Выдержано временем - 2. Игра в прятки

Теплицы и хлева располагались сравнительно недалеко от Кощеева замка, поэтому весь путь занял от силы минут двадцать. С высоты птичьего полета они смотрелись, как руины, давно заброшенные и никому не нужные. На деле все оказалось не многим лучше.

Когда Кощей пошел на снижение, руины потихоньку стали превращаться в почерневшие от времени строения, про которые уже давно забыли и не использовали за ненадобностью. Мужчина пристально посмотрел на плачевное состояние строений и перешел к решительным действиям, а именно к вызову Тьмы.

Князь Дьявольской пустоши, не слезая с таара, уверенно стал бормотать какое-то заклинание на давно позабытом языке. Колдун иногда делал паузы и в то же мгновение совершал определенные пассы руками. Не смотря на то, что это была черная магия, слова, слетающие с губ сына Тьмы, звучали, как красивая песнь. Его движения были отнюдь не резкими, а наоборот, плавными и гибкими, но в то же время властными.

После первых же произнесенных слов колдуна прямо из-под земли появилась абсолютно черная сфера довольно не маленьких размеров. Она сразу же стала расти, на ее поверхности показались маленькие фиолетовые разряды, а внутри, один за одним, рождались мини смерчи. Темная энергия распространялась все больше и больше, окутывала территории, на которых стояли пустые хлева и теплицы. Последние наполнялись магией Тьмы, восстанавливались на глазах и оживали. Земля внутри насыщалась такой необходимой для почвы влагой, чтобы в итоге родить несметное количество различных зеленых побегов, которые бы через пару месяцев уже превратились в зеленые заросли с плодами на ветках. Тут были и вьющиеся растения, и клубневые, и кустовые...

Что касается хлевов, то тут использовался совсем иной подход, нежели в том же Краснограде. Во-первых, хлева представляли собой достаточно высокие и просторные строения, в которых круглые сутки находились самые, что ни на есть обычные коровы, овцы, козы, куры и гуси. Для каждого вида животного отдельные виды хлевов. Для травоядных и парнокопытных внутри хлева круглогодично выращивалась различная трава, цветы и кустарники. Для птиц, соответственно, вместо кустов преобладали кормушки с зерном, а так же допускалось в земле наличие червей и жуков. Освещение поддерживалось магически с помощью специальных кристаллов, подвешенных к потолку.

Константин не стал заморачиваться с вызовом зомби, а сразу же попросил их у той же Тьмы. Да, он понимал, что в таком случае должен будет принести большую жертву, но ведь Князь Дьявольской пустоши уже решил, что пойдет войной на Замухрынь...

Кощей не тратил сейчас ни капли своей силы, поэтому был полностью готов после завершения ритуала нанести визит владыке Замухрыни. Хлева и теплицы уже почти полностью были восстановлены, зомби вовсю хозяйничали на вверенной им территории, так что за земледелие можно больше не беспокоиться.

— Наконец-то, — выдохнул Константин, провел ладонью по лицу, снимая легкую усталость, и уже с новыми силами приготовился к дальнейшим действиям. Когда все закончилось, он отдал приказ таару: — К владыке Евстратию Дадоновичу Огненному.

Надо сказать, таары были очень неглупы и прекрасно понимали своего хозяина. Они уже довольно хорошо выучили самые частые маршруты Князя и без лишних подсказок и инструкций везли его к месту назначения.

Таар плавно стал набирать высоту, а Константин задумался о дальнейшей судьбе Краснограда. С одной стороны, слово 'война' уже было сказано, но с другой стороны, так не хотелось воевать с Гвидоном. Тем более, что за столько лет их конфликт уже исчерпал себя... Именно поэтому Константин не стал ставить на эти земли сделку с Тьмой, а предложил Замухрынь... Все государство Тьма не поглотит, подавится, но вот основательно потрепать сильными ветрами может.

