2. Дороги Валлиона

Как подсказал Ас, "Договор" имел стандартную формулировку утвержденного образца и представлял собой полноценный контракт между двумя заинтересованными лицами (или же группой лиц) на выполнение определенного рода работ, за которые предусматривалась строго определенная оплата, также прописанная в основном Законе Валлиона. У каждого старосты или управляющего имелся не только дубликат текста "Закона об Исполнительных Договорах", но и подобное приложение, где черным по белому прописывалось вознаграждение за ту или иную добытую охотником Тварь. Никаких "да ладно, братан, договоримся!" или "цена работ договорная" не было в принципе и, как выяснилось, быть не могло: Его Величество Эннар Второй был, как оказалось, педантичным и крайне въедливым типом, да и его канцелярия, спускавшая подобные приказы, тоже не лыком шита. Потому что даже процент доходов для старост был в "Законе" прописан очень четко. Причем, все проделано так тонко и виртуозно, что "левые" заработки для рейзеров при таком способе управления полностью исключались. Вымогательство, в принципе, тоже, потому что рейзер вполне мог отказаться от работы, а староста мог поискать себе более сговорчивого помощника. Но, поскольку за выполнение одинаковой работы на всей территории Валлиона была предусмотрена совершенно ОДИНАКОВАЯ плата, как и процент для управляющих за ее выполнение, то упрямый рейзер мог сколько угодно кривить морду — большей суммы ему все равно никто не предложит. Не из собственного же кармана? Но, в то же время, и староста не мог заплатить рейзеру меньше, поскольку в этом случае обиженный воин мог просто вытрясти из жадины душу. Или же спокойно обратиться в Королевский Суд, который уже почти полвека славился в этой части Во-Аллара, как "самый гуманный суд в мире".

А на бумаге... простите, на пергаменте... это выглядело примерно так: "Я, староста (управляющий) такого-то населенного пункта (деревни, села, города) такой-то и такой-то заключаю Исполнительный Договор с таким-то и таким-то (указать имя и должность, в случае контракта с группой лиц — имя и должность командира, плюс количество лиц в группе) на выполнение ниже следующего заказа...", где довольно пространно описывалось, что, где и за какой срок должен сделать рейзер, желая получить вознаграждение. Дальше следовала графа оплаты, где четко прописывалась сумма гонорара. И, наконец, указывались временные рамки, в которые должны были уложиться оба участника Договора. А внизу — самоличная подпись старосты или управляющего, штамп Королевской канцелярии, подтверждающей полномочия этого самого старосты (дескать, не пройдоха и не самозванец, а если обманет, то мы его мигом прижучим) и дата составления Договора. Все, как в лучших домах Лондона и Парижа. Только вензелей по периметру и не хватало.

Однако прочитав предоставленный мне и наполовину заполненный Договор, я скептически поджала губы и очень внимательно посмотрела на внезапно занервничавшего мужичка.

— Здесь указан срок всего в три дня, уважаемый, — раздельно сказала я, ласково глядя ему прямо в глаза. — И цена — две серебряные лиры.

У старосты дернулся уголок рта.

— Конечно. За тиксу больше и не дают.

Я посмотрела на него еще ласковее.

— А если это окажется не тикса?

— Дык кто ж еще, если не она? — фальшиво удивился староста, предательски вильнув взглядом. — Эти ж Твари кладбище как раз и любят. Тела глодают, пока есть время... да тикса это. Точно. Как есть — тикса!

"А говорил, о Тварях ничего не знает, — презрительно фыркнул Лин. — Гайдэ, может, пойдем отсюда? Явно же врет, сволочь. И платить не хочет, раз легкой работой завлекает".

Я улыбнулась совсем зловеще.

— То есть, — с грозным видом сделала навстречу попятившемуся мужику крохотный шажок. — Если это будет не тикса, вы вправе не платить мне больше двух лир по той причине, что именно эта сумма указана в Договоре? И потому, что ни о каких иных условиях тут ТОЖЕ не упомянуто, несмотря на то, что внизу есть для этого особая графа? Так, УВАЖАЕМЫЙ?

