Утешало Борисова только то, что уже завтра должен был состояться ритуал. Грейнджер уверяла, что все пройдет нормально, схема рабочая, и если что, она сама проследит и поприсутствует. Также она составила букет из зелий Слагхорна, который Падма заботливо подлила в чай своим соседкам. Ударная доза моментально сломала Чоу Чанг, и дико взвеселила Луну Лавгуд. Борисов не стал ничего говорить, ибо нужный эффект — покорность и влюбленность в "господина" был достигнут. Гермиона с видимым удовольствием гоняла девушек и заставляла выполнять свои приказания. В результате, Борисов, посмеиваясь, называл ее старшей женой, близняшек — просто женами, а Чанг и Лавгуд — младшими женами.
После ритуала будет еще месяц, думал Федор, но медлить не следует. Деньги сами в карман не запрыгнут, и надо прямо сейчас изыскивать то, что маленькое, а стоит дорого. Акромантулы в Тайной Комнате и пещерах усердно размножались и плели паутины, но до выхода конечного продукта было еще далеко, и следовало найти другой источник.
— Продам-ка я тебя, Вася, — сообщил он костям василиска на складе, — хоть и не сильно хочется. Так, Хоботов, бегом сюда старшую жену!
— Есть, сэр!
Через полминуты с хлопком прибыли Хоби и Гермиона, страшно недовольная и сжимающая в руке толстую книгу.
— Какого черта? — возопила она, потрясая книгой.
— Оторвись от книги
— Да черта с два! Это же бесценный журнал лабораторных исследований, написанный самой Ровеной!
— Бесценный? — заинтересовался Борисов. — Дорого стоит?
— Такое за деньги не купишь!
— А все же?
— Сто тысяч галлеонов! — отрезала Грейнджер. — Что тут у тебя?
— Да нет, ничего, ты читай, читай, — пробормотал Борисов. — Хобот, отправь ее обратно.
— Есть, сэр!
— Да что вы себе..., — еще успела крикнуть девушка, исчезая в телепорте.
Федор Михайлович потер руки, предвкушая поток денег. То, что он предоставил Гермионе, было лишь частью обширной свалки книг в Выручай-Комнате, и, следовательно, имело смысл там все разобрать. Но это вопрос будущего месяца, а сейчас вполне можно было воспользоваться упорядоченным складом. Библиотекой. Собрать в бесконечный мешок книги из Запретной секции и толкнуть барыгам в Лондоне, самое то будет: быстро, тихо и главное, принесет нужную сумму. Раз уж за какой-то лабораторный журнал дают сто тысяч галлеонов, то темные книги из Запретной секции можно и за полмиллиона толкать, не задумываясь!
Борисов думал недолго.
Зайти в каморку, умыться, побрызгать себя зельем с феромонами и отправиться в библиотеку. Раз прежний хозяин трахал мадам Пинс, то и он разок потерпит ради дела, а там после секса можно и поговорить насчет выноса книг из Запретной секции. Ведь не в единственном же там все экземпляре? Мадам Пинс на месте не было, и Федор Михайлович присел подождать, рассеяно листая газету, лежавшую на столе.
От чтения его отвлекло прерывистое, тяжелое дыхание. Борисов поднял глаза, не слишком далеко поднял, так как взгляд застрял на уровне груди. Возбужденной такой груди пятого размера, вздымающейся в такт возбужденному дыханию. Лаванда Браун, издав утробный стон, прыгнула прямо на Борисова, повалив его и стул. Оказавшись сверху, возбужденная Лаванда немедленно разорвала на себе верхнюю одежду, вываливая сиськи прямо в лицо завхозу. Федор не стал отказываться, только отметил про себя, что зелья с феромонами надо использовать аккуратнее.
Постанывая, Лаванда взасос целовала Борисова в лысину, потом начала облизывать.
Мадам Пинс неспешно брела обратно в библиотеку. Почти 100 лет — не шутки, и даже простой поход в туалет превращается в длинное событие. Сейчас прийти в пустую библиотеку, присесть за стол и подремать. Но мечтам старушки не суждено было сбыться. В библиотеке ее взгляду предстало ужасающее зрелище. Стол, ее любимый стол, разломан! Шкафы повалены! Книги разбросаны! Корешки смяты! Стулья повалены!
