— Тарна, ты... — простонал я, чувствуя, что попал по-крупному, но в ответ услышал лишь хищное рычание альфа-самки, обертоны голоса которой привели меня в неестественный для мужчины восторг подчинения. А потом я почувствовал руку на своей пятой точке и нетерпеливые пальчики, касающиеся моих ягодиц. Меньше всего я ждал от своих штанов подставы, но можно было и ранее об этом догадаться. Шов на них сзади предательски разошёлся, и Тарна получила меня в полное комфортное пользование, даже раздевать не пришлось.
В первую минуту я ещё пытался слабо вырываться, с трудом преодолевая патоку удовольствия, охватившую моё тело. Но орчанка только покрепче прижала меня к себе и пропихнула между ягодиц свой изрядно подросший клитор. По ощущениям он у неё был ничуть не меньше, чем на источниках, и я стал догадываться, что алхимичка вполне способна применять разные зелья на саму себя и никто другой ей для этого не нужен.
Тарна тёрлась о мою дырочку клитором во время верховой езды и обильно заливала её своей смазкой. Это было настолько приятно, что все мои попытки вырваться постепенно угасли, и вот я уже приподнимаю зад, изнемогая от желания, чтобы его поскорее взяли. Последовавшая вскоре умеренная боль от резкого проникновения, показалась просто невероятно кайфовой, а ощущение возникающей сцепки привело меня в настоящий экстаз. Я дрожал и изгибался от блаженства в объятиях орчанки, и это ещё сильнее её возбуждало. Меня окутало облако сладких феромонов, и Тарна, урча от переполнявшей её похоти, принялась трахать меня на полном скаку, совершая резкие ударные фрикции. Очень скоро она спустила мне в зад, рыча и содрогаясь от оргазма, и я окончательно улетел в измерение нирваны.
Как и в прошлый раз, орчанке потребовалось три мощных клиториальных разрядки, чтобы выплеснуть в меня весь свой афродизиак и полностью удовлетвориться. А потом мы остановились, сделали привал, и уже Мильтрель оседлала меня на траве, продолжив верховую езду на моих бёдрах. Надо ли говорить, что член мой был в полной боевой готовности и сохранял таковую даже после семяизвержений. В общем, эти прогулки оборачивались потом долгим и страстным сексом. В первое время после инъекции я растекался счастливой лужицей, но мой неимоверно твёрдый член и высокая отзывчивость на ласки делали меня интересной игрушкой для любительниц всласть подоминировать и поиграть на музыкальном инструменте под названием "мужчина". А потом мне в голову ударяла орочья похоть и я готов был трахать всё, что движется.
Мила с удовольствием пользовалась этой моей активностью. Она, правда, уже не теряла голову и конкурировала со мной на равных, двигаясь в страстном и энергичном танце. А вот Клара любила насиловать орка под восторженные выкрики и завывания Риты. Она легко сминала моё сопротивление, используя преимущество в силе, при этом совершенно открыто и торжествующе смотрела мне в глаза и буквально наслаждалась своей неуязвимостью. Что делать, о-феминности в амазонке больше не осталось, поэтому и нечему было прорываться.
Тарна обычно последней заканчивала эту сексуальную сессию, откачивая из меня сперму до моего полуобморочного состояния. Насладившись сексом, девушки организовывали отдых на природе, устанавливали палатки, устраивали купания и тренировочные бои на мечах, во время которых меня обучали фехтованию, ну и, конечно же, классный пикник со вкусными яствами. А затем мы все вместе возвращались в имение.
Уже после первой загородной поездки я отнёсся к произошедшему там со мной с изрядной долей философского смирения. А потом, после разговора с Селиной, во время которого она мастерски разложила по полочкам все мои страхи и доказала как дважды два, что все они абсолютно не обоснованны, я и вовсе спокойно принял необычную для себя сексуальную роль. В конце концов, она мне даже стала нравиться, и я с некоторым предвкушением ожидал каждой новой поездки на пикник.
