— Ай, стой! — воскликнул я и сжал попу, на что магесса ответила хищным рычанием и возгласом:
— Да! Жми!
— Не-не-не! Мариша, не! — запричитал я. — Ты же обещала не проникать в меня!
— М-м-м, ну что за дела? Разве я проникла? Я просто пристроила своего крошку в тёплое местечко, чтобы он не зудел.
"Ничего себе крошку!" — подумал я, со страхом чувствуя, как нежный "бурчик" скользит между моих булок и тычется в дырочку, делая щель между ягодицами всё более и более мокрой. Моя проблема становилась ещё острей благодаря малому диаметру клитора при весьма несвойственной ему твёрдости. Подозреваю, что Марище совсем не сложно было без спроса преодолеть преграду и проникнуть на запретную территорию. Она не делала этого лишь по доброй воле.
— И чего ты боишься, никак не пойму? — продолжила свою мысль Мариша. — Ну проникну я в тебя своим тоненьким клитором на сантиметрик или полтора. Он же тоньше пальца, — добавила она и расположила перед моими глазами ладонь с оттопыренным мизинцем, который на величину одной фаланги торчал над согнутыми пальцами, как бы показывая, на какую длину планируется проникновение. — Ты даже не почувствуешь ничего, а мне приятно будет.
Рассказывая всё это, соблазнительница продолжала плавно скользить, ласкаясь головкой клитора об мою дырочку, словно нежным язычком лизала её, и у меня уже перед глазами стали искорки сверкать: настолько офигенно это ощущалось. А-а-а-а! Стоны рвались изо рта, талия предательски стремилась прогнуться, приподнимая зад и приглашая маленького ластёну в гости.
"Только бы выдержать! Только бы выдержать!" — мысленно стонал я, судорожно сжимая зубы и изо всех сил стараясь не выдать своих чувств. Вот только совершенно напрасно, как оказалось предательница Мара с удовольствием транслировала мои мысли и ощущения своей хозяйке. И я в тот момент напрочь позабыл о такой возможности. Мариша же тихонько хихикала мне на ухо очень довольным голосом и продолжала свою подрывную работу, очень точно цепляя своим "смычком" струнки моего удовольствия.
В этой неравной борьбе я напрочь забыл о своих обязанностях перед эльфийкой, лежащей в откровенной позе передо мной. На какое-то время Мила превратилась в любопытную зрительницу, которая с интересом следила за совращением девственника, а заодно пережидала, пока спадёт критическое давление в её "котле". Однако почувствовав, что готова снова вкушать удовольствие без риска кончить немедленно, она качнула своими длинными острыми ушками вверх-вниз и с шутливой строгостью спросила:
— Эй, Димчик, ты что заснул? Как это невежливо! Может, мне немного взбодрить тебя живительным электричеством?
Я сфокусировал взгляд на её киске, и глаза мои от удивления расширились. И дело тут было не в размерах клитора, красующегося перед моим носом. Тот, конечно же, тоже впечатлял, достигая в длину сантиметров семи и около сантиметра в основании. А к головке ствол сужался миллиметров до пяти, так что в целом клитор у эльфийки выглядел более тонким и коротким, чем у Мариши. Однако подвижность его поистине впечатляла. Вот и сейчас похотливый пальчик загнулся знаком вопроса, будто отражая настроение своей хозяйки: мол, что решили, будем-таки меня лизать или нет? Потом он упруго выпрямился и покачал верхней своей частью из стороны в сторону, вроде как выражая осуждение: ая-яй, какой пассивный парий мне попался!
— Обалдеть, — выдохнула Мариша из-за моей спины и хохотнула. Она даже двигаться перестала, отвлекаясь на выкрутасы своей подруги и предоставляя мне возможность перевести дух. Вот только расслабиться я толком не успел, потому что клитор самой магессы то ли от избытка чувств своей хозяйки, то ли от её удивления неожиданно напрягся, приподнимая ствол вверх, и опасно так надавил на дверь "чёрного входа", вынуждая меня судорожно сжать сфинктер, дабы исключить несанкционированное проникновение.
