А у меня попыталась засесть мысля о постройке бани. Промусолив ее и так, и эдак, отказался. И от каскада бассейнов, и от одного, но большого. Для бани требовалась хорошая древесина, а у нас в основном были сосны и елки. Лиственниц не было, всего пара лип, дубы далеко в сторонке росли. На большой сруб не хватит. Веники опять же. Для замены дверей, нормальной печи с трубами и заслонками, окон, необходимо построить целую систему инфэо. Предусмотреть слив, стыки досок обязаны будут учитывать дыхание бани. Вентиляция. Обработка дерева против заноз, для удобства хождения, сидения, лежания. Тазики, ковши, баки. Это не панельное строительство, отнюдь.
Бассейн — сложное гидротехническое сооружение. Глубина, чистота, проточность, температурный режим — все требует проработки. Система сливных труб против комплекса инфэо. Здесь слишком мал угол наклона, как раз едва вытягивает купель. Я-то смогу все организовать, но оно мне надо? Столько запарок ради пары-тройки дней купания. Мне будет проще с утрица прийти к ручью и спокойно в одиночестве позаниматься эллорашэ, полежать в воде, набраться положительных эмоций, созерцая блики, водопадики, течения, завихрения, колыхания.
Ужин, вопреки ожиданиям, был прекрасен. Я, уже традиционно, предпочел порцию без мяса, специально оставленную для меня девушками.
— Эх, пива бы для полноты, — облизнулся довольный стряпней Врезень.
— Ага, — вздохнул Озварг.
— Не отказалась бы от вина, — мечтательно.
— Как все было вкусно!
— Пусть в кружках чай, но предлагаю тост за нас! За слаженную командную работу!
Ужин наши женские половинки сделали праздничным. Достали последние куски хлеба, сыр, колбасы. Дальше у нас по плану в меню только все сухое и долго хранящееся.
— А у меня есть сюрприз. Отметим наше комфортное обустройство!
— Прихватил бутылку? — оживился Зазел.
— Сколько мы раз трапезничали, а все такие глупые вопросы, — улыбнулся, подмигнув понятливой Фиер.
Подхватив ведерко, испарил остатки воды. Удивлению согрупников не было предела, когда я вышел из комнаты с большим тортом в одной руке, украшенным большими кремовыми цветами, фруктовым мармеладом в виде уменьшенных фруктов, шоколадной крошкой, с двумя съедобными свечками, к фитилям которых были привязаны небольшие инфэо, изображающие огонь, и полным ведром свежего сока в другой. Я специально захватил кое-что из еды для подобного случая.
— Оп-ля! Как протащил волшебный карман!?
— Последние разработки Дома, — слукавил я.
— Обманувшие древние артефакты? — безмерное удивление на лицах.
— Академия давно захирела уже.
— Да неужели?!
— Он прав. По хроникам, веков девять назад брали на общеобразовательное обучение еще несовершеннолетними, давали теорию. И уже потом из разбросанных по Раженю школ талантливые ученики отправлялись в АЗУ. Полноценные ежегодные выпуски превышали четыре сотни против четырех десятков в наше время. Поступало около полутысячи, обучали десять лет, совмещая теорию и практику, а не как сейчас.
— Вот это да...
— Именно маги обучались затем на других факультетах академии.
— Обратите внимание, — показал я на браслет. — Их теперь не изготавливают, а клонируют, ну... копируют, проще говоря.
— Что-то мы о грустном... Режь уже торт!
Мне было видно, как у всех глубоко запал этот разговор. Дальше наслаждались в молчании, каждый думал о своем. Сладкоежки умяли гораздо больше остальных, несмотря на сытный ужин, наверное под влиянием тягостных размышлений. Одинокий кусочек остался засыхать на столе, грязную посуду сложили с краю. С круглыми животами еле расселись на полукруглой скамейке у костра, поддавшись пламенному гипнозу.
