Земля четырех Стихий. Завершена часть первая.

Сразу после полуночи по крышам домов застучали первые капли дождя, который постепенно набирал силу и успокаивал своей музыкальной дробью.

"Хороший стратегический ход — усыпить людей и их бдительность мирным постукиванием капель дождя", — думала я, сидя в летней беседке, укутавшись в плед. От сырости воздух стал прохладней. Я сидела в ступоре и даже не пыталась понять, откуда появился Стихийник, желающий причинить людям еще большую боль, чем ту, которую они пережили совсем недавно. Немного поразмышляв, я дала себе обещание, что обязательно выясню причины столь странных изменений в поведении Стихий и самого Стихийника.

По истечении часа стало ясно, что я зря теряю драгоценное время, что нужно послушать свою Стихию, поискать ответы в другом мире. Босые ноги ступили деревянный настил беседки, проблемы и мысли были выдворены вон из головы, сознание вошло в состояние безмыслия. Стараясь прочувствовать состояние земли, я прислушалась и узрела лишь тишину. Земная Стихия спала, убаюканная дождем. Согретая жарким летним солнцем земля восприняла живительную влагу, как божественный дар, впитывала в себя влагу и не подозревала про предательские цели такого подарка Водной Стихии.

Я попыталась легонько толкнуть своей энергией спящую Стихию — никакого отклика. Попыталась передать сообщение с большой порцией энергии — опять тишина. Плюнула на все, вышла из транса и решила, что моя Стихия делает правильно, что отдыхает. Сражение она-то точно не проспит — противостояние Огненной и Водной Стихий незамеченным не останется.

Горизонт на востоке стал терять насыщенность и глубину цвета — близился час рассвета. Однако Земля все не хотела просыпаться: спали птицы, и их пение не будило Стихию, спали животные, и люди не выходили к своим питомцам. Дождь усиливался, превращаясь в сплошную стену. Я неотрывно следила за спящими домами нашего поселения. Тишину нарушала только колыбельная дождя, от влажного воздуха потяжелела одежда и голова, дышать было трудно от бешенной скачки сердца.

Прошло еще какое-то время и стало еще светлее. Грозовые тучи заволокли небо над крышами села и прилегающими к поселению полями, однако горизонт оставался чистым и с каждой минутой все больше окрашивался бледно-розовым оттенком. Вспомнились фантастические рассказы про первый зеленый луч восхода. Наверное, надо быть поэтом или художником, чтобы увидеть его. Мне ни разу не удалось повстречать этот заветный подарок солнца.

Беспокойство нарастало: час "свидания" уже настал, но село по-прежнему окутывала тишина. И никаких признаков вторжения. Из-за сплошной пелены дождя было нереально увидеть цвета человеческих аур. Подождав еще немного, я решила отправляться на разведку. Или бежать на помощь. А возможно, не наше поселение стало целью захвата? Возможно два других села уже пострадали, а мы тут и в ус не дуем?

Бросив плед на скамейку, как была босиком, отправилась в сторону домов, по пути пожалев, что не подготовила заранее машину. Рассчитывала на Аркана и его талант телепорта. Теперь, дорогая, иди. Беги, спеши к своим друзьям на своих двух.

Бежать пришлось довольно долго, ноги утопали в грязных лужах, платье вымокло до нитки и липло к ногам, почему-то всегда предусмотрительный ум не догадался подсказать надеть джинсы — универсальную одежду для любого случая. Слишком много событий свалилось на голову за вчерашний день, об одежде никто не думал.

Добежав до первых домов села и никого не обнаружив, стараясь не шуметь, я устремилась дальше. Запыхалась, устала как черт, надоело постоянно убирать мокрую челку с глаз, и до сих пор никого не обнаружила. Неужели все закончилось? Тогда почему все еще идет проливной дождь?

Наконец сквозь пелену дождя удалось обнаружить малое движение. Глянула через призму безмыслия на ауры: только два цвета — красный и синий. Гнев и страх. И страха намного больше. Оглянулась по сторонам, убедилась, что другого, обходного пути не найду. Придется идти по прямой, ориентируясь на огромный шар эмоций из страха и гнева. Послышались голоса — кто-то ругался.

