Гарри Поттер и Маховик времени. Часть I

— Теперь понятно, что это за боггарт у него был! Это был не хрустальный шар, а полная луна! — заметила Миона. Гарри лишь кивнул, соглашаясь.

— Но что мы будем делать с этим? — спросила Миона.

— А ничего! Люпин лучший профессор который у нас когда-либо преподавал ЗОТИ. Профессора наверняка знают о его статусе, и не опасаются его.

— А то зелье, что носит ему профессор Снейп. Это наверняка Аконитовое зелье. Значит, профессор Люпин контролирует себя во время полнолуний, и школе ничего не угрожает пока он его пьет, — сказала Миона.

— Теперь понятно почему Снейп задал нам сегодня оборотней. Он метит на место Люпина, и если ученики узнают о его болезни, то обязательно сообщат родителям, а те устроят шумиху, которая обязательно заставит Дамблдора уволить Люпина. Найти преподавателя посреди года непросто, и должность могла достаться и Снейпу, — догадался Гарри.

— Ну, благодаря тебе, это у него теперь вряд ли получится, — сказала, улыбаясь, Миона.

— Точно! — Гарри посмотрел на часы. — Ну что, крутим Маховик?...

<center>

* * *

</center>

Следующим утром Гарри проснулся очень рано, еще не светало. Он подумал, что его разбудил вой ветра. Но тут ощутил затылком холодное дуновение и резким движением сел. Рядом с ним висел полтергейст Пивз и изо всех сил дул ему в ухо.

— Ты что, спятил?! — рассердился Гарри. Пивз надул щеки, издал непристойный звук и, кувыркаясь, вылетел из спальни.

Гарри потянулся за будильником: половина пятого. Проклиная Пивза, он лег и повернулся на бок, пытаясь заснуть. Но теперь уже ему мешала разбушевавшаяся стихия: раскаты грома, вой ветра за окнами, скрип деревьев в Запретном лесу. Еще несколько часов, и он будет носиться над полем, сражаясь с бурей... Да, теперь уже не заснешь. Гарри встал, оделся, взял свой "Нимбус-2000" и тихонько пошел к двери.

Едва Гарри открыл дверь, мимо ног метнулось что-то пушистое. Он нагнулся и успел схватить Живоглота за кончик хвоста.

— А ведь Рон, похоже, прав, — Гарри выволок кота за дверь. — В замке полно мышей, их и лови, — и он отправил кота вниз по винтовой лестнице. — Оставь Коросту в покое!

В гостиной буря была слышнее. Но матч все равно состоится: из-за таких пустяков матчи не отменяют. Гарри, однако, забеспокоился: вспомнил Седрика Диггори. Они с Вудом недавно встретили его в коридоре. Диггори учится на пятом курсе и куда крупнее Гарри. Ловцы обычно маленькие, юркие, но в такую погоду вес Диггори — преимущество, легче противостоять порывам ветра.

Гарри до рассвета сидел в гостиной у камина с "Боевой магией". Но нормально почитать не получалось, Живоглот рвался вон из гостиной и Гарри то и дело вскакивал — Короста явно была в опасности. Через несколько минут в гостиной появилась Миона, и Гарри указал ей на ее кота, объяснив, что тот все утро порывается сделать. Миона сурово отругала своего кота и он вроде бы перестал. Наверняка ждал, когда хозяйка уйдет.

Наконец наступило время завтрака. Из комнат начали выходить сонные гриффиндорцы, направляясь к душевым. А лохматая парочка пошла к портрету.

— Обнажи меч, жалкий трус! — заорал на него сэр Кэдоган. На Миону, как на даму, он не обратил внимания.

— Да ну вас! — отмахнулся Гарри, обменявшись взглядами с Мионой, и закатив глаза. Неугомонный рыцарь всех достал.

В столовой Гарри взял большую тарелку овсянки и, ложка за ложкой, понемногу приходил в себя. У него перед каждым матчем было такое состояние. Миона еще на первом курсе стала ревностно следить чтобы он ел перед игрой и это стало даже успокаивать. Когда дошла очередь до тоста с джемом, появилась вся команда.

