— Как?! — всплеснул он руками. — Как, скажи на милость, можно было так напортачить? И ведь помогали им со всех сторон! Ингредиенты чуть ли не в руки дали! Слизеринцев проинструктировали! За зельем присматривали, чтобы всё было правильно! Невозможно было схлопотать неприятности — а они их схлопотали! Совершили невозможное! Их бы таланты — да в мирное русло!

Северус же был рассержен донельзя:

— Сначала у меня воруют ингредиенты для Оборотного, а потом от меня же требуется варить зелье от последствий этого самого Оборотного!

— И ты будешь варить?

— Куда мне деваться? Не оставлять же ребёнка в таком виде. Но, если Дамблдор думает, что я брошу всё и займусь зельем, он сильно ошибается. Преподавателям тоже полагаются каникулы! А с Грэйнджер не случится ничего хуже того, что уже случилось. Март ещё далеко, блохи её вроде бы не донимают — пусть побудет кошкой, ничего смертельного! Подольше побудет — побольше об этом подумает. Может, и додумается, что не стоит обворовывать преподавателей, чтобы сварить в туалете запрещённое зелье!

— Я знаю, что я сделаю! — ухмыльнулся Локхарт. — Я ей открытку пришлю. И всё это в ней напишу!

— Неужели она тебе так надоела своим обожанием? Разве не об этом ты мечтал, звезда литературного небосклона?

— Не об этом, — непривычно серьёзно и даже сердито ответил Локхарт, и Северус понял, что затронул больную тему. — Я не мечтал о восторженных дурочках, которые заучивают все мои глупости. И становиться популярным за счёт таких бредней я тоже не мечтал. А открытку ей пришлю! — заговорил он с прежним энтузиазмом, не дав Северусу вставить хоть слово. — Напишу стандартное пожелание выздоровления, а под ним напишу то, что ты только что сказал, — под чарами Нечитабельности! Теми самыми, про которые в "Йоркширских йетти" писал.

— "Йоркширские йетти"? Это не та книжка, из-за которой тебя Малфой чуть на дуэль не вызвал?

Локхарт только отмахнулся:

— Не вызвал же! И если Грэйнджер не додумается прочитать, я целиком и полностью разочаруюсь в человечестве! — закончил он с бескрайне жизнерадостным видом. — Северус, а твоё приглашение ещё в силе? А то засиделись мы в Хогвартсе, в самом деле!

Северус приглашал его к себе на каникулы. Если бы не юные аферисты, они оба могли бы уже два дня быть в Паучьем тупике — как раньше, когда ещё учились.

Он всё ещё терялся в догадках: откуда у него могло взяться знание парселтанга?.. А ведь его мать училась вместе с Тёмным Лордом... они вполне могли общаться — а потом из-за чего-нибудь рассориться. Тогда многое становится понятным — и его новообретённые способности, и её неприязнь к "шелудивому полукровке".

Как с ней об этом заговорить? И стоит ли вообще об этом говорить? Гилдерой всегда говорил, что у него замечательные родители, и сам Северус считал, что ему с ними повезло, что бы там ни было... Да, в раннем детстве у него не ладились отношения с отцом — но чего только в раннем детстве не придёт в голову, он ведь тогда и Лили обожал. В конце концов, отец — тот, кто вырастил. А Северуса вполне устраивало то, каким он вырос.

* * *

По снегу гонялись друг за другом две белки, серая и чёрная.

Серая хлопнула чёрную лапкой по лбу и теперь удирала от неё со всех лап. Чёрная уже почти её догнала.

На пути летяги возник мужчина средних лет, с крючковатым носом, и наклонился к ней. Белка запрыгнула в протянутую к ней руку, моментально скрылась в надёжном месте — за воротником куртки у своего спасителя — и довольно что-то крикнула чёрной белке, смотрящей на неё круглыми чёрными глазками-бусинками.

