Цуйон это глиняный сосуд, ожидающий сакэ — сравнение Итачи, которому обломилось быстрое четвертое сродство с Цучи. О, этой странной идеей заполучить стихии без упорного труда (даже при учете ВМШ) он заразился месяца два назад, когда прочел слюняво-сопливые книги и протащил акулу по двум сопкам. Видимо, четыре километра оказалось мало, а восемь в самый раз — Казе он получил. А Цучи... может Итачи и найдет гору вышиной более шести километров, чтобы заполучить в свой арсенал стихию земли. Пик Сенвайта оказался недоступен, а остальные известные горы сильно уступали в вышине. По крайней мере, Кисаме более не намеревался куда-либо лезть без гарантий, что они не впустую потратят время.

"Ничерта не чую!!! Дебильный способ! +++ гора! ++++++!" — разорялся про себя Кисаме, бестолку до костей промерзнув.

— И где твоя хваленая усидчивость? — Ехидно каркнул ворон, выпорхнувший из сугроба, едва разозленный Кисаме вознамерился спускаться с этой жуткой мерзлоты.

— Захлопни клюв, — огрызнулся акула, тем не менее, послушно замерев.

— Я придумал для тебя другой способ, сэмпай.

— Не томи! — Сдался Кисаме, страстно желавший воссоединения с мечом и обретения свойства льда. Это ж какие перспективы перед ним откроются?! Хотя все равно пока противники ему хилые попадались, дай бог половину резерва за бой истратить, а то ведь в основном не более пятой части расходуется. Зато лед избавит его от уязвимости перед +++ Каминари. Облачники те еще любители шпынять молниями направо и налево, для водника это плохо, Кисаме только и спасался призывом акул, поглощающих чужие техники. Спасался громко сказано, просто он пока не нарывался на действительно серьезных противников.

— Только вместе освоим, — лично проговорил появившийся аники. — Дай мне встать на твои плечи.

— Да-да, конечно, потопчись на моем самолюбии, — проворчал акула, подчиняясь. — А чего это делает твой клон?

— Готовит ритуал закрепления улучшенного генома. Суть действа с нашей стороны в медленном испускании воды через все тенкецу до полного опустошения...

— Да ты рехнулся, аники! — Клацнув при этом зубами. — Тут же такая глыба намерзнет! А еще сбегутся все, кому не лень... — больше для проформы возмутился акула. Его интересовал скорее вопрос о рисуемых рунах и знаках ритуала, в неведомых закромах раздобытого вороновым клоном Итачи.

— Не волнуйся, сэмпай, три моих клона отвернут любопытных, а Ворон при опасности или после нашего истощения активирует Телепорт в ухоронку, — уверенно проговорил Итачи, Вечным Мангекё Шаринганом глядя сверху вниз в акульи глаза.

— Значит весь смысл в том, — начал рассуждать Кисаме, — чтобы постепенно познавать лед и в то же время не давать ему заморозить нас в глыбу льда?

— Правильно, — чуть улыбнувшись.

— А заодно наморозим тут крутую ледяную шапку, чтобы вокруг стало выпадать больше осадков, — кивая своим мыслям.

— Представим за попытку обрушить под тяжестью...

— Буга-га! Аха-ха-ха! Не смеши меня! Хочешь первым выйти на контакт с Луарцами и с их помощью грохнуть Тоби?

— Как вариант, — ушел от прямого ответа Итачи, тем самым подтвердив догадку друга. Аники легко устоял на сотрясшемся от смеха сэмпае. — На самом деле перманентное поступление влаги изменит климат страны Ветра.

