— Шо-Хау! У меня тут... — он приподнял руки и посмотрел на бумаги, которые до этого прикрывал своими ручищами. — ...Отчёт о расследовании происшествия с дракой. Вашей дракой с...
Ректор снова покосился на бумаги, видимо, забыв имя и фамилию того самого "четвёртого сына графа".
— Простите... не драки, — влез Сеня в монолог ректора, — А вполне респектабельного поединка.
— Скажешь, дружеского? — скривился ректор в скептической улыбочке. Даже усы у него как-то по-особому изогнулись усиливая скепсис.
— Вполне респектабельного и не нарушающего Правила Академии. — закруглил Сеня, стараясь не отвечать прямо на поставленный вопрос. Да и как иначе, если омерзение от даже вида спесивой морды Алана было изрядным? Но ответ прокатил. Ведь опережал следующий вопрос, который уже явно заготовил ректор.
Ректор откинулся в своём кресле и скривился. То, что он не верит Сениной байке можно было и не спрашивать — и так видно невооружённым взглядом. Заподозрил, змий, что Сеня что-то серьёзно недоговаривает.
— Хорошо. — не меняя скептического выражения лица согласился ректор. — Но тогда другой вопрос: не пытался ли Алан-как-его-там, применить какую-нибудь магию? Из запрещённых.
Сеня открыл было рот, повинуясь первому побуждению, но вспомнил Юи. Снова подобрался, гася эти "первые побуждения". Чтобы внимательно осмыслить что же у него спросили.
И не зря! Вопрос был с подковыркой. А подковырки, часто имели неприятные следствия в виде уже других вопросов. Ведь при таких поединках было запрещено применять любую магию. Разве что кроме усиления, что, кстати Алан и применил.
— Усиление... разрешено? — как-то даже для себя не уверенно спросил Шохов.
— Кроме усиления. — жёстким голосом спросил ректор и, для усугубления эффекту, ещё и уставился своими колючими гляделками в Сеню.
Кольнул страх. Ведь видно, что ректор и его подчинённые до чего-то докопались. И теперь подозревают Сеню. Ведь вопрос — в верном направлении.
Сеня чуть не ответил. И это "чуть" его ещё больше напугало. Ведь для того, чтобы сдержаться, понадобилось приложить очень большие усилия.
"Он что, какую-то магию применяет?— подумал Сеня. — Некую магию подчинения? Если так, то совсем хреново! Точно подозревает. Надо собраться с силами. Волю в кулак! Следить за вопросами и собственными ответами!".
— Что ты сделал с вассалами Алана?
— С кем? — спросил Сеня. — Этими, что были в его культе? Если вы про них — я их впервые увидел тогда же. Когда зашёл в помещение их культа. Если с этими — то ничего.
— Не с культистами. Со студентами Второй Академии.
"О как интересно! Оказывается, ректор уважает ту Академию и его учащихся. Ведь сказал именно "Второй Академии", а не назвал его наиболее распространённым эпитетом. Нелицеприятным. Ведь называли её так именно аристократы Первой".
Это соображение почему-то помогло Сене собраться и уже отвечать по своей воле, а не навязываемой.
— Я понял о каких. Поэтому могу поклясться, что с ними ничего не делал.
— А вот друзья Алана утверждают, что это именно ты их покалечил.
— Врут. Проверьте их с детектором.
Ректор к чему-то прислушался и ухмыльнулся.
— Могу ли я узнать что с ними случилось, и почему вас так заинтересовало? — спросил Сеня.
— У них разрушен силовой каркас миди. — ответил ректор. — И будешь утверждать, что ты к этому никакого отношения не имеешь?
— Какое отношение я могу к этому иметь? — вопросом на вопрос.
Ведь снова и с подковыркой, и с двойным значением. Ведь можно сказать: "Ты им его разрушил", и "Из-за тебя кто-то другой разрушил" (или в месть тебе, или по твоей просьбе-требованию, и так далее). Отвечая просто "не имею" — это почти соврать. А если у ректора в столе, куда он косится, лежит детектор, он среагирует как на ложь. Если ответить "да", то — ректор возьмётся не за вторую, а за первую версию — "ты его разрушил". Как, по мнению любого дознавателя, наиболее вероятную. Чтобы сократить время расследования как раз по таким наиболее вероятным и следуют.
Сеня считал, что как раз "из-за Сени Шохова им порушили Систему, так как хотели отомстить удачливому Всходненцу через тех, кто от него зависел". Или — уже из мести "непослушным простолюдинам, осмелившимся иметь дела с этим Всходненцем". Последнее — уже чистые предположения, так как у реального виновника уже не спросишь. Никак. Бешенство его распылило в облако кровавых капель.
Ведь реально Алан мог и просто, из соображений поднятия своего уровня, завампирить "неких подлых" да ещё "своих собственных". Причём без какой-либо мысли и связи с "каким-то всходненцем".
— Алан мог сделать это для того, чтобы мне отомстить. Или без какого-то такого умысла. Ведь те ремесленники его собственные. — ответил Сеня и тут же понял, что подставился.