— Хорошо, когда жена — ведьма? — спросила Эйлин, приняв человеческую форму. — На руках носить легко и на шубы тратиться не надо! И путешествовать удобно!

— Было бы совсем удобно, — ответил Тобиас, — если бы попутчики не донимали. Всех так и тянет посмотреть! Каждый раз удивляюсь: так редко, что ли, белок видят?

Северус довольно смотрел на них. В раннем детстве он ни за что бы не подумал, что они друг друга любят — но с возрастом всё лучше видел, как они понимают и ценят друг друга, — возможно, даже крепче, чем много лет назад, когда они были ещё студентами... Магловские науки развивались куда интенсивнее, чем магические, но в них не было ничего, хотя бы отдалённо напоминающего Феликс Фелицис, Костерост или Оборотное зелье, и Эйлин с Тобиасом строили наполеоновские планы, предполагающие революцию в зельеварении и фармакологии, мировое признание талантливых учёных и счастливое совместное будущее. А в юности они выполняли частные заказы на лекарства и косметику — и для волшебников, и для маглов, иногда получали гонорары за публикации, иногда помогали непутёвым студентам с разной учебной мелочью, путешествовали по миру по одному билету на двоих и были вполне довольны жизнью. Не всё сложилось так, как им бы хотелось — но, тем не менее, они занимались любимым делом, были вместе, и этого им вполне хватало для счастья.

— Гилдерой! — позвала Эйлин. — Вот ведь мастер мимикрии... Не надо сейчас превращаться, ты же на снегу затеряешься! Рассказала об анимагии на свою голову!

Они прекрасно подходят друг другу, у него с ними отличные отношения — так зачем это портить, зачем поднимать историю тридцатилетней давности?

Не говоря уже о том, что каникулы подходят к концу, а у него ещё две стопки непроверенных эссе! А разными семейными тайнами пусть какая-нибудь Петунья Эванс занимается.

* * *

Вернувшись в Хогвартс, Локхарт снова развил бурную деятельность.

— Выходит, что по замку ползает какая-то змеюка, — говорил он, — а мы даже не знаем, где именно она может ползать! И Гарри наш Поттер постоянно на месте не сидит, и Альбус наш Дамблдор тоже... Нужно обзавестись своей агентурой!

— Тайной?

— Зачем тайной? Наоборот, чем больше шума, тем лучше!

— Что ты затеял, ужасный гриффиндорец?.. — уже привычно пробормотал Северус. — Обрыскать весь замок, не вызывая подозрений? По-твоему, это возможно?

— Посмотришь, — улыбнулся ужасный гриффиндорец.

* * *

— С Днем святого Валентина! — возгласил Локхарт. — Для начала позвольте поблагодарить всех — а их сорок шесть человек, — кто прислал мне к этому дню поздравительные открытки! Я взял на себя смелость устроить для вас этот маленький сюрприз. Но это еще не все!

Локхарт хлопнул в ладони, и в зал вошла процессия мрачного вида гномов. Правда, это были не обычные гномы: у каждого в руке была арфа, а за спиной — золотые крылышки.

— Представляю вам моих любезных купидончиков, валентинских письмоносцев! — лучезарно улыбался Локхарт. — Сегодня они будут ходить по школе и разносить валентинки. Веселье только начинается! Я уверен, и мои коллеги захотят внести лепту в наш праздник! Давайте попросим профессора Снейпа, пусть он покажет нам, как сварить Любовный напиток! А профессор Флитвик в этот праздник пламенеющих сердец мог бы рассказать кое-что о Приворотных средствах. Он знает о них, старый проказник, больше любого чародея!

Профессор Флитвик спрятал лицо в ладонях.

— Ну и зачем ты это сказал?! — поинтересовался Северус. Локхарт невинно поднял на него взгляд:

— Затем же, зачем он говорил про Любовные чары, когда ты начинал преподавать, а я заканчивал учиться! Так всё-таки, как тебе моя агентура? Ни разу не тайная — и никаких подозрений!

