Драконьи Авиалинии

Зейн стянул очки и подбежал ко мне, довольный до жути.

— Ну, как? — Погонщик требовал комплиментов.

Я натянуто улыбнулась. Не виноват же он в том, что Кайл испортил мне весь день. Да еще и пятерку поди не поставил...Зараза самодовольная.

— Здорово.

— Сейчас оставлю Лену указания, переоденусь, и пойдем ужинать, — в нем кипела энергия. — Все в порядке?

Я кивнула, хотя мелькнула шальная мысль отменить свидание. Но потом я вспомнила, как его ждала и промолчала. Позволить Кайлу испортить мое первое свидание? Да никогда!

Что говорить: идти рядом с Зейном было очень приятно. И дело даже не в том, что он был Погонщиком (а встречаться с Погонщиком мечтает каждая девушка в академии), а в том, что с ним было очень спокойно. И достаточно весело. Он знал, казалось, тысячу разных баек из жизни ДА, Погонщиков, драконов. Веселых, грустных, красивых. И по дороге к ресторану успел рассказать не меньше половины. Меня это очень устраивало: о себе — да и вообще в целом — говорить не хотелось.

Ресторан Зейн выбрал из категории тех, мимо каких и проходить не доводилось. Хорошо хоть особых требований к внешнему виду там не предъявлялось, а иначе я бы выглядела — глупее не придумаешь.

— Какое вино ты любишь? — спросил мужчина, когда нам принесли меню.

— Я не пью, спасибо.

Алкоголь действует на меня не очень положительно. Если с Андром я еще могу себе позволить расслабиться и нести чушь, то портить первое свидание не хотелось.

— Да брось, здесь хорошее вино, совсем не пьянеешь. Драконий рецепт, м?

— Нет, — я попыталась улыбнуться. — Мне лучше не надо, я устала за день, а вино заставит меня уснуть.

Погонщик пожал плечами и уткнулся в меню. Кажется, с видимым неудовольствием. Да что со мной такое? Почему я все воспринимаю в таком негативном свете-то? Будь проклят Златокрылый, все так хорошо начиналось!

— Рекомендую свинину, — подал голос Зейн. — Очень хорошее блюдо, с помидорами и грибами.

И снова его голос звучал нормально: весело, спокойно, дружелюбно. А значит, мне пора было заканчивать дуться на весь мир и просто наслаждаться ситуацией. Кстати, о ней. Ужинать после заката летом — занятие не из лучших. Конечно, активная молодежь гуляет всю ночь и как раз в это время ей положено ужинать, но моему организму, привыкшему к регулярному двухразовому питанию, никакой свинины не хотелось.

— Знаешь, — сказала я, — мне, пожалуй, овощи какие-нибудь.

И в ответ на удивленный взгляд Зейна я пояснила:

— Я не привыкла ужинать в такое время. Лучше будет не рисковать здоровьем.

— Ты права, — согласился он. — А я вот частенько ем еще позже. Строгий дал мне в этом году полеты в Верхний. А облачные драконы предпочитают летать на закате. Вот и весь график к черту. У нас все лучшее достается Кайлу.

— Я заметила, — не хотелось говорить о нем, но раз уж Зейн упомянул, я решилась задать один насущный вопрос. — Зейн, почему Кайлу так много спускается? Он, конечно, гений и герой, я наслышана, но все-таки такое поведение... Ведь если его уволить, он не сможет летать?

— А его нельзя уволить, — хмыкнул Зейн. — Вернее, Строгий, конечно, может это сделать. Но тогда и он лишится своего места, а ему оно надо? Такая зарплата, такие привилегии.

— Почему его нельзя уволить? — не поняла я.

— Кайл — совладелец ДА. Лет пять назад у компании были проблемы, Кайл выкупил часть. Не самую здоровую, всего треть, но...в общем, это дела управления и я в них не лезу. Факт есть факт: если Строгий уволит Кайла, кто-то уволит Строгого. Вот и терпит мужик этого козла. Единственная наша надежда, что Кайл или убьется благодаря своей самонадеянности, или угробит пассажиров. И тогда его не спасет, даже если он окажется Высшим.

