Пока ты не уснешь

— Хотелось бы сразу уточнить вопрос о вашем, господин Кольцов, возвращении домой, — однако и хватка у этого монаха!

— Прошу меня простить, господин аббат, — я взял паузу, чтобы сообразить, как бы помягче от такой постановки вопроса увернуться, — как мне к вам правильно обращаться?

— Ваше преподобие, — с той же улыбкой ответил аббат.

— Я понимаю, ваше преподобие, что в данный момент нахожусь в гостях у Империи, — кажется, придумал! — Но, если, конечно, такое возможно, отдал бы вопрос о моем статусе на рассмотрение ее высочества.

Аббат едва не проткнул меня взглядом и повернулся к Лене.

— Мы переедем в посольство и Андрей Кольцов станет гостем Звездного Эрина, — величественно изрекла Лена. Такой я ее еще не видел... Принцесса, настоящая принцесса! Нет, королева!

— Вне всякого сомнения, ваше высочество, — проглотил пилюлю аббат. — Посольский экипаж уже выехал за вами.

Мы еще немного побеседовали о моем, несколько преувеличенном Леной, героизме, но тут у нее в кармане что-то пискнуло. Лена извлекла небольшой цилиндрик, откуда ей что-то сказали на ирландском, коротко ответила и встала со стула, застави одновременно подняться и нас с аббатом.

— Прибыл экипаж, — ну да, я так и понял. — Простите, ваше преподобие, мы в посольство. Надеюсь, скоро увидимся.

Вот уж кого век бы не видать... не понравился мне аббат, ох и не понравился...

* * *

3.4. Принцесса Елена. Переживания и размышления, уместные и не очень.

Представитель Сигитарского Альянса вышел на посольство Звездного Эрина почти сразу же, как в Империи официально объявили о прибытии принцессы в Этерналис, имперскую столицу. Посольству было передано предложение начать предварительные консультации по заключению мирного договора, но принцесса Елена велела ничего не отвечать, пока она не проведет переговоры с Империей.

Присутствие на этих переговорах аббата де Гри принцессу не особенно порадовало. Если раньше она всегда воспринимала его преподобие как друга отца, пусть и пытавшегося через эту дружбу продвинуть интересы Империи, то после той бестактности, с какой аббат предложил Андрею отправиться домой, да еще и указал ей в его присутствии на ошибку, она уже испытывала к святому отцу отчетливую неприязнь. И хотя в радушии и доброжелательности аббат готов был соревноваться с императором, Елена пропускала его слова мимо ушей. К счастью, ни император, ни аббат не были настроены вызывать своим присутствием ненужную скованность среди тех, кто и должен был договариваться между собой — имперских и эринских военных. Для самой же принцессы участие в обсуждении военных проблем стало своего рода учебным занятием. Учиться ей теперь придется очень многому...

Способ влезть в войну в фактическом союзе со Звездным Эрином, не становясь при этом воюющей стороной, в Империи нашли. Корабли, без которых о ведении войны и думать было бы нельзя, Империя предоставляла в аренду с оплатой по их возвращении. Те эринские корабли, которые были интернированы в Империи, оформили как проданные эринцами и, соответственно, купленные имперцами, и также сдали Эрину в аренду с зачетом цены. Кроме того, Империя обещала оказать необходимое воздействие на некоторые иные государства, чтобы и они аналогичным образом пополнили эринский флот. Понятно, что по большей части корабли эти, за исключением части тех, которые Эрин "продал" Империи, были, мягко говоря, не новыми, да и разнобой в новосозданном флоте получался тот еще. Все-таки даже имперский фрегат, построенный год назад, и имперский фрегат десятилетней давности — это корабли с сильно отличающимися боевыми характеристиками, а фрегат, скажем, каледонской постройки отличается от любого имперского еще сильнее. И все эти разношерстные боевые единицы придется как-то сводить вместе, подбирая состав отрядов из более-менее схожих кораблей, но тут уже голова будет болеть у адмирала Несбита.

