— Также, вы покалечили Сиба.— Алиса продолжила "гнуть пальцы" не обращая внимания на слова главнюка.
— Они — вассалы презренного как-бы-графа Таро! Вам какое до них дело?! Ах да! Вы же тоже все бароны от Таро. — презрительно фыркнул недограф.
— Во-первых, — подал голос Сеня, — ты зазвездился графёнок.
На слове "графёнок" главнюк ощутимо напрягся и покраснел. Таки достало.
— Во-вторых, — подхватила Алиса после кивка Сени типа— продолжай, — Таро — герцог. Указом Императора. Хотите с ним повоевать?
Юи при этих словах исчезла. Так как всё внимание было приковано к Алисе и Сене, этого никто кроме самого Сени не заметил. Наверняка эта гроза хамов уже заходит за спины культистам.
— В-третьих, покалечив одного из свиты Принца Хау — Алиса снова настырно отметила титул Сени. — вы нанесли ему серьёзное оскорбление. Не только герцогу Таро.
До этого тупаря-недографа, кажется, начало слегка доходить, что он сильно зарвался. По его лицу проскочила целая гамма эмоций. Но он довольно быстро взял себя в руки.
— И что ты со мной сделаешь? — стал в позу недограф. — Хочешь вызвать меня на дуэль?
— Ведь те, — графёнок кивает в сторону угла, где лежат ремесленники, — мои вассалы. Будешь драться со мной за моих же вассалов? Это не твоя собственность.
Презрительный тон, по идее, должен был выбесить Сеню. Как подростка. Только в этом графёныш сильно обломался. Не на того напал.
Сеня поднял руку.
Алиса кивает и делает шаг назад.
Юи, как видно по её еле заметному контуру, уже стоит за спинами культистов, готовая начать гасить всех дёрнувшихся в драку. Для этого у неё есть кое-что тяжёлое в вооружении. Типа кастета. Стилет — это уже на крайний случай.
Да, драться за чужих вассалов, в понятиях Империи Майли — не просто моветон. А что-то сильно смахивающее на грабёж с серьёзным оскорблением.
Но ведь Сеня, заключая договор со студентами Академии ремесленников, отдельно прописал, что берёт некую ответственность за жизни ребят. Так что не ответить он не может. Поэтому — придётся "повышать градус притязаний".
— Даже если не учитывать договор, заключённый с этими — Сеня кивает вслед за главнюком в сторону угла, — по которому у меня обязательства, которые ты обрываешь...
Да, ребятам не повезло нарваться на козла-мажора, да ещё и как-бы их хозяина. Но дело уже даже не в этом.
— ...Но ты покалечил одного из моей свиты.
Харя главнюка кривится в предвкушающей улыбочке. Думает, что у него всё под контролем, и Сеня полным ходом несётся в его ловушку.
"Система! — обратился Сеня к ней мысленно. — Каков уровень в относительных единицах у юнита, стоящего прямо передо мной?".
Ответ: восемьсот одиннадцатый.
Сеня прифигел и не слабо. Ведь выше, чем у кого-либо из его группы. Нехило недографёныш навампирил! И кого же он так обобрал? Впрочем это сейчас не главное.
Вопрос: Каков процент миди старой версии у данного юнита?
Ответ: двадцать восемь процентов.
Вопрос: насколько близко к критическому уровню?
Ответ: кризис наступит при превышении уровня в тридцать два процента.
То есть, совсем рядом! Прекрасно! Вот и ответка!
Сеня возликовал. Но виду не подал. Хоть и стоило ему это больших усилий.
Ведь ясно было видно, что этот недовампир хоть и допёр до механизма воровства миди, но не в курсе о сущности магобешенства. Следствия из этого факта двоякие: первое — перед Сеней лошара. Второе — из местных. Или, если подселённый, то не из мира типа Земли. Да даже если и с Земли, то начисто не понимающий элементарного — ведь до сих пор не допёр до того, что у Системы можно спрашивать и, главное, что надо спросить в первую очередь.
