— Или все тут взорвешь к едрени-фени, — а вот пример уже моего влияния.
— Не каркай. Все будет пучком.
Моя непоколебимая уверенность, которую со стороны однозначно восприняли бы за передутое самомнение, толкала в дебри мудреных словечек и фраз с упорством барана, прущего на новые ворота. Мне страстно захотелось пополнить свою копилку таким редким заклинанием, что отметал все доводы разума как мешающие пылинки.
Через полчаса экспериментов после передачи мне всех данных по заклинанию и выяснения возможностей по созданию панелей подобрали доступные всем участникам стандартизированные размеры, а существенная часть моего сознания усердно переваривала информацию, будучи уже знакомой с пространственными моделями и фигурами. Доведенная до ума разработка всем понравилась. Дельные советы и предложения так и сыпались. Поначалу после прекращения действия заборной решетки, которую использовали для изъятия нарезанных ломтиков почвы, та становилась хрупкой. Внесенные мной поправки были скопированы. Самостоятельно повторить у землекопов не получилось, но это не страшно. Решетка стала базальтовой с вкраплениями кристалликов.
— Мы будем меняться, — вынес вердикт Микрану. — Слишком много уходит на контроль.
Иллюзию я обновил. Добавились четыре арматурных штыря, окружающих каждый столб. Их будут привязывать специально захваченной проволокой. И команда сварщиков вышла прекрасной, став сменной. Я помогал с дисками Плинга — сварные работы проходили легче на близком расстоянии. Магия рулит!
Следующие несколько часов с перерывами на чай с печеньем пролетели незаметно. Периодически метались стрелы, уничтожающие чечрэну, недовольных вмешательством в их среду каких-то вредоносных сил. Наступившие сумерки никого не смутили — светляки все прекрасно освещали. Все были так увлечены, что совершенно забыли про баллы и экзамен, как о чем-то несущественном и мелком.
Ночью сделали последний штрих — ворота. Большая плита поднималась и опускалась при помощи магии, были фиксаторы с внутренней стороны и пазы. Хотя на летающих дисках некоторые легко перемахивали стену под завистливые взгляды и возгласы остальных. И только после этого сошла строительная лихорадка.
Вышло великолепное здание. Просторные комнаты предполагали либо поперечное размещение кроватей, перпендикулярно внешней стене, либо продольное, вдоль нее. Между ними намечались столы. Углы предназначались для одежды и рюкзаков. Но пока все было голо, даже без звуковой изоляции и отдельного освещения, без кроватей и табуреток. На верхней площадке пока не было перил с внутренней стороны, торчали только фиксирующие внутренние стены штыри, а внешнюю мы переделали в зубчатую, отойдя еще больше от начального плана. Не заделали и стыки между плитами. Все отделочные работы не сговариваясь отложили на следующий день.
После вкусного ужина из гречки с сухофруктами и бутербродами с ветчиной все с кряхтеньем натаскали себе лапника, да так на него и повалились, засыпая с блаженно-полными животами. Группа упарилась и уработалась: магию перемежали с физическими нагрузками.
А я остался дежурить. Устроил тело над воротами, достав мягкий теплый спальник из многомерного кармана. Тело тоже нуждалось в отдыхе, пусть и часа четыре всего, мне теперь было вполне достаточно. Чтобы не оставлять совсем уж без охраны, оставил четырех пушков по сторонам света. Не хотелось в случае чего прерывать здоровый сон. А бригада анэстэзийских звездочек справится со всеми местными опасностями играючи.
К этому моменту я уже приблизительно понимал суть Вирапэш. Фигуры Кийитли, люфс от волнения перепутал, походили на довольно таки абстрактные структуры, которые невозможно слить или переполнить силой. Непонятное с первого взгляда нагромождение узлов и соединительных нитей генерировало особые поля, казалось бы совершенно бесполезные, но именно они обеспечивали вышеуказанные свойства. Создавать на их основе заклинания я ранее, когда с Ноцуцем изучал их, считал нецелесообразным — конструкция становилась слишком шаткой. А тут поди ж аж девять фигур задействовано, точнее три по три, а препод тогда и глазом не моргнул, йейль.