Кисаме имел смутные представление о Вихре Суховея. Источник информации полагал, что некогда богатую страну в древности грамотно блокировали, превратив в пустыню. Для этого обнесли территорию горами, конденсирующими на себе влагу и ставшими ловушкой для ветра, а так же перенаправили почти все водные жилы на территорию нынешней страны Огня. Механизм ловушки следующий. Влажный океанической воздух движется вдоль восточной границы, осаждаясь в стране Рек. Над страной Дождя сталкиваются аж три воздушных потока, здесь из ветра выжимаются остатки влаги. Струясь вдоль гористой страны Птиц ветер окончательно высушивается, превращаясь в смертоносный Суховей, дующий вдоль западной границы пустыни. Горячий песчаный поток на юге встречается с океаническими ветрами и заворачивается вместе с ними вдоль береговой линии, закручивая очередной виток циклона. Подросшая гора Цуйон создает преграду для веками циркулирующего потока сухих воздушных масс, порождая влажные завихрения. Сама гора близко от границы пустыни и основной трассы дождевых туч, свой вклад она, несомненно, уже вносит, а стараниями Кисаме с Итачи процесс усугубится. Гора уже сказалась на жизни селения, скрытого в песках. Первый урожай жители Суны сняли к Свадебному Дню, обанкротив мелких поставщиков продовольствия. Между горой и селением ширится грязевое озеро, обладающее целебными свойствами, особенно в части сглаживания морщин и рассасывания застарелых шрамов, нанесенных чакрой — этот сверхприбыльный бизнес администрация Суны не упустила. К скрытой в песках деревне стали стекаться ручейки богатых аристократок с мужьями, а у шиноби Песка появилась куча работы в пределах собственной страны и неподалеку от селения — удобно и ненапряжно. В основном Цуйон это удар по экономике соседних стран на фоне стремительного улучшения собственного благосостояния и усиления политической роли юного Казекаге. Плюс изменение климата это глобально и весьма серьезно, ведь в одном регионе часть рек обмелеет в годовой перспективе, а в другом наоборот появятся водные артерии, несущие жизнь. Вмиг помутневшая вода межгосударственных отношений очень выгодна Акацки, сконцентрировавшей усилия на увеличении своей экономической мощи, способствующей усилению влияния и добыче информации, в частности, о личностях и местонахождении еще не пойманных джинчурики.

Все кольценосцы прекрасно поняли, что в ближайшие полгода-год продолжения банкета не будет, еретик должен переварить проглоченное, иначе при очередном запечатывании у него случится несварение желудка со всеми, гм, вытекающими. Акацки это организация сильнейших нукенинов со своими заковырками, цели весьма просты — создание международной дубинки, чтобы приструнять зарвавшиеся страны и деревни. Очередной приказ лидера укладывался в эту канву — крышевание бандформирований. Найти, согласовать и предложить избранным защиту и помощь в физическом устранении конкурентов. Одним намек подтянуться по экономической части, другим вывести из собственной тени подконтрольные мафиозные структуры.

Кто-то обнищает, а кто-то озолотится.

— Хочешь соперничать с Какузу?! — Сильно удивился Кисаме.

— Хочу начисто возродить клан обладателей Шарингана. Я уже целиком вложился в окрестности демоновой горы, за бесценок скупив тысячи и тысячи гектаров — Казекаге не успел или не сообразил вовремя отдать четкие указания на сей счет. Даже если в будущем подыщу другое место, все вложения в эту пока песчаную землю окупятся сторицей.

— Ловко ты оседлал волну, аники, — восхитился Кисаме. В Акацки ушла треть золота, кода-то похищенного у дайме Огня. А отжигал с девочками акула как раз в стремительно растущем городке близь грязевого озера, подивившись ценникам. — Хорошо, раз ты хочешь войти со мной в частичный режим слияния по аналогии с Самехадой, то давай начнем, с твоими глазками это все ненадолго затянется...

Очнулся Кисаме резко и полностью, тут же позорно застонав — ломило каждую клеточку тела, одновременно сгорающую и замерзающую в своем персональном аду. В голову ворвалось последнее воспоминание о том, как он выжимал из себя последние капли, силясь обороть наступающий Мороз. Напарник превратился в ледышку в первую же минуту, ужасающим образом за раз выплеснув всю свою чакру, рухнувшую огромным кольцом на центральный клык Цуйон и образовавшую колоссальную ледовую чашу — Итачи не успел оставить никаких указаний. Кисаме самозабвенно боролся до самого конца, вместо медленного испускания давя, что есть мочи, и волнуясь о судьбе аники. Он бы с радостью прекратил жуткий эксперимент, но отступать было поздно, да и вообще это не в его стиле, хотя малейшее промедление обернулось бы его смертью — хождение по грани выплескивало в кровь адреналин, подстегивая продолжать. Он дрался до самого конца, от накала страстей почти сойдя с ума и начав персонифицировать холод. Последней мыслью стало желание унести врага с собой в могилу, впустив в тело и утащив на встречу с Шинигами.