Староста уперся спиной в дверь и прижался затылком.

— Иными словами, моя работа, независимо от вида Твари, терроризирующей ВАШУ деревню, составит всего две сраных серебряных лиры, даже если меня там на части раздерут или оторвут одну ногу? ТАК?!

Мужик икнул и начал медленно сползать вниз.

Я какое-то время смотрела на него, как гадюка — на упитанную мышь. Вернее, мы смотрели вместе, на пару с Лином и медленно свирепеющими Тенями. А поскольку в такие моменты мои глаза начинали весьма недобро светиться разноцветными огнями, то, наверное, этому ушлому слизняку сделалось не по себе. Так сильно не по себе, что даже челюсть запрыгала, как у припадочного. И руки ощутимо затряслись, силясь не выронить возвращенную мною, насильно всунутую в них бумажку.

— Всего доброго, — резко отвернулась я, доведя клиента до нужной кондиции, и быстрым шагом двинулась обратно. — Лин, мы уходим. Наши услуги здесь не нужны.

На единственной улице, тем временем, начал собираться народ. Такой же серый и унылый, как все вокруг. Женщины — в траурных черных платьях и грубых платках, надвинутых чуть ли не на глаза и полностью закрывающих волосы. Мужчины — с густыми бородами и смутной надеждой на обветренных, уставших лицах. Какие-то вымотанные, высохшие от постоянного страха и ожидания новых смертей. Безоружные, беззащитные, смотрящие с непониманием и стремительно зарождающейся угрозой во взглядах, направленных на побледневшего старосту.

Интересно, как долго в этой деревне не было рейзеров? А если были, то сколько из них посылали такой "договор" подальше? И как быстро все эти люди убьют дурака-управляющего, когда поймут, что были всего в одном шаге от избавления? Судя по лицам, Тварь орудует тут уже не один месяц, что бы там ни говорил этот урод. Да и народу что-то маловато в деревне. Ни одного старика не видно. Ни одного ребенка. Ни симпатичной молодки, кроме той, самой первой, которая так и сидела мышью в доме старосты. Только мужики — суровые, угрюмые и уже начавшие сжимать заскорузлые от тяжелой работы кулаки, да рано постаревшие бабы, в глазах которых страх мешался с полубезумной надеждой.

— Нет! Стойте! — в последний момент раздалось сзади жалобное. — Господин, не уходите! Господин... господин, я сейчас все переделаю! Только не уходите!!

Я медленно обернулась.

— Я все сделаю! — обреченно посмотрел на меня скряга. — Все... что хотите... только примите заказ.

Я сузила глаза.

— Пиши. Немедленно. Как закончишь, принесешь. Проверю. Все понял?

С такими мерзавцами только так и надо — коротко, сухо, жестко, чтобы даже мысли больше не держали о том, что могут безнаказанно наживаться за чужой счет. Если не обломать рога сразу, на шею влезут. А этот, видимо, уже давно по морде не получал, раз так обнаглел. Видно, городов поблизости нет, на отшибе живут, а плохой староста всяко лучше, чем никакой. Вот люди и терпят. Но, судя по их лицам, даже этому безграничному терпению пришел конец, потому что сейчас, как мне кажется, дело вполне могло дойти до рукоприкладства.

Проводив глазами испарившегося старосту, я вернулась к своему демону и ободряюще сжала повод.

"Вот видишь, Лин? Стоило на него надавить, как все уладилось".

"Думаешь, больше не обманет?" — с сомнением покосился шейри.

"Пусть только попробует. Я в свое время на юридическом заочно пыталась учиться. Знаю, где подвох искать, и знаю, как составляются нормальные контракты. Так что перед тем, как соглашаться, каждую буковку проверю. Особенно те, что пишутся мелким шрифтом. И если он хоть одну посмеет нарисовать криво..."

Демон, покосившись на меня черным глазом, неожиданно усмехнулся.

"А ты ничего, хозяйка. Понимаешь, куда смотреть".

