— И как нам с ним связаться? — Мариан вновь интересовалась больше прикладной стороной вопроса.
— Хмм… по идее, достаточно будет простой медитации, но раз нас тут много и у нас есть Духовный Целитель, можно будет попробовать создать ему проекцию, чтобы Айдан с Алистером тоже смогли принять участие в беседе. Андерс, сможешь?
— Да, как два пальца! — бодро кивнул маг и потянулся за ножиком. — У меня уже начинает вырабатываться рефлекс… — волшебник полоснул себя по руке, чуть поморщился, подождал пока в ладони скопится небольшая порция, после чего плеснул её на амулет, параллельно шепча заклинания. От мага уже привычно повеяло «неправильностью», хотя в этот раз довольно ощутимо. Несколько секунд ничего не происходило но вот, во вспышке бледно-синего сияния, нам предстал призрак. Вооружённый эльфийским клинком, облачённый в пластинчатый доспех и с глухим шлемом на голове.
— Что-то не похож он на мага, — констатировала Мариан.
— И тем не менее, я маг, — невозмутимо возразила призрачная фигура. Несмотря на закрытое лицо, весь облик мужчины буквально кричал о «голубых кровях» и какой-то концентрированной «породистости» — положение тела, наклон головы, то как на нём сидел доспех и то, как он держал оружие — всё выдавало аристократа, который не то что привык повелевать, а буквально родился с золотой ложкой власти во рту. — Благодарю вас за воплощение, пусть и столь ограниченное, — самую малость склонил он голову, обозначая признательный поклон, и опять сделал это идеально, как может только бесконечно уверенный в своём высоком статусе разумный.
— Кто ты? — первой спросила Бетани, пытаясь заглянуть в щель шлема, пока её сестра и Солона бродили оценивающими взглядами по облачению неизвестного.
— Моё имя давно уже утратило всякий смысл и ни о чём вам не скажет… — с холодной, застарелой горечью не пояснил, но констатировал призрак. — Что же касается моей Судьбы, я — маг, — и замолчал, словно это было исчерпывающе. Вероятно, с «головой» у него и в самом деле имелись некоторые проблемы — произнёс пока всего две фразы и в каждой упирал, что он — маг.
— Эм… — озадаченно почесал бровь Алистер, — я всё понимаю, но… не понимаю. Мы его вообще как понимаем? Разве он не должен говорить там на древнельфийском? — ещё один гений словесности… ох, что-то я стал язвителен, не иначе, как долгое пребывание рядом с утончением в Тени. Хотя, справедливости ради, после поглощения души Уртемиэля, ни местный фон истончённой Завесой, ни близкое чароплётство моих чародеев уже не доставляли и десятой доли того дискомфорта, который я чувствовал ранее в аналогичных условиях.
— Для существ Тени при «личном общении» языковых барьеров не существует, — небрежно разъяснил Андрес, — а наш новый знакомый сейчас куда как ближе к ним, чем к обычным смертным. Какой интересный эффект... — закончил он голосом полным исследовательского любопытства.
— Ясно… — кивнул бывший Храмовник и поудобнее перехватил щит. У него, похоже, уже тоже выработался рефлекс на словосочетание «существо из Тени».
— Я могу попросить вас? — дождавшись, пока мы пообщаемся, вновь привлёк к себе внимание дух.
— Смотря о чём, — не скрывая настороженности, прищурилась Солона.
— О последней милости, что достойные враги могут оказать побеждённому, — голос из под шлема стал суше тяжелее. — О покое... Я очень устал. Подготовленный для спасения от смерти сосуд стал моей тюрьмой…
— И ты не хочешь вновь вернуться в мир живых? — подперев грудь скрещенными руками, склонила голову на бок Мариан, на лице которой отразилось недоверчивое удивление. — И почему враги?