Через некоторое время Врезень занялся вырезанием, Зазел вязанием. Кто-то пытался зачаровать камни, обрабатывать их, кто-то просто наслаждался вечером, который проходил в дружелюбной и тихой атмосфере. Замеченную мной девятку глаз сотовцев, не смогших проникнуть за магическую защиту, добавленную мной на всякий случай, почти все вяло проигнорировали. Лишь Жогец метнул тройку стрел, дважды промазав по верткому глазу. Подглядывальщики еще долго удовлетворяли свое жгучее любопытство, и минут через пятнадцать, облетев все вокруг, все же убрались прочь. А Йомиэль, видимо перед соседями устыдившись грязной посуды, кинулся усердно намывать ее. Никто ему не мешал.
Долгий интерес можно было понять. Наша лесная крепость смотрелась ночью сногсшибательно. Наружная иллюминация, прожектора, через один смотрящие в ров и лес, светящийся колодец. Йомиэль и Врезень ухватились за мою идею с камнями, и в таком же стиле украсили наружные и внутренние стены. Правда яркость была минимальна. А потом еще и создали при помощи магии слегка светящийся затейливый геометрический узор на центральном столбе. Прямо сейчас лишний свет помешал бы наслаждаться уже прогорающим костром, поэтому оставили только декоративное внутреннее освещение.
Спать ложились на этот раз вовремя. Для полного высыпания, чтобы потом днем не ходить квелыми, сну желательно было уделять треть суток, девять часов. Это не хитрое правило старались соблюдать, особенно в юном возрасте. За время, проведенное в АЗУ, мои согрупники привыкли к распорядку. Однако, например, мне теперь хватало четырех часов сна против семи, да и еды требовалось меньше.
Жогец и Алоллэя остались сторожить. Им оставили травяной сбор. Завтра до обеда они будут высыпаться, конечно, полные девять часов никто им не даст, иначе потом ночью плохо будут засыпать. Но и на этот случай были травяные сборы, как тонизирующие, дабы не ходить сонными тетерями весь вечер, так и погружающие в сон.
Йомиэль опять был красным во время подготовки ко сну. Да и меня сразили эротические фантазии — зачарованные стены не являлись преградой, соседи проявляли бесстыдную активность. Пришлось в срочном порядке окунаться в свою энергосистему, скрываясь от воцарившегося в спальнях порока, чтобы не поддаться самому. Лицо осталось застывшим в совершенно дурацком выражении, не свойственном мне.
И я не прогадал, заметив явные изменения в ощущениях своего внутреннего мира. Да, эллорашэ делал не зря, скромные результаты и раньше мною отмечались. Я видел каналы и окружение так же, как в отличном черно-белом кино. Градаций серого цвета стало впечатляюще много. А сейчас я увидел разноцветные оттенки! Бледные-бледные, но сам факт! Мне стали доступны новые уровни смысла в образах Асколя. Слова его учителей, не единожды анализируемые, с течением времени открывались мне с совершенно другой стороны.
Существовало разделение среди чародеев по уровню восприятия своего внутреннего мира энергий. Учитывался общий энергетический потенциал, а так же способность различать отдельные силы в общем потоке, у разных асмов выражающаяся не только зрительно, но и вплоть до тактильных ощущений. У Чародеев были свои особенности — их структуры настолько мощны, что многие из них воспринимают лишь зрительные образы и только в серых тонах, тем многообразнее, чем лучше контроль и глубже погружение в себя. Развитие восприятия занимало века, и имело свои последствия.
Среди эльфов существовали аналоги земных йогов. Они не занимались непосредственным воздействием на окружающий мир, а влияли на него через свой, внутренний. Асм и природа находятся в постоянном взаимодействии. Изменяя себя, мы изменяем мир вокруг нас. Вот постулат этих эльфов. Как таковой магией они не пользуются. Их уровень погружения позволяет ощущать полноценную картину, формируется новое чувство. Меняется образ мышления, ценности. Их считают одухотворенными, не от мира сего, они далеки от политики и общественной жизни.