Вынудив себя успокоить бешенный стук сердца, я вновь обратилась к своей Стихии — Земля неохотно заворочалась, постепенно возвращаясь в реальность. Сделав еще с десяток шагов, я замерла: ноги вросли в землю, воздух перестал поступать в легкие за ненадобностью. Картина, открывшаяся моему взору, могла бы послужить иллюстрацией к учебнику по истории к разделу "Как вымерло человечество": повсюду огромные глыбы льда с заключенными в них людьми, часть моих поселенцев сражается с противником в рукопашном бою, из оружия — только ножи, ничего огнестрельного. И вот почему не было ничего слышно — никто не стрелял. Почему? Выясню потом. Некоторые из наших "солдат" успевали разбивать глыбы льда и освобождать других, но к превеликому моему сожалению, помощи от обмороженных и обессилено валившихся людей, не дождешься. Ауры окрашивались в синий цвет все сильнее. Аркана не было видно. Я стала искать Стихийника, подходя все ближе к полю боя. Руки тряслись, голова не соображала. Слева разбился лед, я шарахнулась в сторону, налетев на кого-то из противников. Мужчина обернулся и глянул на внезапно появившуюся преграду — лицо перекосилось от ярости. Мужчина наотмашь ударил, голова безвольно мотнулась, я потеряла равновесие и грохнулась в лужу. В голове мгновенно все стало на свои места, мысли очистились, и в долю секунды я почувствовала дрожь Земной Стихии — она проснулась и испытала ужас от увиденной картины. Мощнейший заряд энергии Земной Стихии подбросил меня вверх и поставил на ноги. Ошарашенный прытью почти оглушенного тела мужчина занес руку с ножом, чтобы добить жертву, и был остановлен гневным криком:

— Да пошел ты к черту!!! — меня наверняка услышали в соседнем поселении. Но самое главное — меня услышала Земная Стихия.

В мгновение ока земля под ногами противника разошлась в стороны и он провалился в яму по самые плечи. Земля сомкнулась, не давая зверски оскорбленному человеку пошевелиться. И только отборная ругань слетала с перекошенных губ. Аура окрасилась в алый. Отлично! Кто еще на меня?

"Надо найти Огонька", — здравая мысль в голове осталась в гордом одиночестве. Рядом поселились веселость и истерика. Состояние сильного наркотического опьянения с последующим негативным влиянием на организм — вот как охарактеризовала бы мое поведение Ирочка. Но ее рядом не было. А у меня вроде и голова соображает, да мыслей много, и они топчутся, толкаются, пытаются одновременно пробиться толпой в узкий проход.

Подсознание решило расслабиться и выдало на гора забавные кино-картинки: главный герой, естественно супер-герой, сражается с армией противников, они стреляют, а герою хоть бы что. И все это происходит под веселенькую музыку песенки Петси Кляйн "Back In Baby's Arms".

Звук песни нарастал, перекрывая ругань, шум дождя и ветра, а я шла роботом напролом и раздавала пригласительные к рогатому в гости всем, кто попадался с перекошенными лицами. Потом будем разбираться, кто свой, а кто чужой. Главное — обездвижить.

Добралась до очередной глыбы льда, ругающейся на иностранном: Огненный Стихийник был зажат толстым слоем льда со всех сторон, волосы на его голове горели синеватым огоньком. У него явно не было сил справляться со сковавшим его льдом. На возвышении, прямо напротив Аркана, на расстоянии метров десяти виднелся силуэт мужчины. Словно Христос над Буэнос-Айресом, он развел руки, покрывая сомнительным благословением поле битвы, запрокинув голову к небу.

"А вот и Стихийник", — мелькнуло в голове, а внимание уже переключилось на новую задачу: Аркан в ледяном плену опустился на полметра в землю, которая тотчас заметно потвердела, и от давящего земного пресса по льду побежали трещины, марокканец оказался на свободе.

