— В Ашник приехал цирк Оффарэ, мы с Врезнем хотели...
— Надо бы пополнить кошелек, я уже устроился с Зазелом.
— Мы тоже вчетвером в цирк. А потом дальше исследовать плато.
— Ага, столько красивых уголков.
— Там еще и парк камней у западного склона откроют для всех!
— У кого-то нет бездонного кошелька...
— Ха, думаешь, у меня есть? До лета дотянем, а там можно и заработать.
— А в Махоан чего не хотите?
— Ты не знаешь что ли?
— Заучился парень.
— Бедненький!
— Прибудут представители правящих семей братьев Сойфонг!
— А Диус и Аландайе лично, каждый со своей свитой!
— Ооо!
— Последний раз они посещали Ашник и Махоан более века назад.
— Хехе, не, пару десятилетий назад здесь устроили грандиозную пьянку их праправнуки!
— Ха-ха! Это не считается, они в праздники всегда так!
— Вот входная стоимость и взлетела до небес.
— Да и лучшие заведения в Ашнике тоже все заняты.
— Благо, мы заказали столик еще в ируте.
— Их все равно на плато не пустят.
— В академ-городок только, ласточка моя.
— Я хочу еще мороженного!
— Ох...
— С орехами!
— Есть место в ложах МАФА, если кроме меня найдутся желающие посетить Махоан в Солнцеворот...
— Круто!
— О!
— И ты только сейчас нам это сказал?!
— Ах...
— Я еще неделю назад у тебя спрашивал!
— Ууу...
— Куда теперь билеты в цирк девать?
— Столько денег...
— Поменяйте на другой день, он же не сразу уедет!
— Верно!
— Даже за большую стоимость разберут, если будете предлагать опоздавшим!
— Фи, перекупщики...
— Мы с Озваргом все сделаем!
— Так вот куда вы устроились!?
— В Махоан все пойдут???
— Конечно!
— Для братьев будет все лучшее показано!
— Нельзя пропускать такой шанс!
— Спасибо!
— И опять не расскажешь, как удлось достать?
— Да зачем тебе? Пусть хоть сам йейль помог!
— Это ведь не главное.
— Ну йейл то ведь...
— Считайте это поощрением за учебу.
— Ну-ну.
— Некоторые нас заметили и в прошлый раз.
— А что ты им рассказала?
— На огненного льва свалила! Хи-хи.
— Ах-ха-ха! Так вот кто пустил эту версию!
— Да пусть себе завидуют! Должна же третья группа в рейтинге получить бонус существеннее трех дней на малых аренах Антрэя!
— Это даже не бонус, а лишний повод заставть больше учиться!
— Мы и так долбаем эти заклинания целыми днями.
— Зато с каким эффектом!
— В десятку больше никому не попасть, хоть лбом расшибись.
— Чудо уже то, что все мы в первой полустоне.
— Еще не завершилось ведь...
— Там слабые группы остались.
— Смело судишь.
— Подумаешь, опущусь на десяток-другой строчек. По сравнению с прошлым возможным результатом... Брр!
— За группу МАФА-147!
— За нас... за нас... — эхом.
— Пить днем...
— Да я же что же как же... Столько тостов ради вас двоих уже пропустил!
— Спасибо!
— Ха, не слушай ты его, мы все днем не любители!
— Так вон уже вечер скоро!
— Сколько мы тут просидели?
— Действительно, стоит закругляться.
— Бааальшая благодарность тебе за обед!
— Дай и мне тебя чмокнуть!
— Не дергайся, за всех уже было заплачено!
— Ну вооот, им мооожно...
— Позвать атс Норриуса?
— Ах-ха!
— Не-не... Счастливо!
Согрупники расположились по итогам зимней аттестации в том же порядке, а в общем списке за исключением Оллаку вся группа попала в первую полусотню, мы с Йомиэлем заняли первые места, причем он ушел с более заметным отрывом от третьего. Первая десятка рейтинговой таблицы не поменялась.
(!!!)Лучи вновь заметались по внутренним трибунам. Один упал на нашу ложу и остановился, высветив всех на темном фоне остальных трибун.
