— Ложись на спину, — скомандовал я. Не торопясь снял свои штаны. Глядя ему в глаза, снял боксеры. У него был взгляд наивного и испуганного щенка, не знающего, что сейчас будет — обидят или погладят. Но странное дело — страха в нем совершенно не чувствовалось. Покорность. Я ободряюще улыбнулся. Если играть, то до конца. У меня уже была сильная эрекция, как и у него. — Не кричать, — напомнил я, не любивший этого, да и лишний фактор сдерживания.
Кровати были простыми и низкими. Четыре пенька, дощатый настил, толстый матрац из подручных материалов, подстилка, простынь. Слегка раздвинул его ноги.
— Расслабь колени. Не напрягайся.
Я решил вообще не пользоваться магией, подобранной у Шани. Вспомнился эпизод у названного брата, почему-то только сильнее подтолкнувший к исполнению задуманного.
Поводил подушечками пальцев по груди, поласкав сосцы, по внутренней области бедер. Взял одной рукой яички и начал их мять, второй рукой поглаживал грудь. Пока мял, несколько раз дотянулся пальцем дальше, прижал яички ладонью, пальцами водил по промежности и дальше по впадинке между ягодицами. Второй рукой совершил несколько движений по стволу, головке. Наклонился, поигрался языком и губами, взял в рот, совершил несколько движений. Он сильнее напрягся и чаще задышал. Я поиграл язычком с головкой, оставив всю накопленную слюну на члене, который стал обрабатывать второй рукой, продолжая мять яички, поглаживать область паха, массировать средним пальцем, слегка продавливая.
— Не напрягайся. Возьми полотенце, расстели его на груди и животе, — вцепившиеся в матрац пальцы еле разжались. Судорожно дыша, дрожащими руками он выполнил команду.
— Слюна выступает в роли смазки, хоть и плохой, — пояснил я на всякий случай. — Лучше делать со смазкой, ощущения усилятся, — я подкопил еще слюны, придавая нужные свойства.
Чутко следил за ним, мне хотелось намного большего, но нельзя. Я обильно тек смазкой. Йоми метался глазами от моего члена к своему, которым я занимался.
В очередной раз прошелся губами по стволу, стал массировать заодно и простату, до которой дотянулся уже двумя пальцами. Не успел я сделать и два десятка движений рукой, сжимавший пенис, как он, закусив до крови губу, выгнулся, обильно кончив на полотенце. Правильно! Боль помогла тебе остаться вменяемым. На простыни остались дыры. Одна из первых крупных капель даже разбилась о его подбородок. Бессильно опустившись, он часто задышал ртом, глядя на меня своими умопомрачительными глазами.
Я же, сидевший на вариации диска Плинга, приподнялся, и почти сразу кончил сам, выстрелив в уже мокрое полотенце. Он расширенными глазами смотрел, как я это делаю. Мне было почти так же кайфово, как тогда, с Чако и Амарантой. Если бы стоял, то непременно свалился бы на пол с подогнувшимися ногами, а сейчас я сидел на диске, блаженно улыбаясь.
— Ну вот и все, — начал я вытирать руки и свой член, свернув пополам использованное полотенце. — Вот такая разрядка бывает, только уединенно. Сам определи необходимую для себя частоту. Может всего лишь и раза в месяц хватит, — говорил я, ласково обтирая его упавший член, начавший снова набухать. Мне страшно захотелось... Нельзя! — Где и когда самоудовлетворяться, решай сам — под одеялком там, или в лесочке, — ехидно попытался продолжить я, все еще тиская его чресла и выводя пальцами круги по сосцу. Потом наклонился к его лицу:
— Секс — это второе решение. Уж об этом-то ты точно должен был хотя бы слышать, — похотливо прошептал, стирая с подбородка, поцелуем слизывая с губ выступившую кровь. Кончик языка стал проводником к его энергоструктуре, воспользовался моментом, ускорив процесс заживления.