Большое облегчение. Ведь до последнего момента висело весьма неприятное — оппонент мог оказаться чуть более грамотным. Или чуть более сообразительным.
Повезло!
— А достоин ли ты дуэли? — изобразил из себя сомневающегося Сеня. И тут же ответил на свой вопрос.
— Нет. Недостоин. А вот набития морды — более чем!
Недографёнок понял, что его походя "опустили". На глазах у подчинённых. Но сознание своей сверхзначимости и сверхкрутизны на волне знания сокровенного, делающего его, как он считал, имбой, наоборот обрадовало. Ведь прямо сейчас, "этот всходненский барон" ляжет перед ним в полном бессилии, когда будет выпит. Как и все враги его, Алана Кумара, — будущего Императора Майли.
Да, те слуги, что сейчас валяются в углу — не в счёт.
Главное — он сейчас рассчитается за оскорбление Его Высочайшего и Величайшего Величества (Это он о себе так, а не об императоре). Ведь мнил себя уже именно Императором.
Ведь весь путь к Трону, представлялся, — на фоне сокровенного знания, — прямым и лёгким.
Ведь вампирствуя, как он уже многажды убедился в процессе тихого воровства по мелочи у других через рукопожатия, мог заиметь ранг выше даже самого крутого Архимага. Любого Архимага. Не только Империи Майли, но и всего мира!
Так он о себе думал.
И, что самое смешное для Сени, вся эта ахинея, легко читалась на холёном личике недографёныша.
Оставалось лишь договориться об условиях "дружеского поединка". То, что по условиям нельзя применять магию — фигня полная. Ведь то, что каждый решил применить, никто в Академии, а возможно и во всей Империи Майли, не знал. Даже не подозревал о том, что такое возможно.
Правда, стоит отметить, что Сеня знал чуть больше своего оппонента. И умел чуть больше.
Юи даже сбросила иллюзию, когда услышала условия драки. Изумление на её лице было неописуемое.
Она уже приготовилась гасить одних и убивать одного, особо гнусного, а тут её подзащитный решает всё закончить банальным мордобитием?! Не будет ли сильный урон для чести и досоинства опекаемого? Ведь этот, как его метко обозвал принц Шо-Хау, "недографёныш", старше принца аж на три года! Крупнее. Сильнее.
Что с первых же секунд драки и выплыло в самом неприглядном виде.
"Недографёныш" схватил Шо-Хау за запястья. Крепко. И явно с усилением. Несколько рывков принца тут же удостоверили всех наблюдателей, что захват настолько прочен, что из него не выкрутиться.
Принц приложил массу усилий, но всё это вылилось только в неуклюжие "танцы" вокруг да около, легко купируемые силой и ловкостью Алана Кумара.
Медленно и верно на лицо оппонента Шо-Хау наползала победная ухмылка.
— Что? Думал я дам тебе вырваться, барончик! Ты у меня в ногах валяться будешь! Вымаливать прощение! Лизать ноги! Ты меня по....
Внезапно лицо говорившего свело судорогой. Бойцы застыли в одной позе. Но было заметно, что Шо-Хау чего-то ждёт. Напряжённо ждёт, погружённый в себя.
На лицо четвёртого сына графа, вдруг начал наползать сначала страх, гнев. После всё сменилось замешательством на почве непонимания что происходит.
Принц Шо-Хау внезапно делает хитрый приём, в результате которого, недографёныш, кувыркнувшись в воздухе, летит на пол.
Поняв, что если будет продолжать цепляться за запястья принца, будет ещё хуже, оппонент разжимает захват. Отлетает на пару метров и... остаётся лежать.
В комнате повисает тяжёлая тишина. Все ждут чем же всё продолжится, но сын графа всё лежит и лежит. И на его лице лишь страх. Да и взгляд — как будто он с ужасом смотрит куда-то внутрь себя.
Его тело начинает подёргиваться. Судорогой выкручивает сначала пальцы на руках, а потом и руки. Вскоре всё тело начинает биться в конвульсиях, нагоняя на всех присутствующих иррациональный страх.