— Как ты это делаешь? — спросила магесса, продолжая покачивать своим твёрдым таранчиком вверх-вниз, будто выполняла им физические упражнения.
— Что именно? — перевела на неё взгляд эльфийка и снова изогнула клитор знаком вопроса, наклонив его головку вперёд в мою сторону. Заворожённо глядя перед собой, я потянулся к этому артисту губами и взял в рот, будто рыбка, насаживающаяся на крючок. Однако гибкий штырёк неожиданно вырвался и звонко шлёпнул меня по губам, подобно тому, как женщина бьёт по рукам распоясавшегося мужчину. — Полегче, недотёпа, — прокомментировала она свои действия. — Когда я захочу в твой ротик, я сама в него войду. Облизывай меня пока снаружи и понежнее, я хочу по максимуму растянуть удовольствие. — А потом Марише: — Так что ты хотела узнать?
— Как ты столь сложно двигаешь клитором? У меня он хоть и подрос, но таких фокусов вытворять не может.
— Ах э-э-это, — весело протянула эльфийка, гибко изгибая штырёк и слегка оборачивая им мой язык, словно играясь. — Так же, наверно, как ты двигаешь пальцем.
Но это она явно гнала. Ни один палец не гнулся во все стороны и не сворачивался спиралью, изображая растянутую пружинку. Тут скорее подошло бы сравнение с хоботом слона или с щупальцем каким-нибудь.
— Да я даже пальцем таких выкрутасов творить не могу, — рассмеялась Мариша, озвучивая мои мысли. — Как ты научилась? Может, и у меня получится?
— Вот только не в моей заднице, — простонал я, с трудом сдерживая натиск с "чёрного входа".
Обе женщины рассмеялись моей реплике, после чего Мила поинтересовалась:
— Не пойму, чего ты так с ним церемонишься? Будь он моим парием, давно бы лишила его анальной девственности к своему и его, между прочим, удовольствию.
— Хи-хи, а я хочу подобрать код к замочку, не взламывая дверь, — промурлыкала Мариша. — И я уже очень близка к успеху. Правда, Димочкин? — добавила она, возобновляя мягкие скольжения головкой клитора по моей дырочке и вынуждая тихо застонать.
— О-о-о! Вот оно как, — хихикнула эльфийка. — Тогда поня-а-атно. — Она снова шлёпнула клитором меня по губам и потребовала: — да ласкай же ты меня, лентяй, не останавливайся!
Я собрал в кучу волю, которая так и норовила растечься счастливой лужицей под действием фантастических ощущений, идущих от моего зада, и возобновил облизывание клитора, стремясь переключить всё своё внимание на куннилингус. И это дало определённые результаты, позволив слегка отвлечься от того, что происходит у меня за спиной.
— Но ты так и не ответила на мой вопрос, — напомнила Мариша, возвращаясь к прежней теме разговора.
— Вопрос? Ах вопрос, — откликнулась Мила, слегка прижмуривая от удовольствия глаза. Её зелёное пламя продолжало разгораться, и уже близился тот момент, когда оно должно вспыхнуть пожаром и выплеснуться в меня. — Это просто особенность моей расы, — ответила эльфийка. — Даже маленьким клитором я могла по-разному шевелить, а когда он подрос, подвижность его ещё усилилась.
— Понятно. А я уж подумала, что тебе довелось синие листики испытать и такой вот побочный эффект от них остался.
— Синие? — переспросила Мила, и сквозь поволоку удовольствия в её глазах проступило удивление. — Первый раз... слышу о тако-о-о... О-ох!
Клитор её вдруг вонзился мне в рот, пальцы резко, до боли стиснули волосы на голове и притянули меня лицом к паху, насаживая ртом на неожиданно затвердевший штырёк. Попутно эльфийка судорожно стиснула ноги, скрестившиеся на моей шее, и затряслась, извиваясь в оргазме и рыча от наслаждения. Зелёное пламя вспыхнуло и хлестануло наружу, вливаясь в меня огненной рекой, и оно оказалось заряжено электричеством.