Внезапно на грудь легло что-то донельзя знакомое и ластящееся. Акула рефлекторно ответил на просьбу о слиянии. Вспышка и все мучения мгновенно исчезли, а взор прояснился. Мягкая улыбка и открытый дружеский взгляд сбил весь боевой настрой.

— У каждого оно происходит по-своему, сэмпай, — раздался теплый голос в отвернувшуюся спину с акульим гребнем, способным резать металл. — И не жди от меня извинений — ты получил больше запланированного. Жидкий лед...

— А ты? — Вздохнул Кисаме, не сумевший всерьез обидеться на Итачи.

— Лед, пар, а так же жидкое пламя и ледяной огонь, пока не определился с именованием этого дикого и многогранного смешения Хи, Мизу, Кори и Футто. К сожалению, воздух я не успел должным образом освоить и закрепить, потому пожертвовал им — следующее сродство однозначно и навсегда обломится. Так что радуйся, горная эпопея отменяется.

— О, как много звуков я от тебя услышал всего за пять минут! — Поддел акула напарника, прерывая слияние с Самехадой. Родное тело ощущалось... странно, чакра походила на пьянящий коктейль с большими кусочками льда, точнее не описать.

— Гордись.

— А ледяной огонь это как? — Встав и начав неспешно разминаться, приноравливаясь к изменениям в себе. Жидкий огонь Кисаме вполне себе представлял — интересная, гм, штука. Акула даже позавидовал напарнику, сумевшему своим мангекё шаринганом ухватить такое смежное свойство, как пар, Футто, а так же перемешать имеющееся с новоприобретенным.

— От него куропатка превратилась в ледяной камень и разбилась вдребезги.

— Ты посмел ставить опыты на моей еде?!

— Я сам в шоке...

Оба одновременно не выдержали и задорно рассмеялись, сбрасывая жуткие воспоминания и повисшее напряжение. Впереди предстояли недели освоения новых горизонтов, благо всем носителям колец дали время заняться своими делами.

— И все же... Оооо! — Начал вопрос Кисаме и оторопел — напарник предугадал и показал. — Синие?..

— Я долго готовился. Основная часть ритуала прошла в моем внутреннем мире, — смотря Вечным Мангекё Шаринганом нового образца. Красный фон стал синим, а черный узор огненно-оранжевым. — Еще я нашел ритуал и препараты, чтобы по своему образу и подобию активировать гены у своих детей.

— А в чем прикол новых глазок? — С огромным любопытством пялясь, отчего напарник явственно смутился, но ответил на вопрос без отрыва взгляда:

— Убрал привязку к эмоциям при поэтапном развитии, закрепил за томоэ иллюзии сродства с тремя другими свойствами. Скопировать скопируются, но самому повторить дзюцу уже не выйдет, только из школ Хи или Мизу. Первым уровнем додзюцу станет монотонно оранжевый зрачок, потом в добавление монотонно синяя радужка, дальше томоэ... — достаточно подробно ответил аники, показывая стадии активации. Томоэ оказались цветов соответствующих стихий — слишком информативно для врага.

— Слишком информативно для противника, — произнес вслух свой вывод Кисаме.

— Чем-то пришлось пожертвовать.

— Ммм, хочешь сказать, что пока не будет освоен огонь, а следом вода со льдом, Шаринган в привычной форме не завертится? — Вперив свои круглые глаза в радужное лицо.

— В точку, — кивнул довольный Итачи, мигом погрустнев. — Эта сила слишком велика и опасна, чтобы ее получил кто-то с неокрепшей психикой и малым жизненным опытом — меньше шанс наделать критические ошибки. Я тому пример...

