Файог

"Ну, вот и все", — подумал Дартхил.

В лагере раздались крики людоедов. Йок с топором остановился и посмотрел в ту сторону: среди его сородичей царил переполох — словно слепые, они рубили тесаками воздух.

"Арчер, все-таки, напал на них", — подумал Дартхил и почувствовал громадное облегчение и симпатию к воеводе Гемуха.

Людоеды рычали и хрюкали в слепой ярости, но не могли угнаться за сверхбыстрыми воинами Арчера. Дартхилу казалось, что они дерутся с призраками.

Невольно Дарт почувствовал себя в безопасности. Расслабившись, он позволил сознанию погрузиться в темноту.

Глава 18

Дартхил открыл глаза. Вместо синего неба над ним нависал серый каменный потолок. Дарт лежал в мягкой кровати. Приподнявшись на локтях, файог огляделся и увидел небольшую комнату с единственным окном и открытую дверь, ведущую в более просторное помещение.

— Эй! — позвал Дартхил.

— Дартик, ты проснулся? — раздался из соседней комнаты голос матери.

"Мама, — обрадовался Дарт. — Значит, я дома?"

— Что случилось? — спросил Дартхил и сел на кровати. Это движение вызвало легкое головокружение, но он не собирался снова ложиться.

В комнату вошла Эйрис и присела на край кровати, ее теплая ладонь коснулась головы Дартхила.

— Волосы начали отрастать, — сказала мама. — Как себя чувствуешь?

— Голова кружится, а так нормально. Что произошло? Где все?

— Вначале следовало бы хорошенько отпороть тебя, чтобы ты впредь слушался! — сказала Эйрис, нахмурившись.

— Мама!

— Ну хорошо. — Эйрис вздохнула и посмотрела в окно. — Вчера дружина вернулась в город. Воевода Арчер сказал, что йоков перебили, и опасности больше нет.

— А что с пленными и моими друзьями?

— Их осталось так мало! — сказала Эйрис с горечью. — Той ночью людоеды схватили почти двадцать файогов, а вернулось только семь.

— А что с Бунтаром и Линой?

— С ними все в порядке. Они живы.

Дартхил вздохнул с облегчением и откинулся на подушку.

— Староста Таргара хочет тебя видеть, — сказала Эйрис. — Он хочет лично поблагодарить тебя за смелость, проявленную в бою. Хотя следовало не благодарить, а надавать по заднице!

— Ну хватит уже! Не мог же я поступить иначе!

— А если наступит момент, когда ты не сможешь спасти друзей? Что же, ты погибнешь вместе с ними?

— Возможно.

— Это глупо!

— Лучше я попытаюсь их спасти и умру, чем всю жизнь буду жалеть, что не сделал этого.

Эйрис покачала головой и вздохнула:

— Ладно, одевайся и иди к столу. Я как раз приготовила завтрак.

Мать вышла из комнаты. Дартхил полежал в кровати еще некоторое время, а потом заставил себя подняться. Мышцы ныли и казались ватными, обычно Дартхил чувствовал себя так, когда долго плавал. Одевшись, файог посмотрел в зеркало, отражение заставило его поморщиться.

За завтраком Дартхил вспомнил о письме отца:

— Мам, где моя безрукавка?

— Сейчас. — Эйрис сняла с настенного крючка меховую безрукавку и протянула ее Дартхилу. — Держи.

Дарт запустил руку во внутренний карман и извлек на свет пожелтевший и мятый лист бумаги, исписанный черными чернилами.

— Письмо от отца, — сказал Дарт. — Гонец принес его в тот день, когда ты отправилась в Таргар.

Пока Дартхил ел, Эйрис с интересом читала письмо. К концу чтения на ее лице играла легкая улыбка.

— Хорошо, что ты взял его с собой, — сказала мама.

Дартхил улыбнулся: он знал, что маме будет приятно. Позавтракав, парень решил прогуляться. Он надеялся, что свежий воздух развеет усталость в теле. Надев безрукавку и натянув сандалии, он попрощался с матерью.

— Иди, повидайся с друзьями, — сказала Эйрис. — Они давно хотят с тобой поговорить. Вчера долго ждали у двери, но ты так и не очнулся.