Кроме того, Империя предоставляла кредиты на военные расходы и брала обязательство поставлять часть вооружения, продовольствия и прочих нужных на войне товаров на условиях все той же аренды или, правильнее сказать, ленд-лиза, как называлось это в истории реальности Андрея. Таким образом, основная часть военных расходов Звездного Эрина будет фактически потрачена после войны. И вот именно это, казалось бы, выгодное для королевства, обстоятельство пугало принцессу едва ли не больше, чем вполне вероятный провал освободительного похода. Выплата этих долгов ляжет тяжелым бременем на королевство и даст имперцам лишние козыри в их стремлении заполучить нового члена Имперского Содружества. Но был ли у нее другой выход? Вопрос, как говорится, риторический...

Сначала отдушиной во всех этих трудностях были встречи с Андреем. Она велела поселить его в посольстве, и пусть их встречи днем были исключены — как из-за занятости принцессы, так и ради хотя бы какого-то соблюдения этикета — зато ночи принадлежали им. Но она сама же это и испортила... Кто тогда потянул ее за язык?!

— Андрей, — спросила она тогда, — а ты правда был готов убить нас?

— Видишь ли... — он надолго замолк, потом нехотя продолжил: — Я был готов убить себя, чтобы ты смогла уйти. Но ты бы в любом случае не смогла. Вот так. Дальше говорить или сама понимаешь?

— Да как ты... — она даже задыхалась от ярости, — ...как ты смел?!

Много тогда она ему сказала... Слишком много. И весь остаток той ночи они лежали, повернувшись друг к другу спинами. Первый раз за все время, что они вместе, он не брал ее перед сном за руку. Елена не видела, спал ли он, а она не спала. Лежала и плакала. Плакала молча, беззвучно, хотя готова была выть и кричать, понимая,что он прав. Под утро даже попросила у него прощения, и он сказал,что прощает, но... Не получалось у них после этого того, что было там, в его маленькой квартире и в том бедном деревенском доме. Не было той страсти, той нежности и того всепоглощающего счастья. Наверное, и правда, чтобы быть счастливой женщиной, надо перестать быть принцессой. Но это не для нее. Она перестанет быть принцессой только в одном-единственном случае — когда станет королевой.

* * *

3.5. Аббат де Гри. Имперская дипломатия.

— Что скажете об этом Кольцове, друг мой? — спросил император. Они с аббатом пили великолепный кофе из Новой Бразилии в так называемом малом кабинете, затерянном во внутренних покоях императорского дворца. Получить аудиенцию в этом кабинете для многих имперских чиновников даже очень высоких рангов оставалось несбыточной мечтой, такие приглашения показывали высшую степень доверия со стороны его величества. Но для аббата де Гри малый кабинет был местом, где они с монархом встречались почти столь же часто, сколь и на заседаниях Императорского Совета.

— Храбр, умен, независим... — с ходу ответил аббат и, чуть подумав, добавил: — Слишком независим. Они с принцессой любовники, это даже мне очевидно, — при этих словах аббат благочестиво перекрестился, — и он имеет сильное влияние на принцессу.

— Как я понимаю, друг мой, полезным для Империи вы такое влияние не считаете, — в устах императора это не прозвучало вопросом.

— Никоим образом, — подтвердил аббат, сделав маленький глоток горячего напитка и усилив вкусовые впечатления вдыханием его аромата.

— Устранение Кольцова было бы разумным действием? — поинтересовался император, также отдавший должное восхитительным вкусу и аромату.

— Боюсь, что нет, повелитель. В этом случае мы рискуем получить вместо принцессы разъяренную дикую кошку, злобную и абсолютно неуправляемую. И это в лучшем для нас случае.

— Вот как? — недобро усмехнулся император. — А что же тогда в худшем?

— Мне кажется, будет лучше, если мы этого не узнаем, — совершенно серьезно сказал аббат. — Пусть уж принцесса обратит фамильную мстительность Маирнейлахов на Альянс, а не на Империю.