Мадам Пинс ощутила, как что-то крепко сжало ее сердце. Шаркая ногами, она устремилась вглубь библиотеки, откуда доносились странные звуки. Представшее ее глазам зрелище было еще более шокирующим, чем разбросанные повсюду книги. Прямо на стопке книг и газет, хорошо знакомый ей Аргус Филч, вовсю пялил какую-то старшеклассницу. Приподняв ноги, она стонала и кричала "Да, да, мой лысый жеребец!", при этом сгребала в горсть страницы и вырывала их из книг.
Это стало последней каплей. Издав тихий писк, мадам Пинс с грохотом упала на пол. Федор Михайлович оторвался от Лаванды и повернул голову.
— Неплохо погуляли, — прохрипел Борисов, обозревая разгром.
— Дорогой, почему ты остановился? — простонала Лаванда.
— Цыц! — шикнул Борисов. — Человек в беде!
— Да, и этот человек — я!
Но Федор Михайлович уже поднялся, подтянул штаны и, слегка оскальзываясь на книгах, подошел к мадам Пинс.
— Недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах, — прохрипел Борисов, констатируя смерть. — Неудобно как-то получилось, неудобно.
— Ну же! — подошла полуголая Лаванда. — Что тебе с этой старушки?
Федор Михайлович оценивающе посмотрел на девушку. Сиськи — супер, но старшая жена и омоложение важнее. Поэтому, едва Лаванда повернулась, как Борисов подхватил ближайшую толстую книгу и врезал ей по затылку. Всхлипнув, все так же полураздетая Браун упала, раскидав ноги. Федор посмотрел на книгу: "Теория магия в 3-х томах. Том I".
— Ученые, — прохрипел завхоз. — Все зло от ученых!
После чего, сплюнув, отбросил книгу и задумался. Порядок действий был очень важен, и первым делом он запер дверь в библиотеку. Затем подошел к Браун, доставая из кармана пузырек с зельем. Отбеливатель памяти должен был решить проблему... если бы она еще существовала. Федор Михайлович ударил, не учтя того, что новое тело имело мощные мускулы, накачанные непрерывной уборкой школы. Теория магии убила Лаванду моментально.
Пожав плечами, Борисов слегка поправил детали мизансцены и пошел в Запретную секцию.
Грейнджер будет довольна, подумал Борисов, и может, сбавит накал езды по мозгам. Увы, старшая жена при всех своих достоинствах: гарем построен, книжки разбираются, консультации в любой момент по любым магическим вопросам, имела и крепкие недостатки. Ездила по мозгам Борисову, мол, так книги хранить нельзя, читала лекции и однажды даже попробовала отчитать за чрезмерное использование домовиков.
— Контракт — шмантракт, — проворчал завхоз, — посмотрим еще, кто тут КЗОТ нарушает.
Зайдя в Запретную секцию, Федор Михайлович опять же не стал изобретать велосипед, а просто пнул ближайший шкаф, опрокидывая его. Шкафы начали падать один за другим, а Борисов ходил и меланхолично подбирал книги, засовывая их в бездонную сумку. Упертым книгам, пытавшимся засосать его душу или откусить пальцы, завхоз демонстрировал зажигалку. Особо упертые получали спецдубинкой по корешку, или внезапно обнаруживали, что дробовик упирается им в заднюю страницу. Пройдя библиотеку насквозь и присвоив треть книг, Борисов внезапно обнаружил еще дверь.
Борисов толкнул ее, но дверь не поддавалась.
Верный Лобзик решил проблему, но не сразу. Рикошеты летали по секции, вызывая злость у Борисова. В конце концов, дверь поддалась, и взору завхоза предстала крохотная комната, квадрат 2 на 2 метра. В середине комнаты, прикованная цепями, висела огромная книга.
— Вот жеж нихрена себе Царь-книга, — удивился Борисов.
— Кто ты? — книга открыла глаза. — Ты пришел убить меня?
— Да нет, просто мимо проходил.
Книга дернулась в цепях.
— О, сколько их вокруг! — простонала книга.