— Прошу-прошу! Не стесняйтесь, Махоан выбрал вас! — вещал распорядитель.
— Кто пойдет? — испуганно прошептал Врезень.
— А кто у нас ялов иллюзионист? — с черным ехидством Фиер.
— Группа отказывается от приза? — тем временем плутовато подзадоривал распорядитель. — Напоминаю! Аттестационный рейтинг золотом один к одному! Зимний и все последующие до самого выпуска! Не упустите шанс! А вдруг именно вам удастся понравиться небесной семье Сойфонг и получить вдобавок знаменитые браслеты Цумариг!?
— Так и быть, — обреченно махнув рукой. — Явная деканова подстава ведь, вон как лыбится.
— Главное показать хоть что-то, приз-то все равно уйдет второму номеру, — успокоил Зазел, на которого сразу зашикали.
— Не робей, — похлопал по спине Врезень, когдя я немного задержался. — Ты один хоть что-то можешь, а мы ведь даже не обучены объединятся в круг...
Под громкие аплодисменты стал спускаться, завернув края плаща изнанкой на спине. Звуковая изоляция была только на время поединков.
— Можно воспользоваться магическим пьедесталом?
— Признаетесь в поражении? — переспросил распорядитель. Наши голоса усиливались на весь Махоан.
— Первокурсникам не полагается скидок?
— А? — как-то потерялся он.
— Леонардо Тарасов ро-Т`Сейф, группа МАФА-147, — полностью представился я, раскрыв плащ, что вызвало необычайный интерес, особенно впервые услышавших третье имя согрупников и декана, которые смущали и радовали меня отвисшими челюстями. — Объединению сил обучают со второго года, поэтому я один и представляю всю группу.
— Наш маленький гений... Что ж, прошу, — указал он рукой на близлежащий. — И кто только вас пустил? — тихо, не сдержавшись, но услышали все.
— Кто-то же должен установить традицию поощрения хороших мальчиков и девочек местами в первых рядах... — тем же тоном и со вздохом.
Раздался знакомый хохот на притихших было трибунах, эхо прекрасно разнесло его по всему сооружению, оно не подавлялось сейчас щитами. Я успел заметить в той стороне та-Вастина, от которого и разошелся волнами смех. У нашей группы действительно были одни из самых лучших мест благодаря его связям. Даже высокие гости вынуждены были сидеть в общей части, хоть и в специально оборудованных ложах. Это правило никогда и ни при каких обстоятельствах не нарушалось.
Пока шел, пока устраивался, мозг бешено работал, подбирая и выстраивая образы. У меня было несколько минут, пока успокаивались трибуны, а распорядитель что-то там говорил и обещал. Но вот все в напряжении замерли, ожидая действий с моей стороны.
Если... если не окунусь в творчество, то не удастся реализовать, и имя будет зря произнесенным. И я решился, и пусть потом все каникулы проведу под водопадом, но они меня запомнят. Додумывал уже сидя в этом необычном кресле, а парадный ма-плащ за спиной колыхался и развевался, во всей красе показывая всю уникальность носителя.
Касание к энергетическому потоку вызвало какие-то непонятные теплые чувства, как будто меня нежно обняли. Тихая радость. Теперь я понял, насколько Зиушрац был незаметнее. А живой кристалл арен Антрэя я не испытывал, решив не участвовать, заранее зная результаты. А этот... я не понимал, чем вызвал такую реакцию, да и ни разу не слышал, чтобы о чем-то подобном говорили другие или писали в книгах.
Тем временем над площадкой завис колоссальный призрачный колокол, увеличенная реконструкция когда-то виденного во сне. И под стать ему внизу чаша, тибетская. У меня было много образов, особенно земных, из которых я сплетал причудливое кружево иллюзии. Энергия ровно лилась полноводной рекой, зачерпывал не жалея.
Язык ударил о стенку. И волшебный густой и глубокий бас разнесся по Махоану, отразился от чаши внизу, которая тоже запела от касания вращающегося пестика. Пришло ощущение чего-то высокого, как тогда во сне. Вокруг постепенно появились еще множество чаш разного размера, но гораздо более мелких, оплетающих своими голосами колоссов. Казалось, само пространство пошло рябью от звуков, уносящих в небесную даль к Бодо, одиноко висящего на темном ночном безоблачном небе.
