Медленно-медленно из камня проступила человеческая фигура... парень в накинутой на плечи куртке. Он стоял, чуть повернувшись вправо и будто протягивая кому-то руку. Хотя почему — "будто". Правда, протягивал. А вот и "кто-то"!

..она немного напоминала Русалочку — симпатичная девчонка сидела на камне, подобрав ноги, и улыбалась. Чуть растрепанная челка, коса на плече, плетеная по-местному — из пяти прядей. Слегка склоненная головка, лукаво-виноватая улыбка. Такая живая девчонка! Совсем настоящая!

Ей неудобно на камне, она влезла на секундочку и сейчас спустится, только помощь нужна, парень ведь ей поможет, правда? Вот что было в ее улыбке и в этой руке ладошкой вверх...

Их пальцы вот-вот соприкоснутся...

Вот-вот!

..никогда...

— Тим! Парни, это ж Тим!

— И Тина...

На этот раз аплодисментов не было.

Площадь понемногу затихала. Молчали те, кто стоял ближе к сцене, и, привлеченные этой нарастающей тишью, на площадь выходили даже те, кто смысл праздника видел только в выпивке-закуске, а потому проводил его в стенах трактира. Выходили и тоже замолкали.

И стихла музыка...

Славка устало опустил руки и повернулся — и словно окунулся в это озеро молчания и внимательных глаз.

Не так уж они были и похожи, его статуи и та пара влюбленных, что первыми попали под штурм. У Славки пока не получалось передать схожесть лиц. Но люди их узнали... весь вопрос в том, что они будут делать теперь.

Людям не очень-то нравится, если в разгар веселья им напоминают о печальном. И неважно, что это получилось случайно. Краем глаза я заметил, как привстала на своем балконе Ирина Архиповна...

А потом послышался чей-то всхлип — было так тихо, что и этот звук был слышен — и на сцену прямо перед камнем-статуями упал какой-то предмет. Мгновенно шагнули-материализовались на сцене дежурные вельхо с присобранными по-боевому рукавами. Предмет накрыли было сферой, но Славка качнул головой, наклонился и взял в руки... букет.

Букет вечнозеленых веточек, которые здесь часто использовали вместо цветов.

Ох ты ж... здорово же здешние места мне нервы потрепали — потому что сейчас, при виде букетика веток мне показалось, что с сердца не даже не камень упал, а целый внедорожник! Какой-нибудь "Тойота Мега", не иначе... да еще бронированный. Не знаю, кто там кинул этот букетик, но если выясню — за мной должок. Наш человек.

— Тина...

— Как живая...

— И Тим.

— Молоденькие какие... счастливые...

— Да возрадуются им боги...

Напарник посмотрел на толпу — и положил букет перед новым памятником.

И тут, наконец, зазвучали аплодисменты.

Интерлюдия.

Некоторые дежурства и работы в сотнях разыгрывали "на камушки". Например, обновление Знаков на узлах городской канализации. Или вот это.

Жуткое место, не оставь Пятеро благословением!

С одной стороны — кладбище. Как ни старались вельхо, а назвать по-другому это жуткое поле, где торчали припорошенные свежим снежком статуи, не получалось. Нелепые позы и перепуганные лица с разинутыми ртами и слепыми глазами, навеки смотрящими в никуда, навевали тоску и оторопь. Ни скрыть их мороком, ни перенести в другое место не получалось, а уничтожать начальство запретило. Мол, Высшие это еще не изучали. Когда изучат? А кто их знает, у Высших и так дел полно, сидите и мяукайте. Ну да, не начальникам же сидеть тут и пялиться в эти слепые каменные гляделки!

Оставалось смотреть в другую сторону.

Только вот она тоже не радовала.

Мертвый город видно не было, то есть ни развалин, ни остатков улиц почти не разглядеть, но вид и без того был жуткий. Сначала эти чудовищно перекореженные деревья и кусты, ожившая земля, а дальше и вовсе кошмар.

Чернота над бывшим городом была... живой. Улицы — мертвые, а темнота — живая, шевелящаяся. Над слабо различимыми остатками городских стен безостановочно мельтешили черные клубящиеся тучи и вихри. Но это бы еще ничего, как и частые багровые вспышки. А вот остальное... бойцов не оставляла мысль, что темнота на них смотрит. Голодно, хищно, жадно. И придвигается — понемногу, стоит только отвернуться.