— Где они?

— В таверне. Ты легко ее найдешь, если спросишь кого-нибудь.

...Прохладный ветер гулял по улицам Таргара. Желтые каменные дома смотрели на Дартхила черными проемами окон, вызывая довольно унылое впечатление. Деревянные избы Гемуха, зеленые лужайки и пышные кроны сосен были гораздо приятнее глазу, чем однообразие камня. Пейзаж оживлял лишь маленький пруд напротив ратуши старосты, которая находилась на центральной площади города.

Прохожих на улице Дартхил не увидел, спросить было не у кого, и он двинулся наугад. Оставив позади центральную площадь, файог очутился в узенькой улочке. С обеих сторон тянулись приземистые каменные дома, во многих окнах не было стекол — Таргар не мог позволить себе такой роскоши, в некоторых домах не было даже проемов для окон: сплошная стена и ничего больше.

На этой улице Дартхил увидел одиноко идущего горожанина и решился спросить его о таверне. Оказалось, что он идет в правильном направлении: таверна стояла в конце улицы, в тупике, где дорога упиралась в высокую городскую стену, по которой ходили лучники. Наверное, до нападения йоков лучники не ходили по этим стенам, а в сторожевых башнях дозорные бывали лишь от случая к случаю, но отныне воины Таргара были бдительны.

На одном из зданий Дартхил увидел деревянную табличку с изображенной на ней кружкой. Табличка висела над широкой аркой, уводящей в сумрак помещения, из которого доносились смех и ругань.

Дартхил прошел под аркой и спустился по каменным ступенькам. В большом зале, заставленном столами и стульями, оказалось сумрачно. Масляные лампы, развешанные на стенах, не давали достаточно света. Первое, что бросилось в глаза: заказы разносили молоденькие девушки весьма недурных форм, в остальном это заведение не отличалось от таверны Гемуха: много народу, в нос бьет резкий запах бродилки и мужского пота, а уши вянут от гомона посетителей.

— Дарт! — Женский голос пробился через весь зал. — Мы тут!

Дартхил огляделся: у дальней стены за столом сидели Бунтар и Лина. Проскользнув между столами и толпящимися файогами, Дарт остановился у стола друзей.

— Всем привет, — сказал он, присаживаясь.

На столе стояли две пустые кружки. Заметив это, Дартхил предложил:

— Угостить вас? Я сейчас.

Он встал из-за стола, но Бунтар удержал его за руку.

— Тебе ли угощать? — спросил он. — Может быть, я не прав, но ведь это ты спас нам жизнь, так?

— Ну...

— Сиди, я сам сбегаю. — Бунтар поднялся и направился к стойке.

— Как себя чувствуешь? — спросила Лина.

Сегодня она была особенно хороша, несмотря на то, что провела в плену людоедов почти сутки. Волосы снова блестели, темные круги под глазами пропали, разве что пара царапин остались на лице.

— Неплохо, — сказал Дарт. — Думаю, чувствую я себя лучше, чем выгляжу, да?

Лина пристально посмотрела на него.

— Ничего, волосы скоро отрастут, — пожала она плечами. — Да и синяк на скуле должен пройти.

К столу подошел Бунтар и сел на стул.

— Сейчас девчонки все принесут, — сказал он.

Через минуту симпатичная девушка в сером сарафане принесла поднос, на котором стояли кружки с бродилкой и закуска.

— Ну что? — Бунтар поднял свою кружку над столом. — Пьем за Дартхила — самого смелого и преданного файога, которого я встречал.

— Может, не надо? — спросил Дарт, краснея.

— Надо, — поддержала Бунтара Лина и тоже подняла кружку.

Дартхил вздохнул и последовал примеру друзей.

— Расскажи, что произошло после того, как йок вытащил тебя из сарая, — попросил Бунтар, вытирая с губ пену.

— Ну, мне пришлось биться с ним. У меня был один кинжал, а у йока все четыре! По одному на каждую руку!

— Ты ведь был лысым! Как же ты справился?