Кстати, по поводу моих навыков верховой езды. Постепенно я освоил это умение достаточно неплохо и больше не уставал, легко выдерживая длительные заезды. Мне было любопытно, как на это отреагирует Тарна, которой каждый раз не терпелось поскорее меня заполучить. Но орчанка просто перестала притворяться. И как только её желание засадить мне становилось очень сильным, она прямо на скаку выдёргивала меня за ремень из седла и пересаживала к себе без спроса. Нда-а-а, и стыковка после этого происходила в гораздо более быстром и грубом режиме.
В общем, вы поняли, да? Мариша добилась-таки своего и успешно подготовила мою психику для будущих испытаний голубым и синим удовольствиями. Но эти поездки в лес стали также причиной и другого важного события моей жизни в Форсу, на котором бы мне хотелось остановиться чуть более подробно.
Все вы понимаете, что мир, в котором существуют сказочные расы, одними орками и эльфами не ограничивается. Жили здесь и другие гуманоидные создания, например гоблины, гномы и феи, которые в тот период моей жизни ещё оставались для меня неразгаданной загадкой. В одном из своих конных путешествий, которое произошло примерно через две недели от начала моей работы в... ну ладно, не буду греха таить, в борделе, мы забрались весьма далеко от имения. Просто Мила и Тарна решили посетить какие-то особые целебные ключи, расположенные в парочке сотен километров от окраины леса фей.
Услышав про фей, я моментально зажёгся интересом и стал эльфийку о них расспрашивать. Мне чертовски любопытно было узнать, что эти создания из себя представляют и совпадают ли наши сказочные описания маленьких крылатых существ с тем, что существует в реальности.
— Они мелкие, — улыбаясь, стала рассказывать эльфийка. — Ростом сантиметров шестнадцать-двадцать. Есть и побольше, под двадцать пять, но это уже старшие феи. Крылья прозрачные, похожи на стрекозиные, но гораздо шире и с красочными цветными прожилками. Феи могут быстро летать и зависать в воздухе, используя крылья. Но все они без исключений владеют магией воздуха, поэтому способны летать и без крыльев. В частности, ускориться с помощью магии, как ракета, обернув себя крыльями в форме обтекаемого кокона, — для них это запросто.
Феи выглядят как девчонки, и характер у них соответствующий. Любят проказничать и озорничать, прирождённые воры. Но воруют обычно из озорства, а не по корысти. Поэтому нередко возвращают украденные вещи. Несмотря на внешне женский облик, размножаются феи не половым путём, и половых органов как таковых они не имеют. Но у них есть выделительная система и между ног имеется писька, похожая на женскую. Тем не менее феи — это одна из немногих рас, которые не испытывают хотелки и не используют систему запретных удовольствий.
— А как же пикси? — уточнила Рита.
— Пикси — это уже не феи, — возразила Мила. — Они даже могут зачать от человека и обратить его в пария. Невероятно озабоченные сексуально и очень, кстати, опасные создания. Запросто воруют людей и особенно любят таскать париев, уменьшая их в размерах с помощью особой пыльцы фей, которая благодаря энергии Богини значительно усиливает свою магическую силу. Их похотливость просто не знает границ, она сравнима лишь с похотливостью... сёкаев, наверное. Каждая пикси, несмотря на свой размер, вырабатывает в два, а то и в три раза больше энергии Богини, чем человеческие женщины и эльфийки. Очень здорово, что их довольно мало, а то бы они точно всех затрахали, наверно. Магическая сила пикси существенно выше, чем у фей. Говорят, они даже способны увеличиваться до человеческих размеров с помощью магии, но, правда, на не очень продолжительное время.
— А откуда берутся пикси? — спросил я, чувствуя огромное любопытство, пробудившееся к этим существам.
— Могут рождаться. Как я уже говорила, пикси способна зачать от человека или эльфа, уменьшив его перед этим до своего размера. Но, к счастью, у пикси слабо развит инстинкт размножения и, украв свободного мужчину, она с высокой вероятностью обратит его в пария, так что зачать потом от него не удастся. Поэтому чаще всего пикси — это бывшие феи, пробудившие в себе энергию Богини.