Жуть.

Бойцы пробовали не смотреть на город, отвлечься строго запрещенными азартными играми, починкой одежды-снаряжения, выплетанием Знаков, ловлей "падальщиков", да хоть чем!

Не помогало.

Знаки в этом диком месте искажались (да так, что безобидная лечилка прожгла одному из бойцов штаны), игра на все немногие мало-мальски ценные вещички провоцировали стычки и ссоры, записи бесили, починка была не бесконечной. "Падальщиков" — придурков из отбросов и изгнанников, промышлявших грабежом брошенных строений и ловлей всякой дряни в отпечатках — попадалось на удивление немного. И понятное дело, почему. Падальщики — они, конечно, придурки, да ведь не полные идиоты! Лезть в такой отпечаток, на смерти тысяч — это только полный отчаянный сможет, которому вообще мозги напрочь отшибло.

Оставалось напиваться, но чем? Ничего подходящего в брошенных домах деревенских жителей не нашлось, то, что бойцы прихватили с собой, быстро кончилось. В одном из сараев нашлось пару закромов ячменя. Один из бойцов приладился печь из него лепешки и варить что-то, напоминающее пиво. Тем и спасались.

Сегодня день не задался с утра. Может, из-за усталости, а может, из-за вчерашнего пойла, которого в кои-то веки всем хватило. Но уже с утра небо было гнусно-голубым, воздух отвратным, каменные пугала щерились как-то особенно погано, а мертвый город выглядел так, что хотелось только одного — драпать от этого как можно скорей и дальше. Только как, если здесь даже в Шаг не уйдешь? Перекорежит Знак — и живым из Шага уже не выйдешь. Да и куда? Нойта-вельхо везде найдет, и тогда прощайся с надеждой на ранг повыше, на разрешение жениться. Тоска. Даже компанию долгожданных падальщиков, приперевшихся наконец в робкой надежде пограбить хоть что-то, гонять не хотелось. Шло б оно все...

Командир тоскливо покосился на ставшие почти родными глиняные горшки. Брага там была, но сегодняшняя порция должна была дозреть не раньше чем после полудня. А до обозначенного времени пить бесполезно, проверено: и не заберет как надо, и похмелье потом такое, что утопиться мечтаешь.

Тоска, тоска. Когда их уже сменят?

Краем глаза он засек, что падальщики таки набрались наглости. Один из них стал бочком-тишком придвигаться, не иначе договориться предложит. Да пусть их в самом деле! Туда вельхо под настроение могли хоть кого пропустить, в Заветах Пятерых не было кары допустившим самоубийство единоверцев. Вот обратно — были варианты. Выжившие падальщики порой тащили ценные вещички, и тут уже все зависело от совести дежурных. А командир в последнюю пятиху этой самой совести в себе не обнаруживал. Пускай себе топают, если хотят, пускай волокут, может...

И тут оно рвануло.

Сначала было движение — бесконечное, выматывающее нервы перемещение живой тьмы, хаотичное и отвратное, вдруг замерло на краткий миг... и вскинулось приливной волной. Черная волна прокатилась вперед, почти захлестнув полосу снега между городом и лагерем, вскипела и, словно испугавшись, застыла шагах в двухстах...

Потом пришел звук. Не грохот, нет.

Шипение. Ядовитое шипение, от которого сердце командира оборвалось куда-то в пропасть. Казалось, вот она, вот, совсем близко — ядовитая гадина, способная заглотить вельхо целиком, ломая кости и сдирая кожу, и потом переваривать живым, долго-долго, вечность...

И тьма снова потянулась вперед — уже не волной, а щупальцами, вкрадчиво, целеустремленно... словно видя, где люди...

Нервы вельхо не выдержали, они бросились бежать. Драконий клык с ними всеми: и с начальством с его указаниями, и с рангом, и возможной добычей!

К дракону все.

Никогда в жизни, ни за что... они не полезут больше в этот ужас!