В общем за счет сочетания этих полевых излучений и хитрой формулы, характеризующий входящий энергетический поток, долженствующий формироваться согласно правилам пространства Тикмиля, происходит мертвая спайка заклинания и основы, какой бы она ни была. Протянуть вибро-усы, распространяющие излучение от ядра в самые дальние точки, дело техники, хотя и рекомендуется клонировать основное плетение, разместив в точках пересечения объединяющей ячеистой структуры Шеадро. Генерируемые в эфирной среде поля особым образом влияют на привязанные материальные тела, изменяя их. Вся соль с алмазами, мифрилом и прочими результатами в подборе колец, гирек и всяческих магических противовесов, стабилизирующих фигуру заклинания, и параметрах входящей силовой функции, заставляющей вибрировать всю конструкцию или ее части для достижения нужного эффекта конвертации.
Глава 36. Лесной форт
После полуночи лес ожил. Тихонечко, по одной, в недоделанный ров спускались лижебы и елонишцы с куразами, они держали по отношению друг к дружке вооруженный нейтралитет. Возникло несколько склок из-за змей-неудачниц, свалившихся в эту кучу-малу. Однако стену преодолеть не смогли, иголки беспомощно отскакивали. А вылезти обратно уже не получалось. Ха! Вал тупые растения преодолели, свалились в ров, а вот обратно уже корешки не дотягивались! Даже куразы сколько не гнулись, не смогли преодолеть.
После середине ночи, в гости на огонек, я перед сном разместил мощный светляк на макушке соснового остова, пожаловал древень. Я его уже давно слышал — весьма громко он полз по оставленной трикром просеке. Блаженствуя в теплом мешке лишний час, наблюдал через глаз Виката, как ковыляет подрубленный древень, и заблаговременно накрыл звуковым щитом лагерную стоянку. Вразвалочку, поскрипывая, грозно взмахивая ветками. Этот единственный, кто не стал переваливаться через вал в ров. В непонятно где расположенных мозгах не смотря ни на что видимо возникла мысля, что он тупо не поднимется, переломившись. Поэтому злой, как собака, древень стал опустошать весь арсенал своих острых семян. Тут уж мне пришлось быстро растягивать свой личный кокон — некоторые пропеллеры весьма "удачно" могли залететь в комнаты со спящими через не прикрытые двери и оконные решетки. На сосновый столб тоже пока не повесили никакой защиты. А вот стена прекрасно справилась со своей задачей — ни один пропеллер не воткнулся в нее, лишь оцарапывал и бессильно летел к бурно копошащимся внизу елонишцам, дерущимся за каждое семя, и так к ним в обилии сыплющихся манной небесной. На пир сиганули и самые осторожные, замершие на краю вала. Правда скоро у древня все закончилось, и он, кошмарное порождение Базхаонского леса, лишь бессильно трещал ветками, стараясь делать это аккуратно, чтобы окончательно не переломиться у основания. Некоторые его листочки уже завяли.
Ближе к рассвету, сделав небольшую разминку, я нашел новое развлечение, помимо наблюдения за выросшим во рву парком из десятков куразов и елонишц, оплетенных гирляндами светящихся голубоватым и белым лижеб. Я стал сбивать глаза наших соседей, больно рано проснувшихся. После вчерашнего рассекания хренагда, нас больше не тревожили чужие глаза. Однако сегодня утром сотовцы проснулись весьма настойчивыми. Лезли со всех сторон, даже решились на одновременный рейд из четырех. Но все мои пушки оказывались неизменно проворнее, из засад разрушая инфэо конкурентов. Один глаз уже после рассвета принадлежал Рашизу, его с наскоку порвать не удалось. А на третьей попытке он просто создал его высоко над землей. К тому моменту конкуренты уже бросили бесполезное занятие и перестали лезть к нам.