Точно! Над Махоаном пошли явные пространственные складки, трепещущие звезды-не звезды местного небосвода. Бодо был скрыт иллюзорными волнами, а постоянно слоняющийся по небосводу Рухм и так был сегодня темен. Колокол постепенно бледнел вместе с гигантской чашей, как и их звук, который растворялся на фоне остальных, начинающих едва проявляться. Орган, скрипка, фортепиано, ударные, гитары, что-то еще, играющее космическую музыку, и миксы из нескольких земных мелодий в жанре транса, скользящего тенью по всему выступлению.
Я полностью отдался... Но, в отличие от прошлых срывов, я чувствовал и ощущал свое "я" и проходящую силу. Это был своего рода экзамен, на проверку того, как я упражнялся в той пещере. Я знал, что если выдержу, то уже больше не повторяться срывы, у меня будет полное единение сознания и тела. И я расстарался.
На небе явно сформировался закрытый глаз. Чаша и колокол почти исчезли, мелкие сосредоточились в центре площадки в сложном танце со светящимися кольцами с расходящимися всполохами от соприкосновения пестика со стенками, услаждая зрение и слух пространственным звучанием.
Бодо выступал в роли зрачка, когда глаз начал медленно открываться — Око Араса во всем своем святотатстве, пугающе прекрасном и завораживающим. Колокол издал прощальный звон, окончательно исчезая. А по площадке, ступенькам, поверхностям начали расти призрачные фантастические растения и грибы, частично подчерпнутые из земного опыта, частично восстановленные из памяти Ани. Самые яркие волной шли от центра, очерчивая око на земле. А складки пространства вокруг глаза выглядели прямо как натуральные, как будто где-то там боги разрезали небо и стали плавно приоткрывать наблюдательную щелочку. Остальные темные цвета меняли интенсивность, создавая подобие спиральных галактик на земле. А огромные и не очень грибы с грибочками играли роли барабанов и ударных: соответствующе вибрировали плоские, подушковидные, шаровидные, выпуклые и воронковидные шляпки, на них появлялись ямочки и бугорки в центре, порождая волны, иногда загибающие края вверх или вниз, присядали ножки, становясь толще у основания или в центре, колыхались юбочки и пластинки, сыпалась светящася пыльца, танцевали на верхушках радужные капельки слизи.
Да-да, вокруг Бодо вместо радужки и белка были очень реалистичные созвездия. Откуда пришли, я и сам не знал, но... Большие и маленькие россыпи звездных скоплений, никогда не виданные здесь. Слева расположилось огромная голубоватая туманность, с синими и фиолетовыми всполохами по краям. Справа три более мелких оранжево-зелено-красноватых. Ощущение бесконечного пространства там, за краем. И то, что время шло, а Бодо двигался вместе со всей конструкцией глаза и созвездиями, открывая новые, многократно усиливало эффект. До чуда, казалось, рукой можно достать, только протяни...
Не знаю, как я удерживал такой контроль над всеми деталями, но я блаженствовал. Через закрытые веки текли слезы, я был фокусом всех эффектов и энергий, оприходовав всю реку. Вся моя энергоструктура была задействована, вынутая из подпространства, я должен был ослеплять в истинном зрении. Пусть... Эффект можно легко списать...
Добавился хор детских голосов, выводящих разные гласные звуки. Гармония всех нот подавляла впечатлениями. И вот око стало закрываться, темп — усиливаться, голоса — взрослеть. Под божественное крещендо глаз закрылся, напряжение спало.
Через небольшую паузу, пока затухало эхо, темп вновь взвинтился, а хор распался на маленькие группы, вплетающие голоса в разные моменты под намного более легкую музыку. Четыре угловых столба превратились в подобия бенгальских огней, то усиливаясь, то почти умирая, опускалась и поднималась искрящаяся шапка. А шесть утопленных столбов стали почти беззвучно выпускать в разные стороны родные земные салюты, раскрывающиеся гигантскими и маленькими шарами. С закручивающимися снарядами, дальше раскрывающимися по цепочке. Сама площадка превратилась в поющие фонтаны. Комбинация новогодних шоу разных стран под великолепную быструю музыку в исполнении сменяющих друг друга инструментов. Элементы рока и тяжелого металла, земной этники и классики, транса и диско.