Дартхил принялся красочно рассказывать о том, как победил людоеда в кругу черепов. От длинного рассказа горло пересыхало, и он часто прикладывался к кружке.

— Ну, а вы? — спросил Дарт. — Что случилось после того, как меня вытащил йок?

— Сам понимаешь, у нас установились не самые теплые отношения с пленниками, — усмехнулся Бунтар. — Мы с Линой оказались в меньшинстве, и когда пришло время следующей жертвы, выбрали меня.

— Подожди-ка! Если бы тебя взяли следом за мной, я бы не успел тебя спасти!

— Мне повезло: йоки сильно проголодались и взяли еще десять файогов со мной. Восемь из них они разделали и бросили в котел, а остальных отвели обратно в сарай. Даже сейчас меня передергивает, когда я вспоминаю это. Я был среди оставшихся. Конечно, не хорошо так говорить, но я был рад, что этих говнюков сожрали вместо меня.

— Еще бы, — усмехнулся Дартхил.

Друзья просидели в таверне до полудня. За рассказами историй и баек они не заметили, как пролетело время. На столе уже была целая куча пустых кружек, Дартхил и Бунтар разговаривали заплетающимися языками, и самой трезвой оказалась Лина.

— Знаете, меня сегодня пригласил к себе староста, чтобы выразить благодарность за храбрость, — сказал Дартхил, подперев кулаком подбородок.

— Сходи, — сказал Бунтар. — Может, он подарит тебе что-нибудь.

— Хотите расскажу маленький секрет? — спросил Дарт и сразу продолжил: — Я решил стать воином. Пойду к Арчеру и попрошу, чтобы записал меня в ученики. Только не говорите про это моей маме, она сильно разозлится.

— Дартхил, воинов тренируют каждый день по многу часов, — сказала Лина. — У тебя не останется свободного времени.

— Плевать. Нашим землям нужны воины, а не охотники, — сказал Дартхил. — Бунтар, не обижайся, я имел в виду себя.

— Да я давно тебе говорил! — воскликнул Бунтар. — Из тебя получится хороший воин!

— Надо вначале с Арчером поговорить, — сказал Дарт. — Может, я не так хорош для него!

— Ты лысый вышел против йоков, чтобы спасти мне жизнь — храбрости тебе не занимать. Что еще нужно Арчеру?

Друзья шумно обсуждали воинское будущее Дартхила. За криками и смехом никто не расслышал, как Лина сказала:

— А как же я? Если ты станешь воином, мы с тобой редко будем видеться.

Почувствовав себя лишней в компании, Лина встала и молча ушла. Дартхил не сразу заметил ее отсутствие:

— Куда это она?

— Наверное, утомили ее своим разговором о воинах, — сказал Бунтар. — Ладно, с девками так часто бывает. Давай-ка мы с тобой лучше выпьем?

— Еще две кружки! — прокричал Дартхил хозяину таверны.

Глава 19

Отражение улыбнулось Дартхилу. От легкого ветерка по воде пошла рябь, и изображение заколебалось. Файог опустил ладони в холодную воду и подержал их там. Зачерпнув воды, Дартхил несколько раз выплеснул ее на лицо.

"Надо явиться к старосте трезвым", — подумал файог.

Когда сознание прояснилось, Дартхил миновал пруд и направился к ратуше. У входа путь преградили два стражника, они не доставали мечей из ножен, а просто встали у дверей.

— Тебя ожидают? — спросил коренастый стражник в длинной кольчуге.

— Меня хотел видеть староста.

— А, ты тот парень, который сражался с йоками? Проходи. — Стражник посторонился.

Дартхил вошел в прихожую. На полу лежал красный ковер, вдоль правой стены были разложены сандалии.

— Разувайся здесь, — сказал стражник.

Дарт стянул сапоги и поставил их возле стены.

— Иди за мной.

Под ногами скрипели половицы. Коридор кончился, и Дартхил оказался в просторном зале, где староста принимал горожан. По крайней мере, так было в Гемухе. Лучи солнца проходили сквозь стеклянные окна и падали на запыленные деревянные столы, сундуки с инструментами и мешки с зерном. Зал напоминал большой склад, а не приемную старосты.