— Мы думаем... поединок окончен. — вдруг зазвучал голос Шохова.
— Результат — ничья. Причина — наш оппонент болен. Нужно его срочно доставить в лазарет. — резюмировал он.
Все продолжают пялиться на бьющееся в судорогах тело. На лицо недографёныша, перекошенное ужасом и ненавистью.
— Исполнять!!! — внезапно рявкнул Шохов и все тут же забегали. Слишком много в его вопле было Воли.
Когда больного уже укладывали на сконфигурированные из разного хлама носилки, Юи заметила как у Алана Кумара начали самопроизвольно искривляться кости запястья и пальцы на руках. Что-то ей это напоминало....
— Бешенство! — шёпотом и с ужасом выдала Алиса, тихо подошедшая к своей патронессе. — Я это уже видела!
Последнее обновление
— Расследование
— С вами всё в порядке? — со сварливыми нотками в голосе спросила Юи. И смотрела при этом на Сеню с очень большим подозрением.
Сеня пожал плечами. Какой-то неправильности в здоровье он не ощущал. Хотя, в чём-то Юи была права. Он ощущал какую-то неправильность. И в своих ощущениях, и вообще в самочувствии. Странную. Потому, что не относится к здоровью.
Спросил у Системы.
Система немедленно отрапортовала, что со здоровьем всё в порядке. Количество миди новой версии — сто процентов. Ясное дело старой — ноль. Так что помявшись Сене пришлось признать что есть только один вариант причины его неприятности — ведь убил этого "недографёныша" Алана Кумара, очень уж болезненным и нехорошим способом.
Угрызения совести?
Да, с таким вариантом угрызений Сеня ещё не встречался. И ведь присутствовал при кончине мерзавца.
* * *
"Казнь", которую учинили разборки мидихлориан в организме этого недоумка, ужаснули всех присутствующих.
Уже когда его тащили в лазарет, руки покрылись пузырями, а кости пальцев вообще потеряли форму. Один из носильщиков от этого зрелища вообще выронил ношу, от чего уже потерявший сознание недовампир вывалился из носилок на пол, чем привлёк повышенное внимание мимопроходящих студентов.
И как раз в этот момент пошла реакция не только на руках. По-видимому, вливание старой версии через руки привело к цепной реакции по всему организму. Пузыри стали появляться по всему туловищу от чего рубашка стала бугриться в самых неожиданных местах пока пуговицы не оторвались и вся эта дрянь не стала видна всем.
Кости стали меняться также везде. Пациент захрипел.
Толпа любопытных, быстро собравшаяся вокруг копошившихся носильщиков тела, попятилась. Пока закатывали тело снова на носилки, оно ещё больше успело измениться. Так что когда доставили болезного к медикам, те пришли в ужас как бы "по умолчанию". Ведь что-то делать с ЭТИМ... Никто не знал что и как.
Главврач лазарета с первого же взгляда понял что видит.
— Магическое бешенство. — тусклым голосом выдал он диагноз и посмотрев на присутствующих добавил: Не жилец.
— Где вы его нашли? — спросил прибежавший на шум один из представителей безопасности Академии.
Члены секты что-то проблеяли. Видя их несостоятельность, вышла Юи и в пару предложений описала то, что было нужно.
Безопасник переключился на доктора и они обменялись тоже парой фраз с какими-то чисто медицинскими терминами. Когда же главврач обернулся к пострадавшему, его глаза округлились — тело всё быстрее теряло привычную форму. Сизые бугры корёжили его.
— Всем немедленно покинуть помещение! — рявкнул доктор. — Быстро!
И махнул, прежде всего своим.
Те поняли что сейчас произойдёт и чуть ли не волоком потащили опешивших студентов к выходу. Но дойти до двери не успели.
Позади глухо бухнуло и всех окатила туча мелких кровавых капелек. Хоть и лёгкая, но всё-таки ударная волна от взрыва, толкнула в спины, ударила по ушам.