Пока резвились в лесу пушки, я слез к колодцу, решив доделать его, бедного, напрочь всеми забытого вчера. Четверть часа медитировал, конструируя единое инфэо. Итог меня ошеломил. Конечно, все сработало как должно: вертикальные штыри, числом в две дюжины, и горизонтальные, лесенками, между ними; затем все это спекается с начавшей уже понемногу обваливаться почвой. Большие каменные срезы с красивыми кристаллическими образованиями внутри, обнаруженными во множестве во время грандиозной стройки, так же вделывались в стены треугольниками, закручивающимися к верху так, что образовывались три спирали. Кристаллы были разного цвета — бледно оранжевые, грязно красные, серо синеватые с прозеленью. Образовывающийся пар превращался в гигантскую сосульку в самом центре. Потом в нее вморозилась вся грязь и жижа со дна, освобождая дорогу чистой воде. И финальным аккордом ракета покинула шахту, улетев к одному из хренагд на юге, вызвав новый всплеск интереса со стороны сотовцев, ошивавшихся неподалеку. Воды было много, поэтому ракета-сосулька получилась большой, во всю глубину колодезной шахты. Она легко пришпилила открывшего пасть хренагда, его как раз в этот момент пытались выманить конкуренты, видимо обзавидовашиеся нашему успеху.
Старт ознаменовался последовательным зажиганием зачарованных витков спиралей, образованных камнями. Чары предусматривали работу на собственной энергии, накапливаемой во время светлого времени суток. Легкая подсветка сохранялась постоянно, особенно на дне, но к ночи сияние должно будет увеличиваться. И это была именно подсветка, а не выбранный мной цвет свечения. Полупрозрачные камни сами являлись световыми фильтрами.
Солнце еще только встало, лучи еще долго не проникнут на поляну, и я некоторое время любовался своим творением.
— Вау! — ошеломленно замер рядом проснувшийся Микрану, с которого при виде колодца мигом слетели остатки сна. — Ты не перестаешь удивлять!
— Беги уже, — мягко развернул я притаптывающего согрупника в сторону туалета. — После заката лучше смотреть.
— Выглядишь бодро! А чего это, кстати, скребется за стеной? — умываясь чистой колодезной водой, которую я принес ему в ведре к еще не до конца доделанной туалетной комнате.
— Сюрприз вам! Не-не-не! Сам поднимись по второй лестнице, — так мы назвали ту, что была напротив входа.
Я видел, как отвисла у него челюсть, побелели костяшки, как выпучились глаза. Непередаваемый вид.
— Йейльсикие чресла! — подал он заикающийся голос. — Это только за одну ночь столько? Мы же и так десятки пожгли! ТАК! Хватит спать, устроим утреннюю разминку.
Сделал полтора круга, остановившись у врат. В предвкушении потер ладони и... магически усиленный хлопок звонко ударил по ушам.
— Подъем, хлюпики! База атакована! Свистать всех наверх! — так же магически усиленным голосом, а в конце еще и громким свистом, разбудил он всех.
Сонная и помятая бригада стройбата мигом выскочила и заранее отрепетированным маневром распределилась по двум лестницам. Первая шоковая реакция не многим отличалась от микрановской.
— К утренней разминке приступить дозволяю! — радостно возвестил комендант, однако личный состав пребывал еще в шоке. — Огонь! — гаркнул Микрану после паузы.
И первым запустил пару стрел гексаДарб. Очнувшаяся группа с азартом подхватила инициативу. И как на учениях стала расстреливать мечущихся тварей.
— Это мой кураз был!
— Ты ж елонишц жгла!
— Аааа! Это наш сектор!
— Меньше болтать надо!
— Ээээ!
— Хэй-йя!
Сон быстро спал. Подгоняемые нуждой и азартом, девять адептов превратили ров в огненный ад.
— Девушки первые!
— Айда в лес, — и парни, охлаждая воздух над проходом, быстро свернули к ближайшим деревцам, совершенно не стесняясь.
— Эй! Закопайте за собой! Нам же ходить и дышать потом! — прикрикнул Микрану сверху. — Идем за водой.
— Так вон ж колодец-то.