Днём гномы сновали по всему замку, проникая во все его углы, под прикрытием охапки валентинок. А вечером они стройной шеренгой стояли перед Северусом и Гилдероем.

— Обыскан весь замок! — докладывал самый носатый и самый главный из всех. — На Гайи Поттейа и на Альбуса Дамблдойа установлены скойпионы!

— Какие ещё скорпионы? — взвился Северус, уже намереваясь проверять все свои запасы ингредиентов.

— Жучки! — шепотом подсказал один из гномов своему главарю. Северус немного успокоился и тут же вспомнил, что Гилдерою в Хогвартсе осталось ещё четыре месяца.

До чего ещё додумается это гриффиндорское безумие?

И не случится ли с ним чего?..

Северус ещё никогда не хотел так сильно, чтобы проклятие на должности преподавателя ЗОТИ оказалось всего лишь суеверием...

А потом Джинни Уизли утащили в Тайную Комнату.

Гарри Поттер и Рон Уизли отправились за Локхартом.

А Северус отправился за ними.

04.10.2013

— Дети часто приносят домой животных, — увещевала мужа Эйлин Снейп. — Это правильно, это говорит о том, что дети растут чуткими и ответственными...

— Чего-чего, а ответственности ему не занимать! — Тобиас Снейп сложил руки на груди. — Но где мы будем это его животное держать? Нам самим места мало!

— Вот и переедем! Давно собирались, а тут такой повод.

— А его зубы? Ты их видела? Что мы будем делать, если он вздумает их наточить?

— Зачем ему точить зубы, они и так острые! Посмотри на ситуацию с другой стороны: он не будет метить территорию, как собаки, и весной не будет уходить в загулы, как коты...

— Он очень умный, и проблем с ним не будет! — подхватил Северус.

— Ладно, допустим. Но чем мы будем его кормить?

— Вот заодно и проверим, какие у них предпочтения! Это же такой материал для исследований! Дорогой, соглашайся быстрее, а то держим гостя на пороге, неудобно... он же голодный, наверное!

— Первый и единственный раз в жизни привёл в дом животное... — проникновенно начал Северус, но взглянув в лицо матери, умолк: она явно что-то задумала.

— Если ты согласишься, — сказала она, — я, так и быть, признаю, что в том нашем споре ты был прав.

— Да ты что? — хмыкнул Тобиас. — И даже признаешь, что ошибалась насчёт формальдегидов в усыпляющих зельях?

— Дорогой, ты не путай. Я сказала, что признаю, что ты прав. Но я не говорила, что признаю, что я ошибалась!

Тобиас перевёл взгляд с неё на Северуса и обратно.

— Ладно, запускай своё животное, — проворчал он. — Но кормить и выгуливать будешь сам! А теперь с тобой разберёмся, — повернулся он к Эйлин, — значит, ты всё-таки считаешь, что...

Они зашли в дом, предоставив Северусу лично обустраивать его нового питомца.

— Я с самого начала знал, что они согласятся, — Северус открыл переноску для животных, на которую было наложено заклятие незримого расширения пространства. — Располагайся!

— От всссей душшши — сспассиибоо! — прошипел василиск, выползая из переноски и потягиваясь.

С тех пор, как они с Гилдероем с помощью гномьей агентуры составили план секретных ходов по Хогвартсу, а затем нашли вход в Тайную комнату, Северус несколько раз спускался туда — побеседовать с василиском. Общий язык им даже не пришлось искать. Огромный змей, который помнил ещё Основателей и был ненамного младше Хогвартса, был очень образованным, мудрым и неконфликтным, как и подобает Королю змеев.