Город Тахко. Макс

Вот такой получился праздник. С песнями и танцами. С вкусной едой и варенкой. С розыгрышами и конкурсами на все возрасты. С веселыми шутками и щекочущей горло горчинкой. С ожидаемыми подарками и неожиданными сюрпризами. Одни девицы-драконки чего стоят! С драконятами, которые напробовавшись вкуснятины и налюбовавшись на веселившихся людей, а главное, на преобразившегося Риника, получив подарки и возможность первый раз в жизни пролететь под радугой, были просто счастливы. С фокусами Ритхи, которая неожиданно призналась, что ей нравится один хороший дракон и не могли бы мы со Славкой, как хорошие братики, потихонечку расспросить его, как этому самому дракону нравится она? А когда офонаревшие "братики" интересуются личностью этого несчас... в смысле того, кому так повезло, наша сестричка застенчиво тыкает в сторону Тари (бедняга, мало ему было Горькой пустыни!). Праздник с радугами в звездном небе!

С нежданным памятником...

Хороший праздник.

Людям понравилось.

А теперь начинаем работать!

Завтра...

Слышишь, Иррей? Завтра я иду тебя искать... Держись.

Разбудили меня голоса под окном:

— Как они убегали!!! Залюбуешься!

— Убегали? От страха про Шаг забыли, что ли?

— Да боятся они Шага, Рука там искажения какие-то наложила, Знаки срабатывают неправильно, если доступ не знаешь...

— Ой, не могу... интересно, они там статуи не свалили с перепугу?

Парни расхохотались. Дежурные с периметра, наверное. Там всегда кто-то дежурит, это наши "ответственные за спецэффекты". Их дело — следить за иллюзией отпечатка и реагировать, если случатся перебои или наши дорогие гости чего-то вытворить вздумают.

Видать надумали. И удрапали, роняя тапки. А дежурные притопали с отчетом.

Я потянулся и глянул в заиндевевшее окошечко. Светло. Это сколько же времени, интересно? Я не сова, просыпаюсь рано, но вчера... то есть сегодня уже... праздник закончился поздновато. Я глянул на соседнюю кровать — Славки не было. Упорхнул уже, жаворонок.

Ничего его не берет. В любую погоду и в любом виде — подхватится и работать-трудиться! Как он с таким деятельным характером в инвалидном кресле сидел? Жуть.

А мне немножко поваляться в кровати в радость. Хоть десять минут никуда не спешить, не бежать, а полежать, заложив руки за голову и подумать... повспоминать вчерашний праздник... планы на день построить...

...Риника в полночь еле домой упихали. Сначала не хотел на праздник идти, потом с праздника было не утащить...

...Тари, дракона нашего нечаянного, все-таки удалось упихать в угол и под варенку выспросить его мнение о драконах вообще и о мысли иметь такое в супругах в частности. Бывший ссыльный сначала офонарел, а потом погрузился в раздумья. Ну, если сразу не удрал, то перспективы у Ритхи не такие уж плохие. Кстати, потом рядом с нашей сестричкой на башне нарисовался какой-то левый дракон. Если мне, конечно, не примерещилось.

...Бабушка наша отожгла. Фокстрот станцевала. Старый-старый, Славка сказал, что он называется "Брызги шампанского". Местные балдели в полном составе. Нет, все скромно было, даже не сомневайтесь. Просто... ну, сами понимаете. Как она Пало-то припрягла? Хотя не-дедушка недовольным не выглядел.

...Девчонки мои постарались. Ну те, из тестовых групп. Товар засветили по полной, да с таким успехом! Завтра... то есть уже сегодня, местные красотки нам дверь сломают, лишь бы добыть себе такое же. Значит, линейка товаров опять подросла. Отлично!

...Вида мне попался. Можно сказать, в глаза бросился. Стоит, как айсберг мерзлый в море, и с такой тоской смотрит — меня прямо до пяток пробрало. Я привык уже, что у него из всех чувств только злость осталось, остальное вымерзло напрочь. А тут...

На драконов он смотрел. На тех девчонок, которые летали в ночном небе... он ведь так никогда не сможет. Зароки не дадут. Выдумать ему воздушный шар, что ли?

...Ссыльные наши вчера тоже веселились. Ну, насколько можно вообще с их-то здоровьем. Даже танцевали, недолго правда. Что же все-таки с ними не так? Терхо Этку говорит, что в Нойта-вельхо магов не хватает, а тут каждый год по полтора-два десятка отправляли, считай, на верную смерть. Чем они так опасны, а?