Его дыхание сводило с ума, еле отодвинулся, стряхивая с полотенца остатки применения очищающего инфэо. Вдруг пересохшее горло породило острую жажду. Он по-прежнему не шевелился, вцепившись пальцами в матрац, часто-часто дыша ртом. Из прокушенной губы выступила еще одна капелька, но почти сразу остановилась. Одними глазами он следил за мной. Постоянно видимое его тело, распластавшееся в такой призывной позе... Нет, я не они! И так в процессе еле сдерживался, чтобы по полной не шандарахнуть по центрам удовольствий. А так он вполне соображает и теперь имеет определенное представление, и должен сам захотеть большего.
Ооо! Я поймал себя на мысли, что был бы совсем даже не против навсегда остаться с ним... Что мне хочется его прижать к себе и не отпускать никуда и никогда, какое-то трепетное чувство почти окончательно проснулось... Это прорвало прямо какую-то плотину, обрушив на меня поток необычных чувств. Залпом выпил стакан воды, заранее налитой из созданного мной же графина на столе, и моментом лег в постель, сразу полностью уснув. Это показалось лучшим решением против набежавшей на меня бури эмоций, чувств, желаний, что смог придумать в таком состоянии...
...атс Рашиз.
— Похвально. Все предусмотрели! Хвалю, староста, хвалю!
— Мы все старались, атс Рашиз.
— Так-так-так, значит именно там спят атны Йомиэль и Леонардо! — увидев выходящего в одной тунике и босиком Йомиэля. — Атс Согранда, что с вами? — в притворном участии.
Люфс действительно выглядел каким-то странным, с пятнышком крови на губе.
— Эээ... В туалет хочу, — заикающееся выдавил он, испуганно смотря на всего такого заботливого Рашиза.
А тот бесцеремонно заграбастал его подбородок, разглядывая.
— Позвольте-ка! — уже активировав какое-то сканирующее заклинание.
От еще одной его наглости Оллаку просто расперло всю. Да как он смеет ТАК делать!? Приперся тут в потемках! Врезень опять удержал свою девушку от опрометчивых слов, понимая, что точно ничего хорошего из этого не выйдет.
— Как примечательно! Насильно? — бровки домиком с жалостливой ноткой.
— А? — потоптался люфс, косясь на вожделенное место.
— Ничего-ничего, все будет хорошо. Беги! — шагая с пути.
— Атс Рашиз...
— Извините, мне уже пора! — и телепортировался.
— Ялов кишок!
— Сканирование не запрещено...
— Да как он посмел так нагло, без спросу!
— Тише, тише! Его уже нет...
...Никому не пожелаю проснуться от применения электрошока!
— Да просыпайся же! — в отчаянии кричала Алоллэя. — Ах! Наконец-то! — всхлипнула она. — Мягны напали! — спешно убегая.
— Что-о!?
После электрошока смысл происходящего туго доходил. Только когда полностью восстановилось восприятие, я осознал всю глубину нашего положения. Сделал глубокий вздох. Несколько минут не сделают погоды.
Спал я около семи часов. Солнце еще только встало, темень. На валу действительно стояло несколько мягнов, абсолютно черных. Надо выходить наружу для лучшего обзора. Черные — это элита. Все весьма серьезно. Посохи да еще и амулеты на цепочках в виде того же посоха.
Та-Вастин в свое время настоял, чтобы мне сделали броню, аналогичную созданной мной же для охраны. После долгих споров мне просто в приказном порядке ее вручили. Выглядела она как простая драконовская чешуйка аспидно-серого цвета с металлическими отблесками, вокруг маленького полуживого астала в центре шла индиговая гравировка — Трисвог члена малого совета. Она прикладывается к телу, лучше к груди. С моими умениями это значения не имело.
Сейчас я впервые ее применил, достав из кармана в области груди. Мгновенно во все стороны по ставшей под защитным полем сероватой коже поползли чешуйки. Почти мгновенно я оказался одет в достаточно просторную рубаху-водолазку, заправленную в штаны моего любимого фасона. На запястьях чешуйки плотно облегали, доходя до костяшек, то же на голени, только стопы оказались полностью обуты во что-то плотно прилегающее и тоже явно чешуйчатое. До середины горла тоже шли чешуйки. Собственно, на штанах и рубахе чешуйки только угадывали, особенно при движении и на складках, были они мельче остальных. На поясе присутствовал ремень, скрывающий стык меж рубахой и штанами, из больших наборных темно-лазурных чешуй с пряжкой цвета синей стали с индиговой гравюрой в центре в виде семейной печати.