Стражник повел Дартхила к лестнице на второй этаж. Поднявшись, они остановились перед закрытой деревянной дверью, за которой Дарт услышал приглушенные голоса.

Стражник постучал в дверь. Голоса смолкли. Послышался скрип половиц, и через мгновение дверь приоткрылась. В проеме стоял немолодой мужчина с коротко остриженными зелеными волосами, виски уже тронула седина, усы и небольшая бородка также были седыми. Пуговицы красной рубашки еле сдерживали натиск выпирающего живота. Дартхил сразу же узнал старосту Зарабула. Тот бросил на стражника непонимающий взгляд из-под кустистых бровей.

— Я привел парня, — сказал стражник, — который участвовал в битве с йоками.

— Да? — переспросил Зарабул и с интересом посмотрел на Дартхила. — Ну проходи.

Староста закрыл за Дартом дверь и провел парня в центр комнаты. Помещение показалось Дартхилу уютным: у стены стояла кровать с резными спинками, массивный стол располагался у окна, а за ним — книжный шкаф, из которого показывались разноцветные корешки книг. Ноги утопали в мягком ворсе красного ковра.

Около окна стоял воевода Арчер. Высокий, жилистый, с гривой густых зеленых волос, заплетенных в две тугие косы. Редко его можно увидеть без кольчуги: вот и сейчас она висела на нем, переливаясь на солнце.

Староста оставил Дартхила стоять в центре комнаты, а сам сел за стол и занялся чтением бумаг. Дарт нахмурился, глядя на такую идиллию: один с интересом читает, другой с не меньшим интересом смотрит в окно. В комнате воцарилось неловкое молчание.

— Ну? — спросил Дартхил.

Зарабул оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на файога.

— Да, прости, — извинился староста. — Просто ты зашел не вовремя.

— Я могу зайти позже.

— Не стоит. — Староста открыл ларчик, стоящий на столе, и достал пригоршню монет. — За проявленную смелость тебе полагается небольшое вознаграждение: пятьдесят монет. От имени всех жителей Таргара, я желаю тебе удачи.

Дартхил рассыпал монеты по карманам штанов и взглянул на Арчера. Воевода все также смотрел в окно. Прокашлявшись, Дарт сказал:

— Воевода Арчер, могу я попросить вас кое о чем?

— Что там у тебя? — с неохотой поинтересовался воевода, не отрывая взгляда от окна.

— Я хотел бы просить вас, чтобы вы взяли меня в ученики.

Арчер отвернулся от окна и удивленно посмотрел на Дартхила. Обменявшись взглядом со старостой, оба рассмеялись.

— Что тут смешного? — нахмурился Дарт.

— Прости, ты здесь не причем, — посмеиваясь, сказал Зарабул. — Просто мы как раз искали файога, неискушенного властью, на которого можно было бы положиться. Потом вдруг появляешься ты и просишься в ученики.

— Перестань, Зарабул, — остановил его Арчер. — Мы даже не знаем этого парня.

— А что вас интересует? — спросил Дартхил.

— А ты помолчи, тебя я еще не спрашивал, — сказал воевода.

— Хватит, Арчер, — вмешался Зарабул. — Возьми парня в ученики, а там посмотрим. Может, он и сгодится.

Воевода скрестил руки на груди и задумчиво посмотрел на Дартхила.

— Потенциал у тебя есть, — сказал он, — но еще неизвестно, что из всего этого выйдет. Впрочем, в битве с йоками ты показал себя с лучшей стороны. Ладно. Я возьму тебя в ученики, но это не значит, что ты станешь воином. На любом этапе обучения я могу сказать тебе, что ты не подходишь, понял?

Дартхил кивнул.

— Сейчас ты произнесешь клятву, — продолжал Арчер, — и станешь учеником. Но одной клятвы мало: позже я проверю тебя на прочность.

Дартхил начал сомневаться в своем выборе. Конечно, он не думал, что его примут с распростертыми объятиями, но такое явное пренебрежение...

"Брось! Ты думал будет легко? — спросил себя Дартхил. — Сожми покрепче кулаки и терпи! Ты должен стать воином, чтобы защищать файогские земли!"