Не послушать приказа Голоса-из-дневника он не мог, но и убивать никого не хотел — потому и старался выбираться из своего убежища в то время, когда в школе было пусто: в первый раз — в Хэллоуин, затем — ночью, после этого — во время уроков. Он очень сокрушался, когда оказалось, что и по ночам, и во время уроков по школе тоже бродят студенты. Последнюю свою вылазку он, по совету Северуса, приурочил к квиддичному матчу, рассчитывая, что хотя бы по этому поводу все уйдут из школы. Но, окаменив сразу двоих, наотрез отказался ещё когда-нибудь подвергать детей такой опасности. Тогда Голос-из-тетрадки перешёл к более решительным мерам: если змей не идёт к детям, пусть они сами придут к нему!

Когда Гарри Поттер и Рон Уизли в очередной раз отправились на поиски приключений, Северус в анимагической форме проследовал за ними — сначала к Локхарту, затем в Тайную комнату, сетуя на то, что из всех ведущих туда путей гриффиндорцы выбрали тот, который вёл через женский туалет. Но после взрыва ему стало не до сетований. Оказавшись по другую сторону завала от Локхарта, он устремился к василиску — предупредить его о незваном госте.

Северусу не составило особого труда убедить его отпустить Гарри Поттера подобру-поздорову. Когда призрак Тома Реддла приказал убить Гарри, змей для виду изобразил несколько бросков, рассчитывая, что мальчик испугается и убежит. Но он недооценил юного гриффиндорца, к которому ещё и феникс на подмогу прилетел, и в результате остался с повреждёнными зрением, челюстью и психикой. Северусу удалось привести его в порядок — но вот с Гилдероем, к сожалению, было гораздо сложнее.

Северус не понимал и половины произошедшего. Зачем Гилдерою понадобился весь этот спектакль? Что за чушь он нёс про Обливиэйт, с какой радости ему вздумалось насылать на мальчишек Чары забвения? Неужели он не заметил, что палочка Уизли сломана?

Это уже никто не узнает. Спросить не у кого — лучшие колдомедики, обследовав Локхарта, единогласно заявили, что его память безнадёжно утрачена и восстановлению не подлежит. Северус даже махнул рукой на то, что в этом году победил Гриффиндор, решив, что это победа не мальчишек, а Гилдероя — энергичного, неунывающего, так и не оцененного по заслугам...

И сейчас Северус, не зная, как помочь Гилдерою, был твёрдо намерен устроить жизнь хотя бы василиска, которому за тысячу лет ужасно надоело жить взаперти, не видя живой природы и солнца. Ему было запрещено выбираться в Запретный лес, ведь там его могли увидеть — лесник или кентавры, а может быть, студенты...

А вот переезжать куда-либо из Хогвартса ему не было запрещено — просто потому, что такая возможность даже не пришла в голову Основателю. Время было другое — изменить место жительства было гораздо сложнее, с тем же успехом Салазар мог запретить питомцу переселиться на Луну. Василиск с огромным удовольствием воспользовался возможностью убраться из опостылевшего замка, и теперь убеждал Северуса, что никаких беспокойств в качестве нового члена семьи им не доставит.

— Я привык к ассскетизссму... — проговорил он.

Эйлин, проходившая мимо, на этих его словах остановилась и прислушалась.

— Это ещё что такое? — строго спросила она. — В моём доме — никакого аскетизма! Правильное питание, свежий воздух...

— Благодарю вассс, великодушшшная леди... — василиск склонил перед ней голову. — Сссвежший возссдух — о, как мне его не хватало...

— Охотно верю! — ответила Эйлин. — Тысячу лет сидеть под землёй... при всём моём уважении к вашему Основателю — он поступил, мягко говоря, негуманно! Его счастье, что в его время не было Общества по защите прав животных!

Северус слушал их разговор и никак не мог сообразить: почему происходящее кажется ему несколько странным?..

— Как ты это делаешь? — спросил Тобиас. — Вы что, друг друга понимаете?

— А почему мы должны друг друга не понимать? — начала было Эйлин, но тут же изумлённо перевела взгляд с него на огромного змея. — А... мы что, друг друга понимаем?..

Северус и сам никак не мог осознать происходящее: