На праздничном пиру в честь окончания года многие обрадовались обнародованной вести. Дементоров отправили обратно в Азкабан из-за многочисленных жалоб студентов, чье здоровье немного пошатнулось из-за этих тварей. Стражам не хватало сытной пищи, как в тюрьме, где, кроме узников, и стены, пропитанные болью и страданиями, их кормили, вот они и "поедали" эмоции учеников. Министр не упирался. Поскольку о местоположении Блэка давно не было вестей.
Снейп с помощью учеников распространил слух, что Ремус оборотень. Недовольные родители потребовали замены профессора ЗОТИ. Отставка Люпина вызвала смешанные чувства среди школьников. Он был неплохим преподавателем. Чуть хуже Дэвоушен, но свой материал знал отлично.
Банкет привычно проходил среди зелено-серебряного убранства. В тот вечер Гарри собрал всю компанию в их тайной комнате, чтобы отметить окончание года только с друзьями.
— Три года длятся курсы, — рассказывал Дэвид. — Затем экзамен и только тогда мне позволят работать в Аврорате.
— Мне столько же придется учиться, чтобы стать младшим целителем в больнице Святого Мунго, — говорила Элисон.
— Не думал, что ты решишься связать свою жизнь с помощью больным, — признался Люсьен, взлохматив свои светлые волосы.
— Я долго сомневалась, — созналась Вайдри. — Но поговорив с Гарри, я решила, что целительство — это мое.
— А ты, Корвин? Чем будешь заниматься после школы? — поинтересовался Шафик.
— Отец, по моей просьбе, подыскал мне вакантное место младшего заместителя министра, — сказал Корвин.
— А разве есть такая должность? — спросил Дункан.
— Уже есть. В этом году появилась, — не стал юлить Роупер. — Только, кажется, она была создана не для меня. Однако отец изменил мнение министра.
— Понятно, — усмехнулся Инглби.
— Тео, приглядишь за Морганой на каникулах? — с улыбкой спросил Гарри.
— Конечно, — без раздумий ответил Нотт.
Дальше разговор зашел о прошлом. Друзья предались воспоминаниям о минувших годах в школе. Засиделись они до рассвета. А на следующие утро, сонные, они сели в "Хогвартс-Экспресс".
На станции Кинг-кросс, попрощавшись с друзьями, Гарри встретился с Дурслями.
Петунья в легком длинном светлом платье выглядела моложе своих лет. Ее муж, стоя рядом, уже не казался здоровенным бегемотом. Было заметно, что Вернон неплохо сбросил вес. Дадли с ними не было.
— Привет, — поздоровалась Петунья. — Как школа?
— Отлично, — произнес Гарри. — А где Дадли?
— На тренировке, — ответил Вернон, поправив приталенный темно-коричневый пиджак. — Он на бокс записался. Тренер на него нарадоваться не может. Вот вчера у Дадли был спарринг с Джонсом. Он старше на два года и... — воодушевленно рассказывал дядя о сыне, пока они шли к автомобилю.
Третий год Хогвартса завершился, и впереди его ждали каникулы. Слушая вполуха болтовню Вернона, Гарри составлял план того, что ему предстояло выполнить этим летом. Тот был не маленьким, но интересным. Поттеру не терпелось попасть домой.
==========
Глава 50 ==========
Красная энергия, будто лава, кружила вокруг кратера вулкана. Воздух пах медью и, как ни странно, розами. Небо затянулось тучами, словно перед грозой.
Прошло не менее часа, прежде чем бушующая огненная магия начала затихать, открывая взору черноволосого красивого подростка, лежащего в круге со странными символами и семь медленно истлевавших тел. Когда энергия утихла — трупы превратились в пепел.
Гарри с облегчением выдохнул — этот ритуал был слишком болезненный.
Предыдущие: первый и второй этап Эволюции повысили прочность его тела, адаптацию магии конкретно к плоти (без этого с некромантией он бы намного дольше мучился), и подготовили к следующему, увеличивая влияние источника на него. А точнее, ускорили перестройку плоти для лучшего использования новых даров.
А вот третий этап, который он только что провел, привьет способность самому телу адаптироваться, в теории, ко всему. К высокой или низкой температуре, к различного рода излучениям... Хотя первые два также наделяли этой функцией, но настолько незначительной... Можно сказать, что они создали базу, на основе которой и появится ярко выраженная способность к адаптации.
Чувствуя дикую усталость, словно после истощающей битвы на смерть, Гарри с трудом поднялся с земли и насильно заставил себя замести следы. Удостоверившись, что ничего не указывало на то, чем он тут занимался раннее, он воспользовался портключом, чтобы попасть домой. У него было лишь одно желание — поспать.
Гарри порадовался, засыпая, что несколькими часами ранее пополнил темницы людьми и закупил все необходимое, чтобы реализовать все планы на это лето.
Первый день каникул прошел успешно.
* * *
На следующий день после ритуала Гарри поглотил вейлу и, пребывая в отличном расположении духа, принялся проводить тестирование завершенного в мае ритуала.
Гарри начертил нужные символы на полу ритуального зала, расположенного возле темницы, и прежде чем разбудить пленника-мага (магглы не подошли бы — им нечем запускать обряд), обработал его сознание, сделав того послушной марионеткой.
Жилистый желтокожий волшебник с черным ежиком волос сел в центре круга, где по обеим сторонам находилось два спящих обычных человека.
Гарри будто раскаленным железом выжег инструкцию в сознании волшебника и тот принялся проводить ритуал.
На первых порах все шло как нужно. Пленника-мага охватило синее сияние, похожее на пламя, когда он прочитал длинное заклинание, но стоило ему вонзить два ножа в жертв, как все пошло наперекосяк. Вокруг троих участников ритуала заструился черный дым и воздух наполнился смрадом экскрементов. Секунда — и от тела пленного волшебника осталась только кровавая кашица.
Гарри был спокоен. Он не ожидал, что первая попытка окажется удачной.
Более недели ему понадобилось, чтобы довести ритуал до ума. Однако в первый же день он нашел важную ошибку в расчетах. Жертвами не могут быть магглы. Для ритуала годятся только волшебники. Это немного опечалило Поттера. Ведь в ходе экспериментов он перевел практически всех заключенных, забранных им из Австрийской тюрьмы.
Когда ритуал наконец-то прошел как нужно, Гарри не решился сразу же использовать его на себе. Лишь повторив его еще четыре раза на разных волшебниках и не найдя никаких отклонений, он с грустью заметил, что у него осталось всего семь магов. Из них лишь пятеро шли на будущее поглощение. Благо, все мертвые волшебники подарили еще и знания, перенесенные в Книгу Памяти для дальнейшего изучения.
Поттер взял день на отдых. Он решил дождаться, когда душа вейлы полностью переварится, во избежание неучтенных факторов.
* * *
Вокруг фигуры Поттера, сидящего на коленях, словно торнадо, кружилась магия. Рисунки на полу сияли фиолетовым, а трупы магов превратились в пепел, который, повинуясь невидимой воле, повторил контуры символов. Перед Гарри лежала раскрытая на середине Книга Памяти. Черные длинные отростки, похожие на водоросли, присосались к рукам Поттера. Они, казалось, пульсировали в такт сердцебиению.
Вскоре магия утихла — время, отведенное Гарри на пребывание в ином виде сознания, подошло к концу. Он открыл глаза. В них сверкали пурпурные искры. Его разум еще не отошел от пережитого. Не было слов в человеческом языке, чтобы объяснить то, что он ощущал. Слишком страшно. Слишком странно. Много "слишком"... Однако, грубо говоря, Поттер смог объяснить... если такое слово уместно... магии смерти, кто хозяин.
Отростки, прикрепленные к его рукам, повинуясь ему, вернулись в книгу, исчезая с глаз. Подняв ладонь, он на одной воле создал шар, похожий на сжатую фиолетовую молнию, и улыбнулся. Некроэнергия была вся так же холодна, как самый лютый мороз, но для Гарри она казалась очень приятной. Приручение прошло успешно.
"И лишь треть отведенного мной времени всего понадобилось, — подумалось ему. — Это хорошо. Позволило изучить иное сознание и даже немного привыкнуть к нему".
* * *
Вышло так, что за время проведения опытов, Гарри ни разу не взглянул в зеркало. Его так поглотило создание ритуала, что он в этот период не обращал внимания на окружающий мир. И решив вопрос с магией смерти, Поттер первый раз за это время увидел свое отражение. Чтобы, словно одурманенный, быть не в состоянии отвести от себя взгляд.
Когда Гарри только вселился в это тело, то неосознанно его улучшил. Ведь даже ухоженная дурнушка кажется симпатичной, когда ее кожа чистая и без изъянов, а волосы сияют здоровьем. А привлекательный парень из-за попадания стал красивым. Из-за этого Хагрид и посчитал при первой встрече, что Гарри очень похож на мать. Впрочем, отсутствие характерных круглых очков, которые носил Джеймс, тоже внесло свою лепту и сделало его менее похожим на отца.
К тому же еще и под влиянием новой души черты изменились в лучшую сторону. Правда, это происходило постепенно и завершилось за неделю до первого Рождества в этом мире. Гарри даже в некотором роде порадовался, что Дамблдор проверил его кровь (благо преподавательский контракт запрещал причинять вред ученикам) и не только ее, чтобы удостовериться в его личности. О чем Поттер узнал из памяти Снейпа.
Впрочем, можно было и не переживать об этом. Изменения были не настолько кардинальными, чтобы их невозможно было списать на естественное взросление. Поскольку часто довольно трудно предположить, как ребенок будет выглядеть во взрослом виде. Хорошенький малыш может вырасти уродливым человеком, как и наоборот.
А самое забавное, если быть до конца параноиком, что чем обширней багаж знаний по магии, тем больше разум рождает правдоподобных теорий, способных пояснить, почему ребенок-волшебник мог внешне поменяться. И тем проще себя убедить, что в этом нет ничего особенного. Потому что, на самом деле, такие изменения не являются неслыханными.