...Ох, а чего это я лежу? Сегодня же у нас на повестке дня драконья малышня! Они сегодня должны были решить, хотят ли отправки в Гнездо. Обычно малышню спрашивать не принято, но эти бедняги и так за свою жизнь никогда ничего не имели права выбирать, все за них хозяева решали. Так что если мы не хотим доломать их окончательно, стоит быть поаккуратней.

Подъем!

— Макс! Эй! — мне с огромным энтузиазмом помахали рукой. О, а вот и напарник. В рабочем настрое, поэтому собеседники и стараются перейти в режим бегства. Бесполезно. Славка не отцепится, пока не выпытает все до мелочи.

— Привет всем! — я цапнул со стола пирожок.

— Эй!

— Уммм? — отозвался я, запуская зубы в тесто.

Надо же, совсем остывший. И отвар тоже еле теплый. Серьезно напарник впрягся, позавтракать забыл. Ничего, это я съем, а он пусть мою порцию осваивает, когда до кухни доберемся.

Славка глянул укоряюще, но потом махнул рукой и сунул мне карту.

— Я тут еще немного порасспрашивал Архата...

А, это теперь так называется. То-то наш названый братец с такой тоской в окно смотрит и на дверь каждую минуту любуется — удрать мечтает.

— Они же пригорную местность неплохо изучили! Словом, смотри, вот наш город, вот река, вот Альта, это выше по течению. И вот она — подземная речка! Совсем близко к Альте подходит.

— Так. Допустим, мы ставим в Альте завод... ну, скажем, консервный. От гор неблизко, в помощи драконам нас не заподозрят. Подвоз мяса и прочего на законных основаниях... И часть продукции мы честно продаем. Может, даже половину. Кто сможет проверить... Так? А вот остальное... можно два маршрута. Альта-подземная речка-Гнездо. А можно...

— Альта-река-Тахко-Тооми-Венс... и дальше. И часть по дороге отгрузить?

— Все равно мало... Один кораблик в неделю — этого хватит на небольшой поселок, а тут город.

— Нам бы еще одну-две речки подземные.

— Ты бы еще пещеру попросил для склада!

— А вы не хотите просить?

Это вмешался наш названый брат, Архат.

— Да я б на колени встал! Только тут метростроевской техники нету...

— Что?

Я встряхнулся. Думай, что говоришь, Воробей. Ладно, дракону можно, они про нас все знают.

— Забей. Просить некого...

— Так Земного попросить можно. Он у вас один или уже есть отростки?

Я глянул на Славку. Тот тоже ничего не понимал.

— Подожди, Архат... Ты сейчас о чем вообще?

— О пещерах и тоннелях. У вас же здесь появился дракон Земли. Он может пещеру даже в скале проделать...

Как и наша Москва, город не возник неожиданно. Задолго до путевика с обозначением названия по обочинам дороги сначала участились постоялые дворы и гостиницы, потом потянулись какие-то склады, сараюшки, крытые дворы и все такое-прочее, что не очень красивое, но — никуда не денешься! — нужное.

Ну наконец-то!

К этому времени путешествие успело достать меня до печенок. Во-первых, здешние дороги сильно на любителя. Тем, кто ругает дороги в Подмосковье, стоит смотаться сюда — и если удастся вернуться, то наш родной ямистый асфальт сразу покажется верхом цивилизации и пределом мечтаний. Здесь высшим чудом инженерной мысли в отношении дорог были булыжные мостовые. Ага, те самые, где каждый камень заставляет едущего подпрыгивать и звучно лязгать зубами с риском откусить себе язык. Вдобавок эти мостовые были далеко не везде, а только вокруг городов-поселков. А дальше... дальше были те самые "направления", оборудованные жителями кто во что горазд. Попадались участки, усыпанные мелким камнем, были отрезки, старательно засыпаемые какими-то дроблеными корнями здешних растений. При этом плюсом было то, что они всасывали всю воду, не давая тонуть, а минусом — что такая "дорога" в дожди и снеготаянье чудовищно разбухала. И проще было проехать сторонкой, чем карабкаться по этому насыпному холму, рискуя в любой момент с него сверзиться. Попадались порой куски трассы, выложенные стволами деревьев. Славка с умным видом объяснил, что такое называется "гать" и дома тоже есть — на болотах. Мол, кладутся бревна, желательно деревьев, которые трудно поддаются гниению, а сверху насыпаются ветки, чтобы можно было проехать. Ну, ему лучше знать.