Император скривился. Да уж, некоторые эпизоды борьбы за власть во время становления Звездного Эрина даже в Претории безопасности не стеснялись изучать. Кстати о Претории безопасности...

— Вы правы, друг мой, как, впрочем, и всегда, — император хитро улыбнулся. — Но если мы сможем надолго их разлучить, страсть ведь может и утихнуть, не так ли?

— Несомненно, повелитель, — наклонил голову аббат. — Костер любовной страсти не горит без дров. Хотя я и не представляю, как это можно сделать.

— О, зато в Претории безопасности это представляют очень хорошо, — император даже пару раз хохотнул. — Я сделаю так, что в скором времени принцесса отправится на войну, а Претория безопасности устроит ее любовнику поездку совсем в другую сторону...

* * *

3.6. Андрей Кольцов. Из ненаписанного дневника.

— А вот и великий герой-любовник! — сказано это было по-русски, и, надо полагать, обо мне. Почему обо мне? Да потому что больше никого на улице недалеко от служебного входа в эринское посольство не было — только я, какой-то молодой, не старше двадцати лет, балбес, пытавшийся держаться как большой и важный, да двое его приятелей или, скорее, прихвостней, судя по их манере восхищенно поглядывать на своего главного. Эти по виду были вообще какими-то придурками.

— Варвар, не знающий правильного языка, стал любовником эринской принцессы! Не удивляюсь, ибо ирландцы — те же варвары!

Свои слова сопливое чмо каждый раз тихо повторяло по-латыни. Ага, значит, его шавки русского не знают. Кажется, Лена говорила, что изучение русского здесь является частью элитного образования, а эти двое такого не имеют. Что ж, это хорошо. Если бы говорливый сопляк был сыночком важной персоны, то и дружки у него соответствовали бы калибром, а так...

— Научи нас, варвар, как затащить в постель такую красотку?

То, что я имею дело с подставой, к которой наверняка приложил руку столь не понравившийся мне аббат, сомнений не вызывало. Найти безмозглых "онижедетей", внушить им, что все у них будет, а им за это не будет ничего, и отправить под пули, дубинки или кулаки (нужное подчеркнуть) — здесь такое, может, и считается продвинутой политтехнологией, но я-то вырос там, где такими вещами занимаются политические троечники, и все прекрасно понимал.

После размолвки с Леной наши отношения восстанавливались медленно и с трудом. По моим оценкам, на это нам было нужно недели полторы-две, но вот их-то у нас и не было. Вчера Лена отбыла, так и не сказав куда, обещая, что скоро вернется, опять же, не уточняя, что она имела в виду под словом "скоро". Моим куратором она оставила майора Флэнагана, заместителя военного атташе. Майор отлично говорил по-русски, и сегодня я как раз убедил его выпустить меня на прогулку, так, пройтись по улице туда и обратно. Прошелся, блин...

— О, может быть, ты платишь ей за любовь? Сколько? — а вот так про Лену нельзя...

Подстава подставой, но что шакалы, что шакаленыши разницы между благоразумием и слабостью не то что не понимают, а даже не хотят понимать. Спустишь им сейчас — и следующая подстава будет еще более злой и опасной. Так что вопрос, бить или не бить, не стоял. Стоял вопрос исключительно о том, телесные повреждения какой степени тяжести наносить.

— Варварских врасоток варвар хочет трахать сам, — выдал сопляк и заржал.

В грызло гаденышу я двинул не особо и сильно, но ему хватило, чтобы отлететь назад. Как эти его шестерки успели своего заводилу подхватить, хрен их знает. Утвердившись на ногах, он отпихнул прихвостней и, утираясь одной рукой, запустил вторую за пазуху. Ну уж нет, решил я и добавил ему с ноги под коленку.

