Земля четырех Стихий. Завершена часть первая.

— У тебя музыкальные руки, такие тонкие пальцы и узкая ладонь. Ты играешь на фортепиано?

— Нет, я играю на ксилофоне, а пальцы пианиста у меня от мамы.

Взмах ресниц — упущенное мгновение и мы без предупреждения оказываемся у первых дворов нашего села. Стоя близко к Аркану, заметила, что он чисто выбрит и благоухает свежестью. Носовые аромо-рецепторы уловили шлейф запаха:

— Пахнет бамбуком, — пришлось сделать шаг назад, чтобы не смотреть Аркану в подбородок.

— Верхние ноты — бергамот, нероли, оранжевая бигардия. Ноты "сердца": листья белого чая, мимоза, специи. Конечные ноты: эссенция мате, листья инжира, дубовый мох и бамбук. Точно! Пахнет бамбуком!

— Приличный аромат, надо найти такой же, но женский вариант. Когда-то давным-давно был запах парфюма под названием "Библос Бамбук". Я пользовалась мужским. Однако уверяла всех вокруг, что это запах — унисекс. Очень свежий и волнующий был запах. И я была крайне огорчена, когда узнала, что производитель снял с производства именно этот парфюм. Аналог мне так и не довелось найти.

Часы показывали без четверти девять, когда мы остановились напротив входа в дом культуры и отдыха. По дороге привычно улыбаясь встречным, мы здоровались со вчерашними гуляками. Народ в поселении просыпался с первыми лучами солнца. Никто не бездельничал, у нас безделье каралось. Слишком мало осталось людей, слишком много нужно сделать, чтобы выжить. Лентяям у нас не место, бездарей не держим.

Моя работа, совместно с нашей докторшей Ирочкой, заключается в том, чтобы раскрыть таланты личности и направить по правильному пути. Однако, как в старые добрые советские времена — физический труд облагораживает и сейчас. Люди творческого склада ума наравне с инженерами и доярками собирали урожаи на огородах соседей и развлекали их же долгими зимними вечерами своим творчеством. В нашем обществе существовал бартерный обмен, о стоимости услуг договаривались стороны, драгоценные металлы не имели привычной стоимости, в бриллиантах не было нужды: не перед кем выхваляться и кичиться, люди старались богатеть своими личными качествами и талантами. Все попытки возвыситься за счет других пресекались. Споры рассматривались тремя постоянными "судьями" — главой совета поселения Максимом Юрьевичем, нашим хирургом Виктором Андреевичем и "деканом" Владимиром Ивановичем. Еще семь человек выбирались жеребьевкой. Я присутствовала на разбирательствах инкогнито, применяя свой талант видеть ауру человека. Корректируя показания свидетелей и спорящих сторон. Разнимать на улице спорщиков было просто, достаточно было выяснить причину спора и осадить вруна. За полгода совместного обитания, люди сводили свои споры к базарной торговле за стоимость товаров и услуг.

Сегодня совет собирался обсуждать вопросы кадровых расстановок новоприбывших поселенцев, плановые вылазки в область, обследование Днепра в районе холмов Триполья и еще много мелких вопросов.

Мы зашли в здание и направились прямиком в малый актовый зал, большой зал поселенцы использовали для проведения общественных праздников. Отправив Аркана в удобное кресло в дальнем углу возле бокового окна, сама поспешила поприветствовать собравшихся у столика с угощениями.

Выбрав несколько печенюшек и пару бутербродов с сыром, налила стакан яблочного сока и отправилась в угол к нашему гостю. Вручила ему съестные припасы, электронную книгу с запасенными классическими произведениями на разных языках и поинтересовалась настроениями собравшихся.

— Гнева не чувствую, пока только раздражение. И то, думаю, что вызвано оно исключительно погодой, высокой температурой воздуха и отсутствием кондиционеров.