— Нет, — коротко качнул головой призрак. — Я слишком долго пробыл мёртвым. Мои братья давно ждут меня за Завесой, что же касается твоего вопроса… Именно вы, суетливые дети, разрушили Арлатан и заразили нас смертью. Сменившим хозяев рабам было всё равно, но вытесненные с земель нашего народа, с нашей земли свободные эльфы были обречены. Анклавы погибали один за другим, казавшиеся ничтожными, живущими краткие мгновения букашки пришли к нам умелыми магами, подчинившими себе демонов и даже низших драконов, этих бледных подобий обликов самих Владык. Вы истребили Народ, но по-праву заслужили уважение.
— Рабам? — нахмурился рыжий. — Что-то этот тип резко перестал мне нравиться, — на пол тона понизив голос, спешно поделился с нами целитель.
— Постой! — вступила в разговор, до того завороженно пялящаяся во все глаза на призрачную фигуру, Мерриль. — Я... У меня столько вопросов! Если возможно… — призрак резко повернулся к девушке и словно нахмурился, хотя как это можно было понять сквозь глухой шлем, до того, как он заговорил, было загадкой. После — да, понять было не сложно, но я лично понял это ещё до.
— Неужели тебя не научили манерам, маленькая рабыня? — холодно хлестнул наполненный нотками раздражения и лёгкого презрения голос. — Слуге, пусть и с посохом мага, негоже лезть в разговор свободных братьев и сестёр по ремеслу!
— Ра-рабыня? — заикнулась, распахнувшая от потрясения ротик эльфийка.
— На твоем лице Печать Крови, посвященная Владыке Тайн Диртамену. Что у тебя за хозяин, что посвятил тебя Хранителю Знаний, но не объяснил даже прописных вещей?! Хотя… в вашем доме всегда были грешники, любящие нарушать запреты, один даже посмел подняться в небеса в облике Владык… — покачал головой призрак, вогнавший в ступор бедную девочку.
Мне его тон не сильно понравился, тут я был солидарен с Андерсом, пусть и не касательно самого понятия рабства, сколько к тому, что этот дух посмел обижать моё, но, с другой стороны, что ещё ждать от, судя по всему, знатного или, как минимум, крайне богатого эльфа из, очевидно, рабовладельческого строя по отношению к, собственно, рабу? Особенно, если окажется, что он с веткой Диртамена не в ладах.
— Эй, она — наша подруга, так что будь с ней повежливее! — агрессивно воскликнула Мариан, под согласные кивки кивки и выражения лица остальных.
— Рабыня… подруга? — теперь пришёл черед потрясённо переспрашивать духу. — Как же сильно изменился мир живых… — с новой горечью, будто сам себе, сказал эльф. — Я ещё раз убедился, что мне в нём нет места... Исполните ли вы мою просьбу и даруете покой усталому собрату по ремеслу? Я не прошу сделать это даром и вполне могу заплатить, — видимо, заметив наши ну никак не лучащиеся энтузиазмом и добродушием лица, призрак решил выложить на стол свои козыри.
— И что же может предложить давно мёртвый маг, даже материальная форма которого поддерживается другими? — счёл я нужным проявить любопытство.
— То, что всегда ценилось магами превыше всего, — гордо поднял голову усопший.
— Знания, — констатировала Солона.
— Верно, — подтвердил наш собеседник, — моё искусство, что когда-то так жаждали получить шемлины.
— И ты уверен, что мы его не получили? — подпустив в голос капельку ироничного сомнения, спросила Бетани. Мёртвый ушастый ей явно тоже не нравился.
— Да. Иначе, я бы это увидел сразу, — сухо и невозмутимо отозвался тот.
— Это почему же?
— Я — Боевой Маг и даже в мёртвом состоянии смог бы отличить своих собратьев по Ордену. Среди вас таких нет… и вряд ли бы мои братья и сёстры согласились бы поделиться своими знаниями с врагами, пусть и достойными, предпочтя забрать эту тайну с собой в Земли Теней.