Существовал так называемый "спящий метаморфизм", когда до года он относительно активен, а лишь потом "засыпает". В том возрасте малыши могли копировать образ своих родителей и делать его практически перманентным — в чистокровных семьях это не редкость. Изредка под действием очень сильных эмоций и стихийной магии преображение, приобретенное в детстве, слетало, и проявлялась истинная внешность. Подобное было невозможно только после достижения волшебником половой зрелости. Тогда изменения, произошедшие в младенчестве, закреплялись навсегда.
А бывало под действием стихийной магии, что когда ребенок всем сердцем желает стать красивее, он менялся. И такие перемены оставались на всю жизнь и бывали, как правило, у сильных магов.
Гарри сходу вспомнил две теории, которые невозможно как доказать, так и опровергнуть. Если, конечно, не найти в памяти нужный момент.
По этим причинам ему было легко подвести Дамблдора под нужные выводы относительно отсутствия шрама в форме молнии. Поттер догадался, что при вселении он не только душу мальчика поглотил, но и крестраж. Так вот, та версия, которую озвучил директор, вполне могла произойти с бывшим хозяином тела. При условии, естественно, если бы Гарри любил свою тетю, и та отвечала бы ему взаимностью. Под действием магии крови, усиленной чувствами, крестраж мог уничтожиться.
Чем качественней душа, тем лучше внешность. Волдеморт являлся ярким примером, доказывающим данную аксиому. Он становился уродливей с каждым новым крестражем, снижая объем души. Правды ради, обезображивание — очень длительный процесс. Нужны годы, чтобы увидеть неприятный результат.
Если бы защита крови на самом деле оказалась виновницей смерти части сущности Волдеморта, то рассеивающиеся излишки энергии души повлияли бы в лучшую сторону на облик Гарри. И эффект был бы таким же, как при его вселении в это тело с постепенными изменениями.
Так вот после поглощения вейлы его и так красивые черты стали идеальными, нечеловечески совершенными.
"Я, кажется, переборщил в потакании своему тщеславию", — Гарри насильно подавил в себе эмоции. Его разум снова обрел ясность.
Перестав любоваться собой, он сосредоточился и направил свою волю, не используя магию, на изменение цвета глаз. Будто с неохотой, они сменили свой окрас с зеленого на лазурный.
"Отлично", — подумалось ему.
Далее он попробовал изменить цвет и длину волос — успешно. Поэкспериментировал несколько часов, пока не научился с легкостью управлять своей новой способностью, он попробовал использовать человеческое преобразование. Без палочки, он почерпнул немного магии и направил ее на руку. С довольством Гарри наблюдал, как та приняла вид кошачьей лапы.
"По субъективным ощущениям теперь раза в четыре проще изменять свое тело, — отметил он. — Не зря я поглотил вейлу".
Вернув руке привычный вид, Гарри без промедлений съел душу метаморфа Рихарда.
* * *
Месяц — столько ему понадобилось, чтобы полностью освоить метаморфизм. И первым делом он изменил внешность на ту, которая у него была до поглощения вейлы. С небольшим улучшением. Его можно списать на взросление или баловство косметическими зельями.
Гарри не собирался представать перед другими в своем новом идеальном облике, как бы его не одолевал соблазн.
Способность очаровывать он тоже приобрел. И как приятный бонус немного усилил свои ментальные способности.
Гарри не хотел вспоминать, сколько раз он спотыкался, падал или менял цвет волос без своего на то желания, когда осваивал метаморфизм. Но оно того стоило. Теперь маг мог держать любой образ. И не важно, в сознании он при этом находился или без него.
Не обошел его стороной соблазн вернуть себе тело из прошлой жизни. Ему он не противился.
Рассматривая себя прошлого, выглядящего как Сандавира, он оставался равнодушным. Его новое тело больше нравилось Гарри. То ли магия разума так хорошо на него повлияла, то ли привык... ему было без разницы. Возвращаться к былому он не хотел.
Кроме метаморфизма он осваивал науку создания волшебных палочек.
Гора испорченного материала — результат первых двух недель. Однако через день после того, как Гарри освоил метаморфизм, у него получилось создать первую волшебную палочку. Из бузины и жил сердца дракона. Не шедевр, зато рабочая.
Следующие три недели Гарри провел у Дурслей — нужно было обновить кровную защиту. Свое четырнадцатилетие он отмечал под крышей их дома. Разобрав подарки от друзей, знакомых и Сириуса, он ответил на все поздравления — большинство из них написали в созданном им в конце второго курса блокноте (Гарри не забыл подарить такой же Блэку для связи), но некоторые прислали сов.
Дурсли также расщедрились на презенты. Петунья посчитала, что полное обновление гардероба — лучший подарок. Впрочем, она была права. Гарри вытянулся за несколько месяцев до метра и семидесяти шести сантиметров, а почти вся имеющиеся одежда на его биологический возраст смотрелась на нем нелепо.
— Как тебе идет зеленый, Гарри, дорогой, — причитала тетя в магазине. Судя по румянцу молоденькой симпатичной продавщицы, пристально рассматривающей Поттера в новых джинсах и изумрудного цвета приталенной футболке, она была согласна с Петуньей.