Более точных сведений у меня не было. Их отсутствие не уменьшило моей радости. И я снял маскировку. Краем сознания отметил, что Йомиэль во сне сладко заулыбался. Очень быстро до меня дошло — нельзя больше использовать этот метод маскировки. Внешне он хорош, но так сужает возможности! По сути, я не решил проблему с рассеиванием, сделав финт ушами. Изливание светового потока никуда не делось, а энергия оседала в кармане.
Решение оказалось на поверхности — канал, четко идентифицируемый теперь мной как связь. И я решился на отчаянный шаг — замедление времени. Волшба будет фонить на всю округу, даже появится видимый дежурным свет. Йомиэль может проснуться, ну да ладно.
Телу сейчас не требовалось много энергии, поэтому остались лишь самые крохи да то, что я использовал для совершения изменений. Остальное уходило на поддержку инфэо. Мне предстояла большая работа, которая затянется минимум на седмицу субъективного времени, в тварном мире пройдет примерно семь часов, сильнее ужать временной поток не получится — нет энергии. К завтраку справлюсь, только весь последующий день буду осоловелым. Какой пустяк.
У меня было несколько подозрений относительно канала связи, но в данный момент вся моя активность была сосредоточена на соответствующих изменениях. Единственным отложившимся в памяти моментом стал следующий: по каналу от меня шел широкий поток, установился факт практического отсутствия обратной связи, наличествовавшей мелким ручейком даже в горном алькове, а на плато активность была равной в оба направления. И на фоне всего этого буйства энергий сам канал оставался незаметным, как и прилежащие связи.
Решение заключалось в особо строении энергоканалов и связей. Дело было как с экранируемой проводкой, специальными способами сигнал в ней передавался практически без потерь и помех. Сам принцип мной и был подхвачен, а способ реализации подсказало строение уходящей пока еще в никуда связи.
В самом начале сделал основное — обработал четыре новых центра. А потом запал быстро прошел, однако я упорно стремился к цели почти на одном только "слабо". Муторно, однообразно, отупевающе. Ни на какой анализ, удивление, осмысление очень быстро не осталось желания. Скорее завершить! Остальное потом! Багаж знаний, уже имеющиеся и развиваемые навыки в совокупности позволяли делать работу быстрее.
Постепенно одурел, стал воспринимать монотонные действия в качестве добровольной каторги. И только мысль о том, что все это я сам инициировал — когда? — не давала немедленно все бросить. К концу шестых суток я потерял счет времени.
С поставленной задачей справился на отлично. Ведь самые строгие судьи — это мы сами. И самые безалаберные и мягкие тоже, но не в этот раз. В истинном зрении вокруг меня остался слабый радужный ореол, не имевший конкретного источника, как полярное сияние.
Я морально измотыхался сильнее, чем ожидал. Сознание нехотя ворочало пудовыми мыслями. Тело еще спало, причем в той же позе и выражением лица. Лениво отметил, как проснулся Йомиэль. Прошло часов десять с момента, когда он уснул, и восемь после активации инфэо локального замедления времени. Счастливое выспавшееся лицо быстро покраснело и впало в крайнюю степень растерянного смущения. Он по-прежнему спал в набедреннике, который сейчас был обильно смочен липким семенем. "Оргазмы во сне?" — проскользнула мысль, не вызвавшая должного удивления сему странному факту. Зато оно огромными транспарантными буквами отпечаталось на Йомиэле. Я не торопился "пробуждаться", поэтому сосед, хоть и нервно, но встал. После не хитрых манипуляций вывел пятна в постели и очистил набедренник, смахнул получившуюся пыль, стал доставать запасной комплект.
Комната была не так хорошо зачарована, поэтому запах приготовленного завтрака к нам хорошо проникал. Все согрупники уже встали и готовились к еде, бросая плутоватые взгляды на нашу секцию, а Жогец и Алоллэя должны были обойтись самостоятельно и сейчас наверняка спали, их секция не соседствовала с нашей. Микрану был хмур.