Я глянула на людей у столика: общая аура окрашена в оранжевый цвет раздражения и зеленый цвет бушующей энергии созидания, несколько темных пятен на уровне некоторых сердец, одни больные легкие. В общем и целом, ситуация подконтрольная.

В зал зашли последние участники собрания: глава совета с сыном, Ирочка и незнакомая мне девушка с заплаканными глазами.

Олег выглядел помятым, видно, недавно встал с постели, а может, недавно только лег. Ирочка была ни в одном глазу, доктор знала, как лечиться от похмелья, голова совета держал марку: выглаженная одежда, выбритое лицо, ясные глаза и учтивость во всех движениях. Олега отправили к Аркану, остальные расселись за круглый стол, сделанный три года назад нашими умельцами столярного дела.

— Приветствую всех, — начал Максим Юрьевич, — наша сегодняшняя встреча должна была носить мирный характер, но появились обстоятельства пока непреодолимой силы, которые могут заставить перейти наши села на военное положение.

Все уставились на главу совета, ауры сменили цвета на все оттенки синего — цвета страха, в воздухе повисло напряжение.

ГЛАВА-7

— Вчерашний праздничный салют спас девушку от рабства, но привел в наши земли бандформирование. В их распоряжении огнестрельное оружие, боеприпасы, военный транспорт, в том числе и водный. По данным, полученным от избежавшей плена, в банде насчитывается около шестидесяти человек. Руководит ими один человек, имеющий дар Стихийника. Скорее всего — Водного. Вывод сделан на основании женских наблюдений: уж очень удачно совершаются набеги на селения под прикрытием дождя и тумана. Собирают "дань" в основном мясом — домашним скотом и рабами, забирают технику и увозят в свое логово на воде. Больше ничего не знаем.

Народ выслушал и зашумел, обговаривая и переваривая информацию. Сейчас начнутся споры и пререкания, каждый начнет тянуть одеяло на себя: самые резвые схватятся за оружие и будут горой стоять за своих, кто-то будет настаивать на мирном урегулировании конфликта, то бишь, будет готов откупиться. Именно такого исхода меньше всего хотелось мне: поддаться один раз, дать слабину и все — бандиты сядут на шею, поборы никогда не прекратятся. А селение наше разрослось: три села с общим количеством населения в тысячу человек. Брать "дань" есть с кого. А еще хуже будет, если мы не договоримся стоять друг за друга горой. Все села разделены огромной посевной территорией, охранять и оборонять все три пункта будет крайне сложно. И нас постигнет участь павших от распрей государств. Именно сейчас необходимо мыслить трезво.

Я обернулась, чтобы посоветоваться с Огненным: тот сидел напряженный, внимательный и безучастный. Первой мелькнула мысль, что Аркан, как лицо исключительно стороннее, прямо сейчас телепортируется подальше от неприятностей. Однако, взглянув на ауру Стихийника, посетовала на собственную недальновидность и недоверчивость: безучастность, увиденная мной на лице Огненного, была проявлением активной работы Стихийника — он собирал негативные эмоции, подпитывая родную Стихию эманациями агрессивно настроенных людей.

Девушка с красными опухшими глазами, сгорбившись, сидела в соседнем кресле. Ее аура светилась ультрамарином — цветом глубокого горя и страха. Бедняжка, натерпелась, ее внутреннее состояние окрашивало ауру, словно синька вылитая в тазик с водой. Смущали меня только лишь отблески фиолетового оттенка.

От размышлений о неправильности окраски ауры отвлекла воцарившаяся тишина. Разговоры за столом стихли и властный голос одного из прибывших на совет мужчин начал излагать очень сухо и по существу:

— Они не знают, сколько нас — это раз, мы не знаем, откуда они придут — это два, мы знаем об их нападении и эффект внезапности утерян, это три...

Пока мужчина перечислял плюсы и минусы, мне удалось откопать среди фотографических завалов памяти образ говорящего: слово держал майор запаса, глава отдела безопасности территории нашего и соседних двух поселений.