"А то. Мы тоже не лаптем щи хлебаем, — в тон ему отозвалась я, и теперь мы усмехнулись уже вдвоем. — Кстати, Ас, как считаешь, там действительно орудует тикса?"

"Сомневаюсь, — тут же отозвалась Тень. — Тикс я встречал — трусливые Твари. Поодиночке на людей практически не нападают. Да и трупы не обгладывают до конца. А если уж и оставляют одни кости, то лишь тогда, когда больше есть нечего".

"Вот и я так думаю. Темнит что-то староста".

"Ты бы с людьми пока поговорила, — подал мудрый совет Гор. — Если староста чего и не знал, то, может, по причине того, что знать просто не хотел?"

"Логично. Сейчас сделаем", — я мысленно кивнула, благодаря брата за подсказку, и, обернувшись, поманила пальцем ближайшего мужика.

— Д-день добрый, господин, — в пояс поклонился заросший до бровей крестьянин, комкая сильными руками поспешно снятую шапку. Подошел сразу, едва понял, что зовут. Но как-то робко, бочком, словно боялся, как бы не укусили, что при его грузной фигуре и широких плечах смотрелось довольно комично. Взгляд тут же уронил в землю. Руки спрятал за спину. Да еще лицо сделал как у нашкодившего мальчишки, застигнутого строгим батюшкой в чужом огороде.

— Чего желаете, господин? — сопроводил он новый вопрос еще одним низким поклоном.

Я здорово озадачилась (с чего бы вдруг такой почет?), но потом поняла, что они сейчас на любого человека при мече, в доспехе и при таком коне, как Лин, будут смотреть, как на ангела-избавителя. Прижало их, видно, не по-детски. А воины — профессия почетная, благородная, тогда как от благородных до простых крестьян пропасть лежит немаленькая. Вот и кланяются, чтобы уважение выказать. Вот и приучены спину гнуть — что бабы перед мужиками, что простые мужики перед благородными. А тут я — вся такая загадочная. Выше него сантиметров на десять (спасибо каблукам и высокому шлему), плечи за счет доспеха кажутся больше раза в полтора, чем на самом деле (еще бы — под ним столько надето!), конь богатый, боевой. Рукоять меча из седельной сумки торчит, как положено. Шлем старый, но блестит ("ура" речному песку и моим сбитым в кровь костяшкам), закрывает лицо больше чем наполовину, оставляя открытой только переносицу, глаза, брови и часть подбородка.

Но от такого раболепства мне стало неприятно.

— Скажи-ка, мил человек, а как давно у вас тут Тварь завелась? — мужик испуганно вздрогнул и метнул косой взгляд на дом старосты. — Да ты не бойся, говори как есть. Мне знать надо, чтобы понять, на кого идти придется.

Мужик отвел глаза.

— Дык Договор-то не заключен, господин.

— Забудь о Договоре. Если б мне было наплевать, нас бы тут уже не было, — усмехнулась я, мысленно радуясь, что он не видит моего лица. Вот бы тогда "обрадовался" такому избавителю. — Говори уж, чего стесняться. Или думаешь, лучше будет, если у меня ничего не выйдет? Так сколько?

— С три месяца почти.

Я тихо ругнулась про себя.

— А народу сколько у вас пропало?

Мужик помрачнел.

— Много, господин. Полдеревни, считай, незнамо где сгинуло. Сперва старики, что по ягоды ходили. Потом ребенок пропал. Еще пара девок, решивших грибов по вечерам набрать, потом парни, отправленные, чтобы их найти... человек десять-то точно Тварь сожрала. Но нашли мы лишь троих. И то, с трудом — на кладбище оказались прикопаны, с самого краю, будто Тварь не хотела, чтобы мы о ней знали. И будто бы не хотела, чтобы мы за помощью слали, пока не стали уверены, что тут не простой зверь, а нечисть расплодилась.

Я ругнулась погромче и покрепче: все мои надежды на тиксу благополучно стухли. Столько народу угробить она точно не могла. Даже если бы очень захотела. Тикса — Тварюшка некрупная. Сравнительно. И, хоть бывает прожорливой, но предпочитает гнилое мясо, с погоста, такое, чтоб слизывать было просто, потому что ленивая она, скотина. Ленивая и пуганая. А эта, судя по всему, шустрая и наглая.