— Сегодня круто придется! — Вуд сидел за столом, не притрагиваясь к еде.

— Будет тебе, Оливер, — пыталась успокоить его Алисия. — Не сахарные, не растаем. Ливень как ливень.

Но такого ливня давно не было. Вся школа спешила на матч. Бежали через луг, нагнув головы навстречу свирепому ветру, рвавшему из рук зонтики. Перед раздевалкой Гарри увидел Малфоя, Крэбба и Гойла, укрывшихся под одним большим зонтом. Они смеялись, тыча пальцами в его сторону.

Переодевшись в алую гриффиндорскую форму, команда ждала от Вуда обычного напутствия, он начал было говорить, в горле у него булькнуло, он покачал головой и взмахом руки пригласил команду на поле.

Ветер сшибал с ног. Близкие раскаты грома заглушали крики болельщиков. Очки Гарри заливало дождем. Как тут разглядеть крошечный снитч?

На противоположной стороне поля появились канареечно-желтые пуффендуйцы. Капитаны обменялись рукопожатием. Диггори дружелюбно улыбнулся, а Вуд только кивнул, словно у него свело челюсть.

— По метлам! — прочитал Гарри по губам мадам Трюк.

Гарри дернул ногу, грязь громко чавкнула, и он оседлал свою верную метлу. Мадам Трюк поднесла к губам свисток, сквозь шум дождя раздался далекий-далекий свист. И четырнадцать игроков взмыли в воздух.

Через пять минут Гарри продрог до костей и вымок — нитки сухой нет, товарищей по команде не различишь, а снитча и подавно не видно. Гарри носился туда-сюда, мимо мелькали красные и желтые пятна. Что происходит, какой счет, непонятно — голос комментатора утонул в вое ветра. Вместо болельщиков — море мантий и истерзанные зонты. Уже два раза Гарри чуть не сбил с метлы бладжер: из-за воды, заливающей стекла очков, Гарри не заметил его приближения.

Сколько уже длится игра? Метлу все труднее держать прямо. Небо быстро темнеет, как будто ночь решила наступить раньше. Пару раз Гарри чуть не налетел на кого-то. Свой или чужой? Из-за плотной пелены дождя не разберешь, да и форма на всех намокла, хоть выжимай.

При первой вспышке молнии раздался свисток судьи. Расплывчатая фигура Вуда махала рукой, веля приземлиться. Гарри спикировал вместе с остальными в огромную лужу.

— Я взял тайм-аут! — прокричал Вуд. — Бежим вон туда!

На краю поля торчал огромный зонт. Укрывшись под ним, Гарри снял очки и протер их майкой.

— Кто ведет?

— Мы, оторвались на пятьдесят очков, — ответил Вуд. — Скорее лови снитч, а то придется играть ночью.

— Из-за этих очков я ничего не вижу! — Гарри в отчаянии потряс очками.

Откуда ни возьмись, вынырнула сияющая Миона, натянув на голову капюшон.

— Я кое-что придумала, Гарри. Дай сюда очки.

И не успел никто рта раскрыть, как она схватила очки, трижды стукнула по ним волшебной палочкой, крикнула:

— Импервиус! — и вернула очки Гарри. — Держи. Они теперь водоотталкивающие.

Вуд чуть не бросился ее целовать. Но вместо него это сделал Гарри. Он поцеловал ее в обе щеки под свист и одобрение команды. Помидорно-красная Миона побежала обратно на трибуну.

— Молодец! — крикнул Вуд ей вдогонку. — И ты тоже, — сказал он Гарри, имея в виду поцелуй, и приказал команде: — Взлетаем!

Заклинание сделало свое дело. Гарри занемел от холодной, мокрой одежды, но зато видел все. Словно открылось второе дыхание, он уверенно вел метлу сквозь воздушные вихри, ища глазами снитч, легко уклонялся от бладжера и нырял под Диггори, когда тот мчался навстречу.

Снова громыхнуло, блеснула раздвоенная молния. Играть становилось опасно, надо скорее поймать снитч!

Гарри развернул метлу и помчался к середине поля; новая вспышка осветила трибуны и Гарри увидел в пустом верхнем ряду, на фоне неба неподвижную фигуру огромного лохматого пса.