Меня передернуло от небрежно брошенной фразы. Нет уж, такой судьбы Кайлу я не желала. И его пассажирам тоже. Пускай орет, хамит, но летает с благополучным исходом. Неприятно покоробило то, как сказал Зейн об этом. Возможно, он это не всерьез. Да что там возможно? Конечно, он это не всерьез. Но я относилась к той категории людей, которые очень осторожно относились к любым произнесенным словам.

— Что насчет сырного салата? — Зейн вернулся к меню. — Твердый сыр, свежие овощи, бальзамический соус. Вкусная штука.

— Да, пожалуйста, — мне порядком надоело пялиться в меню, в то время как есть совершенно не хотелось.

Зейн подозвал официанта и сказал ему пару непонятных мне слов, очевидно, означавших названия блюд.

— Расскажи о себе, — Погонщик расслабленно откинулся на спинку кресла. — Почему ты поступила в академию?

— Мне нравятся драконы, — я пожала плечами. — Я хотела быть Погонщицей, но мне сказали, что таланта нет. И в Зрячие определили. Чем-то я декану понравилась.

— Он прав. Для того, чтобы быть Погонщиком, нужно обладать талантом. Власть над драконами — сила, дающаяся не каждому.

— Власть? — удивилась я. — Я думала, это сотрудничество.

— Возможно, но... Ты видишь в этом сотрудничество? Погонщик стоит на спине дракона, держит поводья, управляет и приказывает. Мне видится в этом власть, Блейк. Не все так просто.

Он подмигнул мне. Вечер протекал не совсем так, как хотелось. Точнее, совсем не так. Неуловимое ощущение приближающихся...э-э-э...неприятностей витало в воздухе. Прямо над моей головой.

И неприятности себя ждать не заставили.

Официант принес бутылку вина. И два бокала, один из которых поставил передо мной. И темно-красная, неприятно — для меня, во всяком случае — пахнущая жидкость наполнила его едва ли не до краев. Зейн взирал на это с поистине драконовым спокойствием.

— Зейн, я не пью вино, — я постаралась не допустить ноток ярости в голосе.

Почему простая оплошность так вывела меня из себя?

Зейн удивленно наклонился ко мне. И взял за руку.

— Прости, Блейк, я забыл. Просто длинный день, я совершенно не соображаю ничего. Мне кажется, ничего страшного в бокале вина нет. К тому же, я обязательно тебя провожу. И не пить же мне теперь всю бутылку одному. Это глупо. Вино хорошее. Ты больше любишь сладкое или сухое?

— Сладкое, — отозвалась я, совершенно запутавшись.

Его рука, поглаживающая внутреннюю сторону моей ладони, совершенно дезориентировала. И лишала каких-то там мыслей. Вообще всех: и плохих, и хороших.

— За знакомство? — Зейн поднял бокал.

— За знакомство, — сдалась я.

Вино действительно было очень вкусным, с легкими нотками чего-то пряного, но чего именно я определить в силу скудного опыта не могла.

— Жаль, что ты попала к Кайлу, — произнес Зейн. — Знай я о том, какая ты, забрал бы себе.

— Несмотря на то, что Лен лучший? — спросила я.

— Лен не лучший, — усмехнулся Зейн и отпустил мою руку, чтобы позволить официанту поставить на стол тарелки.

Мне принесли салат, а Зейну — какое-то мясо с картофельными дольками. Аппетитно выглядело, стоит заметить.

— А это что? — я рассматривала небольшие белые кусочки на листьях салата.

— Козий сыр. Очень вкусный и полезный.

Он попробовал картофель и удовлетворенно кивнул.

— Хочешь? — в синих глазах блестело веселье.

Ну, или вино.

Мне понравился заказ Зейна. И понравилось делиться едой. В этом совсем не было надменности или самодовольства, а было нечто такое, чего я и ждала от свидания. Тепло и веселье. Возможно, виной тому было вино, но после того, как мы расправились с едой и стали ждать десерт, мне стало намного легче. И неприятности будто отступили на второй план, оставив на первом Зейна. Зейна, который был намного лучше Кайла.

Звякнул колокольчик, свидетельствующий о посетителе, и управляющая в темно-красном платье бросилась навстречу гостю. Я не стала оборачиваться, а вот Зейн как-то странно изменился в лице.

— Зейн! — прямо над моей головой раздался мелодичный женский голос. — Привет, не знала, что ты здесь.

— Привет, — Зейн откашлялся. — У тебя же сегодня вечеринка, разве нет? Я думал, ты на работе.

— Вырвалась поужинать. Ты же знаешь, я совершенно не переношу острое. А вечеринка в стиле Подземного. Ну и как соответствие всякие колбаски, ребрышки с острыми специями. Кошмар, словом, сплошной. Меня Эззи подменяет. А это кто?

Меж тем я рассматривала женщину. Ей было лет тридцать. Стройная, даже худая, с полными губами и большими серыми глазами. Одета была в простой свитер и зауженные брюки, а волосы собрала в высокий хвост. Но смотрела и держалась королевой. Знакомая Зейна? Я даже укол ревности почувствовала. С такой красоткой мне не тягаться при всем желании.

— Это Блейк Сияющая, — Зейн как-то странно себя вел.

Избегал встречаться со мной взглядом, напряженно всматривался в лицо незнакомки и вообще будто бы вдруг заволновался. Появилось четкое ощущение, что я чего-то не знаю.

— И кто такая Блейк Сияющая? — мне почудилось раздражение в голосе женщины.

— Практикантка Кайла, — наконец выдал Зейн.

— И почему ты ужинаешь с практиканткой Кайла?! — взвилась женщина.

— Потому что Кайл слишком много пашет, — раздался все оттуда же, из-за моей несчастной спины, голос ненавистного Погонщика. — Спасибо, Зейн, что развлек студенчество. Тарла, дорогая, привет. Как поживаешь?

— Хорошо, Кайл, — женщина обняла Погонщика. — Сам-то как?

— Да живем потихоньку, куда денемся. Знаешь ведь: Строгий спуску никому не дает.

Он хмыкнул. Тарла сдержанно улыбнулась.

— Ну, нам пора, — сказал Кайл. — Пока, Зейн. Не проспи работу.

Он подмигнул Зейну, который ни слова не произнес, и буквально силой вытащил меня из-за столика. Я не успела даже запротестовать. Силы в Златокрылом было не меряно. Я не успела и моргнуть, как оказалась на улице, ежась от внезапно прохладного ночного воздуха.

— Что это было?! — Кайл невозмутимо тащил меня куда-то вглубь квартала, кажется, не желая отвечать на какие бы то ни было вопросы. — Господин Златокрылый!

— Последний раз я тебя вытаскиваю, Сияющая, — наконец произнес он и выпустил мой локоть.

Я потерла место, на котором еще краснели следы пальцев Погонщика.

— Откуда вытаскиваете? Из приятного места с хорошим парнем и вкусной едой?

Кайл рассмеялся. С чувством так, на всю улицу. С ближайшего балкона донеслась отборная ругань: мы разбудили какого-то любителя свежего воздуха, спавшего в гамаке на балконе.

— Ладно, кто такая Тарла? — назад пути все равно не было, свидание безнадежно пропало.

— Жена она его, — ответил Кайл и продолжил путь.

— Жена?!

Я чувствовала, что меня обманули. И, умело расставив ловушки, пытались затащить в известное место, койку Зейнову то бишь. Интересно, сколько таких студенток там уже побывало?

— Жена, — подтвердил Погонщик. — Зейн женат давно и успешно. Лет десять точно, если мне память не изменяет. И столько же гуляет. Хотя вру: гуляет лет с пятнадцати. Тарла не дура, но с поличным поймать засранца не может. Тебе повезло, что я зашел поужинать.

Действительно, выходит, повезло. Мог ведь не вытаскивать, а наблюдать за разыгравшимся спектаклем. Не сомневаюсь, это доставило бы Кайлу некое удовольствие.

— Ты идиотка, — он снова рассмеялся. — Неужели ты думала, что понравилась Зейну? Да ему ничего, кроме своего отражения в зеркале не нравится. Не приди я, он бы посмеялся над тобой и сочинил что-то в духе "дорогая, я не мог ей отказать, она настойчивая, как репей, это просто нереально".