— Из твоих слов делаю вывод, что ты знаешь что было сделано, если так прямо обвиняешь Алана. Исключая какие-то случайности.
— Элементарная логика, господин ректор. И ничего более. Начиная с того, что они его собственные. Не чьи-то. Даже не собственность его вассалов. По его словам, которые он произнёс именно тогда, перед схваткой, все ремесленники были в его непосредственном и подчинении, и собственности. Он сказал буквально: "мои вассалы".
— Но это же не исключает того, что ты мог через Его вассалов ему отомстить. Разрушить каркас миди.
— Версия, конечно, интересная, — ядовито отозвался Сеня. — Но вы не пробовали спрашивать у самих ремесленников кто их вот так покалечил?
— Они как один ничего не помнят. А если пытаются вспомнить — теряют сознание. Не правда-ли очень удобно для сокрытия истины?
— Да. Удобно. — согласился Сеня. — Поэтому — спрашивайте культистов. Или самого Алана.
Последнее он сказал максимально ядовито. Но тот факт, что у всех завампиреных заблокирована память — серьёзный звоночек! Ведь из этого следует, что та мразь была не таким лохом как казалось. Что-то такое знал. Не просто умел управлять миди, заставляя их двигаться. Преимущественно к себе любимому.
Что-то из подсознания снова кольнуло Сеню. Но как кольнуло, так и кануло во тьму.
— Что ты знаешь о магобешенстве? — задал вопрос в лоб ректор.
— Как о самой загадочной болезни. — коротко и "ниочём" ответил Сеня.
— Подробнее.
Опять: если в столе детектор — на элементарных уточняющих вопросах можно поймать. Просто внимательно отслеживая места, где могут быть умолчания. Поэтому верная тактика отвечать вопросом на вопрос.
— Вы думаете, что Алан где-то заразился?
— Ты считаешь, что этой болезнью можно заразиться?
— Да. Есть такая теория.
А что? Если этот дегенерат где-то черпанул такое количество миди старой версии — чем не заражение? Ведь чтобы от них избавиться, надо знать какую именно команду отдавать миди и вообще, что миди можно отдавать команды. Впрочем, если покалеченным ремесленникам был отдан приказ, а приказ именно через миди, то последнее он знал.
— Где? — нешуточно заинтересовался ректор.
— Считаю, что в Дебрях. Или через мясо дебрянских зверей.
Ответ точнее не бывает. Ведь именно в этом был уверен Сеня. Правда, мелкое умолчание — третья версия. Это когда вампирил кого-то, и навампирил прежде всего легкоусвояемых старых. Кстати Система в своё время подтвердила. Действительно, старые более прилипчивые. А то, что у большинства до критических концентраций не доходит — так это тоже просто. Не все шляются по Дебрям так часто как Охотники, и не все жрут добытое ими как не в себя.
То, что некая статистика ректору известна, Сеня убедился весьма скоро. Из уточняющих вопросов. Правда, к его удаче, эти вопросы увели чуть в сторону от опасного.
Ректор остановился в расспросах.
Побарабанил пальцами по листам с результатами допроса и задал вопрос в лоб.
— В Академии ныне очень многие убеждены, что именно ты виноват в том, что Алан погиб от бешенства. Есть даже версия, что у вас, всходненцев, есть такая технология. Через магию. Есть такое? Действительно ли ты виноват в бешенстве Алана?
— Я не виноват. В применении магии я был пассивен. И не применял её. Но вот Алан — да, применил нечто, что я почувствовал, но названия которого я не знаю. Почувствовал кратковременно. Прямо перед тем, как его начало корёжить. Потому считаю, что скорее всего сам Алан был виноват в том, что его уничтожило магобешенство.
Ректор снова невольно куда-то покосился.
Ну точно — в левом ящике стола лежит детектор лжи. И он молчит!
А что? Всё правда!
Сеня не знает названия применённого волшебства? Да, не знает. Ведь обычно отдельные техники немедленно получают название. А то, что в рамках целого искусства, который Сеня называл про себя вампиризмом должны быть несколько таких техник, он был уверен. Как минимум три.
К тому же, когда Алан с мордой радостного дебила, дорвавшегося до сладкого, принялся тянуть у него миди, — Сеня даже не сопротивлялся. Ведь заранее, пока шли, пока болтали, он отформатировал приличный "пакет" миди "в обратку" — до "изначальной версии", как её называет Система, — и весь тот "пакет" сосредоточил в руках.
Этот недовампир, заполучил именно ту часть, которой ему не хватало для триггер-реакции начала магобешенства.
Кто из Сени тянул миди? Алан!
А Сеня — ничего! Просто наблюдал, как мразь получает то, что заслужила сполна.
Так что по части применения магии, Сеня перед Академией чист аки родниковая вода. Ведь то, что он проделывал с миди — вообще магией не считается. Так как совершенно не известно. Для Сени ведь это всё давно — ТЕХНОЛОГИЯ! Не магия!