Крылатый полумертвый конь развил нешуточную скорость, но Константина это не смущало. Мужчина уверенно управлял тааром, держась обеими руками за черную гриву скакуна. Внизу уже была территория заповедных земель владыки Огненного. Она мало чем отличалась от владений Кощея, только вот магии не было в ней ни капли. Пустошь, еще не мертвая, но только умирающая.

Домашний скот небольшими стадами пасся на высохших полях, рядом с довольно редкими скотными дворами нищих, пустеющих деревень. Константин все удивлялся, каким же образом Евстратий умудрялся при таком низком уровне земледелия еще и на экспорт отдавать что-то. И судя по счетам, которые владыка выставлял его предшественнику, в нехилых количествах.

Вскоре этот вопрос отпал сам собой, так как на подходе к дворцу владыки количество деревень, хлевов и теплиц заметно увеличилось. Тогда появился новый вопрос, как в столь бедных землях может произрастать что-то дельное? Константин до самого конца ломал себе голову над этим вопросом, пока в поле зрения не попала высокая каменная башня, одиноко стоящая посреди поля. Вокруг нее по низу клубился зеленоватый туман, из которого тянулись длинные щупальца, уходящие глубоко в землю. Видимо, они-то и подпитывают почву... Князь интуитивно чувствовал, что это какая-то древняя магия, но вот какая, пока сказать не мог. Смутные ассоциации всплывали в памяти, но он никак не мог ухватиться ни за одну из них, только вот...

— Шамаханская царица, — шокированный своей догадкой пробормотал Константин.

Князь был знаком с Евстратием еще когда тот ходил пешком под стол. Это потом уже, со временем они подписали соглашение о мире. Константин хорошо помнил его отца-самодура Дадона, который вечно норовил напасть на своих ближайших соседей — Дьявольскую пустошь и Красноград. Так вот, во времена его правления случалось и много странностей. Во-первых, сыскался откуда-то старый колдун, который предложил ему специального хранителя для земель Замухрыни — золотого петушка. Птичка должна была предупреждать всех и вся задолго до вторжения врага на территорию владыки Дадона. Из-за нее в итоге полегло двое сыновей правителя, а третий, в еще несмышленом возрасте, был на руках кормилицы, поэтому выжил. Дадон, отправившись за сыновьями вслед (уж очень его волновал вопрос, что случилось с сыновьями и где они сыскали себе последнее пристанище) приехал обратно уже с невестой — Шамаханской царицей. Тут как раз тот самый старый колдун стал требовать расплаты за птичку. Оказалось, этот мужик шибко хитрый был изначально. Думал, просто так царица ему не отдастся, а так силком, вроде как она при владыке, а владыка при долге. Придумано было на удивление умно. Только вот не учел колдун, что Дадон агрессию в стрессовых ситуациях сильно проявляет. Короче, поплатился старик, а за ним и сам Дадон пал жертвой мстительного золотого петушка. А все почему? Потому что петушок был тоже ушлый. Где это видано, чтобы магическая животина на обычного человека работала? Да не просто магическая, а священная. Вот и покарали боги нерадивых, жизни тех лишив. А царица... та преследовала свою цель...

Так как Дадон еще не успел обвенчаться со своей невестой, то последней пришлось вернуться в свои земли ни с чем. Видимо, Евстратий, когда стал править Замухрынью, решил, что во всех бедах, случившихся в прошлом с его семьей, виновата та самая царица, вот и раскопал что-то, что позволило ему заявиться к ней и поработить. Да, магия в той женщине определенно была, причем сильная. Она ведь как-то смогла натравить старших братьев семейства друг на друга, а потом очаровать самого владыку так, чтобы тот спонтанно решил жениться во второй раз.

Магия, исходящая из стен той башни, имела приторный аромат, совсем такой, как у магии убеждения. Интересно, как Евстратию удалось ее заточить да еще так надолго? Что он там с ней сделал, что царица добровольно отдает свои силы на поддержание чужих земель в сносном состоянии? Ответы на эти вопросы Кощей Бессмертный решил узнать потом, когда разберется с Евстратием. Если представится возможность. А если нет... то и черт с ними, с вопросами. У него есть дела поважнее, чем разбираться в семейных дрязгах давно почившего Дадона и какого-то там колдуна.

Вообще во всей этой истории было много несостыковок. Неужели царица была настолько сильной колдуньей? Почему остался в живых младший сын? Да и вообще, что это за петушок такой? Золотой. Ясно же, что быть такого просто не могло. Значит, был просто артефакт, который был назван 'Золотой петушок', и задача этого артефакта заключалась в том, чтобы защищать государство от вторжений чужаков. Но что-то пошло не так, и артефакт тот забарахлил или подвергся магическому вмешательству. А далее, время сделало свое дело, и реальная история затерялась в клубке домыслов и догадок. Потому что слишком много в свое время Князь слышал разных вариаций. Он ведь, хоть и видел Дадона, но дел с ним никаких не имел, так что и интереса к проблемам Замухрыни не испытывал.

Внизу показались башни дворца владыки заповедных земель Замухрыни, и Кощей отдал таару приказ на снижение. Люди удивленно поднимали головы, чтобы рассмотреть незваного гостя. В их глазах не было ни капли страха, только лишь сильное любопытство. Константин, пролетая над ярмаркой, раскинувшейся на широкой площади, увидел, как работорговцы выводят на специальные помосты истощавших и изморенных людей. Князь, до этого самого мгновения сомневающийся, правильно ли он поступил по отношению к этому государству, отдав его на растерзание Тьме, теперь полностью уверился в правильности принятого им решения.

Как можно торговать живыми, ни в чем не повинными людьми? Как можно держать одну, пусть и сильную, коварную, колдунью, но женщину столько лет взаперти? На этой мысли Константин вспомнил, как в свое время хотел обойтись с Варварой, а потом и с ее внучкой. Н-да, он был не многим лучше них. Хотя, может это теперь, после долгого общения с Ульяной, он стал непозволительно мягким и правильным?

Константин посадил таара прямо перед входом во дворец и спрыгнул на землю. Когда к нему подбежала охрана с криками покинуть замок, Кощей спокойно посмотрел на них, как на умалишенных, и в следующую минуту мужчины опустились без сил на землю.

— Что за черт?! — донесся с одного из балконов третьего этажа голос владыки. — Что вы себе позволяете?!

— Они просто спят, — не поднимая головы, откликнулся Константин — Проснутся, когда я отсюда уйду.

— Да кто вы такой?! — с возмущением воскликнул Евстратий, но осекся, когда незваный гость поднял голову. — Константин Бессмертный?

— Он самый, — ровно произнес Князь, — буду чрезмерно благодарен, если мне позволят войти.

— Да кто ж тебе теперь запрещает? — делано удивился владыка Замухрыни. — Входи, гостем будешь.

Константин уже быстрыми шагами направлялся к крыльцу, особо не заморачиваясь, какой ответ получит. Мужчина взбежал по ступеням и вошел внутрь дворца Евстратия Огненного. В холле Князя Дьявольской пустоши встретил дворецкий, который повел его в кабинет своего господина.

Кощею было откровенно противно идти по коридорам, заставленным мраморными статуями прелестниц-богинь, резными тумбочками с ажурными вазочками, в которых стояли букеты лилий. Исходящий от них запах сильно ударял в нос. Слишком много позолоты, завитков и рюш было во дворце, по мнению Константина. Огромные окна с балконами, непрактичные и легко разрушаемые. В голове Князя уже мелькали кровожадные мысли о том, как живописно все это будет рушиться.

У дверей кабинета стоял сам Евстратий Дадонович Огненный и, переминаясь с ноги на ногу, ожидал своего гостя.

— Ну, наконец-то, а я уж заждался! — воскликнул он, когда Константин широким шагом подошел к нему. — Столько забот, столько забот! Ты не представляешь, что тут было!