— И почему же согласен ты? — Солона, как «эксперт по переговорам с потусторонней хренью», принялась играть в инквизитора-пуританина, который решил поинтересоваться путём радикалов.
— Я и так в могиле и… мне уже всё равно. Более двух тысяч лет темноты и одиночества… — он, казалось, хотел сказать что-то ещё, но оборвал себя. Возможно не желая опускаться до откровенных жалоб на судьбу. Вместо этого его тон чуть изменился, став самую капельку деловитым и даже чуть-чуть насмешливым, будто он криво ухмылялся собственному прошлому: — К тому же, как последний член Ордена Боевых Магов Арлатана, я являюсь его главой и вполне могу пересмотреть старые правила, — в тоне духа и впрямь скользнула видимая усмешка. Горькая, но всё же она там была.
— Знакомая логика, — так, а сейчас-то на меня что все косятся? Я вообще просто тихо стою и никого не трогаю!
— А можно, для тех, кто не в курсе, что это такое, Боевой Маг? — спросил Алистер. — В смысле, он как-то по особенному метает фаерболы?
— Вы не знаете даже этого? — сегодня был день откровений для отдельно взятого мёртвого эльфа.
— Лишь старые и смутные легенды, — немного отойдя от шока, но всё ещё с обидой и опаской глядя на призрака, ответила за всех Мерриль.
— Хорошо, — призрак словно устало вздохнул, — я поясню. В этом мире есть два типа сил, типа энергий. Внутренняя, исходящая из тела, и внешняя, управлять которой могут лишь некоторые, отмеченные Тенью, те, кто может при жизни шагнуть за Завесу и странствовать по Землям Теней.
— Сила магов, — кивнула своим мыслям Мариан.
— Да. Но как сила тела может быть направлена лишь внутрь, делая пользователя сильнее, быстрее или позволяя сотворять техники, так и сила Тени, при всём своём могуществе, могла быть направлена только во вне. Маг может обрушить огненный шторм, осушить море или сдуть город, но сам по себе он будет не сильнее простого гончара.
— А как же Магия Крови? — спросил Андерс.
— Магия Крови содержит те же ограничения, даже усиливая или изменяя своё тело, маг воздействует на него извне, опосредовано, оно — цель воздействия, а не его причина, — ответила Солона.
— Верно. Но… основатель нашего Ордена нашёл способ, как дать растечься по телу энергии Тени, как направлять её не только наружу, но и внутрь, превращая любого мага в сильнейшего воина.
— Но какой в этом смысл? — нахмурилась Бетани. — Разве не будет от мага больше пользы в поддержке, чем в первых рядах?
— Одно только это умение действительно даст не так уж и много. Но мы, Боевые Маги, Маги-Воины по праву считались элитой элит Империи! Тяжёлый доспех, укреплённый, помимо обычных, ещё и специальными заклинаниями, сила и скорость, скольжение по краю Завесы, дабы можно было черпать из Тени и защищаться, как от стали, так и от вражеской магии.
— Да любой волшебник помрёт от истощения при таких маневрах минут за десять! — возмутился Андрес.
— Не Боевой Маг — да, но мы были детьми войны. Война питала нас, защищала и залечивала наши раны. Кровь врага из перерезанного твоим мечом горла подходит для заклинаний ничуть не хуже, чем твоя собственная. Страх, Боль, Ужас, Смерть — из всего этого мы тянули силу, сжигая и повергая своих врагов. И именно эти знания я предлагаю вам в обмен на свою свободу.
— Если вы были столь круты, то как люди вас одолели?
— Нас были десятки, быть может, сотни. Человеческих магов — тысячи, простых воинов — десятки и сотни тысяч, а также демоны и драконы… и потери… Люди были готовы платить сотней, полутысячей или тысячей своих сородичей за одного эльфийского мага. Но восстанавливали свои потери они за два десятилетия полностью, а чтобы подготовить полноценного чародея-эльфа требовалось два века. Когда мы поняли, что нас просто давят числом. Было уже слишком поздно.