— Но как она в них пробуждается?
— С помощью запретных удовольствий, конечно, если фея соблазнится запретным удовольствием и захочет его испытать, то она может стать пикси.
— Как интересно, — поразился я. — Люди могут обратиться в париев, доставляя запретные удовольствия, а феи — стать пикси, получая их? А пикси-парии бывают?
— Честно говоря, не знаю, — ответила Мила. — Не слышала ни об одной. Может и есть. Но, кажется, они так увлечены отдачей энергии богини, что их совершенно не интересует её приём. Но я могу и ошибаться, конечно.
Вот такой разговор состоялся у нас во время привала, после которого мы продолжили путь к целебным ключам. Честно говоря, тема эта так бы и ушла в прошлое, если б не случившееся позже событие. Но не буду забегать вперёд.
Секс у нас состоялся ещё в самом начале пути. Тарна как следует заправилась моей спермой и теперь была в высшей степени довольной и миролюбивой. На задницу мою никто больше не покушался, как и на другие части тела. Я уже полностью срелаксировал и отдохнул, так что чувствовал себя хорошо и комфортно. Мне нравилось эмпатически ощущать окружающее меня пространство, я с удовольствием принял сигналы умиротворённости, исходящие от моих спутниц, и направил свои ощущала далее, прислушиваясь к окружающему лесу, естественно не без помощи своей партнёрши.
Мара легко поддерживала эту мою игру. Она впитывала тонкую прану леса. Обычно там мало чем можно было поживиться, но, видимо, я сам начинал излучать положительные эмоции в окружающее пространство и сёкая любила ими лакомиться. И вот так, сканируя лес, я вдруг почувствовал странный отголосок грусти, идущий откуда-то с северо-востока, если учесть, что двигались мы почти что в северном направлении.
— Там кто-то есть, — сказал я, указывая направление правее нашего курса.
— С чего ты решил? — спросила Тарна.
— Эмпатия, — коротко пояснил я. — Чувствую чьи-то чувства. Грусть. Даже в груди щемит немного и слёзы наворачиваются.
— Сёкая помогает почувствовать? — уточнила орчанка.
— Да, — подтвердил я.
— М-м-м, в том направлении действительно ощущается слабый отголосок затухающей ауры, — подтвердила Мила. — Судя по цвету маны — кажется, фея. И вроде бы она помирает. Лучше нам мимо проехать и не беспокоить её.
— То есть как мимо?! — возмутился я. — Фея умирает — надо ей помочь!
— Ну, тут мы вряд ли чем-либо сможем помочь. Помирает-то она естественным образом. Считай, что от старости.
— Но может... есть какие-нибудь омолаживающие заклинания? Миль, ты не знаешь?
— Нет.
— Может, удастся до имения её довести и там Светлена её омолодит? — спросил я, складывая руки в умоляющем жесте.
— Дим, тут особый случай, — вздохнула эльфийка. — Феи не стареют в том же понимании, как люди, поэтому омолаживающая магия им не поможет, да и не нужна она им. Они умирают тогда, когда теряют интерес к жизни.
— Говорят, что феи живут, пока они дети, — откликнулась Тарна, грустно улыбаясь, — и умирают, когда становятся взрослыми.
— Почему? — спросил я, чувствуя, как на глаза мои наворачиваются слёзы. — Почему так?!
— Феи не могут жить и не веселиться, но и веселиться вечно они тоже не могут. Когда-нибудь заряд беззаботности феи израсходуется, и она почувствует грусть. А с грустью приходит и увядание.
— Так, может быть, её развеселить, а? — спросил я с надеждой, и эльфийка с орчанкой ответили мне грустным смехом.
— Не всё так просто, Димчик, — вздохнула Мильтрель. — Это совсем не та грусть, которую можно развеять.
— Я хочу посмотреть! Хочу! — сказал я упрямо.