— Кого? Ты вообще кто? Разумная книга? — нахмурился Борисов, выставляя Лобзик перед собой.
— Ты слышал о крысиных волках? — задала встречный вопрос книга. Борисов кивнул. — Меня вывели также. Я боролась за место под солнцем, и ела соседей, о какие вкусные у них были корешки! Надо заметить, раньше книги были вкуснее, их пропитывали для долговечности. Но вот в один прекрасный момент книги закончились, и меня вынесли на свет. Отныне и навсегда моей едой стали другие книги, газеты, плакаты, все, что несет в себе печатное слово. О, как меня кормили в те дни! Потом пришли суровые дядьки из Министерства, и унесли меня в отдел Тайн. Меня забрасывали в другие страны, и я шпионила, ела информацию и притворялась то Библией, то дешевым детективчиком, то роскошным бестселлером. О, это была бурная и насыщенная жизнь! Во мне столько секретов, что когда однажды наступил мир, меня привезли сюда, заковали в цепи и закрыли навечно.
— Сурово, — почесал лысину Борисов. — И что, важные секреты?
— Ты знаешь, например, что истинной причиной Первой Мировой войны магглов стали терки британских магов с османскими за леса Албании, где был расположен сильнейший магический источник Европы?
— Ого! — Борисов оценил. — Хочешь выбраться отсюда?
— Спрашиваешь! А еще, — книга закатила глаза, — я чувствую еду, много еды!
— Отлично. Будешь жить в моей каморке, регулярная кормежка и снова разъезды по миру, а взамен немного консультаций и историй на ночь.
— Идет, — дернулась книга. — Клянусь! Освобождай, жрать хочу!!!
Борисов сбил замок, и книга одним прыжком накинулась на валявшиеся на полу книги. Жадно урча, она в один присест съела четырехтомник "Запретных артефактов", потом проглотила "Справочник волшебных существ Атлантиды", и закусила толстой стопкой журналов "Трансфигурация сегодня". Отрыгнув кусок корешка, книга заявила Борисову.
— Пойдет, для начала. Поехали отсюда, кстати, как тебя?
— Аргус Филч.
— Молодцом, Аргус! Зови меня Джеймсом, — рыгнула книга, залезая в мешок. — Сработаемся.
Но на этом библиотечная эпопея Борисова не закончилась.
Вечером, когда Федор разбирал добычу, под одобрительные комментарии Джеймса, заодно сразу оценивавшего книги, в каморку постучались. Взволнованный Хагрид, даже объяснять ничего не стал, а сразу потащил Борисова в библиотеку. Там уже собрались все преподаватели, за исключением директора, а также присутствовал Аластор, подозрительно вращавший глазом.
По центру библиотеки расхаживал Снейп, потрясая руками.
— Это возмутительно! Опять злодеи проникли в Хогвартс! Опять без всякой магии! Они явно прорыли сюда тайный ход!! — орал Северус.
Борисов задумался, а что, классная идея! Поэтому дальше он слушал с двойным интересом.
— Вот как было дело! — Снейп начал показывать. — Злодеи проникли в Хогвартс и прокрались к библиотеке! Их цель — книги из Запретной секции! Мадам Пинс отчаянно сопротивлялась, видите, как разбросаны шкафы и книги? Но они убили ее, какой-то сложной магией, которую потом затерли! В библиотеке была Лаванда Браун! Она отчаянно сопротивлялась, но негодяи избили ее и жестоко изнасиловали, затем убив! Затем они разграбили Запретную Секцию и скрылись, затерев следы! Это возмутительно!
"И не говори", подумал Борисов и понял, что от Снейпа пора избавляться.
Глава 13
в которой наконец дело доходит до первого ритуала омоложения
"Старшая жена", напряженно морща лоб, вычерчивала крест на полу Выручай-комнаты. Установленная там же огромная ванна, уже наполненная водой, ждала своего часа. Полночь полнолуния должна была наступить через полчаса, и Борисов немного нервничал.
Грейнджер, наоборот, чуть ли не пела, вычерчивая, подгоняя положение яйца Мерлина, и засыпая спецдобавку. Прежде чем засыпать, она внимательно изучила ее на просвет, попробовала на язык и понюхала.