Мне, честно говоря, до сих пор не ясно до конца, настоящее это электричество, измеряемое в вольтах и амперах, или просто специфическая энергия эльфов, которая чувствуется подобно электрической. Впрочем, о подобии тут тоже сложно говорить, потому что эльфийские разряды скручивают тело от кайфа, а не от боли. Вот и сейчас вслед за зелёным напалмом по телу моему пронеслась волна вихревых токов, а кожа покрылась веточками голубоватых электрических разрядов. Сзади вскрикнула и прижалась Мариша. Ей, кажется, досталось не меньше моего, однако по сладострасным стонам и вздрагиваниям, а также через эмпатическую связь между нами я чувствовал, что она в восторге.
Сам-то я тоже переживал настоящую бурю удовольствия, меня бросало то в жар, то в холод, и через каждую клеточку будто бы шипучая газировка протекала. Между ног вспыхнул настоящий пожар, член загудел от давления, и мне остро захотелось вставить его в тесную пещерку и потереть, вызывая джинна наслаждения. Меня даже затрясло от нестерпимого желания кончить. Я готов был в голос вопить, но скопившееся в паху напряжение нашло вдруг неожиданный выход сзади.
В тот момент я не особо понял, что произошло. Пятая точка полыхнула кайфом, и это ощущение было равноценно какой-то необычной форме оргазма. Тело будто расплавилось, не желая подчиняться мне, но самопроизвольно выгибалось и тряслось от счастья. А сзади горячо дышала мне в ухо Мариша и крепко стискивала в своих объятиях. Ритмично толкаясь со спины, она порыкивала от наслаждения, и голос её, словно музыка, пробирал меня до глубины души.
Блаженство разрасталось подобно пузырящейся пене у вскипающего молока, толчки сзади становились всё более резкими и отдавались в моём теле всё более острыми импульсами удовольствия. Закричав в голос, Мариша содрогнулась, и меня через эмпатическую связь накрыло мощной волной её оргазма.
"Кончила! — с восторгом подумал я. — Боже! Как сильно! Как круто! Это просто крышесносный кайф! Интересно, что она делала?"
Можете не верить мне, но я действительно в тот момент ещё не понял, что произошло. Все ощущения были перепутаны. Удовольствие Мариши смешивалось с моим, плюс это необычное электричество Милы совершенно изменяло восприятие. И ко всему прочему я испытывал такой улёт, мне было настолько кайфово, что и мысли не допускал, что могло случиться что-то плохое.
— Тебе понравилось? — прошептала любимая.
— Да! — совершенно искренне выдохнул я.
— Можно мне ещё?
— Да! Давай!
— М-м-м! Спасибо! — обрадовалась Мариша, крепко обняла меня за грудь и, хищно зарычав, вновь навалилась сзади.
А меня закрутило в новом вихре наслаждения. Я опять взлетал ввысь, кайфовал, таял и с удовольствием слушал стоны блаженства любимой и радостные повизгивания сёкаи. Правда, дух периодически срывалась на проказливое хихиканье, и это единственное, что меня слегка отвлекало. Непонятным было, что так занимало и смешило Мару? Почему она не могла остановиться и раз за разом предавалась веселью? Но всё это были такие мелочи, что я очень скоро от них отвлёкся, целиком отдаваясь захватившим меня ощущениям.
Мариша испытала ещё два мощных оргазма один за другим, прежде чем умиротворённо расслабилась сзади. К тому времени и эльфийское электричество стало развеиваться, так что чувства мои постепенно приходили в норму и восприятие начало восстанавливаться.
Первое, что я почувствовал сквозь завесу удовольствия, — это странное саднение в заднице. Было оно не так чтобы шибко болезненным, но не очень приятным. Такое чувство порой испытываешь, когда недавно сходил в туалет "по-большому". Ну а вторым открытием стало то, что попа моя не пуста, и я сразу же осознал, куда тянется змейка, приютившаяся в моей норке.