По проходу летело облако перьев из разодранной подушки. Как перья не перемешались с ошметками тела, и капельками крови было загадкой. Но вот окровавленные клочья простыней и одеяла валялись по всему приёмному покою.
Алан, четвёртый сын графа, недовампир, прекратил своё существование. От него буквально нечего было собирать. Разве что отскребать со всех поверхностей приёмного покоя и с присутствующих, не успевших выскочить за дверь.
* * *
Юи последнее время как-то странно косилась на Шохова. Что-то ей в его поведении, или внешнем виде, не нравилось. Что-то вызывало опасения. И то, что она сподобилась-таки напрямую спросить аж через три дня после происшествия — показатель. Ведь реально что-то не то творится!
А ведь после убиения даже не одного, а очень многих, тогда, под перевалом Медвежий, как прекрасно помнил Сеня, с ним ничего не было. Разве что дикая усталость, которая, кстати, прошла уже через день. Но та усталость была объяснима. А сейчас-то что?
Усталости — не было. Каких-то болезненных ощущений — тоже нет. Но что-то постоянно вертится на краю сознания. Как нечто, что надо бы понять, вспомнить, но никак не вспоминается, не осознаётся.
— Юи, спасибо за заботу, но-о у меня со здоровьем как-то... даже слишком хорошо. Я не понимаю почему ты беспокоишься.
— Хм! Вы какой-то другой стали. После этого... которого вы "недографёнышем" назвали... Аланом-как-его-там...
— Другой? Какой?
Юи нахмурилась, пытаясь поточнее сформулировать впечатления.
— Вы стали какой-то... вялый. Какой-то... некритический.
— "Некритический"? — удивился Сеня.
— Вы слишком часто соглашаетесь.
— Да? Не замечал.
— А я заметила! — снова включив сварливость, отметила Юи.
— Спасибо. Я послежу за собой. — подобравшись, уже совершенно другим тоном ответил Сеня.
— Угу. Да. — недоверчиво кивнула Юи, и перешла к насущному.
— Вы просили напомнить — вам через десять минут к ректору. Наверное опять это дурацкое расследование.
Сеня кивнул и как-то даже на автомате засобирался.
Потом остановился и с удивлением прислушался к себе.
И ведь действительно — раньше этого не было.
Не было вот этого "автоматизма" — кто-то сказал и Сеня тут же побежал исполнять. Как минимум, перед этим исполнительским зудом, несколько секунд Сеня тратил на осознание приказа или просьбы, а после планирования своих действий. Если, конечно, не шёл сразу же отказ от исполнения просьбы-приказа.
Сеня удивился.
Покачал головой.
И заслужил одобрительной реплики от Юи.
— Вот! Вы теперь как и прежде.
— Хм... Я понял!— ещё больше смутившись кивнул Сеня и пряча глаза, всё равно зашагал к двери. Всё-таки ректор звал.
Однако и тут его догнало осознание: и чего было смущаться? И почему?!
Так тяжело подействовала кончина того морального урода? Так ведь не должна!
С такими "оптимистичными" мыслями Сеня доплёлся до кабинета ректора.
Ректор выглядел как обычно — зверская харя из-под насупленных бровей. Руки лежат на столе поверх каких-то бумаг. Пальцы сцеплены в замок.
— Проходи. — буркнул он после приветствий и кивком указал на стул, ближайший к его столу.
Секретаря, как тут же отметил Сеня, не было. Возможно, предстоял либо конфиденциальный разговор, либо очередной тур перевода Асеновских записок. Они считались достаточно секретными, чтобы не только не показывать их секретарю даже издали, но и вообще не упоминать об их существовании. Не говоря уж вообще об их переводе.
Ректор с минуту рассматривал Шохова будто не решаясь что-то то-ли спросить, то-ли сообщить. Потом щёлкнул в воздухе пальцами, будто решил как на демонстрации в аудитории сделать маленький огнешар. Только вместо создания огнешала он кашлянул. И как-то у него грозно это получилось.