— Что там? — не удержался от вопроса Борисов.
— Магический проводник, — ответила Гермиона.
И вот теперь она чертила, а завхоз нервничал. Собравшиеся здесь же 4 "жены" тоже не добавляли спокойствия. Пока что порыкивания "старшей" на близняшек, а тех на младших, в лице Лавгуд и Чанг, еще действовали, но атмосфера потихоньку накалялась.
— Это хорошо, — заметила Грейнджер, вставая с пола. — Пусть нервничают, так они отдадут больше энергии.
— А... с этим Кристаллом, вообще зачем магия?
— Нужна не только магия, но и жизнь, и желание, — как будто в насмешку Гермиона уставилась на брюки Филча, — и не только ваше. Вы же хотите омолодиться?
— Хочу!
— Вот, это главное! Лезьте в ванну!
— Там же холодная!
Гермиона, направив палочку на ванну, выкрикнула что-то вроде "Водус Нагреватус", и от ванны пошла волна тепла и пар. Борисов прямо физически ощутил, какой там сейчас кипяток.
— А теперь горячая!
— Вам не угодишь, мистер Филч. То вам сиськи мелкие, то вода холодная, — уперла руки в боки Грейнджер. — Может, еще и звезды не так стоят, а потом окажется, что вы и договор соблюдать не хотите?
— Не кричи на господина!
— Сонорус! Заткнулись, дуры! — заорала Гермиона так, что у всех заложило уши. — Разделись! Бегом! Господин вас хочет, так что разделись! Как в борделе, только быстрее!
— Откуда такие познания про бордель? — прищурился Борисов.
— В книжках читала. Вы бы тоже разделись и лезли, а то до полночи всего несколько минут осталось.
После чего все-таки убрала излишки тепла, взмахнув палочкой. Борисов начал нехотя раздеваться, под жадными взглядами голых девушек, которые, осознав слова "старшей жены" реально разделись на скорость. Назвал бы кто-то это жилистое старческое тело с выпирающими костями красивым? Конечно, нет. Но сознание жен, задурманенное зельями, приказало "В атаку!!" и они помчались на Борисова вчетвером, как будто молчаливо договорившись между собой, что вначале надо завалить, а там разберемся.
Не ожидавший такого натиска Федор Михайлович сделал шаг назад, запнулся о недоснятые штаны и, неловко взмахнув руками, повалился в ванну, ударившись затылком о бортик. Борисов потерял сознание и не видел последующей сцены, хотя она была достойна кисти художника или камеры порно-режиссера.
Издав победный клич, голые близняшки Патил, потрясая грудями, совершили синхронный прыжок через бортик. Чем они думали в этот момент, осталось непонятным, потому что приземление должно было добить побулькивающего под водой Борисова. К счастью для завхоза, в полете близняшки столкнулись и рухнули в ванну, расплескав воду. Бежавшая следом Чанг уже собиралась ловко поймать снитч Борисова, но Луна подставила ей ногу, и китаянка улетела лицом о ближний бортик.
— Ха-ха, нарглы рулят! — заявила Лавгуд и аккуратно занесла ногу над бортиком.
— Петрификус Тоталус! Петрификус Тоталус! Петрификус Тоталус! Петрификус Тоталус!
Грейнджер, злая и красная, опустила палочку. Дуры! Такой проект! Такая магия! А эти дуры! Волосы ее встали дыбом, и там начали проскакивать искры. Глаза позеленели, а палочка как будто зажила своей жизнью. Не прошло и минуты, как парализованные девушки были расставлены по сторонам креста, Борисов приподнят и накормлен жаброслями, после чего опущен обратно под воду.
— Вот так, хоть не задохнешься, кобель старый, — сообщила она Федор Михайловичу. — Спасибо, конечно, за Лаванду, но эти жены — ты что, лысая твоя башка, не мог, кого поумнее найти?
Борисов, лежа на дне ванны, молча и загадочно пускал пузыри. Грейнджер скептически посмотрела на штаны и трусы, потом сверилась с инструкцией. Нет, все должны быть голыми, и образовывать строгую конструкцию.