Вот появился голос свирели, потом балалайка, клавесин, флейта, электро бас-гитара, фагот, контрабас, гармонь, кастаньеты, труба, гудок, кларнет. Парад инструментов и мелодий, вальяжно выплывающих преображенными из моей памяти, характерно заставляющий колыхаться в такт светящиеся усики и листики с лепестками и тычинками оставшихся растений вокруг площадки, остальные постепенно истаивали. Это ни в коем случае не была какофония. Божественная гармония! Подсвеченные и расцвеченные струи и брызги воды в такт ритмичного транса в оркестровом исполнении с оказавшейся великлепной аккустикой Махоана... Ух!
Феерическое шоу с лазерными лучами, зеркальными шарами и призмами, никогда не виденное в этом мире. Кто в общей части даже пустился в пляс, когда на некоторых грибах появились полупрозрачные фигурки Цыбкона, выделывающие сногшибательные фигуры земных уличных танцев. Ибо нефиг!
Да, удовлетворенно улыбался я. Справился! Осталось еще больше сгладить эффект, показав публике более понятное и приземленное. Ага! Сделаем рекламную вставку. Что там говорил брат? И пусть потом в общей массе шепчутся об инсинуациях или заранее продуманной подставе-демонстрации.
Внизу по-прежнему искрилось и всколыхивалось, а наверху... "ре-Т`Сейфы всегда думают о Вас! Торговые и банковские сети предлагают свои товары и услуги только для Вас! Сервис, качество, надежность, проверенные тысячелетиями!" И пара приятных голосов, женский и мужской, на распев под музыку зачитывают плавающий и вращающийся текст. И умильно-радостная огромная мордашка декана, делающего вклад или покупку в гигантском обзорном шаре над серединой площадки.
Распорядитель что-то сообразил, но не смог ничего поделать, даже подойти ко мне. Что-то ему мешало. Я так и не понял что. Энергия продолжала поступать полноводной рекой. Я видел изображения и картины нескольких местных фрегатов и галеонов, захотелось похвастаться.
Из воды всплыл парусный линейный корабль в сто тридцать, прекрасно поместившийся на площадке в полную величину. Российский "Двенадцать Апостолов"! Гигантский размах парусов поражал всякое воображение! С классическим скалящимся пиратским флагом и лихой командой из бородатых гномов, чьи голые торсы были в соотвествующих пиратам татуировках, по моему представлению, конечно, основанному на земном опыте. Под веселую мелодию и перекликивания часть команды почти мгновенно поставила паруса, а вторая в это время загребала шлюпками, ведрами, собой, превратившуюся в золотые монеты с драгоценными камнями воду. Несколько магов образовали целые реки, звонко стекающие в трюм. Оставшиеся грибы выпустили зеленоватые споры, убившие часть команды, находившуюся за бортом. За это корабль ударил всеми своими пушками. В этот момент все замедлилось, соответствующая музыка усилила эффект. Стало видно, как синхронно рядами вылетают ядра по направлению к грибам. Потом все быстро ускорилось до нормального состояния, все грибы красиво разлетелись ошметками. Радостное "УРА!!!", плевок великолепным салютом. Высветилось название корабля, ярко загорелась эмблема Дома на весь парус бизань-мачты, когда корабль грузно стал взмывать в небо со светящимся килем, очистив землю до последнего золотого, и находясь в ней до этого по ватерлинию. Узнаваемый голос подсвеченного лучами с четырех столбов шара с изображением стоящего у руля капитана жа-Градина бодро возвестил: "Верным курсом идем, товарищи!". Высоко в небе, рассеивая грозди салютов и, при этом, совершая невозможную мертвую петлю, гигантский пузатый корпус корабля, подсвеченный снизу наподобие позвоночника с ребрами, светящимися и поддерживающими махину, на полных парусах уплывал в дальние небесные дали.