План по возвращению к жизни Огненного сложился в секунду:

— Собирай силу, сейчас ее будет очень много, — шепнула напарнику. — Эй, Ледышка! — Крикнула, перекрывая шум дождя.

Водный Стихийник опустил медленно руки и глянул на меня. Уже давно посветлевшее небо, хоть и затянутое тучами, осветило лицо: бледное, водянистое, с темными кругами под глазами и почти синими губами. Вспышка презрения в глазах и ауре. Отлично, именно этого нам и надо.

— Уважаемый Водяной, объяснитесь. По какому праву вы позволяете себе недопустимые в приличном обществе вещи? Выключите, пожалуйста, дождь, он заливает наши огороды и мы останемся без урожая. — еще больше презрения, перерастающего в гнев в ауре Стихийника. — Вы забываетесь!! Вы созданы для созидания, а не для разрушения...

— Молчать, девчонка! — Стихийник Воды прервал меня.

Ух, ты, давно меня девчонкой никто не называл: или у него со зрением не лады, или его эго настолько затмило сознание, что теперь он называет тридцатилетнюю созревшую личность девчонкой.

— Заберите, пожалуйста, свои формочки для льда. Они мешают передвигаться.

Сзади послышался шепот Аркана:

— Он закрыт, я не могу забрать его гнев...

Ну, что ж очень жаль. Приступаем к плану "Б".

— И все же, любезный, объясните, что вы делаете в наших краях со своей ясельной группой. В такую погоду дети должны сидеть перед экраном телевизора и смотреть диснеевские мультики. — я повернулась лицом к закопанным по плечи воякам, соответственно очень сильно оскорбила их предводителя, показав ему спину. — А вы, господа хорошие, наверное, и не знали, что ваш главный должен был обеспечить вам беззаботное существование? Не знали, что он должен был выбрать для вас плодородные земли и выращивать по три урожая за сезон? Никто бы не голодал. А знаете, что еще было в его силах? Очистить Днепр, вернуть рыбу в чистейшую воду. А вместо этого он жирует на ваших страхах! Он питается вашими энергиями, вытягивая из вас жизненные силы.

Я резко обернулась на шум прыжка — Водный Стихийник "сошел с пьедестала", коим ему служила подпорная стена из камня, и медленно направился в мою сторону. С неба на людей начал сыпаться град, больно стуча по головам. Мои босые ноги внезапно почувствовали пронизывающий холод. Глянула вниз — ужас: нижние конечности врастали в лед.

— Ребята, да он у вас трус. Девушку заморозить решил одним взглядом, с расстояния. А подойти боишься? Прекрати осадки!!! Мы еще груши не собрали, не лишай наших детей сладкого варенья!!!

Краем глаза видела, как Аркан оживает, медленно, не подавая вида. Значит мой ход с разжиганием гнева моих соратников и зависть пришлых — очень удачный ход.

— Максим Юрьевич, вы видите, он нас боится! Он сам трус, он прикрывается мирной Стихией Воды. Смотрите, он штаны намочил!!!

Сзади раздались смешки, перерастающие в хохот. Лед сковал меня по пояс. Я проделала такой же фокус с землей, как совсем недавно освободила Огненного из ледяного плена. Ледяной наряд пустил множество мелких трещин и осыпался. Я же не шевельнулась. Стихийник Воды слишком резко остановился и изменился в лице. Он-то не видел этого фокуса раньше! Был увлечен извлеканием воды из туч. Дождь резко прекратился, как будто кто-то закрыл кран. Лицо Водяного превратилось в перекошенную восковую маску, он сделал еще шаг в мою сторону и что-то прошипел сквозь зубы: вся моя вымокшая одежда превратилась в ледяной наст. Меня затрясло — фокус с использованием каменной земли в роли орехокола не удастся. Водный Стихийник стал вытягивать всю энергию Воды из окружающего мира: небо очистилось, ушли тучи, мгновенно высохла земля, начала вянуть зелень.