Затем... Честно говоря, стыдно сейчас вспоминать и писать, что произошло дальше. Это была натуральная детская истерика, полная какого-то иррационального отчаяния и отключения разума напрочь. Сейчас, с теперешнего моего положения, когда я в полной мере вкусил и голубое, и даже синее удовольствие, причём в полноразвёрнутом его виде, тогдашние страхи и обиды мне кажутся ну совершенно нелепыми. Сами подумайте, что такое десять сантиметров клитора, имеющего от пятнадцати в основании до пяти на головке миллиметров в диаметре, который к тому же проникает в тебя примерно на половину своей длины, перед тридцатисантиметровой хайрой, способной перед извержением раздуваться аж до семисантиметровой толщины?
Вы спросите: как такого монстра можно принять? Об этом расскажу позже. Очень скоро разговор зайдёт как раз о синем удовольствии. А сейчас я продолжу повествование. В общем, нашло на меня затмение, обрушилось чёрное горе. Казалось, жизнь моя закончилась и остаётся лишь умереть. Мариша призналась потом, что была совершенно неготовой к этой моей реакции. Она даже растерялась, не зная, что ей предпринять. Пыталась успокаивать, гладить, целовать. Извинялась даже, хотя как бы и не за что. Она-то, как хозяйка, была в полном своём праве. Но я в тот момент просто не слышал ничего и ничего не воспринимал, заливаясь горючими слезами, как младенец.
Всплеск боли в пятой точке и жёсткие толчки стали для меня шоковой терапией и моментально отрезвили. Как оказалось потом, действенное решение Марише подсказала Мара и помогла ей его воплотить.
"Что?! Опять?! Меня снова трахают?!" — мысленно возопил я и попытался вырваться, но не тут-то было. Подруга очень крепко удерживала меня и жёстко шпилила в зад. Это, собственно, не было больно. Почти не было. Ну она же там тонкая такая и относительно мягкая, я уже говорил. Но это кошмарило и шокировало. А-А-А-А!!! МЕНЯ ТРАХАЮТ!!! А-А-А!!! ПРЯМО В ЗАД!!!
Но брыкаться я мог лишь первые секунд пять, потом тело стало стремительно охватывать новой волной удовольствия, которая быстро подтачивала моё сопротивление и наполняло организм сладкой негой. Используя подсказки сёкаи и её воздействия, Мариша шлифовала мой туннельчик минутки две, пока я полностью не растёкся от блаженства. Чувствовать горе и возмущение мне стало не под силу, а потом я испытал такой сильнейший оргазм, что даже лишился чувств на короткое время.
Очнувшись, я ощутил пористые шлифованные камни вулканического берега под своей спиной, увидел перед лицом внимательные ореховые глаза, изучающие меня очень серьёзно. Потом осознал, что надо мной нависла Мариша, и услышал её сердитый голос.
— Если начнёшь опять истерить, я тебя снова вы...бу. Всё понятно?
Я проглотил слюну и кивнул.
— Вот и хорошо, — вздохнула магесса, улыбнулась и всплеснула руками. — Блин! Димыч! Ну что за концерты ты мне тут устроил. Вот не ожидала я от тебя такого. Совсем не ожидала.
— Но ты меня!.. Ты меня!..
— Тихо, — снова перешла на строгий тон Мариша. — Помни о предупреждении. Ну и что я тебя? — продолжила она, поднимаясь на коленки и указывая на свою промежность.
Клитор её уже не торчал вперёд, поддерживая бравую стойку. Он мирно приник к пушистым складочкам половых губ, хотя и выглядел до сих пор довольно крупным. Что-то около пяти сантиметров составляла его длина в неэрегированном состоянии.
— По-твоему, это серьёзно? — спросила Мариша. — Это то, что достойно истерики? Блин, Димчик. Ты ведь прекрасно знаешь, к чему я стремлюсь. Мне нужен голуболистый парий, понимаешь? Как минимум голуболистый. И ты об этом знал. А сейчас, после недавнего открытия синего удовольствия, хочется ещё большего. Ты должен понимать, что я буду рада увидеть на твоей шее уже синий листик, а если повезёт, то и листик нового, не открытого пока цвета. Ты это понимаешь?