Берцы в моде при любой погоде, поэтому удар получился хороший. Рухнув на гладкое и изумительно ровное покрытие улицы, гаденыш схватился за колено и с воем стал перекатываться на спине вправо-влево. Вставать в очередь за телесными повреждениями прихвостни не пожелали и кинулись бежать. Тут же откуда ни возьмись им навстречу устремились полицейские, уж этих нигде и ни с кем не спутаешь. Я развернулся и скорым шагом двинулся обратно в посольство, но не успел — еще пара полицейских появилась вообще непонятно откуда, и я угодил прямо в их цепкие руки.

В полиции меня поначалу приняли за эринца и допросить пытались с помощью переводчика с ирландского. Когда я объяснил им, что я русский, получилось очень весело — единственным, кто знал мой язык в полицейском участке, оказался его начальник, ему и пришлось служить переводчиком при своем же подчиненном. Выяснив, что я числюсь гостем посольства Звездного Эрина, то есть дипломатического иммунитета за пределами посольства не имею, полиция все же уведомила посольство, и вскоре в участке появился майор Флэнаган. Поговорив со мной и с полицией, он убыл обратно, а на следующее утро привел мне адвоката и обещание справедливого рассмотрения моего дела, данное, как он выразился, "наиболее благожелательно настроенными к Звездному Эрину представителями высшего руководства Империи". Я спросил, уж не об аббате ли де Гри идет речь, майор удивился моей осведомленности и подтвердил, что да, о нем. Ну да. Что этот иезуит или кто он там понимает под справедливостью, я примерно представлял, так что приговору суда, состоявшегося всего-то через пару дней, не удивился. Выражась языком оставленного мной мира, меня ожидали четыре года среди народа...

* * *

Глава 4. Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел...

4.1. Королева Елена. Переживания и размышления, уместные и не очень.

— Да здравствует королева Елена! Освободим Эрин! Смерть сигитарцам! — принцесса, нет, теперь уже королева Елена обвела взглядом собравшихся на мостике "Фер Диада" и мониторы, показывавшие картины с мостиков всех остальных кораблей, стараясь держаться гордо и величественно, как и подобает королеве, ведущей своих подданных в бой. Судя по многочисленным восхищенным взорам, у нее получалось.

Эринский флот собрался в мало кому интересной системе безымянной номерной звезды. Тридцать шесть вымпелов, считая транспорты с десантом, суда снабжения и госпитальное судно — не густо, особенно если учесть, что к настоящему эскадренному сражению годились только одиннадцать кораблей. Впрочем, адмирал Несбит уверял, что для решения поставленных задач этих сил будет достаточно, а если учесть, что именно названный адмирал походом фактически и командовал, то ему виднее.

Перед стартом Елена приказала включить трансляцию на корабли и суда флота, чтобы все могли видеть и слышать ее речь. В речи Елена официально объявила о гибели короля Виктора и принца Лайама, провозгласила себя королевой Еленой Первой, поклялась вышвырнуть подлых врагов со священных земель Звездного Эрина, осчастливила личный состав учреждением Медали Освобождения, обещав собственноручно вручить ее каждому участнику похода, вне зависимости от того, какие подвиги совершит (или вдруг не совершит, но об этом королева умолчала) он в дальнейшем, и сейчас, когда священники приводили матросов, офицеров, пилотов и десантников к присяге новой правительнице, старательно олицетворяла собой эринскую государственность.

Сам поход, несмотря на столь торжественное и многообещающее начало, имел довольно ограниченные цели. В качестве главной из них адмирал Несбит планировал перехват управления кораблями эринского флота, собранными сигитарцами у Мор Гилаха, и увод этих кораблей сюда для возвращения им боеспособности. Целью второстепенной была высадка десанта на Дейрдре — одной из двух лун Дара Домана, второй освоенной людьми планеты в системе, для создания плацдарма в непосредственной близости к Де Доману. Именно эти действия адмирал Несбит считал первоочередными в войне за освобождение и именно в их необходимости убедил Елену, тогда еще принцессу.