Закоченевшие руки Гарри скользнули по мокрому древку метлы, и он провалился метра на два вниз. Тряхнул головой, откинул волосы и глянул на трибуны — собака исчезла.

— Гарри! — истошно завопил Вуд от колеса. — Гарри! Сзади!

Гарри оглянулся. Седрик Диггори несся вверх, между ними висел крохотный золотой шарик.

Гарри словно ударило молнией, он прижался к древку и ринулся вниз.

— Давай же, давай! — хрипел он. — Быстрее!

И вдруг произошло что-то странное. На стадионе воцарилась мертвая тишина. Ветер дул с той же силой, но беззвучно, словно звук кто-то выключил. Или Гарри внезапно оглох?

Знакомая леденящая волна ужаса захлестнула его и пронзила насквозь: внизу по полю что-то двигалось...

Гарри забыл про все на свете, оторвал взгляд от снитча и глянул вниз.

Около сотни дементоров устремили к нему задранные вверх скрытые капюшонами головы. Грудь у Гарри словно охватило ледяным обручем. И он снова услышал... кто-то кричит... голос женщины...

"Только не Гарри, пожалуйста, не надо!"

"Отойди прочь, глупая девчонка... Прочь..."

"Пожалуйста, только не Гарри... Убейте лучше меня, меня..."

Гарри оцепенел, белый туман клубился перед глазами... Что он делает? Куда летит? Он должен помочь... ее убьют, ее...

Гарри падал все ниже, ниже сквозь ледяной туман.

"Пожалуйста, только не Гарри, пощадите..." Плач женщины... чей-то пронзительный хохот...

Глава 6. Тяжкий выбор

Гарри лежал в больничном крыле и читал "Боевую магию". Два дня назад он свалился с метлы во время матча. Чертовы дементоры. Мерзко на душе и стыдно. Их все боятся, но кто еще при их появлении слышит голоса погибших родителей и падает в обморок?

Гарри догадался, что это кричит мама. Ночью он долго не мог уснуть, глядел на полосы лунного света на потолке и ему все слышался ее голос. Когда дементоры приблизились к нему, он услышал последние минуты ее жизни; она пыталась защитить его от Волдеморта, а тот, убивая ее, смеялся. Гарри задремывал, но ему снились полусгнившие осклизлые руки и отчаянная мольба; Гарри просыпался и в ушах снова стоял крик матери.

Поэтому он и искал что-нибудь в своей книге о том как с ними бороться.

Чертовы дементоры. Из-за них его команда проиграла матч. Его метла сломана в щепы Дракучей ивой, в которую она имела несчастье врезаться. Его любимица "Нимбус 2000" лежала здесь же, Гарри не позволил мадам Помфри выкинуть ее останки. Сверху на ней лежал каталог спортивных метел, принесенный Роном, но он его даже не открывал, посчитав кощунственным.

Рон действительно помирился с Гарри. А также с Гермионой. Они в эти выходные провели много времени в больничном крыле, вместе составляя Гарри компанию. Миона, когда он ее увидел в первый раз после падения, была вся заплаканная и с красными глазами. Рон был сразу за ней белый как мел и с таким виноватым выражением на лице, что Гарри и думать забыл про его прошлое поведение.

Помимо лучших друзей тогда была и почти вся команда. Не было Вуда, который по словам близнецов пытался утопиться в душевой. Близнецы же и сообщили о результатах матча, и пытались его приободрить, вместе с тройкой охотниц, которые выглядели не лучше Мионы. Оказывается, он свалился с двухсот метров, и если бы не Дамблдор, который подхватил его у самой земли, то Гарри был бы уже мертв. Собственно, девушки и были в таком состоянии именно потому, что все подумали, что он погиб. Но у него даже очки не разбились.

Тогда же Гарри узнал и о том как Дамблдор прогнал дементоров.

" — Видел бы ты, как рассердился Дамблдор, — прерывающимся голосом говорила Миона. — Я никогда его таким не видела. Ты стал падать, он выбежал на поле, махнул палочкой, и падение замедлилось. Потом он нацелил палочку на дементоров. Из нее вылетела серебристая птица, и дементоров как ветром сдуло... Он был вне себя от ярости, что они вошли на территорию..."