Жесть! Я чувствовал, насколько сильна защита. Только она и ничего из нападения. Броня совершенно не стесняла движений, на ощупь — шелк. В ремень был добавлен модуль невидимости, как в кольце та-Вастина. Первоначальная чешуйка переместилась под пряжку ремня.
Вышел. Во дворе суетилась Алоллэя, готовя для всех еду. Остальная восьмерка прикрывала каждый свой сектор. Общий щит дрожал и расцвечивался мыльными разводами под слабыми импульсами из посохов и стрелами, но все еще прикрывал внутреннюю область крепости.
Я взлетел к Микрану стоявшему сбоку от Жогецу, прикрывавшего основное направление атаки. Просека была усеяна мягнами, идущими со стороны луга, большей частью цветными, рассосредоточившимися по лесу вокруг крепости. На их густо татуированной груди матово поблескивали уже виденные мной амулеты. А вот и группка чернявых, а там бордовых и темно-зеленых, треугольником окруживших крепость. Они занимались колышками, воткнутыми напротив зачарованных камней.
Ров уже заимел первых утопленников, небеса воды слишком много вчера пролили. Сейчас тоже было пасмурно, без дождя. Стены тоже справились с первыми атаками. Мягны сейчас переключились на силовой прорыв щитов — несколько десятков цветных с короткими луками и пяток бежевых с более тонкими и короткими посохами, больше похожими на трости.
Наши выпускали стрелы Дарб моноплюс, которые скатывались с одноцветных, и лишь слегка оцарапывали цветастых. Выпущенная Йомиэлем дека оглушила на пару секунд одного из особо наглых цветных. Оллаку и Фиер одновременно выпустили по стреле этому мягну в глаза. Дико завизжав, то покатился в ров, захлебываясь. Похожим образом, сосредотачиваясь на одном, студенты выбивали по капле в море.
— Два деления назад появились, — сказал запыхавшийся командор, не оборачиваясь. — А мы уже выдохлись...
Было видно, как согрупники устали магичить в таком интенсивном режиме.
Я решил начать с самых опасных — черных, встав рядом с Жогецом, между соседними зубцами. Создал Круколвэх-бис, продвинутая версия с порталами и Фратрикром третьего уровня. Для не ожидавших такого мягнов хватило бы и двух попаданий, последующие окончательно превращали трупы в безобразные ледяные скульптуры. Один, стоявший за другими, сумел активировать для защиты свой посох, но против шести выстрелов за две секунды он не выдержал, сложившись после пятого. Два колышка было уничтожено. А вращающийся с бешеной скоростью Фратрикр улетел по просеке, вновь расчистив ее, но теперь уже от мягнов. Дальние успели отпрыгнуть с пути.
Стоявший рядом Жогец хмыкнул, свалив парочку замешкавшихся цветных, остальные тоже успели воспользоваться замешательством среди нападавших. Но это у нас, на противоположной же стороне наоборот активизировались, судя по вскрикнувшему Озваргу, которому стрела прошила ладонь, щиты лопнули, не рассчитанные на такое давление.
Забыв о Шаге, побежал к раненому. Остальные не могли бросить свои участки, лишь мельком оглянулись, убедившись, что помощь в лице меня и Алоллэи идет. Девушка тут же кинулась залечивать рану, с мокрыми от слез глазами рассекая стрелу и вытаскивая ее из раны постанывающего Озварга. Не мешкая, выдал то же инфэо. Но теперь они были готовы, из пяти я ранил только первых трех, их и добил Фратрикр, здоровые просто разбежались. В сторону соседей пролегла вторая просека. А наш двор засыпали стрелами.