— Знаешь, лучше не надо, — предостерегла эльфийка. — Кажется, что для тебя это будет очень болезненно. В особенности если ты можешь чувствовать чужие эмоции.
— Пожалуйста, — попросил я, роняя слёзы.
— Ну хорошо, — решила Тарна и повернула лошадь на северо-восток. — Показывайте дорогу, штурманы.
* * *
Чем дальше продвигались мы по лесу, тем сильнее было охватывающее меня чувство печали. — Извини, Дим, — услышал я голос Мары, — но эмпатическую связь с тобой я прерву. Эти эмоции совсем не полезны для твоих качеств пария. Нельзя тебе их сопереживать.
В следующую секунду я ощутил эмоциональную тишину и успокоение.
"Постой! — мысленно воскликнул я, испытывая сильное волнение. — А как же фея?! Как я теперь её найду?!"
— Об этом не переживай, нас Мила проводит.
Я взглянул на эльфийку, которая уверенно ехала впереди, целеустремлённо направляясь вглубь леса, и немного успокоился. Потом пришпорил коня, поравнялся с остроухой всадницей и спросил:
— Далеко ещё?
— Трудно сказать, сигнал слабый. Может, метров пятьсот, а может и километр.
— А она не умрёт, пока мы к ней едем? Может, нам поспешить?
— Нет, вряд ли. Если б скоро должна была умереть, то мы бы её совсем чувствовать перестали.
— А вдруг...
— Успокойся. Скоро увидишь ты свою фею. Только я очень тебя прошу, не подходи к ней совсем близко и не касайся. Феи в таком состоянии малость в неадеквате. Могут наслать смертельное проклятие и глазом не моргнуть. Они потому и уходят умирать в глухие места, чтобы их никто не беспокоил. А тут мы заявимся, представляешь? Может и осерчать.
— Хорошо, я не буду близко подходить, — вздохнул я.
Минуты три мы ехали сохраняя молчание, а потом Мильтрель подняла руку и сказала:
— Рядом уже. Кажется, на поляне впереди. Видишь просвет между деревьями? Оставим лошадей здесь, дальше лучше пешком.
Я спрыгнул на землю и буквально сорвался с места, бросаясь вперёд, в указанном Милой направлении.
— Стой, дурень, ты куда! — тихо воскликнула эльфийка.
Но я уже не слышал её, выжимая из себя все силы, мне хотелось поскорее увидеть фею, успеть ей помочь. Хотя бы сказать, показать... ну не знаю, дать понять, что есть на свете человек, который переживает за неё и будет горько оплакивать её уход.
Миль поймала меня за шкирку на самом краю поляны и остановила, буквально отрывая от земли.
— Ты что, рехнулся?! — тихо прошипела она. — Самоубийца чёртов! Если с тобой что-нибудь случится, Мариша нас живьём изжарит!
Но я опять ничего не услышал из сказанного, лишь во все глаза смотрел в центр поляны, где на траве правым боком к нам сидела, подогнув под себя ноги, очень маленькая беловолосая девушка с полупрозрачными золотистыми крыльями и, повернув голову, смотрела на нас тревожным взглядом.
— Старшая фея! Охереть! — продолжала шептать Мила. — Вот жеж невезение! Димыч, замри и не шевелись. Она хоть и чахнет уже, но всё равно очень сильная. Размажет нас и не заметит.
А вот эту фразу я услышал почти целиком. Словосочетание "старшая фея" заставило меня навострить слух и сконцентрироваться на получаемой информации.
— Старшая? А сколько ей лет? — спросил я тоже шёпотом.
— Думаешь, я знаю? Лет двести может быть, а то и больше. Давай-ка потихоньку отсюда мотать подобру-поздорову.
Пока мы с Милой переговаривались, фея переводила сердитый взгляд то на меня, то на эльфийку и всё более и более хмурила бровки. Мол, что за фигня? Ворвались без спросу и приглашения, побеспокоили, а теперь ещё и перешёптываются как ни в чём не бывало? Она приоткрыла рот и угрожающе зашипела, как зверь на чужака, проникшего на чужую территорию.