— Ай! — шлепнул он себя полбу. — Точно. Тогда давай пока приготовим место для костра, сидений и стола. А девушки пока приведут себя в порядок и приступят к готовке, — сразу собрался командор. — Эй, дамы, все слышали?
— Да, — раздались нестройные голоса.
Следующий час потратили на костровище, заготовку дров, розжиг костра. Сделали каменные тумбочки под лавки и две ножки под столешницу. Завтракали пока так, рассевшись по полу и тумбочкам.
— Красивый колодец вышел.
— Мдаа, мы про него вчера и забыли.
— Совсем от плана отошли и распоясались, йейли! — все расхохотались.
Врезень придумал, как из спилов древня сделать отличный стол. Древесина была очень красивой, а размазанный сок, застывая, уподоблялся лаку. Сразу наклепали столов в комнаты и табуреток, пока сок не вытек и не засох весь. Из нее же, жутко дорогой и ценной, сделали лавки, перила, обустроили туалет.
Девушки прибирались в комнатах, убирая лапник. Йомиэль искал и перебирал камни для зачарования. Микрану очищал ров от пепла.
Постепенно, к обеду, заделали все щели. Повесили и зачаровали занавески и пологи на двери. Разместили зачарованные камни. Большой кварцит на самую макушку торчащей сосны, для физической защиты. Его размер давал большой приток энергии. Повесили и каменные спилы, соорудив из них подобия прожекторов, подобные разместили и на зубцах внешней стены. Маленькие кварцевые камни приспособили для освещения облагороженного нужника. С их помощью возвели щит от запаха. Яма получилась большая, туда и пищевые отходы стали сбрасывать. Стенки должны будут выдержать заморозку, когда придет время очистки.
Зачаровывал все я и Йомиэль. Остальные наводили красоту, строили простенькие кровати, вешалки, полки. Сделали бортик для колодца, доделывали перила у лестниц и с внутренней стороны обзорной площадки. Улучшали механизм ворот.
Время убежало незаметно. Весело, с подначками, уже весьма сплочённой командой сели обедать.
— Теперь прямо как на курорте!
— Ага!
— Сделаем бассейн во рву и пляж с мелким песочком?
— Эк ты загнула.
— Предлагаю тогда устроить послеобеденный сон.
— О!
— Лежанки опробуем!
— Нет желания, я лучше с деревом повожусь.
— Дорвался!
— А то! Это ж сколько всего я навырезаю?! Да-да, и тебя тоже. Угу, сидящго в нужнике!
— А че сразу...
— Правильно!
— Хоть бы кто похвалил суп, мы так старались!
— Кренделечек мой, это было божественно!
— Спасибо вам!
Из каркасной решетки был сделан бак для воды и раковина, где сейчас мылась посуда. Сама яма отделена легкой перегородкой.
Сегодня был ясный день, солнце припекало. Многие были в легкий футболках или безрукавках на голое тело. Дневная жара всех, кроме Врезеня, загнала в прохладу комнат с климат-контролем. Солнце сильно нагревало спекшуюся до мутного стекла землю, пока смотрело на крепость сверху. Самый пик наступил после обеда.
Наши с Йомиэлем кровати были в разных углах, остальные сделали себе сдвоенные. Даже Озварг и Зазел вполне открыто. Влияние Ноцуца слишком сильно было, личности, незаметно для самих глоров, менялись. Хоть команда и получилась, но в ней по-прежнему выделялись две группировки, соединенные юношеской парой, и две приблуды, которые сейчас изображали сон.
Странно, но уже не испытывал к соседу каких-то негативных чувств. Таким решительным и целеустремленным, каким я его заново открыл для себя в этом лесу, Йоми мне очень даже нравился. Вспомнились многие моменты, покраснев, отвернулся к стене. Йомиэль тоже завозился. Я обратил внимание и на необычный канал, который за проведенные здесь сутки с лишним стал даже чуточку толще и длиннее. Накатила волна сексуального желания. Я отнес всплеск к долгому воздержанию, еле справился с собой.