Вот по этому описанию Гарри и искал что-нибудь против дементоров. В предметном указателе ничего про них не было. Единственное что он нашел это китайское заклятие страха, действующее примерно так же, как эти темнейшие существа.

Еще Гарри думал о Гриме. Он никому не сказал о том, что снова его видел, даже Мионе. Она все равно не верила предсказаниям. Но никуда не денешься: Грим уже дважды являлся, и дважды Гарри едва не погиб. Первый раз чуть не попал под волшебный автобус, теперь вот упал с такой высоты. Похоже, призрак пса не отстанет, пока Гарри не свернет себе шею. Что же, так всю жизнь и оглядываться с опаской, нет ли Грима поблизости?

От чтения и мрачных мыслей Гарри отвлекли Рон и Гермиона, которые снова пришли его проведать. Миона обняла его и села на его кровати рядом с ним. Рон, увидев это немного смутился, и явно ощущал себя "третьим лишним". Но он остался где стоял. За эти несколько дней он многое передумал, и сейчас не так обижался на друзей, что они скрывали свои отношения.

Честно говоря, на путь истинный его поставили близнецы накануне матча. Они заметили, что раннее неразлучные друзья который день не разговаривают, и решили разобраться. Ну Рон им и выдал, что Гарри и Гермиона встречаются, а ему сообщить не удосужились, из-за чего он и дуется. Гарри из-за их с Гермионой отношений совсем не уделял другу внимания, вот Рон и решил им не мешать своей дружбой будучи третьим-лишним.

Близнецы от такой новости слегка прибалдели, но не забыли надавать непутевому братцу тумаков, то и дело называя эгоистом. При этом они ехидно спрашивали, а не мечтал ли Ронни в будущем выйти замуж за своего лучшего друга, и не ревность ли причина его ссоры с Гермионой.

Ронни, весь красный от стыда, в конце концов получил напутствие от братьев либо самому обзавестись девушкой, либо найти себе дело по душе. И желательно чтобы это были не шахматы.

После этого близнецы оставили младшего брата в покое, направившись к Ли Джордану на срочное совещание. Раз Гарри и Гермиона встречаются, то пора было делить большой куш. Они еще на первом курсе стали собирать ставки на то с кем Гарри будет встречаться. Вся школа, и в том числе преподаватели с энтузиазмом билась об заклад. С большим перевесом лидировала ставка, что Гарри будет встречаться с Гермионой. Видя такое единодушие, малолетние букмекеры диверсифицировали ставку, предложив клиентам угадать когда именно они начнут встречаться. В итоге ставку разделили на семь лет обучения и на триместры. Спорящим можно было выбрать, например, второй триместр третьего курса, или первый триместр шестого, и т.д.

И вот, когда лучший друг обоих фигурантов ставки подтверждал, что они встречаются, им нужно было свериться с записями и определить победителей.

Рон взял с тумбочки каталог метел.

— Все еще не выбрал, Гарри? — спросил он друга. Тот лишь покачал головой, не отрывая глаз от Мионы. Она тоже смотрела на него. Оба помнили те поцелуи в щеки, которыми Гарри наградил ее на матче. И он и она тщетно искали в глазах ответ на один и тот же вопрос, не решаясь задать его вслух.

Гарри давно что-то чувствовал по отношению к подруге. Он подозревал, что чувства эти появились еще в конце первого курса, когда они с Мионой были в комнате с логической загадкой Снейпа. Но осознал он их только когда сидел в больничном крыле у ее окаменевшего тела.

Глядя на ее замершее тело, ему вдруг вспомнилась сказка о Белоснежке, точнее о том как поцелуй любящего может разрушить чары сна. Миона, конечно, была не совсем спящей, но Гарри все равно задумался о своих чувствах. Является ли то, что он испытывает, любовью? Любит ли он ее, и сможет ли его поцелуй помочь ей?

Он тогда так и не смог разобраться в своих чувствах, но все равно поцеловал ее. Как и стоило ожидать, поцелуй не возымел никакого действия. Либо подход с поцелуем был изначально неверен, либо его чувства были не любовью.