Девушка с заплаканными глазами смотрела из-под бровей и внимательно слушала. Чувство сострадания заставило меня пересесть поближе к несчастной и взять ее за руку:

— Как твое имя?

— Галя, — с запинкой ответила девушка, и фиолетовый оттенок ринулся вытеснять из ауры остальные цвета.

Я сокрушенно покачала головой:

— Максим Юрьевич, — тихо, но четко прозвучал голос в большой комнате, — нам нужен перерыв.

Майор раздраженно замолк, выражая свое недовольство в буравящем меня взгляде. Глава совета подошел к нашему уголку молча.

— Нам нужна отдельная комната, — продолжала я.

Максим Юрьевич обернулся к майору:

— Гриша, ты за главного. Излагай основные положения, а мы сейчас вернемся.

Делегация из трех человек: меня, девушки и головы, прошествовала в "учительскую". Иностранец потянулся было за нами, да пришлось осадить его на пороге комнаты:

— Там скоро будет драка, — кивнула я в сторону малого зала.

— Не будет, — ответил Стихийник, — я оставил там "накопитель". Свеча, — было ответом на немой вопрос в застывших глазах старосты.

Маленькая комната заполнилась людьми, напряженность звенела в воздухе высоковольтными проводами. Я пристально поглядела на девушку:

— Как тебя зовут, детка? — провинившаяся затравлено глянула на меня.

— Г-галя, — голос девушки снова дрогнул.

— Скажи настоящее имя, пожалуйста, мы не станем обижаться.

Девушка насупилась и замкнулась.

— Максим Юрьевич, нам нужны правильные вопросы.

Мне стоило помолчать и предоставить возможность опытному руководителю найти общий язык с испуганной девчонкой. Староста понял меня правильно, подобная процедура была для нас не в новинку.

— Галя, это ненастоящее твое имя. Я вижу, что ты очень боишься, но не мы твои враги, не нас тебе бояться. Ты была одной из них? — я стояла за спиной девушки и следила за ее аурой, "Нет" — я покачала головой.

— Ты из рабов? — синий цвет боли и ужаса жестоких воспоминаний, "Да" — мой кивок головой.

— Твои родные и близкие остались в рабстве? — проблеск красного гневного цвета среди густого ультрамарина, "Да" — снова мой кивок.

— Тебя отправили к нам шпионить? — оранжевый цвет раздражения, "Нет", качаю головой

— Тебя принудили идти к нам и соврать? — мы с девушкой кивнули одновременно.

И дальше пошло легче.

— У них остались твои родные? -девушка кивнула и спрятала лицо в ладонях, беззвучно рыдая.

После пятиминутной истерики и выпитого стакана воды молчунья объяснила, что она — засланный казачек, настоящее имя — Елена, банда состоит из тридцати человек мобильной части и еще пятнадцати надзирателей на их базе. Рабы нужны им для построек укреплений и домов на бывших просторах Киевского водохранилища.

— И самое главное, они придут сегодня на рассвете, — заканчивал свой рассказ глава совета непосредственным участникам встречи. Десять минут назад мы отправили Лену с доктором за дозой успокоительного. — У нас мало времени на подготовку, мы не знаем, с какой стороны их ждать. Ваши предложения, Григорий...

— Эвакуируем максимальное количество людей на территорию садовых участков, отключаем электричество, рассредоточиваем силы по поселению. В Стайках и Вытячиве то же самое.

— Всех детей с мамами ко мне в дом, — я вклинилась в тираду майора, — места должно хватить всем, с дороги дом не виден, на всех окнах первого и второго этажей — решетки. До третьего — не добраться.