— Весомо, — согласился Кисаме. Освоить два сродства лет до двенадцати это подвиг, а тут еще нужно лед со смешением познать. Только самые упорные годам к двадцати закрутят все три томоэ. Кисаме понимал мотивы, толкнувшие Итачи на сей шаг. Удивительно, что его хитрый и рискованный замысел увенчался успехом! — А Тоби с Пейном не разглядят истинные цвета через это "Хенге"?

— Оно совмещено с иллюзией и запечатано волей, — ответил Итачи с прежними своими красно-черными глазками. Акула добавил про себя: "И фуиндзюцу против пересадки", что логично и правильно. Эту версию Итачи озвучит в Акацки, а Кисаме искренне удивиться, подтверждая параноидальность напарника, дабы соратники глубже грубо не копали.

— Ну, смотри... Раз собрался легализоваться, то официально ты теперь не Учиха, а кто?..

— Пусть будет Хойщин Итачи.

— Комета хорька это звучит гордо, — согласился Кисаме.

— ..., — сверкнул глазами Итачи.

— Думаешь в Песке получить официальное гражданство, аники? — Продолжая фирменно ухмыляться, спросил акула.

— Посмотрим.

— Ты там ничего не забыл, случаем? — Специально почесав голодный живот.

— Кто о чем, а он о еде! Забудь, вороны обиделись и все твое склевали.

— Тогда пойду грызть осколки куропатки. Их-то оставили?

— Да, можешь похрустеть, — поддержал пустой треп Итачи по пути на кухню. — Кстати, предлагаю завтра опробовать Кори в боевых условиях, — заметив как бы между делом.

— Нах++ так торопиться с хьётоном? — Удивился акула.

— Я поиздержался. Ограбим Землю, подставив Воду, а добычу пополам.

— Дерзкий план! На нас сразу никто не подумает, а коалиция Земли и Воды против тухнущего Огня провалится, — вслух рассудил Кисаме. — Конечно я в деле!

В этом весь Итачи. Видите ли, только ему одному разрешено наказывать предателей, остальным ни-ни! С санкции дайме клан Учиха вырезали, с молчаливого невмешательства остальных кланов Конохи и ее жителей приговор привели в исполнение — всем им пацифист-Итачи болезненно ударил по кошельку и репутации.

Кисаме не переставал удивляться способностям Итачи к планированию и добыче информации. Диверсия это вам не поход по лавкам! После обеда он с ухмылкой встретил два трупа шиноби Тумана, о которых как-то давно вскользь упоминал при Итачи в негативном ключе. Теперь эти двое послужат основой для орочимаровской техники, став сосудами для подобия с тридцатью процентами чакры. Узнаваемые лица, узнаваемая кровь — на месте дерзкого ограбления останутся неопровержимые улики. А еще в импровизированном командном пункте ухоронки был развернут план целевой крепости, схема переходов подземной части хранилища, краткое досье караульных с паролями и распорядком смены, коллекция свеженьких макимоно, способных запечатывать в себе артефакты и живых ниндзя. А самое главное это ковер с фуиндзюцу "Телепорт" для перемещения в это самое засекреченное убежище всего, что на него положат, а в спешке предстоит наваливать тонны чакропроводящего металла и золота в слитках с пачками банкнот рьё. Последние, судя по всему, сразу уйдут спонсорской помощью подполью страны Молний, запутав следы и смешав карты еще одному Каге. В этом гибком шедевре только и оставалось, что выбрать актерскую маску да действовать в соответствии с ролью. Размах и дерзость операции впечатляли, а сказал-то он о ней так буднично, так наплевательски, будто приглашал прошвырнуться по пресловутым лавкам в поисках хрустящих хлебобулочных изделий с чесночком в запеченном сыре. Тут Кисаме оторвался от изучения подборки материалов и с удивлением уставился на свою руку с исчезнувшей пышкой — слопал и не заметил как. Рука потянулась за следующей, а в голове, в который раз, забрезжила мысль о том, что они делают работу АНБУ двуличной Конохи, неприлично наживаясь на результатах. А еще Кисаме подумал, что толстосумы ничерта не учатся, по-прежнему делая ставку на одно хранилище, а не на распределенную сеть — дробление ценностей делает их хищение растянутым по времени и жутко геморройным.