Я мрачно посмотрела на мужика.

— Почему за помощью не послали?

Он окончательно скис и снова покосился на дом.

— Стеван не велел. Говорил, что пока точно неизвестно, надо не рейзеров, а простых охотников искать.

— А вы искали?

— "Заманки" на Тракте давно уж развешаны, — хмуро признался мужик. Наверное, имея в виду объявления на дорожных столбах. — С месяца два, не меньше. Как детей не стали из дому выпускать, так и повесили. Да только толку с того? У нас не Большой Тракт, не столица — рейзеры на каждом шагу не встречаются. А охотники заезжали. Дважды. И больше мы их не видели — как отправились к кладбищу, так и сгинули. Только кони от них и вернулись.

Я недобро прищурилась.

— А коней-то куда дели?

— Стеван забрал.

— А вещи охотников?

Мужик уронил взгляд в землю и промолчал.

— Я-а-асно, — протянула я, больше не нуждаясь в пояснениях. — Я гляжу, тварь-то у вас — именно староста, а не тикса. Неужто никого другого в деревне нет, чтобы этого крыса заменить?

— Нет, господин, — сжал челюсти крестьянин. — Кузнец раньше был. Хороший, мировой человек. Справедливый. Да не ужился со Стеваном — пришлый был, чужак, которого старостой ставить лишь после десятка лет обжитья токмо можно. Но когда Тварь объявилась, кузнец самым первым и сгинул. Следом за невестой своей, Амилкой. А теперь, кроме Стевана, грамоты никто не знает. Да и управляющий в Бероле лишь на него Договора выписал.

В этот момент в доме скрипнула дверь.

— Простите, господин, — тут же поклонился мужик, поспешно отступив на шаг. — Пойду я. Извиняйте, коли что не так сказал.

— Да так ты сказал, — невесело вздохнула я. — К несчастью, все так. Подскажи еще: как мне до кладбища добраться?

— Из ворот и налево. Деревню объедете стороной, а там по дороге прямо. До развилки. На развилке направо свернете... там еще впереди речку увидите. Так вот вдоль речки и пойдете до поля. А уже за полем и могилки сыщете. Лесок там растет — тихий, мирный. Никогда ничего, кроме тишины в ем не водилось, а теперича...

Мужик, поклонившись в третий раз, поспешно шагнул в редкую толпу, постаравшись затеряться среди односельчан, и я с новым вздохом отвернулась. Блин. Что ж у Стевана за лапа-то такая в городе... как там его, Бероле?.. что эти несчастные не могут от него избавиться? Не поверю, что ни разу не отписали. Не поверю, что жалобу не слали — Айна говорила, что в Вольнице Королевский Суд свое дело знает. Однако, до Суда-то, видимо, дело так и не дошло. А вот кто и на каком этапе его тормознул — это еще большой вопрос. И почему здешний эрхас об этом не знает, тоже очень интересно. Хотя, конечно, территория большая, деревень много и все объехать за короткое время он не способен. Но вряд ли сиднем сидит в своем замке — за землю и за то, что на ней творится, с эрхаса король спрашивает. Так что нечисто тут что-то. Жаль, разбираться недосуг. Да и кто я такая, чтобы лезть в чужой монастырь со своим уставом?

Увидев выползающего на крыльцо старосту, я мимолетно поморщилась: крыса, она крыса и есть. Сперва хитрила, потом зубы скалила, а теперь пятится боком, сволочь, чтобы за хвост не дернули.

— Вот, — неохотно протянул мне староста исправленный Договор, пряча в глазах затаившуюся ненависть. — Оплата, работа, сроки. Все, господин.

Я быстро пробежалась глазами.

— Нет, не все. У тебя написано в "дополнениях", что оплата, в случае, если Тварью окажется не тикса, будет произведена согласно "приложению". Что за приложение, какое? Номер, год выпуска... вписывай.