— Что скажешь, Айдан? — повернулась ко мне Солона.
— Знания лишними не бывают, к тому же, если вы сможете носить нормальную броню и, в случае необходимости вдарить по подкравшемуся врагу с силой огра, мне будет куда спокойнее за вас. Всё-таки в ближайшее время у нас намечаются некоторые серьёзные проблемы… но, неплохо бы добавить и кое-что ещё.
— Что? — спросил Алистер, да и остальные поглядывали с любопытством.
— Коли он может поделиться знаниями и навыками, то пусть заодно передаст и историю эльфов. Даже краткий разговор показал, что потомки основательно забыли, как жили их предки.
— Слишком много знаний, это может быть опасно, — предупредил дух.
— Не впервой, — хмыкнула Солона, — впрочем, подготовиться всё-таки стоит. Девочки? Андерс?
— Разумеется, мы участвуем! — согласились кудесники.
— Эй, а мы?! — возмутился Храмовник.
— Алистер, тебе нужны забиваемые прямо в разум приёмы тысячелетнего колдуна и история Арлатана в придачу? — заломила бровь Солона.
— Э-э-э, нет… — смутился воин.
— Вот и я о том же.
— А Айдану? — парню было «за державу обидно».
— От истории я бы не отказался, но лучше потом просто попрошу рассказать Мерриль. Ты же не откажешь мне в такой малости? — перевожу взгляд на эльфийку, всеми силами стараясь не допустить, чтобы на лице проступило то, как сильно я хочу обнять и утешить эту прелесть, которую смеют обижать всякие дохлые аристо.
— А? Да! В смысле нет! То есть, к-конечно! — м-м-м, вновь набор позитива и тихой паники. Отвлеклась. Хорошо.
— Ну вот и договорились, — немного сварливо закончила мисс Амелл, чуть-чуть, для профилактики, побуравив эльфиечку недовольным взглядом. — Тогда подождите полчасика — мне нужно подготовиться и составить ограничитель, дабы не получить… чего-нибудь лишнего, — бдительная Солона-инквизитор… Мням.
— Хорошо-хорошо, а мы с Алистером пока отойдём в сторонку и будем изображать части интерьера, — кивнул я.
— Отличный план, Ваше Величество! — покивал Андерс. — А если вы сбегаете за чашечкой чая… Ай, Мариан, за что?! — обиженно надулся этот рыжий шут.
— Да так… для профилактики, — ведьмочка показала колдуну кулачок, — и соблюдения командной вертикали.
На этом зуд в нижнем мозге у целителя, само собой, не утих, но всё же народ настроился на работу и та потихоньку закипела. Стоять рядышком и изображать мебель мы с Алистером, конечно же, не стали — у нас, как-никак была целая армия из нескольких сотен ртов, кою надо было организовывать и сориентировать на новые задачи, раз уж основная фаза зачистки была благополучно завершена. Даже после уничтожения всех противников, работы для людей и эльфов хватало: изучить катакомбы, собрать пригодное оружие и броню, нарубить деревьев для погребальных костров, стащить на них все фрагменты тел изрубленной нежити, да и подумать о более вдумчивом поиске ценностей тоже стоило.
Бесспорно, разграбление могил — вещь некрасивая, но, после того, как их обитатели сами поднялись и превратили своё кладбище в поле боя, ситуация немного меняется. Да и вычистить из склепа всю «охрану», но оставить в нём нетронутыми все сокровища, означало бы просто превратить усыпальницу в манок для настоящих гробокопателей и мародёров, а зачем нужна такая точка напряжения в лесу, чьё население и так значительно пострадало за последнее время? Тут у нас свидетелей с население небольшого города — кто-то да проговорится, а в королевстве и без того проблем хватит на много лет вперёд, в том числе и во взаимоотношениях между людьми и эльфами. В общем, команда на разграбление была выдана и народ приступил к делу.
