вороне рассказал, заметил, что ты что-то поняла, — вцепился я. — Мэг, кто это был?!

Та снова замялась, теперь рубашку теребить стала. Прямо как Буренка в то злополучное утро, когда весь дурдом начался.

— Сирена, — тихо ответила подруга, когда пауза окончательно затянулась. Увидев наши ошалевшие взгляды, она с раздражением повторила. — Си-ре-на! Что вылупились? Мифы не читали?!

— Как... Как сирена? — растерянно захлопал глазами Котя. — Они ж это... с хвостами они... Или крыльями. И не существуют.

— Выходит, существуют! — еще больше из себя Мэг вышла. Значит, очень сильно нервничала, даже больше, чем когда про черную оспу Сыча узнала. — И как девушки в белых платьях выглядят!

Мы с Котярой переглянулись: одна мысль на языках крутилась.

— Ты же у нас самый большой скептик! Как над способностями Котяры смеялась сначала, а сейчас вот так сразу и поверила? — решился озвучить я.

Мэг насупилась вся, покраснела — будто снова экстрасенсорить собралась, но только губу обиженно закусила.

— Папа у меня моряк. Был моряком. Рассказывал, когда я мелкой была, что они часто мимо сирен плавали. На камнях они сидят, точь-в-точь как эта девица выглядят! И поют песни завораживающие, туманят разум, а затем усыпляют.

— А потом? — отчего-то тихо спросил Котяра.

— А потом съедают. Заживо. Хрум-хрум и все! Нет моряка! Только на мужчин их песни действуют, — затеребив браслет, пояснила Мэг.

— И ты в это веришь? — осторожно спросил я и тут же нарвался на злой взгляд.

— А ты не веришь? Еще раз слюни попускать хочешь и песенку с остекленевшим взглядом послушать?! Вы бы себя видели! Нашествие зомби какое-то! Я вас в чувство привести пыталась, а вы ни в какую! Жуть просто, — подскочив, ответила Мэг и волчком закрутилась. — Я же ее не с концами прогнала...

Тишина мрачная повисла, ни у кого язык не поворачивался ее нарушить. Ведь права Мэг. Хоть не верил я раньше во всякую нечисть, а как теперь поспоришь?! Существуют сирены!

— Но твой папа же как-то вернулся от этих тварей? — наконец, уточнил Котя.

— Он к ним в лапы не попадал, — раздраженно ответила Мэг. — На его корабле уши затыкали ватой, когда мимо гротов и скал проплывали. Потому что если попадешь хоть раз, песню ее послушаешь, то не отстанет. Пометила тебя, как жертву. Точно не помню, но папа вроде говорил, что никак потом от них не уйдешь.

Нервно встав, я тоже на месте закрутился. Будто хождение помочь могло! Но как вспомнил глаза голубые и пение, так перевернулось все внутри — не мог на месте усидеть. Хорошо, хоть у Котяры голова работала. Через минуту выдал он:

— Ты же книжку в библиотеке взяла! Бестиарий! Там же и про сирен должно быть. И как с ними бороться!

Мы с Мэг переглянулись — дураками себя почувствовали! Как только сразу об этом не подумали. Эх, старожилы. Хотя такому жизнь в приюте нас не учила.

— Точно! Тьфу, голова ты, Котя. Там точно про сирен есть, но вот про способы убийства — не уверена. Я только страницу с ними открыла, как вы ко мне завалились, про шаманские пляски рассказывать, — нервно улыбнулась подруга и ежик волос почесала. — Побежали в комнату?

Про продолжение квеста никто и не заикнулся. Ага, до квеста тут, когда тебя заживо съесть морская тварь хочет! Бог с ним с этим статусом старожил, главное в лазарете к Сычу и Ворону не присоединиться — и это в лучшем случае.

Соседка Мэг тоже в квест убежала играть, и мы смогли спокойно устроиться на полу с книжкой. Подруга быстро пролистала несколько страниц и ткнула пальцем в заголовок "Сирены".

— Греческая мифология... бла-бла... существа совмещающие образы женщины и птицы...

— Говорил же! А наша с ногами. Может, это не сирена все-таки? — спросил Котяра с надеждой. Глаза несчастные-пренесчастные были — похоже, очень уж ему не хотелось от лап сирены умереть. Хотя кому хотелось бы?! — Может, это все розыгрыш на квесте, чтобы вас, старожил, запугать?

— Ага, а гипнотическую музыку Бык записал, — фыркнула Мэг. — А дальше вот про женщин с рыбьими хвостами. На, читай. Разные, похоже, сирены бывают. Но я папе и своим глазам верю. Дальше давайте читать.

Только сейчас я сообразил, что впервые Мэг что-то о своем прошлом рассказала. Даже о нашем извечном табу: "Ни слова про предков" забыла. В другой раз любопытство бы разобрало, что еще узнать, но и не то время, и вообще нечего к ней в душу лезть. Разве что отметил, что об отце она трепетом говорила, особой такой интонации — ни разу от нее такой не слышал! Похоже, если и есть кто авторитет для нее, так он. Точнее, был...

— Вот, есть два способа избавления! — радостно заметил Котяра и вслух прочитал. — Первый от Одиссея: залепить уши воском...

— Нам теперь всю жизнь с воском в ушах ходить?! — замотал я головой. — Не подходит, Котя.

— Есть еще от Орфея, — с уже меньшим энтузиазмом прочитал друг. — Так громко петь восхваления богам, что заглушить пение сирен...

Не выдержав, мы прыснули от смеха — истерично немного, но все равно, хоть немного настроение улучшилось. А то хоть вешайся от безысходности! Ходить и горланить песни до конца жизни, да еще во славу греческих богов, это даже для нашего приюта странно, где у всех тараканы в башках!

— Подождите, здесь еще есть! Одиссей все-таки смог убить сирену! Здесь пишут, что сирена умирает, если ей не удается убить свою жертву, — вдруг снова встрепенулся Котя и возбужденно затыкал пальцем в страницу. — Нас же она упустила! Значит, все? Умерла?

— Не, подожди, не сходится, — замотал я головой. — Первым Ворон был. Точно его сирена усыпила, а он до сих пор живой. И сирена жива.

Мы с Котярой на Мэг уставились, как на самого большого эксперта по нечести. Вердикта ждали.

Подруга нервно браслетик задергала, глаза прикрыла, а потом как подскочила! Чуть не закричала от радости. Хотя это нам с Котей скакать впору, если она чего вспомнила.

-Ой, я склеротик! Тьфу ты. Вспомнила я сейчас, что папа один раз рассказывал! Не всегда они за вами бегать будут. Если за двое суток не смогут схватить и съесть, то все — свобода!

— А раньше вспомнить не могла?! Я чуть не поседел от твоей фразы, что всю жизнь за мной эта тварь бегать будет! — с облегчением воскликнул Котя. Мэг лишь виновато развела руками и пробормотала: "Мне в три года папа эти истории рассказывал. Не бездонная у меня башка, чтобы все помнить!". — Так нам нужно теперь двое суток продержаться? Я готов с воском в ушах ходить!