Майор согласно кивнул и отдал распоряжение об организации эвакуации. Опыт подсказывал майору, что противник будет бить с одной точки: про наше поселение они узнали только вчера, благодаря сказочному фейерверку в ночном небе; еще бандиты были уверены, что в селении есть Стихийник Огня, соответственно Стихийник Воды легко с ним справится; подходов к селению всего три — с полей, но вряд ли противник выберет этот убийственный путь, заметить движение на голой равнине можно мгновенно, особенно если попросить Луну дать больше света, что Стихийнику Огня под силу, со стороны трассы и со стороны садовых участков.

Пригодились бы и мои навыки общения с родной Земной Стихией: я бы смогла почувствовать приближение незваных гостей по вибрации почвенного покрова. Однако, узнав о времени и месте прихода "татар", я не смогла бы определить расстояния. А в нашем случае расстояние до агрессивно настроенных субъектов имело решающее значение. Поэтому были выставлены дежурные со стороны полей, часть наших защитников разделились пополам и отправились в разные концы селения. Каждому выдали по волоску Аркана — в случае тревоги хозяин подожженного волоса явится незамедлительно.

К десяти часам вечера мой дом, заполненный под самую крышу малявками всех возрастов, уснул. Я спустилась на газон, сняла обувь и уселась в привычной позе лотоса. Руки на землю, сплести пальцы с травинками и уйти в безмыслие...

Не получилось. Отвлекли шаги гостя. Стихийник присел рядом на траву и стал накручивать на палец сорванную травинку. Я скосила взгляд:

— Спасибо, что остался и помогаешь нам.

— Я подумал, что вам одним не справиться. В ваших "солдатах" нет гнева.

— Это потому, что они не солдаты, — устало заметила я. — Солдат — это защитник и разрушитель. Он защищает свое, разрушая все чуждое. А люди, которые собрались здесь — это созидатели. Мирные, уравновешенные, счастливые. Я надеялась, что большинство людей, которые выжили, имеют мозги, а не просто извилины. К нам идут не люди, к нам идут управляемые големы, со вложенными чужими идеями в пустые черепные коробки. Не может Стихийник быть разрушителем изначально. Что-то случилось с этим человеком и я бы хотела посмотреть на него, а еще лучше — поговорить. Если у вас выйдет все, как вы задумали, и моя помощь вам не понадобится, постарайтесь оставить его в живых.

— Да, мне тоже было бы интересно с ним поболтать. — Аркан перевел взгляд с травинки на меня. — Что ты сейчас будешь делать?

— Набираться сил, просить свою Стихию о помощи.

— А я, наверное, тоже попрошу свою Стихию о пополнении энергетического запаса.

Я усмехнулась:

— Ну, ты и чудак. Через несколько часов сюда придет почти полсотни разъяренных людей, у которых ты можешь позабирать хоть всю энергию до последней капли. А ты хочешь просить Огонь дать тебе еще сил?! Три раза ха-ха!!!

Вдалеке громыхнуло. Меня передернуло от неожиданности. Аркан посмотрел на небо и констатировал:

— Началось...

ГЛАВА-8

Вода — Стихия полярная: она может быть каплей росы или бушующим океаном, она может быть предрассветной дымкой или зловонным туманом болот, она может быть снеговиком, слепленным веселыми детьми в начале зимы или быстрой лавиной, несущей смерть всему, что встанет на ее пути. В ее существование вплетены одинаково равноценные нити жизни и смерти.

Сегодня ночью нам предстояло встретиться с многогранным ликом Водной Стихии.

Там, где только что небо разразилось громовым раскатом, собралась пелена туч, из-за которых не было видно ни мерцающих звезд, ни бездонного ночного неба. Рассчитывать на то, что именно оттуда придет противник — себе дороже. Решив, не отклоняться от утвержденного плана, наши "стражи" расположились на двух концах поселения.

Меня, как запасную боевую единицу, отправили ждать начала событий в первых домах садового товарищества за окраиной поселения. Дома были необитаемы — население не спешило занимать место поближе к сверхъестественному существу.