Мужчина, похоже, не был особо удивлен столь внезапным приездом Князя Дьявольской пустоши, его голову занимали мысли совсем другого рода. Константин выжидательно приподнял одну бровь, а Евстратий, заталкивая гостя в свой кабинет, затараторил:

— Яга Красноградская воскресла! Прилетела сюда сама и Змея Горыныча прихватила... — При этих словах Кощей мысленно выругался и сделал над собой немалое усилие, чтобы не выдать своей 'заинтересованности' в данном вопросе, а владыка тем временем продолжал: — Чертовка порушила замки обоих моих министров и скрылась, как ни в чем не бывало.

Тут раздался сильный грохот, стены даже немного затряслись, и мужчины подбежали к окну, через которое хорошо было видно, как падает...

— Моя башня плодородия, подпитываемая Шамаханской царицей! — взвыл Евстратий. — Только не она! Я объявляю войну Краснограду-у!

— Что? — как можно искреннее удивился Князь. — Ты серьезно из-за действий этой взбалмошной Яги объявляешь войну всему Краснограду?

Неожиданно получилось. Константин уже раздумал брать Замухрынь в свои союзники, наоборот, сам хотел в итоге им войну объявить, а тут получается...

— А почему нет? — возмущенно воскликнул Евстратий. — Это же их Баба-яга! Это их вина, что не могут совладать с этой ведьмой! Гвидон вполне мог сам ее подослать.

У Кощея внутри все перевернулось при столь не лестном отзыве о правнучке Варвары, но мужчина виду не подал, лишь безразлично уточнил:

— Она всегда такая была. — Конечно, он говорил про Варвару, чтобы выгородить Ульяну, ведь владыка по ходу еще не знает, что Яга у Краснограда новая. — Коварная, расчетливая, сумасшедшая. Но вот Гвидон вряд ли бы опустился до такого. Не хочу влезать в вашу политику, но между вашими государствами случаем никаких конфликтов не было?

Честно говоря, Князь Дьявольской пустоши опасался, что его собеседник заподозрит неладное, ведь он тут же не поддержал мысль о войне между Красноградом и Замухрынью, хотя сам недавно предлагал союзничество, но...

— Твоя правда, Константин, — задумчиво произнес Евстратий, — между нашими государствами просто отличные отношения в плане торговли, да и за молодильными яблочками мы вместе плаваем за тридевять земель, хорошо время проводим. Напишу-ка я Гвидону жалобу на Ягу Варвару.

Ну, пусть так, подумалось Кощею, хотя бы воевать раздумал. А когда владыка узнает, что Яга у Краснограда новая, то война уже начнется, вот только повод бы придумать...

— Помочь с восстановлением? — Константин не сомневался в положительном ответе своего собеседника, так же как и не сомневался, что в итоге этого нехитрого маневра можно будет смело развязывать войну.

— Д-да, — запнувшись, ответил Евстратий, — наверное. Но что ты хочешь?

— Чтобы мне простили половину долгов моего преемника, — огорошил Кощей.

— Как?! — голос владыки Огненного дрогнул. — Это же так много! Можно хотя бы треть?

Князь Дьявольской пустоши был обеими руками за, но виду не подал и изобразил на лице задумчивость и сомнение.

— Ну не знаю, — протянул он с неохотой, — можно, конечно, но откуда мне знать, что ты меня не обманешь?

— Не обману, Константин, — решительно проговорил Евстратий и, подойдя к письменному столу, сел в кресло, — сейчас мы с тобой договорчик составим.

С этими словами он взял с одной из двух стопок чистый лист бумаги, обмакнул перо в чернила и начал писать:

'Договор о предоставлении ремонтных услуг Замухрыни Дьявольской пустошью. Дьявольская пустошь обязуется провести восстановительные работы в заповедных землях Замухрыни после внезапного разрушительного налета Бабы-яги Красноградской. Взамен оказанных услуг Замухрынь обязуется простить одну треть долга Дьявольской пустоши'