Хлопок, спецэффекты, прыжок преподавателя на полметра в высоту, крики, вопли, директор, но шутников дети не выдали, а по столу преподаватель больше не бил. Сначала все сдвигал в сторону, а уж потом... Испортили человеку удовольствие!
Алаис думала насчет черного пороха, но потом...
Нет, нельзя такие вещи приносить в этот мир. Пусть сами изобретают. Не хотела Алаис себе судьбы Нобеля, который сначала изобрел взрывчатку, а потом всю оставшуюся жизнь раскаивался в своем поступке. Был еще вариант с аммиачной селитрой, но его Алаис тоже решила оставить на потом. Она слышала о таких вещах, как бризантность и фугасность, но именно слышала. А вот своими ручками попробовать, пощупать, сделать — это вам не расческу в фольгу заворачивать, чтобы 'поджиги' сляпать на скорую руку.*
* Большая просьба для тех, кто заинтересуется — пробовать все это в малых дозах и в чистом поле. Если хотите оставаться в полном комплекте. Прим. авт.
Теперь надо было поговорить правильно с Эттаном.
* * *
Разговор зашел тем же вечером, когда Эттан Даверт зашел в гости к сыну.
— ...Что сказал этот негодяй?
— Что к смерти матери он не причастен.
— Стоит ли ему верить? — Эттан с сомнением посмотрел на вино в своем бокале.
— Не знаю. И вообще, стоит ли его держать в Ламертине? Может, казнить?
Эттан нахмурился.
— А это буду решать только я.
Луис поднял руки, словно отступая.
— Отец, я и не спорю.
— А мне любопытно? — Алаис состроила Эттану глазки. — Прошу вас, монтьер... — Правда, присела она при этом на подлокотник кресла Луиса, благо, маританские платья намного удобнее и свободнее, чем местные общепринятые. Эттан с удовольствием пропутешествовал глазами по тонкой фигурке, и смягчился.
— Да. Думаю, что казнить его пора. Все, что нужно, он уже сказал, а в остальном — зажился. Хватит.
Алаис опустила ресницы.
— А где казнят таких, как он? Государственных преступников?
Все 'страшное преступление' состояло в том, что Шеллен не захотел делиться деньгами и властью с Эттаном, но Даверт все равно расцвел. И принялся объяснять глупой женщине:
— Обычно на центральной площади. На Круглой площади Тавальена, есть такая. Но магистр Шеллен — это не простой бродяга, с ним так не получится.
— Почему?
— Потому что его казнь может вызвать народный резонанс.
— Правда? — Алаис давно заметила, что чем глупее ты выглядишь, тем проще жить. Конечно, в возрасте после сорока она себе этого позволить не могла, уж больно глупо выглядит 'бабушкодевочка' но здесь-то ей и двадцати нет! Почему бы не воспользоваться?
— Да... думаю, лучшим вариантом будет казнить его в Ламертине. Или удавить по-тихому, или вообще замуровать.
Эттан погрузился в сои мысли, прикидывая, как ему лучше уничтожить врага, и не заметил, какими взглядами обменялись Алаис с Луисом.
— Как его переубедить?
— Уже никак.
— Ир-рион!
* * *
— Можно бы хуже, но некуда, — Алаис расхаживала по спальне. — Надо не просто пройти в Ламертину, но и вывести оттуда пленника. Потом вывезти его из города и удрать от погони. Песец.
— Что?
— Полный хвост от Ириона, — раздраженно пояснила Алаис Луису, который, развалившись на кровати, наблюдал за ее метаниями.
— А-а...
— На такое у нас ни сил, ни средств не хватит. Остается только хитрость.
— Какая же?
Лично Луис выхода не видел. Единственное, что приходило пока ему в голову — это нанять отряд наемников, и с шумом и грохотом отбить пленника. Только вот нанимать надо человек сто, не меньше, а лучше — больше.
Алаис подумала пару минут, а потом вдруг ухмыльнулась,
— А что поделывает у нас тьер Синор?
* * *
— Где бывает этот поганец?
Глаза у Алаис были большие и круглые. Впрочем, у Луиса они были не лучше. Массимо ухмыльнулся.
— Да. В доме, принадлежащем некоему тьеру Витано. А тьер Витано, как мне рассказали в магистрате, живет в Тимаре. Более того, тьер Витано — дальний родственник графов Эльтей, а графы находятся в близком родстве с герцогами Тимар.
— Массимо, — Луис едва за голову не схватился, — ты хочешь сказать, что тьер Синор связан с Тимарами?
— Я это предполагаю, — согласился Массимо. — Более того, я в этом почти уверен.
— Почему?
Массимо развел руками. Мол, чутье, но штука это малоуловимая, за хвост не удержишь...
— А что в этом было бы удивительного? — вмешался Далан. — Алаис, подумай...
— Алекс!
— Извини. Алекс, подумай сама. У нас есть Лаис, Карнавон, Атрей... остались Карст и Тимар.
Луис выразительно скрипнул зубами.
— Карсты... Карсты тоже... есть.
Алаис подняла брови, в упор глядя на собеседника. В свое время сотрудники очень не любили женщину за инквизиторские привычки и дотошность при получении информации, и сейчас, Луису предстояло познакомиться и с тем, и с другим.
— Рассказывай.
Через полчаса Луис чувствовал себя выстиранным, выжатым, и даже высушенным. А Алаис расхаживала по комнате, пытаясь сопоставить факты.
— Ты сам отдавал приказ о казни Карста?
— Это сделал я, — уточнил Массимо. — Нанимал людей, отдавал приказы, Луис спасал сестру.
— Тогда откат не пойдет. Это хорошо. А вот остальное — плохо. Придется как-то получать развод для Лусии... о чем вы думали? Ты же знал, что Лаис!
— Думаешь, весь мир только тем и занимается, что изучает обычаи и родословную герцогов? — раздражился Луис. — Да девять десятых и думать-то о них не думают! Ни разу в жизни!
— Ты живешь в оставшейся одной десятой, — отбрила Алаис, — и должен был думать о будущем. Ты себе просто не представляешь, что может случиться с герцогом, который поднимет руку на брата...
— Представляю. Читал.
— То есть — рискуешь сгнить заживо? — прищурилась Алаис.
И неожиданно для себя подумала, что вот он — ответ. Брат на брата... поэтому и дети от двух герцогских семей рождаются уродами? Потому что близкое родство?
И где бы о таком прочитать?
— Вернемся к тьеру Синору, — Луис махнул рукой. — С Карстами мы пока ничего сделать не можем, да и надо ли?
Алаис задумалась. Вся ситуация ей резко перестала нравиться. Три из пяти герцогских семей здесь уже представлены, четвертая привязана косвенно, пятая... и пятая вылезла. К чему бы это, как не к войне с Турцией?
— Что такое Турция? — удивился Луис.
— Я говорю вслух? Извините, просто поговорка, — махнула рукой Алаис. — Итак, тьер Синор?
— Схватить его и расспросить, — Массимо был сама краткость. — Наблюдением мы больше не узнаем.
— А кто еще посещает тот дом?
— Тьер Эльмон, тьер...
Алаис честно выслушала перечисление двух десятков фамилий, которые ей ни о чем не говорили, а вот Луису...
— Луис?
— Тьер Эльмон — один из помощников градоправителя. Тьер Дист — заместитель начальника городской стражи. Тьер Лорак — судья, как и тьер Синто. Тьеры Карел, Ботор и Шокост — купцы, и не из последних...
Перечисление было длинным. И что приятно — в этот список попал и некий Арто Лост — обычный тюремщик из Ламертины.
Оставалось только качать головой. По сопоставлениям получалось, что загадочный домик посещали достаточно серьезные люди из самых разных кругов общества, от тюремщиков до благородных тьеров. Видимо, его хозяин был чрезвычайно общительным человеком с разнообразными интересами. Он коллекционировал не тех, кто на главных постах, нет. Но представьте себе, что начальник городской стражи вдруг травится кефиром? И на кого она остается? Конечно, на заместителя. А помощник градоправителя может своевременно придержать или пропустить нужные документы, да и купцы...
— О ваших расспросах и слежке кто-нибудь знает? — Луис первым понял, чем грозит эта ситуация.
Массимо покачал головой.
— Нам повезло. Очень. Мы следили, сначала заметили там тьера Диста, потом тьера Эльмона... и поняли, что надо быть очень осторожными. И спрашивали сведения примерно о полутора десятках домов, сказали, что тьер желает купить имение в Тавальене, может, что-то из этих продадут? Приглянулось ему...
Алаис потерла лоб. Луис смотрел в окно нехорошим взглядом.
— Осьминоги...
— Они самые. Луис, ты знаешь подробности? Что там за история была с Тимарами и Преотцом?
Сама Алаис помнила все, рассказанное Даланом, но есть ли там хоть зерно истины? Что-то очень сомнительно. Это как с историей. Сначала — Ленин хороший, потом Ленин плохой, потом Николай Второй святой, а что еще через двести лет скажут? Можно ручаться — наврут еще больше, история, она ведь отлично прогибается под власть. Умирают очевидцы, а потом крои ее, как хочешь, хоть под платье, хоть под брюки.
— Я знаю только то, что всем известно, — открестился Луис. — Надо наводить справки.
— Наведешь? Пожалуйста...
— Конечно, — кивнул мужчина, даже не раздумывая. Ему тоже надо было знать.
Если Тимары в Тавальене ради мести — то и пусть их. Город всяко уцелеет, а Преотцы... На это место претендент всегда найдется.
А если они желают чего-то еще...
— Тьера Синора все равно надо брать, — вздохнул Луис. — Даже если он ничего не расскажет, у нас в руках окажется его личная печать, все его бумаги, а там наверняка много всего... Если эта тварь ни на кого компромата не накопила, буду очень удивлен.
— А сумеем мы спросить так, чтобы он нам все рассказал? — засомневалась Алаис.
— Я — сумею, — припечатал Луис. — Когда?
— Завтра? Тьер Синор очень консервативен, в этот день он посещает своего любовника, — предложил Массимо.
Алаис скривила губы. Впрочем, на лицах Луиса и Далана было такое же отвращение. Эх, нетолерантный мир! Никакой терпимости к меньшинствам...
* * *
Тьер Синор вышел от своего любовника в замечательном настроении.
Ах, Илио, милый мальчик, с черными глубокими глазами, и ярким порочным ртом. Такой милый и капризный...
Конечно, некоторые его капризы обходятся дороговато, но зато какие у него умелые губки! И какое замечательное поджарое тело, хрупкое, и в то же время, сильное...
Тьер Синор настолько погрузился в приятные воспоминания, что даже не заметил, когда рядом появился этот нищий...
Совсем мальчишка, русые волосы растрепаны, глаза смотрят нахально... мальчишка?
Да уж почти взрослый парень.
— Дяденька, подайте хромому, слепому, убогому, больному, нищему, косому, глупому, кривому, ветерану Куликовской битвы под Полтавой на лечение пострадавшим при Бородино...
Тьер Синор невольно встал на месте.
И не успел опомниться, как мальчишка оказался рядом, чем-то кольнул...
В глазах поплыло, и тьер почувствовал, что заваливается на грязные камни мостовой, но чья-то рука подхватила его под локоть. Потом все померкло...
* * *
— Он и опомниться не успел, — Далан улыбался во весь рот. Мальчишки, они всегда мальчишки. И для юного Атрея это была лишь игра. Опасная, смертоносная, но такая притягательная...
Луис потрепал мальчишку по плечу.
— Ты молодец.
Далан расцвел, как роза.
— Алекс написала мне вопросы... вдруг чего забудем?
— Давай сюда, потом еще сверимся, — согласился Луис, протягивая руку за свитком. Вообще, Алаис напрашивалась и поучаствовать, но тут мужчины были неумолимы.
Такое зрелище — не для женщины! Тем более, не для кормящей матери!
Алаис надулась, предсказуемо обозвала всех странным портняжным словом 'шов... ники?', и осталась дома. А Луис отправился вместе с добычей в один из скромных неприметных домиков на окраине Тавальена. Хорошее место, глухое, трущобное, тут хоть благим матом ори, хоть чем кидайся, а никто тебя не услышит. И завонявший труп никого не обеспокоит. Хотя вонять ему никто не даст, даром, что ли, здесь земляной подвал?
Зарыть поглубже, и не думать ни о чем.
Луис уже приговорил тьера Синора, вопрос был в том, что именно он расскажет. Ну, и в мучительности самой смерти. Тоже ведь разница — умереть мгновенно — или умирать сутками...
Растянутый на четырех вбитых в стену скобах, голый тьер Синор внушал только отвращение. Невысокий, пухлый, с кожей какого-то гнилостно-белесого оттенка, с тонкими ножками и большим животом. Насекомое, иначе и не скажешь. Но очень опасное.
— Ага, приходит в себя, — первым изменения заметил Массимо.
— Никаких имен, — приказал Луис. Потом лично поправил на Далане маску, сделанную из наволочки от подушки. Рисковать никто не собирался. Умрет Синор — отлично, туда ему и дорога. А если случайно останется жив?
В этом случае он никого не должен опознать. Ни по лицу, ни по голосу (шарик за щеку, и порядок), ни даже по цвету волос — мало ли? Так что с легкой руки Алаис, мужчины надели на головы нечто вроде колпаков, да и на одежду накинули балахоны, наскоро сшитые Лизеттой из простыней. Алаис ворчала нечто вроде 'Ку-Клукс-Клан нервно курит в сторонке', но расспросы пришлось оставить на потом. Хотя и интересно...
Мужчины уже привыкли, что у герцогини в запасе куча разных интересных историй, надо только спрашивать, где непонятно.
Тьер Синор шевельнулся, и Массимо выплеснул на него ведро с колодезной водой. Специально приготовили.
Мужчина вскрикнул, и очнулся.
А неприятное это ощущение — приходить в себя в такой сложной обстановке. Когда ты голый, растянут на веревках, а еще на тебя с голодным и злым любопытством смотрят трое человек. И прикидывают, что можно от тебя отгрызть... ладно, что можно узнать. Но и первое — не исключается.
Что можно сделать в такой ситуации?
Заорать во все горло.
— Помогите!!! ПОМОГИТЕ!!! ПОЖАР!!!
Луис не мешал. Пусть наорется, сговорчивее станет.
И верно, поорав минут пятнадцать, и видя, что никто не спешит ни на выручку, ни даже пожар тушить (подвал-то глубокий, да и выложен деревом), тьер Синор умолк, и опасливо покосился на своих похитителей.
— Все? — осведомился Луис. — Или еще повизжишь?
— Вы напрасно меня похитили.
Ответом тьеру был насмешливый хмык. Напрасно! Вот если б не похитили — было бы напрасно, а так, глядишь, и пригодишься.
— Думаешь, советник Преотца — плохое приобретение?
Настроение у тьера Синора стремительно поползло вниз.
Эти люди слишком много знали. Этио не случайные грабители, н6е простые похитители людей, от которых можно откупиться, им что-то нужно, но что... взгляд тьера метнулся по подвалу.
— Это ищешь? — Луис небрежно поддел ногой изящную батистовую рубашку. Вот только воротник у нее был слишком богато отделан камнями, и неспроста. Под одним из камней скрывался серый порошок, и хватило бы даже вдоха...
Но не зря тьера раздели догола, и не зря привязали так, чтобы он даже головой не дергал. Волосы — и те срезали.
— Меня будут искать!
— Поищут, не найдут, успокоятся, — припечатал Массимо.
— Я... — тьер Синор замолк. А потом уже более осторожно спросил, — сколько вы хотите за мою жизнь?
— Жизнь за жизнь, — на этот раз плечами пожал Далан. — Нам нужен магистр, а вот ты — не нужен.
Тьер Синор явственно выдохнул.
— Магистр Шеллен? Вы из Ордена?
— А вот это тебя не касается.
Синор ощутимо расслабился. Это было опасно, но не так...