Пока Йомиэль рылся в рюкзаке, я громко зевнул, просыпаясь, протер глаза. Мне показалось, что и на ягодицах у соседа появился румянец, да и поза была... Все фиолетово, равнодушно встал и потянулся. Тело было полно сил и ощущалось по-новому. Дисгармония состояний души и тела. На автомате переместил сложенную одежку и другие свои вещи в карман, достав сразу на тело второй комплект одежки, и применив утренний комплекс инфэо, убирающий последние следы сна, наводящий порядок на голове, разглаживающий одежду.
Моя унылая физиономия плохо сочеталась с бодрым и свежим телом, оказавшимся одетым раньше расторопного люфса, ввела последнего в ступор, когда он обернулся. Не знаю, хотел ли Йомиэль поздороваться, но, лениво мазнув по нему взглядом, я вышел, а он проглотил все слова, как-то странно глядя мне вслед.
— Сони проснулись!
— По нему и не скажешь, что спал...
— А может они всю ночь... это... того? А?
— И Жогец говорил, что у них всю ночь яркий свет горел!
— Ни в жизнь не поверю!
— И не такое случается, что ты!
— Да ладно вам. Ау, Леон!? Случилось чего? Моргни хоть, если слышишь.
— Йомиэль?
— Ненасытный! Признавайся, давай!
— В чем?
— Во всех грехах своих вчерашних, Ах-ха-ха. Совсем его умотал?
— Чего смущаешь парня?
— Второму-то все едино. Эй, — пощелкав у носа.
— Я первый уснул. А он... он давно не медитировал, — с участием и заботливыми нотками.
Я ощутил мимолетную благодарность, передо мной встала новая цель — срочная медитация. Или я вырублюсь в любой момент, или совершу непоправимые шаги. Не обращая на окрики, оставив ситуацию на соседа по комнате, легко что-то перепрыгнул, что-то облетел. Мимоходом достал из кармана пушка, повисшего надо мной.
Добравшись до купли, убрал в карман одежку и залез по горло, подправив камень для удобства головы, омываемой текущим сверху ручьем, чьей температуры вообще не заметил. И почти мгновенно провалился в небытие-сон-транс, куда-то...
...купели. Леон предпочитает воду.
— Откуда знаешь?
— Ага! Вы ведь на ножах чуть ли не с самого начала года!
— Он... он уже тогда... мы вместе немного прожили ведь!
— Ладно, хватит! Он вчера не отсыпался. Но на ручье может быть опасно!
— Не беспокойтесь. Его Аня сильнее Капру, защитит.
— Разве что так...
— Давайте завтракать уже, мы только этих двоих и ждали.
— Мне с добавкой!
— А...
— Полно же сухофруктов, включая инжир и финики, не умрет от голода.
— Жадина!
— Просто люблю много поесть.
— Ага, вместо мозгов одни вчерашние сухари.
— ХА! Не правда! Последним у него был оставшийся кусок торта!
— И сок весь выдули. Не ты ли ночью шастал?
— Пусть жует лучше. Ах-ха-ха. Отстаньте от него.
— Йомиэль, твое задание отменяется. До обеда все вместе идем с юга на север по восточной стороне.
— Фамильяры?
— Конечно! Ими удобно зверюшек отгонять да змей бить. Остальное сами магией.
Позавтракав и прибравшись во внутреннем дворе и комнатах, семь глоров вышли из форта...
...Сознание возвращалось плавно. Во всем ощущалась легкость, воздушность. Парил, обдуваемый сверху прохладным ветерком, приятно холодящим плечи. Заполнился негой, начавшей бить через край. По жилам текла не кровь, а сама эссенция жизни. Желанию излить любовь на окружающих кощунственно противиться!
Ассоциативный образ лучезарного фонтана с разбрасывающей блистающие алмазы зонтичной верхушкой с восторгом был подхвачен. Схема инфэо сформировалась сама собой по всплывшему из глубин памяти краткому описанию одного из наивысших инфэо творения. Я уже вполне осознавал себя и свои действия, но счастье было столько велико, а желание сопротивляться зашло в такой минус, что, ни мгновения не сомневаясь, щедро наполнил изумительно элегантную конструкцию энергией, которую уже не мог сдерживать в себе.