По телу прошла волна холода, но не от того, что я замерзала в ледяных одеяниях, а от того, что я поняла задумку Стихийника: человеческое тело на восемьдесят процентов состоит из жидкости — из воды. И сейчас он аккумулирует силу, энергию своей Стихии, чтобы влить ее в меня, а потом заморозить все жидкости бренного тела. Быстрая смерть от холода в разгар лета.

Голосовые связки свело спазмом. Я обернулась к Аркану, единственному человеку, который не был скован льдом, но все еще стоял на четвереньках:

— Огонек... вырубай... молнией... — голос хрипел, сердце не стучало. Я падала на землю, теряя сознание. — Отпусти... — Было последним, о чем я попросила свою Стихию, ныряя в темноту.

ГЛАВА-9

Прошло больше двух лет с тех пор, как я видела вещий сон в последний раз. То, что было явлено сознанию в сновидении, еще не сбылось. Не случилось до сих пор встретить в реальной жизни улыбающихся людей, спешащих куда-то, запрыгивающих на последнюю ступеньку красно-желтого трамвая. Не произошла еще встреча старых друзей, которые располагались на ночь под крышей недостроенного особняка. Не настал еще тот день, когда дружной толпой неслись гуси по грунтовой дороге, бешено шипя на обгоняющий их автомобиль. И жила тогда и по сегодняшний день надежда во мне. И уверенность, что дом во сне — мой дом, что друзья в спальниках — мои друзья, что машина на грунтовке — со мной за рулем. И росла уверенность в том, что сон сбудется однажды, станет явью.

Глаза узрели совершенно белый потолок: ровный, оштукатуренный и такой светлый, аж смотреть больно.

В комнате с белым потолком,

С правом на надежду.

В комнате с видом на огни,

С верою в любовь....

(Наутилус Помпилиус "Я хочу быть с тобой")

Мое мурлыканье под нос привлекло внимание кого-то находящегося в комнате, но вне моего поля зрения. С трудом повернув затекшую шею на звук шороха, обнаружила размытый силуэт человеческой фигуры. На фоне яркого квадрата окна, очерченное золотом заходящего солнца тело медленно направилось в сторону моего ложа.

— Как ты себя чувствуешь? — Иркин голос закрыл тот кран, из которого в мою многострадальную голову лилась эйфория и жидкий азот, замораживающий поток мыслей. Шипящей кислотой потекли воспоминания о событиях ушедшей ночи, разъедая иллюзию спокойствия. Однако положительные по своей полярности выводы уже были сделаны: разборки со свихнувшимся Водным Стихийником не получили продолжения, поселенцы не пострадали, дорогие моему сердцу люди живы.

— Самое главное, Ир, что я себя чувствую. Могу шевелить пальцами ног и рук. И могу шевелить мозгами. Как ребята?

— В бане...

— В бане?! Какого... лешего они там забыли?

— Сегодня вторник — банный день.

Ага, что-то такое припоминалось: обязательное посещение бани по вторникам, дабы не плодить заразы в общине и поменьше обращаться к докторам.

— Ты тут уже давненько. Трое суток. Хватит морщиться — активная мозговая деятельность сейчас вредна для тебя. За тобой следят и ухаживают. Я позову Максима Юрьевича и он тебе все расскажет. Беспокоиться тебе не о чем. Принести чего-нибудь?

Я закатила глаза и задумалась:

— Есть не хочу, пить тоже не хочу... ммм... музыка! — Желание сформировалось. — Хочу музыку.

Ира кивнула, развернулась и вышла за дверь. Тело, предававшееся лени целых три дня, требовало движения. Настроение было отличным, погода — шикарной, стремление действовать сидело шилом в общеизвестном месте. Я привстала, очень аккуратно, и не торопясь приняла вертикальное положение. Слегка штормило. Попытка встать на ноги окончилась неудачей: слабость в нижних конечностях вернуло ослабевшую тушку в точку отрыва, пришлось снова сесть на кровать.