Я проследил за полетом. Из-за деревьев и кустов несколько мягнов не успели убраться с маршрута. Сотовцы были в глухой обороне. Фратрикр убил еще трех черных, прежде чем рассеяться двумя оставшимися, подранеными. Это дало сотовцам шанс атаковать, ближние которых и так кучно атаковали цветастых, уже завалив парочку.
— Где фамильяры!? — гаркнул я на весь форт, первым направляя трех звезд. — Живо Капру на эти яловы амулеты! И цветастые легко сложатся от обычных Дарб гекса! Одноцветных не трогайте!!!
При помощи пушка я быстро разделался с оставшимися темно-зелеными, второй помог взломать защиту оставшихся четырех бордовых, уничтоженных третьим подряд за пять минут применением инфэо, порядком вымотавшего меня. Третий сшибал амулеты цветастых, их соседи по сектору быстро убивали двумя стрелами. Они уже не могли выпускать сразу по четыре. Опробованный мимоходом комок силы не причинил никакого вреда цветастому без амулета. Через десять минут мягны отошли далеко в лес.
— Спускайтесь передохнуть! — крикнул я, когда понял, что они отходят. — Я покараулю! — создавая четвертую звезду, повисшую на оставшемся без присмотра северном направлении. Пятой, когда все спустились, я уничтожал оставшиеся колышки, давящие наши щиты.
— Йейльские чресла! Это все он!
— Кто!?
— Ришаз! — пнув опору сиденья, прочно вогнанную в землю.
— А он то тут причем!?
Оллаку только зло сплюнула, откусывая от хлебца огромный кусище.
— За деление до нападения он приходил с проверкой, — пояснил Врезень.
— Ял с ним! — нахмурился Микрану. — Озварг?
— Я в порядке, заживет.
— Если не будешь вынимать из супницы с живой водой, то скоро и следов не останется.
— Завтракайте, пока снова... — тяжело сглотнув, но держась, ободряемая молчаливым Жогецом, зло сверкающим на всех глазами.
— Здоров же ты спать, Леон! — бросил Зазел, сидящий рядом с Озваргом.
— Отставить! — шикнул командор. — Ешь! Без него мы не продержимся оставшиеся двое суток.
Молчаливо позавтракали. Зазел хотел было покормить Озварга, не привыкшего есть левой, но тот очень быстро прекратил этот бесплатный цирк, вынув уже здоровую кисть. Фиер вздыхала, косясь вместе с Врезенем на мой костюм. А хрусталь сейчас смотрелся особенно неуместно.
Убрали стрелы. Заново зарядили щиты.
— Нужна разведка, — открыл совещание Микрану. — Пробуем все вместе, веером по секторам.
Пару минут все сидели с закрытыми глазами. Мой сектор не был определен, поэтому я устремился на север. Глаз Виката дал сбой, показывая сплошное марево над лугом в вокруг. Применил миллипорталы. Проскакав к лугу. Он оказался заполнен котообразными, завершающими установку лагерной стоянки. Простенькие шатры, костровища. Одноцветные что-то устанавливали вдоль ручья. Заинтересовался. И меня прошиб пот от догадки.
— Глаз Виката показывает лишь марево. Ничего не разобрать.
— И у меня.
— И мой.
— Вокруг тридцать пять трупов цветных, на просеке до марева — двадцать три. Однотонных — девятнадцать.
— На юге активность. Похоже, соседи еще живы!
— Мало! Мало данных! Если это был только авангард... А это он и был.
— Сдюжим, если соседи подмогнут.
— Мы можем их только ждать...
— Нно...
— Ты готов рискнуть и выйти? Малую группу убьют, большая рискует потерять эти стены. А Леону не разорваться.
— Есть данные! Неутешительные, — мрачно произнес я. Все глаза обратились на меня. — Они заняли весь луг и еще прибывают. Их там тысячи. Причина прихода — роща Эльбра. Вытекающая оттуда речка где-то дальше впадает в большую, наверно граничную, отделяющую Бразхаон. Живая вода наверняка губит всех рыб-монстров, которыми кормятся мягны, да и для порождений севера сама живая вода — смертельная отрава. В рощу они пока не сунулись.