Я промолчала, желая, чтобы он испарился и перестал надо мной издеваться. Но Златокрылый был лишен как способности изменять агрегатное состояние, так и чувства такта.

— Да уж, повеселила знатно. Я все думал, чего это Зейн взялся тебе помогать? А все гораздо проще оказалось. Странный он, вот что в тебе особенного? Тощая девка, рыжая еще, глупая. Ну, может, ноги ничего так...

Он охнул, потому что этой самой "ничего так" ногой получил по коленке. Достал. Если я попала в нелепую ситуацию, это не значит, что надо мной можно смеяться. И откровенно издеваться над моей внешностью.

А куда мы, кстати, идем?

Как оказалось — к приюту.

— Откуда вы знаете, где я живу? — душа требовала крови и объяснений.

— Детка, ты у меня учишься. Я все о тебе знаю. И то, что ты живешь в приюте. И то, что твоя мать шлюха. И то, что твой отец — ее клиент. И то, что тебя в приюте держат из жалости. В общем, все прелести твоей жизни. Кстати, вот.

Он бросил мне монету, и я ее машинально поймала.

— Не думаю, что у тебя много денег, чтобы кидать их под мой диван. Гордость — это хорошо, но лучше, когда она не оставляет тебя без обеда.

— Знаете, что?! — взорвалась я.

Количество отвратительных происшествий за этот день достигло критической отметки.

— Что? — Кайл скорчил рожу, окончательно меня взбесив.

— Не трудитесь меня провожать! А то с вашей ценнейшей персоной еще чего случится, небось! Ну, или об меня испачкаетесь ненароком! А я уж как-нибудь сама доберусь, чай не впервой!

— Подрабатываешь ночами? — усмехнулся Погонщик.

И я едва сдержалась от того, чтобы кинуться на него с кулаками.

— Нет уж, рыжая, я не хочу на своей совести иметь труп дурной девицы. Или твою потерянную невинность, если там есть, что терять.

Честное слово, он схлопочет. Не посмотрю на разницу в возрасте, положении и силе. Вот только лишаться всего не очень-то хочется. А за драку с наставником по головке в академии не погладят. Я столько претерпела, что от пяти минут оскорблений не умру. Тем более что, во-первых, сама виновата — не надо было уши развешивать и за Зейном таскаться, а во-вторых, ума у этого Кайла, как у козла. И есть у меня подозрение, что животное в игре на сообразительность уйдет вперед с большим отрывом.

— Вообще, Сияющая, к тебе есть одно дело, — сказал Кайл после пары минут долгожданного молчания.

Я даже напряглась как-то. Не нравились мне его дела. И разговоры. И сам он мне не нравился!

— Пятерки я тебе ставить не могу, не за что. Выпускай потом в мир таких убийц с дипломом Зрячего. А с Эллой возиться надо. Раз уж ты нищая, может, я тебе платить буду? Дней за семь накопишь на ужин, а?

Все. Это, наверное, была последняя капля. Кайл удивительно умело выбирал, куда бить. И несколько раз попал в самое больное место, вызвав тем самым волну ярости, смешанную с обидой и стыдом. Да, я бедная. Да, моя мать — женщина легкого поведения, которая родила ребенка от клиента и сдала его в приют, едва перестали платить пособие. Мне нечего было надеть, нечего есть и негде жить. Я всю жизнь борюсь с теми, кто считает, что мое место в борделе, рядом с матерью и всю жизнь борюсь с теми, кто считает, что я — совершенная идиотка, не способная связать двух слов. И этот Погонщик, собравший воедино за какие-то пять минут все оскорбления, что я слышала за свою жизнь, сделал то, чего не удавалось до сих пор никому.

Заставил меня прилюдно, позорно разреветься.

Справиться с истерикой было тяжело. Наверное, многим известно чувство, когда плачешь и плачешь, и не можешь остановиться, хотя и безумного этого хочешь. Но слезы текут сами собой и дыхание сбивается. Начинаются бесконечные всхлипы. Я застонала от собственного бессилия, от того, что не могу прекратить реветь, от того, что Кайл оказался почти во всем прав и...и от всего, что произошло за последние годы.